Измена. Ты нас предал

5

Белым огоньком мерцают очи,

Дрогнули ладони и слова…

Люди неспроста избрали ночи,

Ночи для любви, ночи для любви, слышишь?

Ночи для любви и воровства…

Женя Белоусов «Облако волос», слова А. Шаганов

Тут, сверху, наблюдая прекрасный закат и огни ночной столицы, мне становилось чуточку легче. Легкий прохладный ветерок, свежий воздух и полное одиночество. Это была моя личная медитация. Лежать на шезлонге, смотреть на шумный, никогда не спящий город и маленькими глотками пить мое личное успокоительное. Здесь было безлюдно, тихо и спокойно. Почти идеально. Издали нарастал гул сокрой помощи, карета мчалась кому-то помочь. И мне почему-то стало не жаль, а радостно за того, к кому она мчалась. Потому что к кому-то приедет доктор и поможет. А бывает боль, которую врачи не в силах вылечить. Люболь.

Присела на шезлонг. Открыла бутылку и сделала глоток обжигающей жидкости. Тепло согрело горло и растеклось по всему телу. Немного расслабилась, поставила на пол коньяк и взяла двумя руками конверт.

— И что же ты мне приготовил, Нориан? Что там такого важного, что ты его не выбросил, а мне домой отправил? Так сильно хотел, чтобы я это обязательно увидела.

Схватила бутылку и сделала еще пару глотков. Пью я не часто, поэтому мне много не надо, чтобы дойти до кондиции. Перед глазами появился образ моего мужа, в одних джинсах, в таком виде он часто разгуливал по квартире. С сигаретой в зубах и гитарой в руках. Как босиком он шагал по комнате и перебирал лады. Его крепкое сексуальное тело, сильные руки, вьерошенные волосы и вдумчивый взгляд. Как он поднимал на меня глаза, когда замечал, что я наблюдаю за ним. И как похотливо улыбался с прищуром, посылая мне поцелуй своими пухлыми губами.

Он был создан, чтобы его любили, чтобы восхищались. Он делал счастливой одним своим присутствием в моей жизни. И я понимала, за что, его любят фанатки. Его атлетическое тело, уверенная и расслабленная манера поведения. Его низкий чувственный тембр голоса не оставляли никакого шанса оставаться к нему равнодушной. Мой нежный и любимый мальчик. Как мне тебя не хватает. Если бы ты знал.

На глаза накатили слезы. Я сделала еще глоток и заревела, дав вволю слабости. Ничего не хотелось больше. И ведь все было прекрасно. Карьера, первые строчки хит-парадов и страстный, любящий муж.

— И где он⁈ Где мой муж, мать твою⁈ — я встала у края с бутылкой в руке и прокричала во вселенную, затем села на голый пол и тише продолжила, вытирая слезы второй рукой. — Где моя половинка, черт тебя дери? Судьба-судьбинушка! Подложила ты мне свинью.

Взяла с лежака злополучный конверт и проговорила, как заклинание:

— Большую, жирную свинью.

Мысли вернулись к Нориану после этих слов. Как бы в этот вечер не хотелось о нем думать, но он подонок, ведь не оставил меня без презента! На который я сейчас смотрела и пыталась уже пьяным своим мозгом, принять решение.

— Да, к черту все! — уже заплетающимся языком рявкнула я, вытирая рукой сопливый нос.

Медленно поднялась, не упуская свое «успокоительное» из рук. Под шезлонгом Артем бросил свою зажигалку. Я нащупала ее, зажгла и поднесла к углу конверта.

— Ты испортил мне жизнь! — я завороженно смотрела на огонь, как языки быстро поглощают желтую бумагу и то, что было внутри. — Мне не нужны твои подарки, посылки, бандероли, записки. Мне не нужно от тебя ни-че-го.

Из конверта выпало фото. Молодая девушка, моложе меня. Шатенка. Красивая. Улыбалась. Мой мозг уже плохо генерил мысли. Я засмотрелась и почти обожгла пальцы. Конверт сгорел полностью. Я подняла оставшееся фото. Девушка модельной внешности. Ухоженная. Но я ее не видела раньше, не знаю кто это. И уже наверное не узнаю, потому что сожгла все остальное.

— Да и плевать! — уверенно и развязно подвела свои действия. Схватила зажигалку и подожгла фото и продолжала вести диалог с пьяной самой собой. — Вот так. Какая разница, что мне прислал этот урод, верно? Верно. Совершенно плевать. Ничего хорошего он не совершал и не совершит. Почему? Потому что он козел.

Я поднялась на ноги, посмотрела на красивые ночные огни Москвы. Бутылка была наполовину пустая, но я уже улыбалась и слегка шаталась.

Каким-то шестым чувством мне захотелось оглядеться назад. У парапета стоял мой сосед. Как его зовут? Не помню, к сожалению. Руки в брюки. Смотрел на город и улыбался.

Когда он пришел сюда? Долго он тут стоит? Я что так погрузилась в свои огненные дела, что не услышала, как он пришел? В черных брюках и белой рубашке, среднего роста, заостренные черты лица, немного отталкивающий. Но сейчас так было тошно на душе одной, что я даже обрадовалась, заметив его. И количество выпитого толкало на «поговорить» и излить душу.

— Добрый вечер, — сегодня я вполне искренне ему улыбнулась. — Извините, я не заметила, когда вы вошли.

— Добрый вечер, Вероника. Сегодня прекрасный теплый вечер.

— Давно тут, — я обрисовала круг рукой с бутылкой, — стоите?

— Нет. Но был свидетелем сожжения неких бумаг, — с натянутой улыбкой ответил он и подошел ко мне ближе. — Вам плохо? И вы совсем одна?

Я разглядела его лицо ближе. Мрачное, не дружелюбное.

Я не умею наполовину любить или дружить,

либо всю душу отдам, либо ничего.

Сергей Бодров

— Не хотелось сидеть дома, — пожала я плечами, наблюдая за соседом.

Он подошел ближе и присел на край рядом стоящего шезлонга. Внимательно, даже изучающего посмотрел на меня, на мою бутылку и улыбнулся. Искренне по-доброму. И я увидела его другим. Его наверняка все воспринимают негативно. На первый взгляд — мрачный, угрюмый. Но стоит ему улыбнуться, то замечаешь его добрые глаза. Как же мы люди недружелюбны стали друг к другу. Но возможно, стоит попытаться поладить, подарить частичку своей любви другому человеку и мир станет лучше? Или я просто уже много выпила…

— Приятно здесь встретить вас. Вы не против, если я посижу возле вас и составлю вам компанию?

— Конечно, присаживайтесь. Мне здесь одной совсем тоскливо, если честно.

— Признаться честно, я удивлен Вас здесь видеть. Это место больше подходит для уединения. Для тех, кому хочется побыть одному и погрустить, глядя на закат.

— Ну вообще, раньше здесь было очень даже весело. Мы с друзьями здесь несколько раз устраивали вечеринки, пока соседи не начали жаловаться на громкую музыку и шум. Раньше здесь было классно.

— А сожжение бумаг? — он махнул головой в сторону маленького дымка. — Похоже на сожжение мостов и прощание с прошлой жизнью.

— Не совсем так, — усмехнулась я с грустью, поставив бутылку на пол и взглянув за парапет крыши на город. — В моей прошлой жизни было и много хорошего. Даже больше, чем в моем суровом настоящем.

— Вы можете мне рассказать… если хотите конечно. Я знаю, какого это, когда плохо на душе, а излить душу некому, — я готова была поклясться, он искренне за меня переживал, его жесты руками, его глаза говорили об этом. — Обещаю, все останется только между нами. Попробуйте, вам станет легче. Может, я с своей стороны смогу дать оценку ситуации или совет. Это очень видно. Вас очень что-то тревожит.

Как-то от отцовски произнес мой сосед, сразу же расположив себя, и мне так захотелось прижаться к нему и поплакать. Пожаловаться на свою нелегкую долю. Но разве я имела такое право. Я замужняя девушка. Пока еще замужняя. И, по большому счету, я осталась одна. Со своими мыслями и проблема. Никто не мог мне помочь. Опять стало жаль себя, хотелось выплакать всю боль, которая словно цепь сковывала в груди.

— Мы с мужем поссорились, — как есть ответила я и плевать, что он может оказаться замаскированным репортером, мне хотелось излить душу и послушать объективного мнения со стороны. Я устала всех бояться и. Подозревать. Я живой человек со своими переживаниями. — Два месяца назад. Мне очень его не хватает, но первым мириться он не намеревается. А я все жду. Сама не знаю, чего уже ждать. Но я не виновата, понимаете? Я ни в чем перед ним не виновата.

— Я верю вам, Вероника. Знаете, моя бабушка всегда учила, когда еще был мал, что из-за чего бы мужчина с женщиной не поссорились, мужчина должен пойти первым навстречу и помириться. Потому что мужчина в семье голова, он самый главный, самый сильный и мудрый. Уверен, ваш муж обязательно придет первым, и вы помиритесь. Дело молодое. Вы такая очаровательная Вероника, прекрасная девушка. Уверен, что и мужа вы выбрали с теми же достоинствами. Он не оставит вас. В противном случае, я буду вынужден признать, что он просто глупец.

— Он очень гордый. И моя надежда помириться тает с каждым днем. Но без него я не представляю, как смогу жить. Словно часть меня перестала функционировать и смысла жизни не вижу.

— Ну что вы, дорогая. Вы так молоды и красивы. Еще вся жизнь впереди. Уверен, стоит вам только пальцем щелкнуть, за вами выстроиться очередь достойных мужчин, готовых весь мир уложить у ваших ног.

— Не нужен мне никто. Кроме него, — я усмехнулась и подняла глаза на не безучастного соседа. — У меня есть навязчивый поклонник. Он передал мне букет и вернул мой же кулон с благодарной запиской о проведенной с ними ночи. Артем получил этот презент вместо меня. Поверил этому психу, а не мне. И теперь я одна.

Сосед сплел свои пальцы и сильно сжал, опустил голову. Он занервничал. Но в глазах на секунду мне показался триумф. Но быстро сменился болью и терзанием. А у меня уже проявлялось чувство, что я знаю его давно. Он волнуется, болеет за меня! С чего бы, но это так. И еще, мне кое-что показалось и я предположила:

— Вы что-то хотите сказать? Но не говорите.

Он вдруг встал, подошел к краю, руки в брюки, качается на носках и молчит. А я продолжала сидеть и смотреть на него.

— Я кое-что знаю о Вашем муже, Вероника. Боюсь, Вам это не понравится. Но, с другой стороны, возможно это поможет Вам справиться с расставанием и воспрянуть вновь.

Мне стало интересно. Очень. Это как? Знает о моем муже. Я его вижу то второй раз в жизни. Я подошла к нему, встала слева и спросила, глядя в глаза.

— Что такого Вы знаете о моем муже?

— У него другая семья, Вероника. И сейчас он с ней.

Я отшатнулась. Он шутит сейчас? Или издевается. Или это еще один псих на моем веселом жизненном пути? Может это засланный человек от Нориана и они решили свести меня с ума? Нет. Это бред. Такого точно не может быть.

— Откуда у Вас такая информация?

— Я не могу сказать, — с сочувствуем ответил он, — Но поверьте, это правда. Источник проверенный. Когда я поселился здесь, я попытался узнать, кто есть мои соседи. У меня есть друг в органах, он навел справки. У Вашего мужа есть ребенок, записанный на него. С его фамилией и отчеством. Сейчас, когда он Вас оставил одну и Вы страдаете, самое время узнать его истинную суть. Что он не стоит Ваших слез.

— Но, но. Этого не может быть! Как это другая семья? Ребенок? Я его законная жена, — я моргала, отгоняя слезы, но они уже текли по щекам, а сосед взял меня за руку и обратно усадил на шезлонг, присев напротив меня. — Он любит меня. Я знаю.

— Вы можете мне не верить, но рано или поздно Вы узнаете правду.

— Нет, — шмыгнула я носом, в надежде услышать от него, что это шутка такая. — Нет. Это не правда. Он не способен на такое. Это же мой Артем.

— Это Ваше право. Принимать мою информацию или нет. Но, если позволите, Вероника, я дам вам один совет: чтобы не случилось, не дайте себя унизить. Вы слишком красивая девушка, чтобы позволять о себя вытирать ноги. Если ваш муж действительно достойный человек он сделает все, чтобы вас не потерять. Но посмотрите на эту ситуацию и со второй стороны, со своей. Даже если не верить моей, проверенной, информации. Главный вопрос, после того, что он вас оставил, готовы ли Вы простить его, когда он придет с извинениями? Достоин ли он Вашего прощения?

Сделала глоток коньяка и взглянула на соседа, он с такой добротой в глазах смотрел на меня, словно преданный пёс. Странные чувства переплетались внутри. Конечно, я не верила его информации, но что-то тревожное с новой силой выворачивало изнутри. Червячок подозрения зародился.

Артем молодой, красивый мужчина, известный. Соблазн велик. Но если я начну разгонять эту тему дальше, то точно сойду с ума.

А сосед продолжал держать мою руку в какой-то неведомой надежде. И я пожалела, что открылась ему. Какую-то чушь начал мне выдавать про Артема.

— Простите меня, пожалуйста. Мы едва знакомы, а я вывалила на вас свои проблемы. Вы не обязаны выслушивать мои жалобы на жизнь.

— Перестаньте пожалуйста. Я вам даже благодарен, что украсили мой вечер. Порой мне самому так хочется с кем-нибудь поговорить. Так сложилось, что сейчас я живу один. Днем работа кипит, а вечерами очень одиноко, хоть волком вой. Вот я сюда и прихожу. Слушать шум жизни большого города и наблюдать. Будто звездное небо и огни города составляют прекрасную компанию. Они преисполняют меня. В этом танце ночного света под звездами есть что-то завораживающее, какая-то своя магия.

— Почему вы одиноки? — буквально вырвалось у меня, но тут же поняла, что так ведь нельзя. Даже не смотря на то, что он наводил справки о нас. Но такое мое воспитание. Я никогда ни к кому не лезу в душу. — О извините, я лезу не в свое дело.

— Все в порядке, — он положил ладонь на мою руку пытаясь показать, что я его ничуть не обидела, но заметив, как я посмотрела на его ладонь, убрал ее.

Он нравился мне все больше. Он без слов понимал меня, и не вел себя нагло и беспардонно, стараясь не обидеть меня и не нарушить мои личные границы.

— Да я одинок, но ничуть этого не стыжусь. Так бывает. Это жизнь. Видимо не пришло время. Я немного старомоден в этом плане. Я однолюб.

Он направил на меня свой пронзительный долгий взгляд, будто сказал мне всё о себе, и это слово «однолюб» красноречиво говорит о нем, но я нифига не поняла.

Да, бывают люди однолюбы. Я одна из них. Я люблю Артема, вопреки всему и уверена, что эта любовь одна на всю жизнь.

Но то, что касается моего соседа, то это по-прежнему чужой неизвестный человек. Ну однолюб он и что? Он уже кого-то полюбил, и она не ответила ему взаимностью? Или он еще не успел влюбится? Или выпитое не давало мне мыслить разумно?

Мне вдруг очень захотелось спать. Словно невидимая сила потянула домой. Принять горячий душ и лечь. В свою большую и мягкую кровать. Я потерла лоб и начала вставать с шезлонга.

— Мне очень приятно было с вами побеседовать. Но мне пора. Завтра утром у меня съемки и нужно рано вставать.

— Вероника, как вы смотрите на то, чтобы я завтра зашел к вам на чай с вкусным пирогом, и мы вместе с вами попили чай перед работой?

— О, это очень хорошая идея. Конечно, я не против. Вы прекрасный человек. Я очень рада, что мы с вами здесь встретились и так душевно поговорили. Мне стало легче. Надеюсь, вам от меня не стало тяжелей, — усмехнулась я.

— Взаимно дорогая Вероника. Кстати, предлагаю перейти на ты. Можно просто Юра, если вы не против.

Ага, значит Юра, Юрий. Теперь я знаю его имя, а переспросить как-то стыдно было.

— Конечно, не против. Так даже проще будет. Юра. Меня можно Ника.

— Ника. Как крылатая древнегреческая Богиня. Уверен, даже она была не так красива, как вы.

— Вы мне льстите Юра.

— Мы снова перешли на вы.

— Да. Точно. Мы слишком воспитаны. Пора — это исправлять.

Юра довел меня до двери, и мы распрощались, обойдясь без дружеских поцелуев. Что снова стало очередным плюсом моего новоиспеченного друга. Он мне нравился все больше.

Я вошла в квартиру.

Странно, но замок был не заперт. Неужели я в расстроенных чувствах не заметила, что не заперла дверь?

Войдя в холл, почувствовала что-то неладное. Прислушалась, затаившись у двери и услышала звук льющейся воды.

Ну, допустим, дверь я могла забыть закрыть, но воду оставить открытой — точно нет. Я и в ванную то не заходила. Совершенно точно помню.

Я медленно сняла туфли и украдкой прошагала до источника звука. Стало немного страшно. Будто в квартире появился барабашка и решил меня попугать, чтобы жизнь малиной не казалась.

Мне не мерещилось, у ванны я метко слушала звук льющейся воды. Боже, а если трубу прорвало и прям сейчас я затапливаю соседей снизу?

Я открыла дверь уже без страха и вошла в ванную комнату. Свет был включен, на кушетке хаотично лежали джинсы Артема с цепями, ремнем, майка и браслеты.

Я не верила своим глазам и перевела взгляд на душевую кабину. Мой муж совершенно голый стоял под струями воды, смывая шампунь с головы и смотрел на меня.

Кажется, я вмиг протрезвела. Сердце бешено заколотилось. Он смотрел на меня не отрывая взгляда, серьезный, уставший, отчаянный и безумно красивый. Я сглотнула слюну, напрочь забыв про разговор на крыше, про каких-то его других семей и детей.

Словно под гипнозом, подошла к душевой ближе, будто хотелось проверить точно ли это не видение в пьяном бреду, и мой муж не растворится словно мираж.

Мы не произносили ни звука, не отрывая глаз друг от друга. Когда я подошла близко и коснулась пальцами запотевшего стекла кабины, Артем отодвинул дверь и дернул меня за руку вовнутрь, прижав крепко к себе под струями воды.

Это был не мираж, это было наяву. Он стягивал с меня мокрое платье и бюстгальтер, жадно целуя мою шею, а я смотрела на него, не веря своим глазам, что он вернулся, что он рядом, касается меня, ласкает и целует, словно не было расставания и двух месяцев разлуки.

Кажется, я плакала от долгожданного счастья, но была насквозь промокшей и не понимала точно ли были слезы.

Мне показалось, что и Артем тоже плакал, отстранившись, его глаза были красноречивей любых слов, они умоляли извинить и отчаянно клялись в любви, эта разлука далась ему тяжело.

Отчаянно, до боли сжимал мою попу, прижимаясь к моему животу тяжелым твердым членом. Тело моментально покрылось мурашками, бросая в сладкий жар. Накинулся ртом на мои губы, задирая мою ногу себе на бедро. Затем вторую ногу и я уже сидела на нем, держа руками его лицо, не отрывая наших губ. Медленно опускаясь и насаживаясь на него. Крепко сжимая мою кожу, он аккуратно приподнимал меня и опускал снова. Дрожь нарастала, становясь все сильнее. Я закрыла глаза, полностью отдавшись нашим чувствам, которые поглотили все мысли. Больше не было тревоги и страданий.

Это было так горячо, словно в последний раз, до изнеможения. После Артём перенес меня на кровать, и мы продолжили.

Словно оба не могли дышать эти долгие два месяца и только сейчас это стало возможно. Мы хватали ртом воздух и не могли надышаться друг другом. Ни единого слова.

Слова здесь были лишними. Мы разговаривали друг с другом телом, языками, руками и стонами. И это самый красивый и искренний язык на свете. Наш семейный Коршуновский язык.

Засыпая, меня посетила мысль: нас спасет только наша любовь

А потом наступило утро. И звонок в дверь.

Артём уснул, придавив меня своей рукой.

Но не открыть Юре, было бы не красиво. Мы ведь договорились об этом чаепитии, черт бы его подрал. Как я сейчас жалела, что согласилась. Спать хотелось дико.

Босиком я вышла из квартиры, аккуратно прикрыв за собой дверь одной рукой, другой придерживая полы халата.

Юра выглядел таким отдохнувшим и свежим будто спал двое суток, а не одну ночь. Выбрит, в белой выглаженной рубашке и брюках. В руках держал свежий вишневый пирог, благоухающий свежей выпечкой.

Человек успел рано проснуться, привести себя в приличный вид и сходить за свежеиспеченным пирогом. И все ради меня? Были очень приятно его старания. Он пытался скрасить мою тоску. Пытался помочь справится с душевной болью. Он заслуживал уважения и восхищения его старательности.

Но никто не мог мне помочь кроме Артема. Своим молчаливым, но страстным возвращением, он излечил мою боль. И пусть, мы еще не успели поговорить и выяснить, что это было с нами, и что нас ждёт дальше.

Все что нужно, чтобы вернуть мне смысл жизни — это мой муж рядом. И никакие старания других мужчин, никакие подарки не помогут мне. Без особых стараний и подарков, ему достаточно просто быть рядом. И я буду счастлива.

И без слов в его глазах я прочитала все что мне нужно, самые главные слова, его губы и руки, сегодня ночью, были красноречивей любых слов, я нужна ему. Я это вижу в его глазах, чувствую кожей.

— Я вижу, муж вернулся? — с улыбкой спросил Юра, и на миг я заметила в его взгляде разочарование.

— Очень заметно? — усмехнулась я в ответ, убирая за ухо мешающую кудряшку.

— Очень. Не смотря на твой невыспавшийся вид, ты все же светишься счастьем. Очень рад за тебя. Рад, что твой муж оказался умным человеком и вернулся домой. Другой вопрос готова ли ты простить его? Но здесь не совсем подходящее место для таких разговоров.

Он как-то грустно улыбнулся и протянул в мои руки пирог.

— Может, все-таки зайдешь? Артем спит, но мы могли бы посидеть на кухне и поговорить.

Он опустил голову и усмехнулся.

— Нет, Вероника. Я тебе благодарен за приглашение. Не хочу тебя компрометировать перед мужем. В прошлый раз вы поссорились из-за его ревности. Так что, встретимся в следующий раз. Возможно втроем. Познакомимся. Мы все-таки соседи. Если захотите, конечно.

— Да. Отличная идея, — я опустила глаза на пирог и призналась, — Знаешь, мне стало гораздо легче после разговора с тобой. Ты какой-то особенный человек. Искренний и небезразличный. Я словно у психолога побывала.

— Словно мы знаем друг друга ни один год, — нежно улыбнулся он и его лицо стало светлее.

— Ты даже думаешь также, как я, — засмеялась я, соглашаясь с ним, положила руку на его плечо. Он вдруг стал снова серьезным и посмотрел на мою руку и мне показалось, под моей рукой прошлась легкая дрожь. Он дрожит или я, не поняла. Либо он не любил, чтобы к нему прикасались, либо… у него чувства ко мне. Ну ладно, второе, конечно бред. Убрала быстро ладонь и попыталась найти, что сказать, но он меня опередил.

— Ты думала о моих словах?

Я стеснительно опустила глаза. Конечно нет. Я не думала. И не верю чужим словам. А если поверю, то моя жизнь просто разрушится в миг.

— Да. Прости. Тебе было не до того.

— Я забегу к тебе на днях, ладно? Мы обязательно поговорим, — пообещала я ему, с виноватым видом. Хороший человек, надеялся поболтать, а я обломала.

— Конечно. Не волнуйся. Забегай, как появится свободная минутка.

Этот человек все больше становился мне близок. Он понимал, поддерживал окутывал каким-то теплом и ничего не требовал взамен. Как же бывает внешность обманчива, ведь сначала мне показалась она отталкивающей, а сейчас вместе с открытием его внутренних качеств, он словно становится симпатичней и внешне. Я расчувствовалась и обняла его. Никогда не могла бы поверить, что за такой короткий срок чужой человек может стать почти близким другом.

— Спасибо тебе, — ответила я и с пирогом в руке скрылась за дверью своей квартиры. Закрыв двери меня посетила мысль что, на фоне Артема, Юра мог бы быть идеальный понимающим мужем. В моем случае, идеальным другом.

Вечером мы с мужем сидели в лимузине и подъезжали к ковровой дорожке музыкальной премии.

Мы почти не разговаривали до этого момента. Не успели.

Артём лишь спросил куда я уезжаю, когда я начала собираться. Мой суженый изъявил желание составить компанию.

Последний раз, когда муж составлял мне компанию — это закончилось плачевно. И теперь, я немного боялась.

С одной стороны, я очень любила, когда мы выезжали вместе… в любое место. А с другой, хотелось покрасоваться перед камерами с моим горячим красавчиком.

Тем более, Леночка меня накрасила и нарядила как конфетку. Бежевое пышное платье с блестящим фатином, еле закрывающее мою попу, выгодно подчеркивающее мою грудь, тонкие лямки на плечах. Бежевые открытые босоножки на высоченной шпильке. И влажный блестящий макияж. Все, как я люблю.

Муж не отрывал от меня влюбленных глаз и будто боялся заговорить со мной.

Хотел быть рядом, был рядом и молчал. Хотя нет, не так. Скорее, он боялся спугнуть этот момент счастья, где мы счастливы, и никто ничего не требует и не обвиняет.

Но я молчать долго не умею. И закусив губу, спросила.

— Может попробуем по-другому?

— По-моему мы испробовали все позы малыш, — не сразу, лениво ответил Артём, с широко расставленными ногами, он отбивал пальцами ритм на своей коленке и усмехнулся. — И меня все устраивает, вполне.

— В постели у нас все прекрасно. Но за ее пределами, не очень. Может, попробуем договориться? Обсудить что в каждом из нас не очень нравится и попытаемся это исправить? Подстроиться друг под друга?

— Я думаю, нам нужно радикальное изменение.

— Вот как? Что ж. Я готова пересмотреть свое поведение. Если и ты готов измениться, ради меня. Что не так? Я готова к обсуждению. Готова сделать все, чтобы сохранить нашу любовь и наш брак.

— Готова? Точно?

— Абсолютно.

— Заведем ребенка.

— Заведем ребенка? Может, ты имел ввиду котенка?

— Нет. Я имел ввиду ребенка.

— А как же моя работа? Карьера?

— К черту ее. Твоя карьера чуть нас не развела навсегда.

Я ошалела от его резкого тона и радикального требования. Он просил оставить мою карьеру, все бросить, к чему я шла много лет и положить на алтарь нашей любви. На его алтарь.

Возможно любящая и преданная жена так и должна поступить. Но если она уверена в преданности и надежности мужа.

А с этим как раз сейчас были большие проблемы. Настроение тут же улетучилось. Он ведь бросил меня, бросил одну в чужом городе. Обвинил в том, чего не совершала.

Два месяца я сама не своя была, ни есть, ни работать нормально не могла. А сейчас он вдруг нарисовался такой брутальный и дерзкий и почему он считает, что может что-то от меня требовать.

— Допустим. А что с тобой любимый? Я хочу, чтобы ты верил мне. Я хочу быть уверенной, что ты не бросишь меня в любой момент. Хочу чувствовать себя как за каменной стеной. Хочу, чтобы ты верил мне, а ни кому-то.

— Я верю. Я ведь сейчас здесь. С тобой.

Это так звучало надменно, словно с барского плеча он снизошел ко мне и вернулся.

— Сейчас ты вернулся. Окей. А через месяц нарисуется новый козел с цветами и нагородит новую историю про меня? Ты снова поверишь невесть кому и оставишь меня одну в чужом городе? Еще и с ребенком под сердцем.

Он молча посмотрел на меня, достал сигарету, затянулся и нежно притянул к себе за шею.

— Расслабься, малыш. Я больше никогда не оставлю тебя. Тем более с ребенком.

— А ну тогда и правда расслаблюсь. Раз ты сказал. Ведь повода у меня нет переживать. Ты ведь раньше меня не бросал, обвинив в том, чего я не делала.

Артём продолжал загадочно улыбаться и был слишком расслабленным что ли. Он смачно поцеловал мои губы и прижав свой лоб о мой пропел строчку из своей песни:

«Наша любовь сильней любых ураганов.»

Дверь лимузина открылась и нас накрыл громкий шум толпы и голоса ведущих с микрофонами.

Перекинувшись парой фраз с ведущими пытаясь перекричать овации и бурю возгласов, я сделала несколько селфи с поклонниками, а Артем крикнул в микрофон: «я здесь ради самой достойной здесь девушки — моей жены. Буду смотреть на нее и облизываться, а вечером в кровати сделаю это с ней.»

У билборда Артём по хозяйски положил руку на мою талию прижав к себе. Казался счастливым и умиротворенным, позировал и смотрел каждому в камеру, кто его просил. Хотя раньше часто показывал средний палец и язык. Он изменился, и немного пугал, словно пьяный, но он точно не пил, я пока не понимала, как мне с ним себя вести.

Но пока детей точно никаких не будет, пока мы между собой не разберёмся. Это детский сад какой-то. Я должна бросить работу и рожать детей? А кто будет обеспечивать нас? Артём? У нас даже квартиры своей нет. А с его внезапными дорогостоящими покупками техники у нас может не быть денег даже элементарно на еду.

Потому что Артём не умеет считать деньги и тем более их экономить, он до сих пор не может ответить сколько ему заплатили за какой-либо концерт. Он даже не запоминает эти цифры, они для него ничего не значат.

Я видимо слишком глубоко погрузилась в свои мысли и не заметила, как Артём вошёл в роль любящего мужа и смачно поцеловал меня перед вспышками камер, что вызвало новую бурю эмоций и довольных возгласов толпы фанатов и репортеров.

Лето только начиналось, но было уже очень жарко, солнышко светило ярко и дул едва заметный легкий ветерок и мне вдруг стало очень душно.

Я взяла за руку мужа и удалилась в холл, внутрь концертного комплекса, где кондиционеры, вода и закуски. Многие артисты, их семьи и друзья уже заполонили холл.

Здесь играла ненавязчивая музыка и стоял гул громких и веселых звездных разговоров. Здесь были многие, приехал и мой напарник по сцене Адам, с которым я не так давно записала дуэт и с которым мне сегодня предстояло выступать.

Мы готовились около недели, репетировали танцевальный номер, сначала по отдельности, затем один день прогнали номер уже вместе.

Я перекинулась парой фраз со знакомыми артистами и успела лишь сделать глоток воды как Артёму здесь наскучило, и он потащил меня в сторону гримерок.

Я почувствовала, что на меня кто — то пристально смотрит.

Неторопливо я повернулась и встретила взгляд Арины, полный неприкрытой злобой.

Золотова светилась уверенностью, в дизайнерском платье в пол, ядовито красном словно кровь и такого же цвета губами. Словно вампирша, ей Богу. Рядом с ней стоял мужчина спиной ко мне, но Арина ему что-то сказала, заметив меня и ехидно улыбнулась, сделав глоток шампанского.

Мужчина развернулся и посмотрел на нас. Не мужчина, подонок. Нориан. Собственной персоной. По коже пробежал холодок. Сколько ненависти я увидела в ее глазах и сколько уверенной власти в его.

Очень хотелось расцарапать козлу всю морду. Но рядом был Артём, и я по-прежнему не хотела ввязывать его в эту ситуацию. Вцепилась крепче в руку мужа и на дрожащих ногах пошла мимо гнусной парочки, делая вид, что не заметила их. Однако нас остановили. Они.

— Добрый вечер. Вероника. Прекрасно выглядите. — уверенно поприветствовал меня Нориан, отсалютовал бокалом.

Негодяй. Ничего не боится.

Артём ведь реально может ему лицо разбить. Если заподозрит хоть малейший намек, что Нориан прислал мой кулон и записку.

Я надеялась, что он решил оставить меня и забыть, ведь у него, наверняка, есть и должны быть проблемы посерьёзней и значимей, чем я.

Я надеялась, что он плюнул на меня и забыл тот инцидент с полицией. И я бы оценила этот жест. Я бы простила мое похищение.

Только если бы он забыл о моем существовании. Я была бы даже благодарна. За то, что он хотя бы не мстительная тварь.

К Артёму, как по волшебному щелчку, подбежала молодая журналистка с оператором и что-то начала у него спрашивать.

Я сжала зубы и кулаки и подошла, ближе Нориану, используя возможность, что мужа отвлекли.

Посмотрела поочередно то на него, то на такую же наглую и противную рожу Арины.

Не удивительно, что они спелись и сейчас так дружелюбно общаются.

У обоих ни совести, ни благодушия.

— Ты. Подонок. Ответишь за все свои грязные дела! Клянусь тебе! Ты ответишь! — прошипела я ему в лицо.

Он пошатнулся на носках начищенных туфель и кивнул в сторону Артема.

— Я вижу. Письмо мое ты так и не открыла. Очень зря. Так весьма интересная информация про твоего, — он округлил глаза и выделил следующее слово, — Горячо любимого мужа. С датами, документами и фотографиями.

Рядом хихикнула Арина, прижав губы к краю бокала.

— Засунь свои даты и фото в одно место, — меня уже била дрожь, я перед ними словно мелкая букашка, которая только пытается себя защитить, но не в силах сама это сделать, а они это видят, понимают, и упиваются моей слабостью. Смеются в лицо.

Конечно, снова угрожать ему тем, что я с ним не смогу сделать, глупо и ничтожно. Я лишь унижаю себя. Но я не хотела к ним подходить. Нориан ведь, не оставит меня без комментария. Не оставит себя без удовольствия, лишний раз зацепить меня и упиваться моей реакцией. Жалкой и ничтожной.

Даже мой непосредственный начальник Городецкий за меня не заступится.

Но где-то внутри меня еще жила надежда, что справедливость когда-нибудь восторжествует. Нориан получит по заслугам. Я пока не знаю, как. Но рано или поздно, это случиться. Он ответит за все. За то, что людей считает игрушками.

Он молча наблюдал за мной, пока меня терзали мысли. Наклонился к моему уху и произнес томным голосом.

— Ты приползешь ко мне… очень скоро, — и с улыбкой наблюдает, как злит меня, как я сдерживаю себя, чтобы не вызвать подозрений у мужа, и чувствует себя хозяином ситуации, я словно уже почти в его ловушке. — Ты какая-то нервная стала. Может быть, я могу тебе чем-то помочь?

— Можешь. Застрелись!

Подошел «синий костюм» и подал ему телефон.

— Тебя сегодня ждёт сюрприз от меня. Очередной. С большой любовью дорогая моя, — он подмигнул мне и удалился с телефоном у уха.

На меня с усмешкой посмотрел «синий костюм» и последовал за своим боссом. Похоже я всех только веселю.

Задумавшись, я не заметила, как ко мне подскочила Арина.

— Твоя песенка спета, дрянь. Когда будешь лететь на дно, вспоминай те фото со мной, что обнародовала прессе.

— А как ты, бедняжка? Твой муж тебя уже выбросил из дома? Слышала, кажется, уже нашел себе партию получше, помоложе, посимпатичней и, наверняка, верную. В общем и целом: полную противоположность тебе.

— Да я ж тебя сожру.

— Не подавись.

Я улыбнулась такой же искусственной улыбкой, какими здесь любят одаривать друг друга и повернулась к Артему, который распрощался с журналисткой и шел ко мне, поправляя пальцами волосы назад.

— Кто это был? — спросил меня муж, провожая взглядом Арину и положив на мою попу руку, направляясь дальше к коридору. — Мне кажется, или я ее где-то видел?

Очень хорошо, что Артем ее не узнал. У него к Арине тоже были вопросы.

— Одна знакомая, — с выдохом ответила я, прижимаясь к мужу и наблюдая его испепеляющий на мне взгляд. — Это поп-тусовка, тут все друг на друга похожи.

Наш номер с Адамом назначили в середине премии.

Артем порядком извелся в ожидании моего выступления, чтобы «наконец свалить с этой попсовой анархии», как он выразился.

Леночка нарядила меня в длинное обтягивающее платье на тонких бретельках и с разрезом до самой талии. Мой напарник по сцене был в черных брюках и белой рубашке. В целом мы с Адамом смотрелись как мистер и миссис Смит.

Нас наконец объявляют ведущие и в полной темноте звучат громкие удары, похожие на сердцебиение. Появляются световые капли дождя и начинает вступать музыка. Резкая вспышка света и взрыв музыки, темп становится танцевальный и зал взрывается в экстазе, оглушая спорткомплекс. Я начинаю петь первый куплет и синхронно танцевать с Адамом.

Кровь несется по венам, адреналин на максимуме, как громкость толпы и нашей музыки. Публика орет так, что я слышу их сквозь мониторы.

Мы крутые! Нас очень ждали и безумно встречают.

Но именно сейчас, я танцую и пою для моего мужа, который сидит в первых рядах и смотрит на меня. Это редкие моменты для нас. Мы всего несколько раз вот так наблюдали за выступлениями друг друга из зала.

Номер заканчивается, и на последних нотах, по сценарию, мы беремся за руки, чтобы Адам меня прокрутил и прижал к себе спиной.

Но музыка заканчивается и он прижимает меня к себе грудью. Сердце бешено колотиться и я не сразу осознаю, что происходит. Мой напарник намеренно совершает ошибку и целует меня, на глазах не просто многотысячного зала, а на глазах моего мужа.

«Тебя сегодня ждёт сюрприз от меня. Очередной. С большой любовью дорогая моя» — вспомнила я слова Нориана.

Публика бешено ревет от восторга. Я отстранилась от Адама и влепила ему звонкую пощечину.

Вступились ведущие, чтобы сгладить возникшую ситуацию, очень празднично и громко произнося что-то банальное, пытаясь отшутиться.

Но я их не слышала. Покинула сцену почти бегом. Не замечая, как кричит Артем, покрывая охрану трехэтажным матом и рвется на сцену.

В гримерке Адам настиг меня и схватил за локоть.

— Ника, подожди. Дай мне все объяснить.

— Здесь нечего объяснять. Тебе заплатил Нориан. Я думала, ты хороший парень. А ты оказался продажной тварью.

— Ты мне всегда очень нравилась, Ника. Это правда. Спеть с тобой была моя мечта. Прикоснуться к тебе.

— Мой муж был в зале! Ты знал! Да, черт возьми, ты не имел права, это делать со мной?

— Я должен был проявить свои чувства к тебе. Это был самый впечатляющий момент в истории шоу-бизнеса.

— Ты предал меня. Выйди из моей комнаты. Нам больше не о чем говорить.

Адам хотел что-то сказать еще, но в гримерку влетел разъяренный Артем, почти выбив дверь с ноги.

С порога он бросился на Адама, повалил его на пол и стал наносить удары кулаком по лицу моего напарника.

Мужчины из моей танцевальной группы кинулись разнимать их, вернее, отрывать Артема от обессиленного Адама.

Мой коллега по сцене даже не сопротивлялся ни капли. И мне на миг даже стало жаль его.

— Какого это чужую жену целовать, а⁈ — глаза Артема были бешеные, удары резкие и жестокие, на шее выделялась напряженная вена. Мне самой стало страшно. Я его еще таким не видела. — Ублюдок, какого? Понравилось? А сейчас, нравится?

Я бросилась к Артему. Не хватало еще, чтобы из-за этого дурака его посадили за увечья. Да и калечить человека из-за поцелуя, тоже жестоко.

— Артем, не надо! Оставь его! Он не стоит этого! Пожалуйста! Посмотри на меня! Артем!

Муж не сразу отвлекся на меня.

Я взяла его лицо в свои руки. Как же исказила его лицо агрессия.

От радости и веселого настроения не осталось и следа.

Он переступил через Адама и плюнул на него. Это тоже было лишим, конечно, Но он хотя бы остановился избивать беднягу.

— Считай это предупреждением, урод. — тяжело дыша, произнес муж, не отходя далеко от окровавленного Адама, — Следующий раз убью.

Адама увезла скорая, а Артема полиция.

Но через пару часов его отпустили. Как только туда приехал друг Артема — Дима Данилов.