Изгнанники

28

Маркран кружил в вышине, и яркое полуденное солнце блестело на его красновато-коричневых перышках,

как будто сама Леора погладила его спинку. Он завис над головой Кайлин на несколько секунд, а потом тесно прижал крылья к телу и кинулся вниз.

Закрыв глаза, Кайлин вошла в глубокую связь с его сознанием, как научила ее зимой Премудрая. Сейчас это уже легко ей давалось — она много тренировалась. Девочка тут же превратилась в птицу, несущуюся к земле выпустив когти, чтобы схватить маленькую зеленую змейку. Она вонзила клюв между туловищем и головой твари и убила ее. Точнее, Маркран. Но в такие минуты Кайлин не смогла бы сказать, где заканчивается ее личность и начинается ястреб. Они снова поднялись над землей, таща мертвую змею на другую сторону лужайки. Едва приземлившись, они начали рвать ее кожу и мясо, несмотря на то что змея еще извивалась у них в когтях.

Кайлин показалась, что теплая сладкая кровь вливается в ее рот, и, как всегда в этот момент, она прервала связь. Ее не тревожило ни убийство, ни вкус крови, как раньше. Она давно с этим свыклась. Скорее, наоборот. Охота Маркрана опьяняла ее. Кайлин тяжело дышала, щеки у нее пылали, и ей было чуть-чуть стыдно. Это нехорошо, так нельзя делать. Однако она не могла удержаться, чтобы не слить свое сознание и его, когда видела, что он камнем готовится пасть на очередную жертву.

Она открыла глаза и направилась к ястребу. Однако не успела она сделать и пары шагов, как позади кто-то захлопал в ладони. Девочка стремительно обернулась, почувствовав, что ее лицо стало пунцовым, и испугалась, что это ее выдаст.

— Потрясающе! — донесся мужской голос откуда-то из-за деревьев.

Кайлин не сразу увидела его, но мужчина вышел из чащи, и она смогла как следует разглядеть его. Это был высокий и крепкий старик со снежно-белыми волосами и короткой бородой. На его плече восседала большая сова с крупной головой, а в руке он держал посох, увенчанный сияющим серым кристаллом. Кайлин сразу поняла, что это Магистр. Но мантия его была почему-то не зеленого, как у всех членов Ордена, а небесно-голубого цвета, с замысловатой черной вышивкой по воротнику и краям рукавов.

— Потрясающе! — повторил подошедший, широко улыбаясь и аплодируя. — Твоя птица не только красива, она еще и прекрасный охотник.

— Кто вы? — настороженно спросила Кайлин, пытаясь унять сердцебиение и моля Арика, чтобы кровь отлила от щек.

— Меня зовут Эрланд, — ответил человек, с улыбкой шагнув к ней. — А ты, должно быть, Кайлин. Я много слышал о тебе.

Да уж конечно, чуть не сказала она. Как и все остальные, по крайней мере ей стало так казаться. Любой взрослый, с кем она встречалась в последнее время, говорил ей примерно то же самое. Должно быть, ты Кайлин, та самая малышка с ястребом. Я так много о тебе слышал. Люди говорили ей нечто подобное бессчетное количество раз. Наверное, это лучше, чем быть известной как сирота из Каэры, но все же ей было неприятно.

— А почему у вас такой плащ? — спросила она, пропустив последнее замечание мимо ушей. «Раз это всем известно, зачем подтверждать очевидное», — решила она про себя.

— Хороший вопрос, — загадочно улыбнувшись, сказал он. — Но прежде, чем ответить на него, я сам хочу спросить тебя кое о чем. Как ты относишься к Ордену, Кайлин?

— Вы новый Премудрый? — спросила девочка, недоверчиво разглядывая его мантию.

— Скажи, как ты относишься к Ордену? — с улыбкой, но настойчиво повторил он.

Она бросила взгляд на Маркрана, от всей души желая, чтобы этот человек оставил их в покое и они могли бы еще поохотиться и полетать вдвоем.

— Я никогда в него не вступлю! — резко ответила она.— Ненавижу Орден! И никто не заставит меня произнести эту клятву! — Раз уж ему так хочется знать, что она думает об Ордене, пусть слушает.

— А почему ты так ненавидишь Орден? — спокойно поинтересовался человек.

Кайлин чуть не задохнулась от возмущения. Ведь он же сам знает, кто она такая! Он же знает, что ей пришлось вынести!

— Потому, что из-за него не стало моих родителей! — как недоумку, стала объяснять она — Потому, что из-за него разрушены мой дом и вся деревня! А ведь маги обещали защищать нас! Кто вы? — с сердцем спросила она. — Что вам от меня нужно?

— Я же сказал: меня зовут Эрланд, — примирительно ответил старик, поглаживая свою сову.

— Я не это имела в виду! Почему на вас такая одежда?

— Знаешь, что я думаю, Кайлин? Я думаю, что одна из причин твоей ненависти к Ордену — не считая того, что случилось с Каэрой, — это то, что, отказываясь вступать в Орден, ты вынуждена оставаться в одиночестве, без общения с другими магами. — Он жестом остановил ее и покачал головой. — Пойми меня правильно: никто не упрекает тебя в том, что ты не хочешь произнести клятву. Но мне кажется, иногда ты чувствуешь себя очень одинокой, когда рядом нет никого наделенного подобным даром.

Кайлин упорно смотрела на носки своих башмаков, чтобы не встретиться с Эрландом взглядом. Она не знала, что о нем думать, но довериться ему она точно еще не могла. И все же…

— Зимой ко мне приходила одна женщина, — тихо произнесла она — Премудрая Сонель. — Она быстро глянула на седовласого мага, чтобы увидеть, как он это воспримет. Но тот продолжал невозмутимо улыбаться. — Она пообещала, что поговорит со мной о магии, когда только я захочу.

— Не сомневаюсь, — сказал он. — А как ты думаешь, зачем она это сделала?

Кайлин повела плечами, глядя в сторону.

— Наверное, потому, что хотела, чтобы я вступила в Орден, — сообщила она, хоть ей и не хотелось верить в собственные слова. За те месяцы, что прошли после посещения Сонель, она пыталась убедить себя, что эта женщина с изумрудными глазами действительно искала ее дружбы. Но если это так, почему она больше ни разу не приходила к ней? Ответ был очевиден.

Эрланд понимающе кивнул.

— Они не так уж честны с тобой, Кайлин. Тебя хотели использовать и подчинить, но не отнеслись к тебе по-доброму. А знаешь почему?

Кайлин помотала головой.

— Потому что они боятся тебя. Им не нравится то, что ты стала магом, но отказываешься быть с ними. Однако это не главное. Ты очень известная девушка, Кайлин. По всей стране люди знают, кто ты такая, и они видят в тебе больше чем просто ребенка, даже больше чем единственного человека, уцелевшего после нападения чужеземцев. Для большинства ты — живой символ того, что Орден не способен защитить нашу землю. Вот почему Орден боится тебя, особенно сейчас, когда ты сама стала магом.

Она не отрываясь смотрела на него, пораженная, что взрослый человек, маг к тому же, может так разговаривать с ней. Никто никогда не был с ней так откровенен. Ни родители, ни Линни, ни другие Дети Богов и уж, конечно, ни Сонель.

— Кто…

Он поднес палец к губам, не дав ей договорить:

— Еще один вопрос Кайлин, а потом я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.

Она вдруг поняла, кто он такой и зачем пришел. Она внезапно вспомнила свое видение, явившееся ей уже много месяцев тому назад, еще до встречи с Маркраном. Она отбивала нападавших на Каэру смертоносным золотым огнем, и на ней был голубой плащ, в точности похожий на тот, что носит Эрланд. Она замолчала, как он и просил, и ждала, хотя уже догадалась о том, что он скажет. В некотором смысле она давно это знала

— Что бы ты сказала, если бы тебе предложили присоединиться к магам, не имеющим с Орденом ничего общего? Совершенно ничего.

— Вот почему у вас голубая мантия, — еле слышным шепотом произнесла девочка.

— Да, — ответил он с таинственной улыбкой на румяном лице. — Несколько магов покинули Орден и основали Лигу Амарида, как мы ее называем. Сейчас в нее входят двадцать три мага и Магистра. И нас становится все больше. Мы подчиняемся Законам Амарида, но наша цель не только служение стране. Мы также намерены следить за Орденом, чтобы быть уверенными, что его члены не нарушают клятву, и не дать им и дальше погрязнуть во зле, принесшем нашей стране столько страданий в последние годы.

— Вы — Премудрый Лиги Амарида?

— Да, я — Первый Магистр Лиги. — Он помолчал и шагнул к ней. — И я пришел спросить тебя, Кайлин, согласишься ли ты вступить в наши ряды. Если ты откажешься, мы поймем. Вне зависимости от твоего решения, никто не станет настаивать, ведь мы все знаем, что тебе пришлось пережить. — Он сделал еще шаг и мягко положил ладонь на ее плечо. — Но мы не Орден. Мы попросим тебя принести клятву верности Законам Амарида, но на этом наше сходство заканчивается. Лига — нечто совершенно новое, и я больше чем уверен, что со временем она заменит собой Орден и станет единственным блюстителем Волшебной Силы в Тобин-Сере.

Кайлин задумчиво покусывала губу, глядя в сторону.

— Предположим, я в нее вступлю, — наконец сказала она. — Тогда мне надо будет покинуть Храм?

— Нет. Линни и я уже об этом говорили. Мы оба не возражаем против того, чтобы ты осталась здесь.

Девочка снова замолчала. Мысли Маркрана коснулись ее сознания, и через секунду он опустился на ее плечо. Кайлин поморщилась от боли — его когти больно впились в кожу, несмотря на то что одна из швей при Храме подшила подушечки на плечи ее блузы.

— А еще ты получишь мантию, — добавил Эрланд с доброй улыбкой, — с кожаными нашивками на плечах.

Кайлин рассмеялась и почесала головку Маркрана. Потом она снова задумалась над предложением старого мага. Дети Богов ей нравились, но их, похоже, беспокоили ее присутствие и ее способности. Было бы неплохо иметь друзей-магов; они бы поняли характер ее взаимоотношений с Маркраном и научили чему-то новому. Да еще это видение. Она глубоко вздохнула.

— Хорошо. Я согласна.

Эрланд широко заулыбался, а в его голубых глазах словно заиграли искорки солнечного света и сияния церилла.

— Я очень рад, — сказал он. — Просто счастлив. Остальные тоже обрадуются.

Девочка слегка порозовела от удовольствия.

— Вообще-то, — продолжал он, — я хочу еще кое-что у тебя спросить. — Он вдруг стал говорить с заметным смущением. — Опять же никто слова не скажет, если ты откажешься, но мои друзья хотели, чтобы я спросил.— Старый маг умолк на секунду. — Учитывая все происшедшее с тобой и твои выдающиеся достижения — ведь ты установила связь в столь юном возрасте, — мы бы хотели просить тебя стать Первым Магом Лиги.

— Первым Магом? — опешила девочка

— Да,— непринужденно подтвердил старик.— Но, конечно, только если ты сама этого захочешь.

Кайлин была ошеломлена. Ведь Первым Магом в Тобин-Сере называли самого Амарида, и вот теперь глава новой Лиги просит ее принять то же звание. Невозможно — это уже слишком. Но все же, как это заманчиво.

— А что мне надо будет делать?

— Да почти ничего. В твои обязанности не будет входить ничего такого, с чем ты не сможешь справиться. Ты должна будешь возглавлять наши процессии, призывать конклав к порядку. А во время обсуждений ты будешь сидеть со мной и Вторым Магистром Тойнан во главе стола заседаний.

— Это все? — улыбнулась Кайлин.

— Все.

— Вроде бы ничего сложного.

— Особенно для такой девушки, как ты. Однако это не значит, что твои новые обязанности не будут иметь высокого смысла, — посерьезнев, продолжал он. — Положение Первого Мага имеет большое символическое значение. Лига удостаивает тебя высочайшей чести.

— Я понимаю!

— Ну так что, согласна? — спросил он, подняв седые брови.

— Да, — ответила она, еще немного подумав.

— Хорошо, — удовлетворенно произнес Магистр. — Остальные тоже будут довольны. — Он оглядел ее с головы до ног. — Тебе нужна мантия, и надо как-то раздобыть тебе церилл.

— Для этого нужно ехать на Цериллон?

— Когда-то так и было, — ответил Эрланд, — но сейчас мало кто из магов сам отправляется в путешествие. Большинство покупают камни у купцов, которые плавают на остров, а иногда старшие маги дарят им лишние цериллы, которые они сами когда-то приобрели. — Он хитро улыбнулся: — У меня тоже такой есть.

— Лишний церилл? — живо спросила Кайлин.

Вместо ответа Эрланд вытащил из кармана кристалл размером с кулак девочки. Он был прозрачен, как горный родник, и поблескивал на солнце, разбрасывая на траву радужные пятна.

— Какой красивый, — едва дыша, прошептала Кайлин.

— Если нравится, бери.

Она с трудом оторвала взгляд от кристалла и посмотрела на Эрланда, думая, что он ее дразнит. Но он глядел на нее с доброй улыбкой, без тени насмешки. Она снова перевела взгляд на церилл, слишком потрясенная, чтобы сказать хоть слово.

— Не стесняйся, — подбодрил старик. — Ты же видишь — у меня уже есть церилл. А этот только копит пыль у меня дома.

— У меня нет посоха, — смутившись, сказала она.

— У меня тоже не было, когда появился камень. Но ты же знаешь, как придавать дереву желаемую форму?

— Да, но у меня еще плохо получается.

— Прекрасный повод попрактиковаться. Возьми,— протянул он ей камень. — Прошу тебя.

Кайлин все никак не могла решиться. Слишком уж необычным был подарок. Хорошо было бы спросить кого-нибудь, можно ли взять. Но Дети Богов вряд ли поняли бы ее — это же связано с Волшебной Силой. Она вдруг с болью в сердце подумала, что папа с мамой дали бы ей правильный совет. И, пытаясь справиться с внезапной сильной болью при мысли о них, она вдруг решилась.

— Хорошо, — сказала она, протягивая руку, — спаси…

Но как только она коснулась кристалла, он вспыхнул ярким пламенем. Теперь из него лился золотистый свет, как будто в руку Магистра упал кусочек солнца. В следующий миг сияние немного померкло, но не исчезло. Прежде чистый бесцветный камень горел ровным золотым огнем.

Девочка отдернула было руку, но Эрланд снова протягивал ей кристалл.

— Поздравляю тебя, Кайлин. Теперь ты связана с камнем так же, как связана с птицей. И пока ты жива, твой церилл будет сиять твоим особенным цветом, и ни один другой маг не сможет им воспользоваться.

Очень несмело, будто боясь обжечься, Кайлин взяла церилл. Он был тяжелее, чем она думала, и прохладным на ощупь, несмотря на то что так ярко полыхал. Девочка поднесла его к глазам и стала вертеть в пальцах, разглядывая каждую грань и поражаясь совершенству кристалла.

— Теперь у тебя есть все, что нужно магу: твоя внутренняя сила, птица и камень. Это и есть три составляющие Волшебной Силы.

— А как он действует? — спросила Кайлин, не отрывая глаз от золотого кристалла. — Что мне надо делать?

— Используй, как обычно, свою силу, только фокусируй ее через кристалл.

— Что?

— Попробую объяснить по-другому, — улыбнулся Эрланд. — Что ты делаешь, когда хочешь зажечь огонь?

— Соединяюсь с Маркраном, — чуть подумав, ответила Кайлин, — а потом представляю себе огонь.

— И что происходит?

— Трудно описать. Я как бы вталкиваю свою силу в кусок дерева, и он загорается.

— А бывало при этом так, что ты не могла справиться со своей силой?

Кайлин отвела глаза, покраснев при воспоминании о дереве, которое она сожгла осенью.

— Ничего страшного, Кайлин. С каждым из нас это когда-нибудь случалось. Но если у тебя есть церилл, подобное вряд ли повторится. Когда ты, как говоришь, «вталкиваешь» свою силу, просто направляй ее через камень. Ты увидишь, кристалл увеличивает и концентрирует твою силу, наподобие того как линза фокусирует солнечные лучи и делает их обжигающими. Ты меня понимаешь?

— Пожалуй, — ответила Кайлин.

Эрланд легонько потрепал ее по плечу.

— Прекрасно. Потренируйся пока. А мне пора идти. — И он повернулся, собираясь покинуть поляну.

— Подождите! — крикнула Кайлин, сделав шаг следом. — А что мне теперь нужно делать, раз я… — Она хотела сказать: «раз я Первый Маг Лига». Но она не могла заставить себя произнести эти слова. Трудно было поверить, что все случившееся с ней за этот день не сон.

Но Эрланд, кажется, понял, о чем она.

— Я пошлю за тобой. Конклав состоится через несколько недель, приблизительно в день рождения Амарида. Я отправлю послание Старейшей, а она проследит, чтобы тебя доставили к месту собрания.

— А где оно будет проходить?

— На первый раз — в моем доме в Пайнхевене. Это небольшая деревушка к северу от Храма. Но надеюсь, что в следующем году уже в самом Амариде к этому времени будет готов Зал Лиги. — Он по-прежнему с улыбкой смотрел на Кайлин, хотя она чувствовала, что ему не терпится уйти. — Прощай, Кайлин. Храни тебя Арик.

— И вас, Магистр.

Он молча кивнул и повернулся, чтобы уйти.

— Спасибо, Магистр! — прокричала она ему вслед. — За все!

— Не за что, детка, — полуобернувшись, ответил он. Она проводила его взглядом, пока он не скрылся в

лесных зарослях. Потом, ласково погладив шейку Маркрана, снова посмотрела на прекрасный камень. Теперь у тебя есть все, что нужно магу.

— Еще не все, — вслух произнесла она. И, чуть дрожа от возбуждения, стала внимательно выискивать на краю полянки какое-нибудь деревце или сук, достаточно длинный и ровный, чтобы сделать себе посох.

Старейшая уже часа полтора караулила его у входа в Храм, когда он наконец появился. Заметив его голубую мантию в густой листве, она быстро скользнула внутрь, боясь, что Магистр заметит, как она сгорает от нетерпения. Она подождала немного, а когда услышала шаги, то вышла, будто направляясь куда-то по делу.

— Магистр! — улыбнулась она с наигранным изумлением. — Я не ждала тебя так скоро! Ты ее нашел?

— А что, Старейшая, — саркастически произнес он, — по-твоему, я целый час беседовал с деревьями? — Он остановился напротив нее. — К тому же сейчас ко мне надо обращаться — Первый Магистр Эрланд, раз уж Лига все-таки существует.

— Да-да, конечно, — чересчур уж приторным голосом поспешила согласиться она. — Как прошла встреча с Кайлин?

— Прекрасно. Ты была права: она исключительная девочка.

— Она согласилась вступить в твою Лигу?

— Само собой, — сказал Эрланд с победоносной улыбкой, и у него даже глаза заблестели. — А как же она могла отказаться? Я предложил ей возможность общения с другими магами и сделал ее Первым Магом Лиги.

— Первым Магом? — с тревогой переспросила Линни. — А это еще что значит? Ты разве не понимаешь, что ей всего лишь…

— Успокойся, Старейшая, — со смехом ответил Эрланд. — Это не значит почти ничего. У нее будет несколько церемониальных обязанностей, и только. Но она будет выступать во главе наших процессий и занимать почетное место за столом собраний.

— Говоря иначе, это всего лишь повод выставить ее на всеобщее обозрение, как военный трофей.

Улыбка вдруг сошла с лица Магистра.

— Это слишком грубое сравнение для того, что все мы считаем высокой честью.

— Возможно, — холодно согласилась Линни. — Зато, по-видимому, точное?

Эрланд презрительно поджал губы и промолчал.

— Понятно, — пробормотала Линни.

— Ей не причинят никакого вреда, — пообещал Магистр. — Пусть тебе не нравятся наши побуждения, но к девочке будут относиться хорошо.

— Ах, я не сомневаюсь, — быстро ответила Старейшая. — Если бы у меня были хоть малейшие подозрения на этот счет, я бы никогда не позволила тебе говорить с ней.

— Ну, тогда ты понимаешь, что Лиги ей нечего бояться.

— А вот этого я не сказала, — покачала головой Линни. — Она еще ребенок, и мне совершенно не нравится, что ты прикрываешься ею в ссоре с Сонель.

— Это больше чем ссора, Старейшая, — раздраженно возразил Эрланд. — Не нужно недооценивать значение Лиги. Впервые за тысячу лет кто-то бросил вызов праву Ордена быть единоличным хранителем Волшебной Силы. Последствия совершенного нами даже трудно себе представить. Они затронут каждого жителя Тобин-Сера. И даже Детей Арика, — добавил он, пристально глядя на нее.

— Тем более не следовало бы впутывать в это ребенка, — сказала она, спокойно выдержав его взгляд.

Эрланд с досадой вздохнул.

— У нас много общего, Линни, — прямодушно заявил он. При других обстоятельствах Старейшая не стерпела бы подобной фамильярности, но сейчас решила не обращать внимания. — Мы оба руководители, мы оба глубоко любим и хорошо понимаем нашу страну и ее народ. Но главное — у нас общий враг, — Орден. Нам стоит сотрудничать. Признаться, я удивлен и разочарован, что ты сама еще не заметила этого.

— Прости, если я тут же не бросилась в твои братские объятия, Эрланд, — с издевкой ответила она, — но еще совсем недавно ты и сам был одним из членов Ордена. Не думай, что доверие Храма можно завоевать, просто объявив себя врагом Ордена. Если ты ищешь союза с Хранителями, то нужно заслужить их доверие.

— Прекрасно. Каким же образом?

— Ну, можно начать хотя бы с того, чтобы внушить твоим сторонникам и жителям Тобин-Сера, что Лига не заинтересована в управлении страной и что она признает в Храме равного партнера, прилагающего все усилия для служения гражданам Тобин-Сера и их защиты.

— Это уже включено в наш устав, — с улыбкой ответил Магистр.

— Неужели? — с искренним удивлением спросила Линни.

— Мы никогда не хотели править страной, Старейшая. И в этом одна из причин, по которой мы вышли из Ордена Мы считаем, что Сонель и ее последователи, а особенно субъект по имени Баден, стремятся превратить Орден в нечто вроде всевластного правящего совета и, используя свою власть, втянуть нас в опасный поход за пределы страны. Мы же хотим, чтобы Волшебная Сила применялась в соответствии с принципами, утвержденными Амаридом, получившим этот дар Леоры тысячу лет назад.

— Каковы же они?

— Служить народу этой страны. Быть судьями в спорах. Использовать наши силы для помощи людям и облегчения страданий, когда это потребуется.

Даже Линни поняла, на что это похоже: Законы Амарида, почти слово в слово.

— Эрланд, — с усмешкой спросила она, — ты, случаем, не фанатик?

— Я — маг, — с достоинством ответил старый Магистр.

Линни поежилась. Скрестив руки на груди, она спрятала дрожащие ладони в широких рукавах серебристо-серого одеяния.

— Вступление Кайлин в Лигу будет решающим шагом на нашем пути к успеху и поражению Ордена,— продолжал Эрланд. — В нашей стране нет более значительного символа неспособности Ордена выполнить свою клятву служения людям Тобин-Сера. После гибели ее деревни и смерти родителей ты взяла ее под свою опеку. Но сейчас она установила связь с птицей, и я тоже в ответе за нее.

— Ты или Сонель, — заметила Линни, сама удивляясь собственным словам.

— Что? — зашипел Эрланд. — Что ты сказала? Она не была уверена, что именно имела в виду. Ни

то, ни другое не казалось ей слишком заманчивым. Она вряд ли согласилась бы советоваться с Орденом по вопросам воспитания Кайлин, но Эрланд казался ей неуравновешенным и даже опасным. Линни могла бы еще какое-то время держать девочку при Храме, но со временем, когда ее способности окрепнут, ей придется выбирать между этими двумя.

— Я сказала, — ответила она как можно решительнее, — что за Кайлин пока отвечаю я. Я, и только я буду решать, что для нее лучше.

— Тогда поторопись, — выпалил Эрланд. — Она — маг и с каждым днем будет становиться все сильней. Особенно теперь, когда у нее есть церилл.

— Ты дал ей церилл? — Линни почувствовала, что вся кровь отлила с ее лица.

— Да, Раз она станет Первым Магом, ей не обойтись без церилла и посоха. Я предполагал, что камня у нее пока нет, и специально прикупил один у аббориджийского торговца.

— Но Сонель сказала мне, — нерешительно произнесла Старейшая, — что ей еще рано иметь церилл. Ребенку ее возраста сперва надо научиться владеть своей силой.

— Полнейшая нелепица, — отмахнулся седой маг. — Она никогда не научится владеть своей силой, если ей не на чем ее сфокусировать. А именно для этого церилл и предназначен. — Он сердито тряхнул белой головой. — Сонель и Баден хотят подчинить ее, как и всех в Тобин-Сере. — Он сделал шаг вперед, и Линни с трудом удержалась, чтобы не отступить. — Надо остановить их, Линни. Нельзя, чтобы Орден и дальше шел по этой скользкой дорожке. Объединившись, Храм и Лига смогут это сделать. Я уверен, что со временем мне удастся переманить еще больше людей из Ордена, и он попросту станет не нужен. Но для этого мне необходима Кайлин. В ней ключ ко всему.

Линни показалось, что он взял ее за горло. Дышать было трудно. У Кайлин теперь есть церилл. Линни надеялась, что у нее и других Хранителей еще имеется время, чтобы принять решение. А его вдруг не оказалось. Внезапно, без всякого предупреждения. И все из-за церилла. Она вдруг подумала, не спланировал ли Эрланд это с самого начала: дать девочке камень, чтобы заставить Линни поступить так, как было выгодно ему. Но какая сейчас разница? Неважно, по какой причине, но он поступил именно так.

— Ты можешь сопровождать ее на конклав, — предложил он. Магистр уже улыбался. По-видимому, он все прекрасно понял по выражению ее лица. — Само собой, на заседания тебя не допустят. Но ты можешь поехать с ней и заботиться о девочке все остальное время.

Она ничего не ответила на это, только смотрела поверх его плеча в лесную чащу, представляя себе Кайлин на полянке. Она почти наяву видела ее голубые глазки с солнечными искрами в зрачках, ее волосы, развевающиеся на ветру. Линни, кажется, даже улыбнулась.

— Я знаю, как эта девочка дорога тебе, Старейшая, — тихо произнес Эрланд. — Прекрасно, что ты так сильно любишь ее. Уверен, что я буду чувствовать то же самое, когда узнаю ее поближе. Может, это и станет основанием нашей дружбы.

— Может быть, — прошептала Линни, по-прежнему глядя на деревья.

— Значит, ты разрешишь ей вступить в Лигу?

— Но ты ведь уже сказал ей, что она принята, — холодно парировала она — Ты даже сделал ее Первым Магом. Ты дал ей церилл. Что мне остается?

Эрланд усмехнулся, и Линни показалось, что в его голубых глазах мелькнула угроза.

— Ничего, — ответил он. — Пожалуй что ничего.

Они решили не возвращаться пока на запад Тобин-Сера. Даже верхом они доберутся в свой дом на побережье Южного Шелтера лишь тогда, когда пора будет поворачивать назад и снова мчать в Амарид на очередное летнее Собрание. Меред, Радомил и Урсель сделали то же самое. Баден, которого Сонель назначила на место Первой из Мудрых Тойнан, еще не решил, как поступить. А Транн вернулся в Великую пустыню, прикинув, что лучше побыть с женой и детьми недолго, чем вовсе не видеть их. Джарид понимал, что они с Элайной приняли правильное решение, но он беспокоился, что пройдет слишком много времени, когда они возвратятся в родные места после Собрания. А вдруг там что-нибудь случится? Внезапная буря, или пожар, или землетрясение? Кто тогда позаботится о людях Шелтера и Южного Рога?

Элайна, конечно, тоже волновалась. И тогда они решили на остаток весны превратиться из оседлых магов в кочевых. Они проедут через Ястребиный лес и горы до леса Тобина и, может, даже до границ Равнины Тобина. Они будут предлагать свои услуги во всех деревнях и поселках по пути. Может, это отчасти заменит им привычную жизнь и позволит принести пользу хотя кому-нибудь.

В первые недели все так и складывалось, как они задумали. Они проехали через Ястребиный лес и оказались в лесу Тобина, время от времени залечивая людям несерьезные раны и приводя в порядок сломанные орудия и ограды. И хотя люди благодарили их довольно сдержанно, Джарид радовался, что они приносят хоть какую-то пользу. Весна продолжалась, воздух стал теплее, а тени в Священном лесу — гуще, но жители, встречавшиеся им по пути, стали относиться к магам со все большей настороженностью. Сначала маги решили, что сюда дошли слухи о расколе в Ордене. Но вскоре поняли, что дело не только в этом.

Впервые они услышали о новой Лиге Амарида, основанной Эрландом, когда были в маленькой деревушке на берегу реки Четырех Водопадов. Странствующий торговец, шедший из Амарида в Слезы Дуклеи, рассказал им о том, что Лига приняла Устав и претендует на то, чтобы считаться единственным истинным хранителем Волшебной Силы.

— Неужели Эрланд и вправду верит, что Лига может заменить Орден? — обратилась Элайна к Джариду, пока коробейник с откровенным любопытством наблюдал за ними, ожидая, что они скажут.

— У него нет другого выхода, — ответил Джарид. — Не может же он после всего происшедшего вернуться в Орден. По крайней мере не сейчас, поэтому он и его сторонники решили сплотиться. Не бродить же им по стране?

— Я лично думаю, что это мудрый ход, — вставил торговец. Взоры обоих магов обратились к нему. — После набега этих чужеземцев и всего, что тогда случилось, люди не очень-то рассчитывают на Орден. Но мы все же хотим, чтобы маги нам помогали. Поэтому, — осмелев, продолжал торговец, — я не удивлюсь, если через пару лет Лига сместит Орден. — Он хотел что-то добавить и уже открыл рот, но вдруг покраснел, вспомнив, что разговаривает с членами Ордена. — Простите, маг, — обратился он к Элайне, — я не хотел вас обидеть.

— Я понимаю, — ответила девушка. — Ничего страшного. — Она ободряюще улыбнулась ему, но Джарид заметил, что в ее темных глазах появилось беспокойство. Следующие несколько дней Джариду казалось, что, куда бы они ни поехали, люди везде только и делали, что говорили о Лиге. Сначала беседы об Эрланде и его организации были открытыми, но потом оживленные разговоры стали резко замолкать, когда деревенские жители замечали приближавшихся Элайну или Джарида. Те немногие, что решались рассуждать с ними о Лиге, делали это с каким-то вызовом и пренебрежением, словно радуясь ее соперничеству с Орденом.

— Вам, магам из Ордена, давно есть о чем задуматься, и сейчас вам предоставляется хороший повод для этого, — высказалась одна прямодушная женщина в деревне недалеко от Слияния Рек. — Может, хоть сейчас вы начнете делать то, чего хотим мы, а не думать лишь о себе.

— А что из того, чего вы хотите, мы еще не выполнили? — мягко спросила Элайна, вдруг побледнев.

— Ну, не знаю, — неуверенно ответила женщина — Для начала неплохо было бы наказать того чужеземца так, как он заслуживает.

Джарид с Элайной переглянулись и подумали об одном и том же: «Еще хорошо, что они пока не знают об Оррисе».

К вечеру того же дня они встретили на дороге компанию странствующих музыкантов, четверых мужчин с инструментами и двух женщин-певиц. Они были настроены к магам чуточку доброжелательнее, чем деревенские жители, и рассказали им неутешительные новости. Эрланд стал везде и всюду рассказывать о том, что сделал Оррис, и открыто бросать обвинения в заговоре в адрес членов Ордена. Пожилой лютнист, которого, похоже, остальные особенно уважали, сказал, что люди, от которых он это слышал, с готовностью верили в самые тяжкие обвинения в адрес Ордена.

— То, что сказано об Оррисе, — правда, — признался Джарид. — Но мы поддерживаем его и не считаем его поступок изменой. Он пытается спасти Тобин-Сер.

— Я склонен вам верить, — ответил бард, — но я в меньшинстве. Даже мои друзья со мной не согласны.

Джарид посмотрел на других артистов и увидел, что те из них, что помоложе, разглядывали их с Элайной с явным недоверием.

— Я, конечно, не знаю, что произошло в Великом Зале, — продолжал пожилой музыкант. — Но людям сейчас и не важно, на чьей стороне правда. Эрланд предложил Тобин-Серу какую-то замену Ордену, а это как раз то, чего многие ждут уже не первый год.

Со времени набега чужеземцев. Оба мага понимали, что имел в виду музыкант, ему даже не стоило произносить это вслух. Когда они отъехали от бардов на приличное расстояние, Джарид наконец высказал то, что уже несколько дней тревожило его:

— Знаешь, сейчас почти не имеет значения, удастся ли Оррису выполнить задуманное или нет. Чужеземцы достигли того, чего хотели. Если все так и будет продолжаться, то пославшим первый отряд даже не потребуется посылать новый.

— Я думала о том же, — скорбно поглядев на него, ответила Элайна. — Но потом я вдруг поняла, что Эрланд совершенно прав.

— То есть? Я не понял.

— Ну сам посуди. Чужеземцы пытались подстроить все так, чтобы люди начали бояться самой Волшебной Силы. И они решили, что лучше всего для этой цели развалить Орден. Но они ошиблись. Волшебная Сила — нечто гораздо большее, чем Орден. И подтверждение этому в том, что столько людей сейчас поддерживают Лигу. Даже если Лига и встанет на место Ордена, земля не останется без защиты и у чужеземцев опять ничего не выйдет.

— Может, оно и так, — согласился Джарид, — но это не значит, что Эрланд прав.

— Разве? Конечно, Эрланд — напыщенный гордец, и ему повсюду мерещатся заговоры, я и сама это знаю. Но зато он понял, что Орден и его члены почти ничего не значат в сравнении с Законами Амарида и Волшебной Силой. Мы служим этой земле и обязаны уважать ее законы. А все так зациклились на том, чтобы оградить Орриса от нападок Эрланда, что как-то об этом позабыли.

— Но Оррис понимает это как никто другой. Ради того, чтобы спасти родину, он поставил на карту все и забрал Барама с собой, пусть ему даже пришлось пойти против воли Ордена.

— Ты прав, — ответила Элайна — Мне кажется, у Орриса и Эрланда много общего, хоть они сами никогда бы этого не признали.

— Надо сказать ему, когда вернется, — ответил Джарид. — Он от души повеселится. Так как нам теперь поступить? — немного помолчав, спросил он.

— Ты имеешь в виду, что делать с Лигой?

— Да.

— Боюсь, тут мы ничего не сможем сделать. Нам надо продолжать служить земле и надеяться, что со временем Орден удастся восстановить. Что бы мы ни думали об Эрланде, мы — и наша страна — сильнее, когда мы едины.

Джарид был согласен с ней, однако с каждым днем дела складывались все хуже. Через два дня после встречи с музыкантами юные маги добрались до края Равнины Тобина и въехали в довольно большой поселок у подножия Изумрудных холмов. На главной площади стояла большая толпа и громко переговаривалась с худощавым седым человеком в длинной серебристой мантии Хранителя городского Храма Арика.

Когда маги подъехали поближе, над площадью установилась мертвая тишина.

— Приветствуем вас! — бросив настороженный взгляд на Джарида, доброжелательно заговорила Элайна. — Я — маг Элайна, а это маг Джарид. Мы хотим предложить поселку наши услуги.

Никто из жителей не ответил, а Джарид увидел, что на лице Хранителя мелькнула едва заметная довольная улыбка.

— Может, мы приехали в неподходящее время? — так ничего и не дождавшись, предположила Элайна.

— Наоборот, прекрасное время, — ледяным голосом ответил человек в мантии. — Мы вас не знаем. Раньше здесь служила женщина по имени Нейса. Она по-прежнему член вашего Ордена?

— Да, — ответила Элайна, не обращая внимания на издевку. — Но ведь ее сейчас нет. Думаю, она где-то среди холмов, — добавила она, махнув рукой на запад.

— Ну что ж, — ответил седой с фальшивой учтивостью, — если нам что-то и нужно, я уверен, это может подождать до ее возвращения.

Джарид с Элайной переглянулись. Оставаться не было смысла. Есть и другие деревни.

— Тогда мы поедем, — сказала Элайна Хранителю, натянуто улыбнувшись, и они развернули коней.

— А вы не хотите узнать, о чем мы говорили перед вашим приездом? — крикнул им в спину жрец.

Маги снова вернулись. Седой откровенно ухмылялся, очевидно забавляясь происходящим. Поселяне посматривали на магов выжидательно, но у некоторых губы недобро кривились.

— Но вы замолчали, когда увидели нас, — стараясь сохранять миролюбивый тон, ответил Джарид. — Мы решили, что нас это не касается.

— Как раз наоборот. Вам это было бы особенно интересно.

Джарид молча ждал, готовясь услышать все, что угодно. После неожиданного созыва Сонель и всего после этого случившегося его, наверное, ничто уже не могло удивить.

— Вы помните Кайлин, маленькую сироту, оставшуюся без крова после зверств, учиненных в Каэре?

— Конечно, — осторожно ответил Джарид. — А что с ней такое?

— Она установила связь с ястребом. Она теперь маг.

— Да, мы это знаем, — кивнул Джарид, чувствуя, как полегчало на душе. Если все это только…

— Эрланд убедил ее присоединиться к Лиге.

Джарида как будто пнули сапогом в живот. Он почувствовал мгновенную тошноту и чуть не задохнулся. Если Кайлин теперь в Лиге, то все отвернутся от Ордена Он вдруг вспомнил слова встреченного ими недавно коробейника: Я не удивлюсь, если через пару лет Лига заменит Орден. Теперь все может произойти гораздо быстрее.

Наблюдая за ними, Хранитель громко рассмеялся:

— Судя по выражениям ваших лиц, вы этого еще не слышали.

— Нет, — тихо ответил юноша. — Мы об этом и понятия не имели.

— Это неправда, — обреченно произнесла Элайна. — Этого не может быть. Кайлин никогда бы не вступила ни в какую организацию магов.

Седой мужчина достал пергаментный свиток из складок плаща.

— Вот послание от самой Старейшей Линни, в котором она сообщает сестрам и братьям Храма о решении Кайлин. Она пишет, что Эрланд посетил ее в Храме всего несколько дней назад в надежде уговорить девочку вступить в Лигу. Похоже, его слова были весьма убедительны. — Он усмехнулся и протянул свиток Элай-не: — Хотите прочитать?

Она покачала головой.

Мужчина повернулся к Джариду, но тот тоже отказался. К чему доказательства? Несмотря на то что это казалось невероятным, Джарид вполне понимал, что руководило девочкой. Это был самый лучший способ отомстить Ордену за то, что он не смог спасти Каэру.

— Раз Кайлин в Лиге, дни Ордена сочтены! — выкрикнул кто-то из поселян, а остальные согласно закивали.

— Не могу не согласиться, — церемонно подхватил человек в серебристой мантии.

— Пока маги Ордена служат этой стране, — произнес Джарид, — большинство жителей будут воспринимать их как истинных наследников Волшебной Силы.

— Не обязательно, — возразил Хранитель, и взгляд его стал тяжелым. — Что если мы не примем вашей помощи?

Джарид похолодел.

— О чем ты? — спросила Элайна.

— Что если никто в этом поселке не примет никакой помощи от мага из Ордена? Если мы пустим в наши дома и посвятим в свои заботы только членов Лиги? Что останется делать Ордену?

Джарид и Элайна с тоской переглянулись, но промолчали. Большой серый ястреб девушки сидел на ее плече неподвижно, как статуя, а Джарид почувствовал, как когти Ишаллы впились в его кожу даже через специальную подкладку.

— Мы считаем, — продолжал служитель Храма Арика, — что Сонель и ее сподвижники предали наше доверие. Мы уже несколько лет догадывались об этом, но теперь наше терпение кончилось. Волшебная Сила нужна нам, но ею всегда владел Орден. — Он улыбнулся, но в его взгляде была холодная ярость, как во взоре хищной птицы. — Но теперь у нас появилась возможность выбирать. И наша деревня выбирает Лигу! — победоносно закончил он, и ему ответил согласный рев голосов. — Мы верим Эрланду, — после короткой паузы продолжил седой. — Он настоящий вождь, как сам Ама-рид.

— А как же Нейса? — обратилась Элайна к жителям. — Она ведь столько сделала для вас за все эти годы! Неужели она не заслужила вашего доверия?

— Это уж ей решать, — сдержанно ответил Хранитель. — Если она хочет сохранить наше доверие и продолжать служить нашему поселку, тогда ей придется покинуть Орден и вступить в Лигу.

— А если она откажется?

— Тогда ее сюда больше не пустят. — Он долго смотрел Элайне в глаза, а потом сказал, обращаясь к Джариду: — Не пренебрегайте этим, маги. Пусть мы сейчас говорим о Нейсе, но поверьте мне — вас ждет то же самое.

Юноша посмотрел на свою жену и понял, что она, как и он сам, знает, что так оно и будет.