Избранные работы

Часть 1

Читатель-христианин хорошо поступит, если вначале обратится к двум главам, упомянутым выше, и внимательно их прочитает. Они представляют собой весьма замечательное и выразительное свидетельство двойственного действия присутствия Бога на народ Его. Глава 6 учит, что Божественное присутствие обеспечило победу над вражеской силой. Из гл. 7 мы узнаем, что Божественное присутствие потребовало суда над преступлением, свершённым в лоне общества. Развалины Иерихона служат доказательством первого, большая груда камней в долине Ахора свидетельствует о втором.

Итак, эти два фактора неотделимы друг от друга. Они ярко иллюстрируются на каждой странице истории народа Бога: как в Ветхом, так и в Новом Завете. То же самое присутствие, которое обеспечивает победу, требует святости. Давайте никогда не будем забывать об этом. Будем же всегда хранить это в памяти сердца. Это имеет как частное, так и общечеловеческое значение. Если мы намерены ходить перед Богом или, скорее, если Он будет с нами, мы должны осудить себя и откинуть все, что не подобает Его святому присутствию. Он не может потворствовать неосужденному злу в народе Его. Он может прощать, исцелять, возрождать и благословлять, но Он нетерпелив к злу. Наш Бог - "огонь пожирающий". "Ибо время начаться суду с дома Божия"

Смутит ли или опечалит эта мысль любое преданное дитя Бога или слугу Христа? Разумеется, нет. Эта мысль не должна ни смутить, ни опечалить, но сделать нас очень бдительными к движениям наших сердец, очень осмотрительными в нашем поведении, нашем привычном строе мыслей и разговоре. Нам нечего бояться, пока Бог с нами, но Он не может потворствовать злу в народе Его, и каждый, истинно любящий святость, сердечно благословит Его за все. Разве мы могли бы желать чего-либо иного? Захотим ли мы, чтобы знамя святости поникло долу? Боже упаси! Все те, кто возлюбил имя Его, возносят благодарения при воспоминании о святости Его и черпают радость в той истине, которая выражается в том, что святость вовеки подобает дому Его! "Будьте святы, ибо Я Господь, Бог ваш, свят". Этот вопрос основывается не на фарисейском принципе, облачённом в слова: "Стой в стороне, ибо я более свят, чем ты". Слава Богу, дело не в этом. Вопрос не в том, кто мы, но в том, кто Он. Наш характер и поведение должны определяться истиной Божественной сути. Чудесная благодать! Драгоценное право!

Бог должен иметь народ, подобный Ему. Если они забудут это, Он непременно напомнит им. Если Он в безграничной благодати соединяет с нами имя Своё и славу Свою, нам надлежит внимательно следить за своими привычками и поведением, дабы мы не посрамили это имя. Не является ли это игом закона? Нет, это самая святая свобода. Мы можем оставаться абсолютно уверенными в том, что мы ни разу не отступили от закона больше, чем когда шли этим путём истинной святости, подобающей всем, кто называется христианином. "Итак, возлюбленные, имея такие обетования, очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием".

Эта великая истина действительна во все времена. Нас убеждают в этом развалины Иерихона. Об этом свидетельствует долина Ахора. Что вызвало падение угрюмых стен и высящихся бастионов Иерихона при звуке юбилейных труб и восклицании народном? И для этого непобедимого присутствия не имело значения, был ли это всего лишь город Иерихон или вся земля Ханаанская.

Но что означает это унизительное поражение под незначительным селением Гай? Как случилось, что столь недавно победоносному в Иерихоне воинству Израиля пришлось позорно бежать от небольшой кучки жителей Гая? Ответ весьма печален! Вот он, прислушаемся же к нему и поразмыслим над ним в глубине нашего сердца. Попытаемся обратить его во благо себе. Прислушаемся к его величественному предупреждению. Эта история была написана для нашего предостережения. Дух Святой потрудился записать её в поучение нам. Горе тому, кто останется глух ко гласу увещевания!

"Но сыны Израилевы сделали преступление (и взяли из заклятого). Ахан, сын Хармия, сына Завдия, сына Зары, из колена Иудина, взял из заклятого, и гнев Господень возгорелся". На кого? На одного Ахана? Или его дом, его колено, его племя? Нет, на "сынов Израиля"! Все собрание было замешано в преступлении. Как это случилось? Это было единое собрание и, следовательно, никто не мог занять независимую позицию. Грех каждого был общим грехом всего народа, ибо Бог посреди его, и Он не мог лицезреть зло неосужденное. Все собрание было виновно и должно было очиститься от греха, дабы Иегова мог вести его к дальнейшим победам. Если бы Он позволил им победить Гая, они могли бы утверждать, что Он равнодушно отнёсся к греху народа и что Он мог освятить Своим присутствием "заклятое", что было бы поношением Его святого имени.

"Иисус из Иерихона послал людей в Гай, что близ Беф-Авена, с восточной стороны Вефиля, и сказал им: пойдите, осмотрите землю. Они пошли и осмотрели Гай. И возвратившись к Иисусу, сказали ему: не весь народ пусть идёт, а пусть пойдёт около двух тысяч человек, или около трёх тысяч человек, и поразят Гай" - легче сказать, чем сделать - "всего народа не утруждай туда, ибо их мало (там)", но всё-таки слишком много для Израиля и Ахана в среде его. "Итак пошло туда из народа около трёх тысяч человек, но они обратились в бегство от жителей Гайских; и жители Гайские убили из них до тридцати шести человек, и преследовали их от ворот до Севарим и разбили их на спуске с горы, от чего сердце народа растаяло и стало, как вода.

Иисус разодрал одежды свои и пал лицем своим на землю пред ковчегом Господним и лежал до самого вечера, он и старейшины Израилевы, и посыпали прахом головы свои".

Это было странное и доселе невиданное зрелище. "И сказал Иисус: о, Господи Владыка! для чего Ты перевёл народ сей чрез Иордан, дабы предать нас в руки Аморреев и погубить нас? о, если бы мы остались и жили за Иорданом! О, Господи! что сказать мне после того, как Израиль обратил тыл врагам своим? Хананеи и все жители земли услышат и окружат нас и истребят имя наше с земли?"

Иисус Навин, этот возлюбленный, почтённый слуга Бога, не видел, не понимал, что именно слава этого "великого имени" сделала необходимым поражение под Гаем так же, как она достигла победы под Иерихоном. К этой славе, кроме силы, примешивалось ещё другое. В ней была святость, и эта святость не позволяла Ему освятить присутствием Своим то место, где было зло неосужденное. Иисус Навин должен был прийти к заключению, что в состоянии народа что-то нарушилось. Он должен был знать, что препятствие установлено Израилем, а не Иеговой. Та же благодать, которая даровала им победу под Иерихоном, даровала бы её и под Гаем, если бы все было в порядке. Но увы! Не все было в порядке, и посему последовало поражение, а не победа. Какая могла быть победа, если в стане было заклятье? Это невозможно! Израиль должен осудить преступление или Иегова - осудить Израиль. Если бы им была дарована победа над Гаем, это было бы упрёком и бесчестьем Тому, Чьим именем они были наречены. Божественное присутствие требовало безоговорочного суда над злом; и покуда он не будет произведён, вопрос о дальнейших успехах в покорении Ханаана отпадал. "Очистите себя, носящие сосуды Господни". "Дому Твоему, Господи, принадлежит святость на долгие дни".

"Господь сказал Иисусу: встань, для чего ты пал на лице твоё? Израиль согрешил", - а не лишь Ахан, - "и преступили они завет Мой, который Я завещал им; и взяли из заклятого... и утаили, и положили между своими вещами; за то сыны Израилевы не могли устоять пред врагами своими, и обратили тыл врагам своим, ибо они подпали заклятию; не буду более с вами, если не истребите из среды вашей заклятого".

Это особенно важный момент. Ответственность за зло возложена на все собрание. "Малая закваска заквашивает все тесто". Неверие может спросить, как могут многие быть замешаны в грехе одного человека, но слово Бога даёт недвусмысленный ответ: "Израиль согрешил" - "и взяли" - "и украли" - "и утаили". Собрание было единым: единым по отношению к правам, и единым по отношению к долгу. Грех одного как таковой, был грехом всеобщим, и все были призваны до конца очиститься, истребив заклятое из среды их. Не было ни одного члена этого большого общества, кого бы не коснулся грех Ахана. Это может показаться противоестественным, но такова важная и весомая истина Бога. Это было истиной для собрания Израиля былых времён, и это, несомненно, не менее истинно сейчас для Церкви Господа и Бога. Никто не мог остаться в стороне в собрании Израиля. Как же может кто-то остаться в стороне в Церкви Господа и Бога? Существовало около шестисот тысяч человек, которые, как говорится, даже и не ведали о том, что совершил Ахан, и всё-таки Господь сказал Иисусу: "Израиль согрешил". Все были замешаны, всех это затронуло, и все должны были очиститься, дабы Иегова мог вести их к победе. Присутствие Бога посреди собрания создавало всеобщее единство; и присутствие Духа Святого в Церкви Бога в теле Христовом ныне на земле объединяет всех в одно Божественное, нерасторжимое единство. Следовательно, говорить о независимости значит - отрицать самую основополагающую истину Церкви Бога и, вне всяких сомнений, доказать, что мы не понимаем ни её природы, ни её единства, каковым оно представлено на богодухновенных страницах.

И если вкрадывается зло, как следует его встретить? Вот как: "Встань, освяти народ и скажи: освятитесь к утру, ибо так говорит Господь Бог Израилев: "заклятое среди тебя, Израиль; посему ты не можешь устоять пред врагами твоими, доколе не отдалишь от себя заклятого". Были ли они единым целым в отношении прав? Были ли они единым целым в ликовании славы и силы, которую давало Божественное присутствие? Были ли они единым целым в великой победе над Иерихоном? Кто может отрицать все это? Кто захочет отрицать это? Зачем тогда подвергать сомнению их единство по отношению к ответственности, их единство по отношению к преступлению среди них и всех его унизительных последствий? Несомненно, если в чем-то одном было единство, оно было и во всем остальном. Если Иегова был Богом Израиля, Он был всеобщим Богом, Богом каждого; и этот великий и славный факт был могучей основой как для их высоких привилегий, так и для их святого долга. Как могло зло существовать в таком обществе, и ни единый член не пострадал бы от него? Как могло быть заклятое посреди них, и ни один не осквернился бы? Это невозможно. Мы можем рассуждать и спорить об этом, покуда язык не прилипнет к гортани, но все увещевания и доводы в мире не изменят истины Бога, и эта истина гласит: "Малая закваска заквашивает все тесто".

Но как обнаружить зло? Присутствие Бога обнаруживает его. Та же самая сила, которая сравняла с землёю стены Иерихона, нашла, открыла и судила грех Ахана. В этом было двойное проявление того же самого благословенного присутствия, и Израиль был призван участвовать как в одном, так и в другом. Пытаться разделить эти два момента либо глупо, либо невежественно и безнравственно. Этого нельзя сделать и не следует даже пытаться.

Часть 2

Мы всегда должны помнить, что в истории деяний Бога по отношению к Его народу право и ответственность тесно связаны друг с другом. Великое заблуждение - говорить о правах или думать о том, чтобы ими наслаждаться, и в то же время пренебрегать ответственностью. Ни один истинно любящий святость ни на минуту не помыслит о том, чтобы разделить их; он всегда должен находить радость в укреплении и сохранении драгоценной связи.

Так, например, в случае с Израилем, кто мог правильно оценить высокое право на то, чтобы Иегова жил в нем? Днём и ночью Он был там, чтобы направлять и охранять, быть им щитом и укрывать их, каждый раз помогать им в нужде, даруя им манну небесную и источая для них источник из скалы гранитной. Его присутствие было защитой от любого врага, ни одно оружие, направленное против них, не имело силы, ни одна собака не могла облаять их, они были неуязвимы и непобедимы, с Богом посреди них им нечего было бояться, Он взял на себя заботу об их нуждах - великих или малых. Он следил, чтобы одежда их не ветшала и нога их не пухла; Он укрыл их щитом благоволения Его, чтобы ни одна стрела не коснулась их; Он вставал между ними и любым врагом их, обрушивая в лицо врага обвинение.

Это то, что касается высокого права. Но обратите внимание на связанную с ним ответственность.

Посмотрите на то, как неразрывно они связаны друг с другом в следующем важном отрывке: "Ибо Господь, Бог твой, ходит среди стана твоего, чтоб избавлять тебя и предавать врагов твоих в руки твои; а посему стан твой должен быть свят, чтобы Он не увидел у тебя срамного и не отступил от тебя".

Драгоценное право! Великая ответственность! Кто посмеет расторгнуть священные узы? Разве Господь не соизволил снизойти к ним, ходить с ними и обитать в скинии среди них? Разве в безграничной благодати не согласился Он быть их спутником? Разве Он не был с ними во всех их крайностях? Был, да благословится имя Его. Если это так, то чего требовало присутствие Его? Мы кое-что узнаем о том, что гарантировало Его присутствие; но что оно требовало? Святости! Все поведение Израиля должно было направляться осознанием Божественного присутствия посреди них. Не только великие общественные установления этого народа, но и их личные привычки должны были подчиниться направляющей силе Господнего присутствия среди них. Он заповедал им, что им должно было есть, во что одеваться, как вести себя во всех случаях, обстоятельствах и взаимоотношениях повседневной жизни. Денно и нощно, засыпали они или пробуждались, сидели или прогуливались, были в одиночестве или вместе с другими, Он следил за ними. Все, несовместимое со святостью и чистотой присутствия Святого Израилева, отвергалось.

Было ли это все в тягость? Были ли эти права тягостными? Было ли утомительно отдыхать под сенью крыл Бога Иудейского? Конечно, нет. Почему же должно быть обременительным соблюдение самих себя, своих одежд и жилищ в чистоте? Разве не должно любое верное сердце, здравый рассудок, любая чуткая совесть принять ответственность, которую неизбежно влечёт за собой Божественное присутствие, столь же полно, сколь и те права, которыми оно неизменно одаряет. Разве мы не должны относить саму эту ответственность к высочайшим и редчайшим нашим привилегиям? Каждый, истинно любящий святость, сочтёт это замечательной благодатью, высшим благословением - ходить вместе с Тем, Чьё присутствие изобличает и осуждает любую форму зла. "Откровения Твои несомненно верны. Дому Твоему, Господи, принадлежит святость на долгие дни".

Предшествующий ход рассуждений позволит нам до некоторой степени вникнуть в историю Ахана в кн. Иисуса Навина, 7 - историю величественную и в высшей степени поразительную, историю, которая чрезвычайно поражает наш слух словами, которые наши беспечные сердца слишком легко забывают: "Страшен Бог в великом сонме святых, страшен Он для всех окружающих Его".

Если бы Ахан помнил об этом, это научило бы его святой необходимости подавлять алчные устремления своего сердца в самом их зародыше и, таким образом, избавило бы все общество от унизительного поражения под Гаем и от всех последующих горестей и наказаний. Страшно подумать, что есть такой человек, который ради ничтожной личной выгоды, в лучшем случае сиюминутной, ввергает целое общество в пучину несчастья и, что хуже всего, бесчестит и печалит Того Благословенного, Который в безграничной доброте снизошёл до того, чтобы обитать среди них! Как хорошо будет, если каждый из нас, впадая в соблазн совершения какого-либо тайного греха, просто остановится и спросит себя: "Как могу я сделать это и опечалить Святой Дух Божий, пребывающий во мне, и внести закваску в собрание народа Божия?" Мы должны помнить, что наше личное поведение непосредственно отражается на всех членах Тела. Мы либо способствуем, либо препятствуем общему благословению. Мы все не разносторонние атомы, мы члены Тела, объединённого присутствием Духа Святого, и если мы поступаем необузданно по плоти, озираясь на мир и потворствуя себе, мы печалим Духа и раним все члены. "Но Бог соразмерил тело... дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге. Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены" (1 Кор. 12,24-26).

Кому-то покажется трудным понять эту великую истину, трудно уразуметь, как наше личное состояние, поведение может влиять на наших сотоварищей, но это просто и очевидно, что мы либо должны признать это, либо придерживаться небиблейского и глупого понятия о том, что каждый христианин является независимой личностью, не связанной со всем Телом верующих. Если он - член Тела, все члены которого связаны вместе и соединены с Главой личным присутствием Духа Святого, тогда, поистине, что его нравственные правила и поведение влияют на всех его сотоварищей так же явно, как если бы какой-либо член человеческого тела болел, а все другие члены чувствовали это. Если что-либо не в порядке с рукой, нога ощущает это. Почему? Потому что голова чувствует это. Сообщение, в любом случае, сначала идёт к голове, а от головы - к членам.

Так вот, хотя Ахан был членом не Тела, а всего лишь собрания, все же мы видим, как его личное поведение повлияло на все общество. Это все тем более поразительно, что великая истина о едином Теле не была ещё раскрыта и не могла быть раскрыта до тех пор, пока искупление не стало великим совершившимся фактом, - пока Глава не воссел на престоле Бога и не послал Духа Святого образовать Тело и соединить его Своим личным присутствием и пребыванием с Главою на небесах. Если тайный грех Ахана повлиял на всех членов собрания Израилева, то мы могли бы сказать, насколько сильнее влияет тайный грех члена тела Христова на все остальные члены!

Не будем забывать эту важную истину никогда. Сохраним же её навечно в памяти сердца, чтобы мы видели настоятельную необходимость осмотрительного, чуткого, праведного поведения, чтобы не бесчестили славного Главу нашего, не печалили того Тела, частью которого мы являемся благодаря всемогущей благодати Бога и драгоценной крови Христа.

Но продолжим нашу тему, обратив при этом особое внимание читателя на тот способ, которым было установлено преступление Ахана. Это все чрезвычайно важно. Он вряд ли представлял, чьё око видит его, когда свершал своё тайное преступление. Он, несомненно, думал, что у него все в порядке, что все проходит успешно, когда он надёжно спрятал серебро и одежду в своём шатре. Роковое, проклятое сокровище! Несчастный человек! Как ужасно корыстолюбие! Как ужасна ослепляющая власть греха! Она ожесточает сердце, мертвит совесть, помрачает рассудок, губит душу и в нашем примере принесла поражение и навлекла несчастье на целый народ, частью которого он был.

"Господь сказал Иисусу: встань, для чего ты пал на лице твоё?" Всему своё время: и для того, чтобы пасть ниц, и для того, чтобы подняться на ноги, время для благочестивой покорности и время для решительных действий. Душа просвещённая будет знать время для каждого из них. "Израиль согрешил, и преступили они завет Мой, который Я завещал им; и взяли из заклятого, и украли, и утаили, и положили между своими вещами; за то сыны Израилевы не могли устоять пред врагами своими и обратили тыл врагам своим, ибо они подпали заклятию; не буду более с вами, если не истребите из среды вашей заклятого. Встань, освяти народ и скажи: освятитесь к утру, ибо так говорит Господь Бог Израилев: "заклятое среди тебя, Израиль; посему ты не можешь устоять пред врагами твоими, доколе не отдалишь от себя заклятого".

Как все это величественно! Как захватывающе! Как покоряет душу! Народ Бога - те, кто носит Имя его и притязает на обладание Его истиной, те кто отождествляется с Ним в этом мире, - должен быть святым. Он не может освятить Своим присутствием несвятое и нечистое. Те, кто наслаждается высоким правом отождествления с Богом, в высшей степени обязаны сохранить себя незапятнанными в мире, иначе Он возьмёт розгу, чтобы сделать дело Своё, необычайное дело в их среде. "Очиститесь, носящие сосуды Господа". "Ты не можешь устоять пред врагами твоими, доколе не отдалишь от себя заклятого; завтра подходите (все) по коленам вашим; колено же, которое укажет Господь, пусть подходит по племенам; племя, которое укажет Господь, пусть подходит по семействам; семейство, которое укажет Господь, пусть подходит по одному человеку".

Истина была уже близка! Грешник мог пытаться убедить себя, что разоблачение невозможно; он, должно быть, лелеял страстную надежду затеряться среди многотысячного Израиля. Жалкое заблуждение! То же самое присутствие, которое позаботилось о личном благословении, с той же принципиальностью позаботилось о раскрытии в высшей степени тайного преступления личности. Спасение было невозможно. Если Иегова был среди народа Его, чтобы сравнять Иерихон с землёю у его ног, то Он был среди них, чтобы обнажить до глубочайших его корней преступление общества и вытащить на свет согрешившего из его укрытия, чтобы он понёс наказание за своё преступление.

Сколь проницателен Бог! Сначала было собрано двенадцать племён, чтобы можно было обнаружить преступника. Затем выбор пал на один род. Ещё ближе! Остановились на одном колене! И ещё ближе! Выбрано то самое семейство и, наконец, "по одному человеку"! Так, среди шестисот тысяч людей всеведущее око Иеговы видит грешника насквозь и указывает на него перед собравшимися сонмами Израильскими.

"И обличённого в похищении заклятого пусть сожгут огнём, его и все, что у него, за то, что он преступил завет Господень и сделал беззаконие среди Израиля. Иисус, встав рано поутру, велел подходить Израилю по коленам его, и указано колено Иудино; потом велел подходить племенам Иуды, и указано племя Зары; велел подходить племени Зарину по семействам, и указано (семейство) Завдиево; велел подходить семейству его по одному человеку, и указан Ахан, сын Хармия, сына Завдия, сына Зары, из колена Иудина".

"Бог наш пламя пожирающее". Он не потерпит порочного поведения своего народа. Это объясняет нашу величественную сцену. Природный ум может рассуждать обо всем этом, он может удивляться, почему утаение небольшого количества денег и какой-то одежды из всей добычи в обречённом городе должно было привести к столь ужасным последствиям и повлечь за собой столь суровое наказание. Но природный ум не в состоянии понять пути Бога, и разве мы не можем задать вопрос возражающему: как мог Бог допустить зло в народе Его? Как Он мог мириться с этим? Что с этим должно было сделать? Если Он был готов подвергнуть суду семь народов Ханаанских, то разве мог бы Он остаться безразличным к прегрешению народа Своего? Конечно же, нет. Он говорит: "Только вас признал Я из всех племён земли, потому и взыщу с вас за все беззакония ваши". Сам факт того, что Он вступил с ними в отношения, был основанием для общения с ними в духе святого послушания Ему.

Верх человеческой глупости - рассуждать о суровости Божественного суда, об очевидной несоразмерности между прегрешением и наказанием. Все эти рассуждения ложны и нечестивы. Что именно принесло все страдания, горе, отчаяние, отвращение, боль и смерть, все несказанные ужасы последних шести тысяч лет? Что было источником всего этого? Всего один незначительный поступок, как выражаются, - вкушение плода запретного? Но этот ничтожный поступок был ужасным делом, называющимся грехом, - бунтом против Бога! И что нужно было, чтобы искупить его? Как его следовало воспринимать? Что же противопоставлено ему как единственное достаточное выражение суда святого Бога? Что? Сожжение в долине Ахор? Нет. Вечное пламя? Нет, нечто гораздо более глубокое и более величественное. Что же? Крест Сына Бога, этот ужасный вопль: "Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?"! Пусть люди помнят это и прекратят свои рассуждения.

Часть 3

Христианин всегда поступит правильно, если сумеет дать спокойный и обдуманный ответ на возражения, которые неверие может выставить против действий Божественного Провидения. Ответ таков: "Разве Судия всей земли не поступает правильно? Если твари позволить судить Творца, тогда придёт конец любому Провидению в огромной вселенной Бога". Посему, когда мы слышим речи людей, осмеливающихся выносить приговор действиям Бога и пытающихся решить, что подобает и чего не подобает делать Богу, напрашивается этот великий изначальный вопрос: "Кто должен быть судьёй?" Человеку ли судить Бога или Бог будет судить человека? Если будет судить первый, то Бога нет вовсе, если второй - тогда человеку надлежит склонить свою голову в благоговейном молчании и признать своё полное невежество и неразумность.

В сущности, если человек мог бы постичь Провидение Бога, он был бы уже не человеком, а Богом, и потому, какая жалкая глупость для ничтожного, недалёкого, невежественного, близорукого смертного пытаться делать умозаключения о глубочайших тайнах Божественного Провидения! Его мнение не только ничего не значит, но, по суждению каждого благочестивого ума, явно нечестиво и богопротивно. Это дерзкое оскорбление, наносимое престолу, природе и личности Бога, за которое ему, наверняка, придётся держать ответ пред судилищем Христовым, если он не раскается и не обретёт прощение кровью креста Его.

Логика предыдущих рассуждений напрашивалась в связи с описанием чрезвычайного события в долине Ахор. Неверующий ум будет искать возражения на основании очевидной суровости суда, начнёт сравнивать проступок и наказание, подвергать сомнению справедливость наказания детей Ахана за отцовский грех.

На это мы можем просто ответить: "А правомочны ли мы судить? Если кто-то считает, что он вправе судить, то это равносильно утверждению о том, что Бог не в состоянии управлять миром и должен уступить Своё место человеку". Вот где корень всего вопроса. Неверие хочет полностью избавиться от Бога, поставив на Его место человека. Если Бог останется Богом, тогда, вне всякого сомнения, Его пути, проявление Его власти, тайны Его Провидения, Его помыслы и Его суд - за пределом даже самого высокого человеческого или ангельского разумения. Ни ангел, ни человек, ни дьявол не могут постичь Божество. Пусть люди признают это и навеки прекратят свои слабые, невежественные и жалкие умствования. Пусть они заговорят подобно Иову, когда глаза его открылись: "И отвечал Иов Господу и сказал: Знаю, что Ты все можешь, и что намерение Твоё не может быть остановлено. Кто сей, помрачающий Провидение, ничего не разумел? - Так я говорил о том, чего не разумел, о делах чудных для меня, которых я не знал. Выслушай, взывал я, и я буду говорить, и что буду спрашивать у Тебя, объясни мне. Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя; поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле". Когда душа входит в такое состояние, наступает конец всем сомнениям неверия. До этого же момента толку в спорах мало.

Вернёмся же ненадолго к мрачным событиям долины Ахор и окинем их взором, и запомним, что "все, что писано было прежде, написано нам в наставление". Давайте же со святым рвением остерегаться зарождения зла в наших сердцах. Вот против кого должен быть обращён суд, а не против чистых и совершенных действий Божественного Провидения.

Речь Иисуса, обращённая к Ахану, торжественна, весома и выразительна: "Сын мой! воздай славу Господу, Богу Израилеву и сделай пред Ним исповедание и объяви мне, что ты сделал; не скрой от меня".

Вот наиважнейший вопрос. "Воздай славу Господу, Богу Израилеву". Все зависит от этого. Слава Господня - единственный совершенный образец, по которому можно судить всех, правильная мерка, с которой можно подойти ко всем, непогрешимый пробный камень, на котором пробуется все. Во все века и во всех превратностях величайшим вопросом для народа Бога был вопрос: что подобает славе Бога? По сравнению с этим все другие вопросы являются более, чем второстепенными. Речь не о том, что подходит нам или что мы согласны терпеть, или с чем мы миримся. Это, действительно, очень незначительные соображения. Слава Бога - вот к чему мы должны стремиться, о чем мы должны думать и заботиться. По отношению ко всему, что попадает в наше поле зрения, мы должны задаваться вопросом: "Согласуется ли это со славой Божией?" Если нет, то, по милости Его, отринем это.

Было бы хорошо, если б Ахан подумал так, когда взор его остановился на проклятом сокровище! От какого несчастья это избавило бы его! От какого горя и беспокойства это избавило бы его собратьев! Но увы, увы! люди забывают обо всем этом, когда алчность затуманивает взор, а тщеславие и безумство овладевают сердцем! Они идут вперёд до тех пор, пока строгий суд святого, ненавидящего грех Бога не застигнет их. Тогда, несомненно, люди осмеливаются называть такой суд недостойным милосердного и благодетельного Создателя. Невежественная самонадеянность! Они бы с удовольствием придумали себе бога по своему образу, подобного им самим, который легко бы относился к греху и терпел бы всевозможные пороки. Бог Библии, Бог христианский, Бог Креста, Бог и Отец нашего Иисуса Христа не подходит таким неверующим резонёрам. В глубине сердца они говорят Ему: "Отойди от нас, не хотим мы знать путей Твоих!"

"Ахан сказал: точно, я согрешил пред Господом Богом Израилевым и сделал то и то: между добычею увидел я одну прекрасную Сеннаарскую одежду и двести сиклей серебра и слиток золота весом в пятьдесят сиклей; это мне полюбилось и я взял это; и вот, оно спрятано в земле среди шатра моего, и серебро под ним".

Мутный, скверный поток прослеживается здесь до самых его истоков в сердце этого несчастного человека. О, как мало он думал о Том, Чьё око видит его во время всего этого прискорбного и гибельного дела! Он думал лишь об одном: об удовлетворении своей алчности. Он увидел, он пожелал, ему полюбилось, он взял, он спрятал, и без сомнения, он думал, что на этом закончится дело. Он будет обладать своим сокровищем, и никто не узнает об этом.

Но око Бога Иеговы следило за ним. Это святое око, для которого нет ничего скрытого, которое проникает до глубины человеческого сердца и одним взглядом проницает все скрытые причины человеческих действий.

Бог видел все, и Он заставил Израиль увидеть это, и Ахана тоже. Отсюда горестное поражение под Гаем и все, что далее последовало.

Какая впечатляющая картина! Все общество, потерпевшее позорное поражение и бедствия, Иисус и старейшины Израилевы, с разодранными одеждами, посыпавшие прахом свои головы, простёртые ниц с утра до вечера! А потом - Божественный призыв и наказание! Торжественный осмотр сонмов Израильских, племя за племенем, колено за коленом, семейство за семейством, человек за человеком!

И для чего все это? Лишь для того, чтобы проследить истоки зла, выявить его и судить его пред лицом всякой твари. Вся тварь разумная должна была увидеть это и признать, что к престолу Бога не допускается зло. Та же самая сила, которая сровняла с землёю стены Иерихона и произвела суд над его виновными, должна была проявиться при обнаружении греха Ахана и исторгнуть признание его ужасной вины из самых глубин его обречённого сердца. Он, вместе со своими собратьями, услышал торжественное требование Господа: "Но вы берегитесь заклятого, чтоб и самим не подвергнуться заклятию, если возьмёте что-нибудь из заклятого", чтобы ни на один чей-либо шатёр, а "на стан сынов Израилевых не навести заклятия и не сделалось ему беды. И все серебро и золото, и сосуды медные и железные да будут святынею Господу, и войдут в сокровищницу Господню".

Это было достаточно очевидно. В этом нельзя было ошибиться. Требовалось лишь внимательное ухо и послушное сердце. Это было так же очевидно, как заповедь, данная Адаму и Еве среди кущ Едемских. Но Ахан, подобно Адаму, преступил простую и категоричную заповедь. Вместо того, чтобы всем сердцем прочувствовать, что он не должен согрешать против Бога, он попрал эту заповедь с тем, чтобы иметь возможность удовлетворять свои греховные желания. Он устремил свой алчный взор на заклятое, которое само по себе было лишь жалкой кучкой праха, но волею сатаны и из-за греховного помысла Ахана превратилось в источник греха, стыда и скорби.

О, читатель, как печально, прискорбно и ужасно - позволять бедному сердцу устремляться к презренным благам сего мира! Чего стоят все они? Если бы мы могли иметь все одежды, когда-либо изготовленные в Вавилоне, все золото и серебро, когда-либо добытое на приисках Перу, Калифорнии и Австралии, весь жемчуг и бриллианты, когда-либо сверкавшие на королях, принцах и знатных людях мира сего, - дали бы они нам хоть один час истинного счастья? Могли ли они дать нам хоть миг чистого, духовного наслаждения? Только не они! Сами по себе они всего лишь тленный прах, а при посредстве сатаны несут явное проклятие, страдания и падение. Все богатства и материальные блага, которые может дать этот мир, не стоят одного часа святого общения с нашим Небесным Отцом и драгоценным Спасителем. Зачем же мы жаждем презренных благ этого мира? Бог наш восполнит всякую нужду нашу по богатству Своему в славе, Христом Иисусом. Разве этого недостаточно? Зачем нам подчинять себя власти сатаны, устремлять свои помыслы к богатству, почестям или удовольствиям мира сего, которым правит верховный враг Бога и душ наших? Насколько лучше было бы для Ахана, если бы он удовлетворился тем, что Бог Израилевский дал ему! Как он был бы счастлив, если он довольствовался бы утварью шатра своего, улыбкой Господа и голосом чистой совести!

Но он не довольствовался этим; вот почему произошли плачевные события в долине Ахор, одного описания которых довольно, чтобы возбудить ужас в самом стойком сердце. "Иисус послал людей, и они побежали в шатёр; и вот, все это спрятано было в шатре его, и серебро под ним. Они взяли это из шатра и принесли Иисусу и ко всем сынам Израилевым и положили пред Господом. Иисус и все Израильтяне с ним взяли Ахана, сына Зарина, и серебро, и одежду, и слиток золота, и сыновей его и дочерей его, и волов его и ослов его, и овец его и шатёр его, и все, что у него было, и вывели их на долину Ахор. И сказал Иисус: за то, что ты навёл на нас беду, Господь на тебя наводит беду в день сей. И побили его все Израильтяне камнями, и сожгли их огнём, и наметали на них камни. И набросали на него большую груду камней, которая уцелела и до сего дня. После сего утихла ярость гнева Господня. Посему то место называется долиною Ахор (то есть скорбь) даже до сего дня" (Иис. Н. 7,19-26).

Как это глубоко и величественно! Каким увещеванием это является для нас! Не будем пренебрегать святым смыслом этого отрывка из Писания под ложным влиянием односторонних понятий о благодати. Прочтём с искренним вниманием надпись на этой ужасной насыпи в долине Ахор. Что в ней? "Страшен Бог в великом сонме святых, страшен Он для всех, окружающих Его". И ещё: "Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог". И далее: "Бог наш пламя пожирающее".

О, эти веские, величественные, проникновенные слова! Несомненно, весьма необходимые в наше время поверхностной, показной набожности, когда поучения о благодати не сходят с наших уст, но плодов праведности так мало в нашей жизни. Если б мы могли познать чрез них настоятельную необходимость бдительности в помыслах наших и в нашей личной жизни, чтобы зло осуждалось и подавлялось в зародыше, дабы оно не могло принести плачевные, постыдные и скорбные плоды в нашем повседневном существовании к великому бесчестью для Господа и к глубочайшему прискорбию тех, с кем мы связаны узами общения.

Часть 4

Существует очень интересное упоминание "долины Ахор" в Кн. Ос. 2, которое мы можем рассмотреть мимоходом, хотя оно не связано с общей линией изложения в нашей статье.

Иегова, говоря об Израиле, устами Его пророка возглашает: "Посему вот, и Я увлеку её, приведу её в пустыню, и буду говорить к сердцу её. И дам ей оттуда виноградники её и долину Ахор, в преддверие надежды; и она будет петь там, как во дни юности своей и как в день выхода своего из земли Египетской" (ст. 14,15).

Какая трогательная красота блистает в этих словах! "В долине Ахор" - в месте "скорби", в месте глубокого горя и стыда, в месте унижения и суда, в месте, где пламя праведного гнева Иеговы постигло грех Его народа, - будет вскоре "преддверие надежды" для Израиля, и он так же будет петь там, как во дни юности своей. Как чудесно услышать хвалебную песнь в долине Ахор! Какое славное торжество благодати! Какое святое и благословенное будущее для Израиля!

"И будет в тот день, говорит Господь, ты будешь звать Меня: "муж мой", и не будешь более звать Меня: Ваали" (господин мой). И удалю имена Ваалов от уст её, и не будут более вспоминаемы имена их... И обручу тебя Мне навек, и обручу тебя Мне в правде и суде, в благости и милосердии. И обручу тебя Мне в верности, и ты познаешь Господа".

От этого описания "долины Ахор" в будущем мы теперь вернёмся к избранной нами теме, и при этом мы попросим читателя на несколько мгновений обратиться с нами к вступительным главам Деяний Апостолов. Здесь мы читаем о тех великих плодах присутствия Бога посреди народа Его, что мы видели в начале книги Иисуса Навина, только изложено это, как и следовало ожидать, гораздо более величественно.

В день Пятидесятницы Бог Дух Святой снизошёл, чтобы образовать Церковь и обитать в ней. Это великое и славное событие основывалось на свершении дела искупления, о чем свидетельствовало воскресение Господа нашего Иисуса Христа и присутствие Его одесную Бога.

В этой короткой статье мы не имели возможности дать развёрнутый комментарий к этой истине во всех её значениях, мы всего лишь пытаемся привлечь внимание читателя к двум существенным вопросам, рассматривавшимся нами, а именно к праву и ответственности, связанными с присутствием Господа посреди народа Его. Если Он был среди них, чтобы благословлять, что Он, вне всякого сомнения, и делал, то Он с той же несомненностью должен был находиться там, чтобы судить. Эти две вещи взаимосвязаны, и мы не должны пытаться разделить их. Кроме того, во-первых, мы видим действие и благословение Божественного присутствия в собрании: "Все же верующие были вместе и имели все общее. И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого". Благословенным результатом присутствия Духа Святого было скрепление их сердец воедино узами святого общения и любви, отречение от земного и побуждение их к отказу от своих личных интересов во имя общего блага.

Драгоценные плоды! Если бы мы могли почаще их видеть! Несомненно, времена изменились, но Бог не изменился, и действие Его присутствия остаётся прежним. Правда, мы живём не в эпоху Деяний, 2. Времена Пятидесятницы миновали, христианский мир совершенно погряз в грехах, Церковь в безнадёжном упадке. Все это - горькая правда, но Христос, Глава наша, пребудет с нами во всей живой силе Его и неизменной благодати. Но твёрдое основание Бога стоит - такое же твёрдое, надёжное и прочное сегодня, как это было в день Пятидесятницы. Благословение Богу, это не изменилось, и посему мы можем со всей уверенностью утверждать, что те же самые прекрасные плоды появляются там, где будет явлено Его присутствие, даже если бы во имя Иисуса собрались всего "двое или трое". Сердца объединятся, земное будет оставлено, личные интересы сольются.

Вопрос не в том, чтобы свалить наше имущество в одну общую кучу, но в том, что благодать однажды приняла эту особую форму, и в том, что во все времена она заставляла нас жертвовать не только нашим имуществом, но и собою ради блага других.

Глубочайшая ошибка для кого бы то ни было утверждать или думать, что так как мы живём не во времена Пятидесятницы, то мы не можем рассчитывать на присутствие Бога среди нас на нашем пути святого послушания Его воле. Подобную мысль следует считать чистейшим неверием. Благословенный Утешитель пребывает с нами, обитая в нас, и это наше счастливое право - иметь возможность наслаждаться Его присутствием и пастырством.

Дело в том, чтобы иметь эту возможность. Не просто говорить, что мы её имеем, хвастаться этим, но действительно иметь её. Здесь уместно вспомнить проницательное замечание благословенного апостола: "Что пользы, братия мои, если кто говорит, что он имеет веру, а дел не имеет?" Безусловно, пользы от этого нет никакой.

Но не будем забывать, что, хотя мы живём не во времена "Деяний”, но во времена, упомянутые во Втором Послании Тимофею, хотя мы не являемся свидетелями благословенных событий Пятидесятницы, "тяжких времён", "последних дней", однако же Господь с теми, кто "взывает к Нему из чистого сердца", и все, что нам нужно, - это Его присутствие. Будем же веровать в Него, прибегать к Нему, искать в Нем опору. Будем же всегда следить за тем, чтобы пребывать в том состоянии, в котором мы можем рассчитывать на Его присутствие, - в состоянии полного отречения от всего, что Он считает "беззаконием": от сосудов "для низкого употребления" в "доме великом" и от всех тех, кто, имея благочестивый вид, отрицает эту силу.

Мы можем быть уверены, что это и есть необходимые условия, в которых Божественное присутствие может быть явлено любому собранию христиан. Мы можем собраться вместе и стать собранием, мы можем притязать на Божественные предустановления, мы можем называться собранием Бога, мы можем относить на свой счёт все те места из Писания, которые относятся исключительно к тем, кто действительно был призван Духом Святым во имя Иисуса; но если необходимые условия не соблюдаются, если мы не "взываем к Господу от чистого сердца", если мы погрязли в беззаконии, если мы связаны с "сосудами для низкого употребления", если мы идём рука об руку с проповедниками безжизненного учения, которые на деле отрицают силу благочестия, - что тогда? Можем ли мы надеяться на присутствие Господа? С тем же успехом мог Израиль ожидать этого, имея Ахана в своём стане. Это невозможно. Для того, чтобы получить Божественные плоды, нужно, чтобы были соблюдены Божественные условия. Ожидать первых, не соблюдая последних, - это тщеславие и греховная самонадеянность.

Пусть читатель поймёт нас правильно! Мы не рассматриваем и даже не касаемся великого вопроса спасения души. Драгоценный и важный, так сказать, для всех, кого он может коснуться, этот вопрос не является темой наших заметок об "Иерихоне и Ахоре". Мы имеем дело с серьёзным и важным вопросом права и ответственности тех, кто претендует на то, чтобы быть народом Бога, собранным во имя Его; и мы особенно желаем внушить читателю, что, несмотря на безнадёжный упадок Церкви, её полную несостоятельность в её долге перед Христом, как Его свидетеле, несущем свет в мир, всё-таки это счастливое право "двоих или троих" - собраться во имя Его в стороне от окружающей скверны и греха, признавшись в наших общих согрешениях и заблуждениях, ощутив нашу немощность и обратив взоры на Него, дабы Он был с нами и благословил нас по неизменной любви сердца Его.

Итак, для тех, кто соберётся таким образом, не будет пределов благословениям, которыми наш благой и верный Господь может одарить, ибо Он - "имеющий семь духов Божиих и семь звёзд" - полноту духовной силы, дара служения и власть в Церкви Его. Таковы Его титулования и манера обращения к церкви в Сардисе, которое, как нам кажется, пророчески предвосхищает историю протестантизма.

Тут не говорится, как в обращении к Ефесу, что Он "держал в деснице Своей семь звёзд". В этом кроется огромное различие, и наш непременный долг - признавать как это различие, так и его причину. Когда возникла Церковь, в день Пятидесятницы и в дни Апостолов, Христос, Глава её, не только обладал всеми духовными дарами, силой и властью в Церкви Его, но и признавался её действительным управителем. Он держал звезды в деснице Своей. Человеческая власть в собрании Бога была чем-то немыслимым и несуществующим. Христос был призван Главой и Господом. Он получил дары, и Он одаривал ими по Его верховной воле.

Так должно быть всегда. Но увы! Человек вторгся в священную сферу власти Христа. Он осмеливается вмешиваться в избрание служителей Церкви Бога. Не имея ни малейшей частицы Божественной власти, ни способности наделять соответствующим даром для служения, он тем не менее берёт на себя серьёзную ответственность призвания, назначения или посвящения в сан для служения в Церкви Бога. С тем же успехом автор этих заметок мог бы взяться назначить человека адмиралом флота Её Величества или генералом королевской армии, или любой другой человек или общество могли бы назначить человека служить в Церкви Бога. Это дерзкая узурпация Божественной власти. Никто не может наделять даром служения, и никто не может назначить служить в какой-либо духовной области, кроме Христа, Главы Церкви и Владыки, и всем, кто пытается делать это, придётся держать ответ перед Ним за свои дела.

Возможно, что многие, кто поступает таким образом, и ещё многие другие, кто одобряет это или действует заодно, не осознают, что они творят, а Бог наш милосерд и многомилостив в долготерпении нашей слабости и невежества. Все это благословенная истина, но что касается принципа человеческой власти в Церкви Бога, то он абсолютно ложен и должен быть со священной решимостью отвергнут каждым, кто любит, почитает и обожает великого Главу Церкви и Владыку Церкви, Который, да будет благословенно имя Его, все ещё имеет семь духов Бога и семь звёзд. Они принадлежат Ему сейчас точно так же, как и во времена Апостолов, и все, кто занял своё истинное место, кто осудил себя и умалился, все, кто действительно признал наш общий грех и несостоятельность, наше отступничество от первой любви первоначальных принципов, все, кто подлинно, в истинном смиренномудрии обращается к одному Христу во всякой нужде, все, кто в подлинной ревности сердца и благочестивой искренности склоняется пред Его Словом и исповедует имя Его, - все эти люди, несомненно, послужат доказательством действительности Его присутствия; Он преизобильно восполнит всякую нужду их. Они могут уповать, что Он дарует им любой дар служения и поддержит благочестивый порядок в их общественных собраниях.

Верно, что они ощутят, должны ощутить, что они живут не в дни, описанные в "Деяниях”, но в дни, описанные во 2 Послании к Тимофею.

И все же Христос так же достаточен для первых, как и для вторых. Велики трудности, но Его богатства безграничны. Было бы глупо отрицать существование трудностей; но сомнение во вседостаточности нашего вечно милостивого и преданного Господа является греховным неверием. Он обещал быть с народом Его до самого конца. Но Он не может одобрять притворство или чванливое высокомерие. Он ждёт от нас дела и искренности во всем. Он поставит нас на наше истинное место, заставит нас признать наше истинное состояние. Там Он встретит нас в Его бесконечной полноте вечного постоянства той благодати, которая ведёт чрез праведность в жизнь вечную.

Но не забудем же никогда, что наш Бог радуется честности сердца и чистоте намерений.

Он никогда не подведёт верующее сердце, но в Него надлежит веровать по-настоящему. Не стоит говорить о том, будто мы веруем в Него, а в действительности полагаемся лишь на свои собственные усилия и планы. Вот в чем мы обнаруживаем столь прискорбную непоследовательность. Мы не предоставляем Ему необходимой возможности действовать среди нас. Мы не предоставляем Ему места действия. Таким образом, мы лишены благословенного проявления Его присутствия и благодати в наших собраниях, и лишены до такой степени, которую даже плохо себе представляем. Духу Его чинят препятствия, и мы приходим к осознанию нашей пустоты и нищеты, тогда как могли бы радоваться в полноте Его любви и силе Его служения. Совершенно невозможно представить, чтобы Он мог отречься от тех, кто, признав истинное положение дел, искренне обратится к Нему. Он не может отречься от Себя, и Он не может сказать народу Его, что они излишне полагались на Него.

И мы не должны искать каких-либо особенных проявлений силы среди нас, ничего такого, что могло бы привлечь внимание общества или наделать много шума. Что касается нас, то среди нас не распространено ни говорения на незнакомых языках, ни дара исцеления, ни чудес, ни каких-либо других сверхъестественных проявлений Божественного действия. Не стоит также надеяться на что-либо подобное случаю с Ананией и Сапфирой, - внезапное и ужасное исполнение Божественного суда, вызвавшее страх в сердцах всех собравшихся, а также посторонних наблюдателей.

Подобных событий вряд ли можно ожидать в наши дни. Они не согласуются с нынешним состоянием в Церкви Бога. Несомненно, Господь наш Христос обладает всей силой земли и неба, и Он мог бы явить эту силу так же, как Он это сделал во времена Пятидесятницы, если бы Ему это было угодно. Но Он так не поступает, и нам легко понять причину этого. Нам надлежит ходить тихо, смиренно, скромно. Мы согрешили, оступились, отдалились от святой власти Слова Бога. Мы всегда должны помнить это и довольствоваться незаметным и скромным положением. Стремление к славе или высокому положению в свете сослужит нам дурную службу. Вероятно мы не в состоянии рассматривать себя незначительными в собственных глазах.

Но в то же время, в подходящем месте и в надлежащем духе, мы можем полностью полагаться на присутствие Иисуса среди нас, и можем быть уверены в том, что там, где есть Он, где чувствуется Его благодатное присутствие, там мы можем ожидать драгоценные плоды как в том, чтобы связать наши сердца узами истинной братской любви, так и в том, чтобы мы могли освободиться от всех земных богатств и земных уз, прийти в доброте и благодати ко всем людям, а также изгнать из нашей среды всех, кто осквернял бы собрание нездоровыми учениями или нечестивыми нравами.

* * *

Для читателя-христианина очень важно помнить, что, каким бы ни было состояние Церкви, его право - наслаждаться столь же высоким общением и идти столь же высокой стезёй личного служения, которые были известны в самые светлые дни прошлого Церкви. Мы не должны допускать, чтобы плохое состоянии дел вокруг нас понизило уровень личной святости и служения. Непростительно хотя бы один час заниматься чем-либо, что не соответствует духу Святого Писания.

Верно, что мы чувствуем положение дел - мы не можем не чувствовать этого; но если бы мы ощущали его ещё больше! Но одно дело - осознавать это и проходить через это с Христом, и совсем другое дело - пасть духом при виде этих обстоятельств, продолжая творить зло или сдаться и впасть в отчаянье.

Пусть же Господь, в Его безграничной благодати, пробудит в сердцах всех чад Его глубокое и серьёзное осознание своих прав и ответственности, как личных, так и общественных, чтобы, благодаря этому, было более верное и светлое свидетельство во имя Его и преданное собрание поклонников, работников и свидетелей, собравшихся, дабы ожидать Его пришествия!