Кадетский корпус. Книга пятнадцатая

Глава 2 Охотник или дичь?

Первое, фиксирую знакомую ауру того бедолаги, что пытался подъехать к Злате, значит не успокоился болезный, а все-таки решил продолжить конфликт. Хотя в свете подслушанного разговора это скорее воля его сюзерена, а может кого и повыше, дела кланов они такие, там может и сам Император Швеции руку приложил. Однако для делегации Правителя Севера противников внизу что-то многовато. Естественно сразу после наезда на герцога Вангерсхайма навел справки о его окружении и узнал, что у нас в Корпусе гостить принц Гессен со свитой, но много народу ему взять с собой не позволили, пять, максимум десять дворян, но кто тогда остальные?

Аурным зрением фиксирую стол шведов, запоминаю духовные тела свитских принца Фредерика, самого наследника идентифицирую как наиболее сильного одаренного, плюс на Его Высочестве очень много магических побрякушек, такую роскошь априори могли позволить себе немногие. С основными противниками на вечер вроде определился, но наблюдаю довольно много других аристократов, развитые ауры, сидят тесными компаниями. «Помощник» вытаскивает из памяти отпечатки душ людей, которых ранее видел в Корпусе. Одно время специально запоминал лидеров группировок, землячеств, представителей видных кланов…

Так, кто тут у нас? Князь Радзвилл из Прибалтики, ммм… граф Замойский из Царства Польского, Кезгайло… смотрю в Таверне чуть ли не весь Ганзейский Союз нарисовался, разве что немцев не хватает. Светлый Гессен собрал союзников? Плохо коли так, неужели я так сильно надавил на любимую мозоль принца Швеции? Вроде поверхностный анализ показал, что герцог Вангерсхайм не та фигура, ради которой Стокгольм может затеять серьезное противостояние. Следовательно или вмешалась третья сила, судя по количеству сторонников, или сам Фредерик закусил удила и решил впечатлить российскую аристократию разборкой с наглым выскочкой…

Как бы то ни было, сегодня мне и моим друзьям собираются испортить вечер, причем как ни парадоксально, но в компании я более уязвим, могут достать через Злату, друзей и так далее. Как поступить? Противник скорее всего делает ставку на дуэль с Адольфом, работают стереотипы, юноша старше меня, вроде как сильнее, а значит имеет хорошие шансы на победу, однако после поражения Гессен определенно не успокоится, раз собрал такую солидную группу поддержки. Идти на поводу у шведа не очень хочется, думаю, надо с самого начала ломать его игру и навязывать свою.

Во время поединка и до вызова на дуэль противник под благовидным предлогом обязательно заложит зацепки на мое окружение, тот же Бражник или Пастух довольно вспыльчивы, но они первокурсники, а собранная против меня коалиция сплошь и рядом аристократы третьего-четвертого года обучения. Как быть, самому инициировать конфликт? Нужны веские причины, ну и вызывающий заведомо ставит себя в проигрышное положение. Может зацепиться за подслушанный разговор?

А что там, собственно, было? Ну распределил принц роли, спрятал до поры Адольфа, но и сам попросил окружение в драку не лезть, сделать все по Кодексу Кланов, предъявить там особого нечего. Попробовать импровизацию в петле? Опасно тратить обороты перед неизбежным поединком, придется просто ловить момент, и он не замедлил случиться, в зал вошли Пастух и Бражник…

— Так, а где все, где Сокол? — оживленно жестикулируя задал вопрос Петр Пастухов.

— Он вроде говорил, что зарезервировал нам террасу наверху, — припомнил Сергей Бражников.

В это время принц Гессен невольно подался вперед, чтобы разглядеть моих первых гостей. К тому времени давно подметил горошки с цветами, которые Марина в качестве декора закрепила на перила, ограждавшие террасу. В общем вроде как импульсивно двигаюсь вперед, показываюсь друзьям и машу им рукой. Однако все не так просто, параллельно работаю с духами, Проныра внушает Фредерику Гессену простую мысль, Борзый и Дикий немного кусают ауру принца, внося дополнительный дискомфорт, так на уровне интуитивного ощущения…

— Парни, я здесь, поднимайтесь! — мой призыв привел сразу к нескольким хорошо рассчитанным последствиям.

Первое, шведский принц под мороком делает шаг в сторону, ему привиделось падающий сверху облако пыли, что могло иметь место, учитывая мое появления, хотя у Марины везде идеальная чистота. Однако иллюзия от моего питомца, плюс побудительные атаки эфирных монстров делают свое дело. Далее неосторожным движением, якобы пытаясь привлечь внимание друзей неловко смахиваю вниз довольно увесистый глиняный горшок с приличным комом земли и роскошным цветком.

— БАХ! — искусственная клуба падает в аккурат на голову несчастному Фредерику.

— Аххх!!! — защита принца сработала бы на выстрел или магическую атаку, однако упавший сверху горшок в перечень опасных физических воздействий видимо не входил, а один из артефактов, который мог уберечь шведа, Гессен деактивировал немного ранее не без помощи Проныры.

— Ой, простите, — делаю вид, что все произошло чисто случайно и спешу вниз по лестнице, чтобы оказать пострадавшему первую помощь.

Естественно, первыми к месту событий успели вассалы принца Фредерика. Узнаю графа Адама Левенгаупта, барона Георга фон Герца, ну и в хвосте показывается герцог фон Вангерсхайм, парень замешкался, ведь он получил четкие инструкции от сюзерена, спрятаться и до поры не отсвечивать, однако ситуация изменилась довольно неожиданным образом, свита растерялась, позабыв о планируемом конфликте. Кажется, они пока даже не поняли, что в травме Фредерика виновна их сегодняшняя мишень…

— Ваше Высочество, как вы? — граф Левенгаупт заботливо приподнял голову сюзерена.

— Господа, чем я могу помочь? — продолжаю отыгрывать свою роль, если бы не стресс шведы давно бы сопоставили разговор Бранжника с Пастухом о пригласившем их Соколе, но пока адреналин не дает мозгам работать, ну и Проныра изрядно туманит разум…

По пути вниз подготовил простую маскировку, первым делом сбросил форменный камзол, оставшись в белой сорочке и темных брюках. Потом схватил одну из скатертей, немного скомкал ее и вроде как несу дабы подложить ткань под голову пострадавшего. На самом деле клетчатая материя закрывает некоторые детали, но самое главное служит маркером местных официантов, у них примерно такая же расцветка фартуков. Немного иллюзий и для, находящихся в стрессе, аристократов я — это спустившийся сверху половой, который стад виновником инцидента.

— В сторону, неуклюжий болван! — орет барон фон Герц.

— Брысь на кухню, ротозей, и позови свою хозяйку, — не глядя на меня дополняет Адам Левенгаупт, этот вроде сдержанный и продуманный, но кто в такую минуту будет задумываться о вежливости в отношении провинившегося простолюдина? Раньше и за меньшее укорачивали на голову.

— Михаил Соколов, вы подлец, вызываю вас на дуэль, — Проныра нащупал в голов герцога Вангерсхайма некий триггер, нажал кнопочку, и Адольф послушно произнес заранее заготовленную фразу, которую видимо репетировал целый день…

— Господа, вам придется объясниться, — меняю тональность, добавляю в голос властные нотки, одновременно роняю скатерть на пол, для двух шведов, происходит удивительная метаморфоза, официант превращается в графа Соколова, — Вы трое, заведомо зная кто я, нанесли мне серьезное оскорбление!

— Это ошибка, я думал что вы официант! — праведно возмутился барон фон Герц.

— То есть вы назвали меня неуклюжим болваном, а теперь еще и официантом? — специально вывожу увальня из себя.

— Да ты… вы… — задохнулся от эмоций Георг, — Провоцируете нас?

— Меня публично оскорбляют, да еще и обвиняют в провокации? — делаю намек на то, что сам барон жаждет получить вызов и оказаться в выигрышном положении, а это весьма тонкая материя. Лицо шведа багровеет от гнева!

— Граф Соколов, вызываю вас на дуэль! — фон Герц мечет громы и молнии, ноздри широко раздуты, а пальцы, сжатые в кулаки, хрустят от напряжения, вспыльчивый какой-то.

— Вы допускаете ошибку, мы и в самом деле приняли вас за персонал, — пытается хоть как-то смягчить ситуацию граф Левенгаупт.

— По крайней мере один из вас признал во мне графа Соколова и вызвал на дуэль, — киваю в сторону герцога Вангерсхайма, — К тому же находящиеся здесь аристократы слышали, что я обратился к своим друзьям, которые до того искали человека по имени Михаил.

Если шляхта и прибалты решат сыграть на стороне шведов, то еще больше усугубят ситуацию, у меня в Таверне камеры по кругу и официальный регистратор от СИБ, обязательный во всех общественных местах Первого Кадетского Корпуса, так что любой суд чести подтвердит мою правоту, а за клевету в Российской Империи спрос особый. Но думаю осторожные аристократы так рьяно поддерживать Гессена не станут, тем более я им весь заранее подготовленный сценарий сломал, да и вроде как своих целей они достигли, вызов графу Соколову брошен, и не один, зачем лишние телодвижения?

— Верно!

— Слышали!

— Так и было! — со всех сторон раздался недружный хор голосов, промолчать на призыв благородного нельзя.

— Ммм… и все же… — заколебался граф Левенгаупт.

— Вы назвали меня ротозеем и грубо прогнали прочь в ответ на мое искренне желание исправить случайную оплошность, — чеканю каждое слово, давлю ментальной силой, а Проныра ищет очередной триггер. Есть!

— Вызываю вас на дуэль, — явно жалея о содеянном произносит Адам, но сопротивляться смеси объективных обстоятельств, морального давления и иллюзий не может.

Тут вопрос такой, внушаю шведам, что со стороны все выглядит как их подлая попытка спровоцировать первокурсника, чтобы несчастный, забыв об осторожности, в гневе вызвал их на дуэль двух старших соперников, что автоматически снимало с сильнейшей из сторон артефакты-ограничители. Тогда кто-то из тройки старшекурсников обязательно должен размазать младшего по возрасту. Благородные молодые люди не хотели получить славу бретеров, не чурающихся грязными приемами, а потому сами были вынуждены потребовать сатисфакции.

Время, стресс и ментальное давление сыграли со свитой Гессена злую шутку, в другой ситуации они бы обязательно учли не только сиюминутные соображения сохранения чести, но и попытались бы просчитать последствия. Хотя каждый из юношей привык отвечать сам за себя, в таком ключе очень трудно перестроить сознание на оценку общей для всех ошибки, а она имела место быть. Моей целью определенно не было получение вызова от трех соратников принца Фредерика. На кой такое удовольствие, проводить поединки с несколькими сильными магами?

Мишенью с самого начала являлся Гессен, если разберусь с ним, то сразу решу вопрос с создающейся против меня коалицией, только вот вызвать наследника на поединок не так-то просто… Однако три ближайших вассала и удачно запущенный горшок подготовили почву для этого в высшей степени сложнейшего мероприятия. Причем кусок обожженной глины, утяжеленный черноземом, послужил мне дважды: первый раз, когда стартовал всю историю, второй, в ее финальной части. Надо признать из-за нехилого удара по темечку мозг Фредерика стал легкой жертвой для ментальной магии и иллюзий Проныры.

— Дамы и господа, смею утверждать, что после вчерашнего инцидента герцог Адольф фон Вангерсхайм попросил у своего сюзерена разрешение на поединок и получил его, — начинаю загонять принца в ловушку.

— Да это так, — легко соглашается не чувствующий подвоха герцог, он продолжает жить жаждой реванша за вчерашний наезд, поэтому до сих пор не включил голову.

— Молчи! — запоздало кричит граф Левенгаупт, видимо прикинувший куда дует ветер. Кстати, к этому времени Фредерик пришел в себя и был вынужден внимательно слушать мою речь.

— Ко всему, добрые люди, вы все свидетели того, что три ближайших вассала принца Фредерика Гессена вызвали меня на поединок, — продолжаю гвоздить неоспоримыми фактами.

— Это так! — Бражник логично меня поддержал.

— Истинно! — не остался в стороне Пастух.

— Было!

— Свидетельствуем! — остальным аристо ничего не оставалось кроме как подтвердить мои абсолютно правдивые слова.

— Таким образом согласно Кодекса Кланов я обвиняю наследного принца Фредерика Гессена в необоснованном использовании своего привилегированного положения в целях неправомерного преследования меня графа Соколова, создания угрозы моей жизни и здоровью! — подвожу юридический базис под свои действия и мощно добиваю, — Готов доказать, что ранее не сталкивался с наследником Шведской короны, не имел с ним знакомства, личной или публичной переписки, не высказывался отрицательно относительно него, членов его семьи, и в целом величайшего и почитаемого мной государства северной Европы.

— Мы незнакомы и конфликта не имели, — склоняет голову все осознавший Гессен, тем самым облегчая процедуру.

— Ваши враждебные действия по отношению ко мне должны быть решены на арене, я требую сатисфакции! — завершаю ритуал.

— Я принимаю ваш вызов, — вставая с пола произносит принц Фредерик…

Драться с Соколовым прямо здесь и сейчас не стали. Тройка аристократов из-за конфликта с русским графом не могла взять на себя роль секундантов, поэтому принца Гессена поддержали князь Лев Радзвилл и граф Анджей Замойский. Они, как опытные в этом деле дворяне, переложили поединок на следующий день, сославшись на травму Фредерика. Шведы не солоно хлебавши, как и их союзники, были вынуждены поспешно ретироваться из таверны во избежание дальнейших провокаций, ибо услышав о конфликте, к месту событий стали стекаться представители русской аристократии, симпатии которой были естественно на стороне Михаила.

— Сын мой, объясни, что происходит, зачем ты так подставился? — отец, конечно, узнал об инциденте, за наследником Империи приглядывали со всех сторон.

— Мой Император, это дело рук графа Соколова, он самый настоящий дьявол, — ответил Гессен, — Нас просчитали, взвесили, оценили и безжалостно подставили!!!

— Отставить лирику! — взгремел Карл Железная Голова и по-военному четко потребовал, — Кадет, доложите по форме!

— Мы подготовились к первому вызову, сделали все обстоятельно, собрали солидную коалицию из поляков, прибалтов и многих других, пришли заранее, рассредоточились и все только ради того, чтобы Адольф Вангерсхайм потребовал сатисфакции, — стал докладывать дисциплинированный Фредерик, — Мои люди предварительно проверили помещение, однако Соколов заранее спрятался на крыше или верхнем этаже Таверны, в определенный момент якобы случайно сбросил мне на голову кувшин и дьявольским образом заставил Адама Левенгаупта и Георга Герца принять его за излишне назойливого официанта, по этой причине мои друзья не стесняясь в выражениях отогнали простолюдина прочь, что стало поводом для конфликта.

— Дальше! — нетерпеливо потребовал Император, когда наследник сделал паузу, в горле пересохло.

— Мои люди опрометчиво бросили ему вызов, тем самым они по факту выполнили требования статьи семьдесят восьмой Кодекса Кланов, согласно которой сюзерен, без причины натравивший своих вассалов на благородное лицо, лишается привилегий своего положения и обязан принять вызов на поединок чести, — завершил доклад Гессен.

— Ммм… но как все трое, где были ваши головы!?! — закричал Император, а динамик донес гнев повелителя до юных вассалов.

— Я вообще-то шел туда, чтобы сделать вызов! — ответил герцог Вангерсхайм.

— Кто мог знать? — искренне возмутился добродушный фон Герц, не верящий в столь коварную и продуманную ловушку.

— Он нас переиграл, — честно признался граф Левенгаупт и почти про себя пробормотал, — А ведь я предупреждал.

— И что теперь, можно ли отказаться от поединка? — уточнил Карл Железная Голова.

— Я дал публичное согласие, — последовал ответ принца.

— Поединок чести подразумевает и летальный исход, а граф Соколов — опытнейший головорез, — задумался Император, — Не нравится мне вся эта история, есть чувство что нас подставили!

— Но это мы шли на охоту, — напомнил Фредерик.

— Нас спровоцировал Винчестер, а ему будет выгодно, если Стокгольм лишится наследника мужского пола. Сейчас Норвегия и Дания смотрят в сторону Лондона, а если сын Генриха принц Крочбэк женится Ульрик Элеоноре, то после моей смерти весь Север отойдет Британской Империи! — Правитель сделал неожиданные выводы.

— А ведь мы сами просили Лондон об этом браке, — ахнул Адам Левенгаупт.

— Но какой резон русским подыгрывать своем врагу? — разумно подметил Гессен.

— Их могли использовать в темную, а возможно тому же Михаилу пообещали кусок земли около Гранады или содействие на восточном побережье Каспия, где у британцев сильная колония в Пуштуне, — предположил Карл, — В любом случае мы попались в ловушку.

— Отец, я могу победить его, — пылко заявил принц.

— Не стоит на это полагаться, — покачал головой Владыка Севера, — Боюсь, придется идти на поклон к Романову!