Измена. Ушла красиво

Глава 9

Паркуюсь у родительского дома в Подмосковье. Руки всё еще дрожат после встречи с Иваном. В зеркале заднего вида вижу свое отражение: размазанная тушь оставила черные дорожки на щеках, глаза опухли от слез, волосы спутались от дождя и ветра. Достаю из бардачка пачку влажных салфеток. Методично стираю следы слез, пытаюсь пригладить волосы. Бесполезно — выгляжу как призрак собственной жизни.

Выхожу из машины. Вечерний воздух октября пронизывает насквозь — я так и не переоделась после дождя, платье всё еще влажное, холодит при каждом порыве ветра. Дорожка к дому усыпана желтыми листьями клена — они шуршат под ногами, как старые письма. В окнах горит теплый свет, и я на миг застываю. Сколько раз я приезжала сюда с Иваном и Машей? Сколько праздников, семейных ужинов, простых воскресных дней?

Толкаю калитку. Во дворе уже слышен аромат маминых пирогов. Яблочных, с корицей и гвоздикой.

На крыльце останавливаюсь. Из дома доносится звук телевизора. Машин голос — она что-то рассказывает, взахлеб, перебивая саму себя. Сердце сжимается. Моя девочка.

В прихожей тепло, пахнет домом — смесь маминых духов, папиного табака, полироли для мебели и того неуловимого запаха, который есть только здесь. Снимаю. Ноги ледяные, пальцы онемели.

— Мам? — зову негромко, но голос срывается, превращается в хрип.

— На кухне, доча! — отзывается мама.

Иду по коридору. Половицы поскрипывают — третья и пятая от начала, я помню с детства. На стенах — фотографии. Вот я в первом классе с огромным букетом астр. Вот мы с Иваном первый раз пошли в театр. Наша свадьба. Я в белом платье с длинным шлейфом, он в смокинге, оба сияем от счастья. Вот Маша делает первые шаги, тянет ручки к объективу. Вот прошлый Новый год — мы втроем у елки. Последнее семейное фото. Отворачиваюсь — смотреть больно.

На кухне мама колдует у плиты. Фартук в муке, на щеке тоже белый отпечаток. Оборачивается, и ее лицо мгновенно меняется — улыбка гаснет, брови взлетают вверх.

— Уля? Господи, что случилось? — Она бросается ко мне, хватает за плечи. — Ты вся мокрая! И холодная как лед!

— Всё в порядке, мам. — Пытаюсь улыбнуться, но губы не слушаются. — Где Маша?

— В твоей старой комнате. — Мама не отпускает меня, заглядывает в глаза. Ее ладони теплые, пахнут тестом и ванилью. — Уля, что происходит? Иван звонил, спрашивал, не у нас ли ты. Сказал, что ты уехала, ничего не объяснив. Он места себе не находит.

Места себе не находит. Интересно, не находил ли он себе места, когда встречался с той женщиной? Когда врал мне, глядя в глаза?

— Потом объясню, — бормочу, высвобождаясь из ее рук. — Мне нужно поговорить с Машей. И... мам, нам нужно уехать. Сегодня. Прямо сейчас.

— Уехать? — Мама отшатывается, словно я ее ударила. — Куда? Зачем?

— В Краснодар. Я сняла там квартиру. — Слова даются с трудом, каждое приходится выталкивать. — Мы переезжаем.

— Но... — Мама открывает рот, закрывает, снова открывает. Похожа на рыбу, выброшенную на берег. — Уля, это же безумие! Нельзя вот так взять и уехать! А работа? А школа Маши? А…

— Мам, пожалуйста. — Беру ее за руки, сжимаю. — Не сейчас. Я всё расскажу, обещаю. Но позже. Сейчас мне нужно забрать Машу и уехать. Это важно. И пожалуйста, ничего не говори Ивану.

Она смотрит на меня долго, пристально. В ее глазах — тревога, непонимание, страх. Но также — доверие. Она всегда мне доверяла, даже когда я принимала странные решения.

— Он тебя обидел? — спрашивает тихо. — Иван? Он поднял на тебя руку?

— Нет, — качаю головой. — Он... Есть другая женщина, мам. Уже давно есть. Я узнала. Случайно. И не могу... не могу больше притворяться, что всё в порядке.

Мамино лицо твердеет. Челюсти сжимаются, в глазах вспыхивает огонь. Она всегда была львицей, когда дело касалось ее детей.

— Подонок, — выдыхает она. — Иди к дочке. Я соберу вам в дорогу еды. Там же больше тысячи километров. Ой, дети-дети. Что ж вы делаете…

— Уже давно не дети, ма. В этом и беда.

Целую ее в щеку — морщинистую, мягкую, пахнущую кремом. Мамочка…

Поднимаюсь по лестнице на второй этаж. Сколько раз я крадучись поднималась по ним подростком, возвращаясь с вечеринок позже разрешенного времени? А теперь краду собственную дочь из привычной жизни.

Останавливаюсь у двери моей старой комнаты. Оттуда доносится Машин смех — звонкий, беззаботный.

Открываю дверь. Комната почти не изменилась с моего детства — те же голубые обои с облаками, тот же письменный стол у окна, та же кровать с железной спинкой. Только теперь на стенах — Машины рисунки, а на полках — ее игрушки вперемежку с моими старыми книгами.

Маша сидит на полу в центре комнаты. Вокруг нее — коробки, пакеты, оберточная бумага. Подарки на восемнадцатилетие. Она так увлечена распаковкой, что не сразу слышит, как я вошла.

— Мам! — Вскакивает, идет ко мне. И замирает на полпути, разглядев мое лицо. — Что случилось? Ты... плакала?

Моя девочка. Высокая — переросла меня еще в пятнадцать. Стройная, спортивная. Длинные пшеничные волосы — как у Ивана. Серые глаза — тоже его. Упрямый подбородок — это уже мой вклад в генетику. Красивая. Взрослая. Готова ли она к тому, что я сейчас скажу? Она знала, но…

— Да, — не вижу смысла врать. Она уже не ребенок. — Мне нужно с тобой серьезно поговорить.

Она садится рядом, поджимает ноги под себя. Жест из детства — так она сидела, когда я читала ей сказки. Только теперь ее колени упираются в подбородок, а ступни свисают с края кровати.

— Мам, ты меня пугаешь. Что происходит? Кто-то умер? Ты больна?

— Нет, — качаю головой. — Никто не умер. Я не больна. Но... Маш, я ухожу от папы. Мы разводимся.

Тишина. Она смотрит на меня не мигая. Лицо бледнеет, но выражение остается спокойным. Слишком спокойным.

— И ты решилась?

— Да. Я сняла квартиру в другом месте. Чтобы начать всё сначала.

Маша молчит. Накручивает на палец прядь волос — нервная привычка с детства.

— Знаешь, — говорит она наконец, — я не удивлена.

— Что? — Я ошарашена. — Ты знала?

— Нет, не знала. Но... чувствовала, что что-то не так. Вы с папой... вы уже давно как соседи, а не муж и жена. Вежливые, корректные соседи. Никаких ссор, но и никакой... теплоты. Любви.

Господи. Моя восемнадцатилетняя дочь оказалась мудрее меня.

— Маш, мне очень жаль, что так получилось. Я знаю, это удар для тебя...

— Мам, — перебивает она. Поворачивается ко мне, смотрит прямо в глаза. — Я взрослая. Я понимаю, что люди расходятся. Что любовь может закончиться. Это больно, да. Но это жизнь. И это не твоя вина

Когда моя маленькая девочка стала такой взрослой? Когда научилась принимать удары судьбы с таким достоинством?

— Я уезжаю сегодня, — говорю. — Прямо сейчас. Ты... ты можешь поехать со мной, если хочешь. Или остаться. Я пойму любое твое решение.

— А университет? — Практичный вопрос. Вся в мать.

— В Краснодаре хорошие вузы. Но можно остаться здесь — сниму тебе квартиру, буду помогать. Или жить у бабушки с дедушкой... Как решишь.

— Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой? — спрашивает прямо.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива. А где и с кем — это твой выбор.

Она встает, подходит к окну. Стоит спиной ко мне, и я вижу, как напряжены ее плечи. Моя сильная девочка. Которая сейчас изо всех сил старается не расплакаться.

— Он знает, что ты уезжаешь?

— Знает, что я ушла. Не знает куда.

— И ты не хочешь, чтобы он знал?

— Пока нет. Мне нужно время. Пространство. Чтобы понять, как жить дальше.

— Я поеду с тобой, — говорит твердо. — Не могу оставить тебя одну. Не сейчас.

— Маша, ты уверена? Это серьезное решение. Твоя жизнь здесь — друзья, учеба, всё...

— Моя жизнь там, где моя семья, — перебивает она. — А моя семья — это ты. Папа... папа сделал свой выбор. Теперь я делаю свой.

— А может, хочешь попрощаться с ним? Позвонить или...

— Нет! — Голос резкий, категоричный. — Не хочу. Не сейчас. Может, потом, когда... когда смогу смотреть на него без желания врезать. Он предал не только тебя, мам. Он предал нас. Нашу семью. Всё, во что я верила.

Обнимаю ее. Она прижимается ко мне, и я чувствую, как дрожит ее тело. Моя храбрая девочка. Которая берет на себя груз взрослых решений.

— Давай быстро соберем твои вещи, — говорю. — Берем только необходимое. Остальное потом заберем или купим новое.

Следующие полчаса мы собираемся молча. Маша методично складывает в рюкзак документы, ноутбук, зарядки и беспорядочно грузит в машину коробки с подарками, чтобы распаковывать их уже в пути.