Как выйти замуж за вампира-миллионера

Глава 11

Роман Драганешти проснулся. Как ни странно, он абсолютно не помнил, каким образом оказался в постели, что было довольно-таки странно. Роман повел глазами: он возлежал на своей кровати, где легко уместились бы несколько таких, как он, — причем, что самое удивительное, полностью одетый. Даже ботинки по-прежнему были на ногах. Роман машинально провел языком по зубам. Шина была на месте. Затаив дыхание, он сунул палец в рот и осторожно потрогал клык. Похоже, все нормально, держится крепко. Конечно, пока трудно судить, будет ли он выдвигаться и убираться в десну с такой же легкостью, как и раньше, но проверить это он пока не сможет. Сначала придется как-то убедить Шанну снять эту проклятую шину.

Наскоро приняв душ, он набросил халат и торопливо пришлепал в кабинет, чтобы просмотреть корреспонденцию. Внимание его привлекла записка, написанная тонким, паучьим почерком Радинки. Его верная секретарша спешила сообщить, что купила для Шанны все необходимое. Отлично. Еще Радинка писала, что с утра пораньше отправится в «Роматек» — убедиться, что все готово к ежегодному балу. Поскольку ей приходится торчать на работе и ночью, и днем намекнула Радинка, не считает ли ее босс, что она заслужила прибавку к жалованью? «Прибавку к жалованью? Конечно — почему нет?»

Жан-Люк Эшарп и Ангус Маккей, предводители французского и английского кланов, спешили сообщить, что прибудут к пяти утра. Вот и прекрасно, комнаты на третьем этаже уже готовы к их приезду.

Осталось прочитать последний абзац записки. Роман торопливо пробежал его глазами. Проснувшись, Шанна обнаружила его в своей постели. О нет! Она решила, что он мертв, и ужасно расстроилась. Вот дерьмо! Конечно — нет ничего удивительного, что она приняла его за покойника. Днем у него даже сердце не билось. Правда, во всем этом есть и положительный момент — раз Шанна пришла в такое отчаяние, выходит, она не так уж равнодушна к нему, как ей хотелось показать.

Радинка писала, что попыталась убедить Шанну — мол, он спит как убитый из-за обезболивающего, которое она вколола ему, когда имплантировала зуб. К несчастью, идея оказалась не слишком удачной — Шанна, вбив в голову, что это она убила его, немедленно принялась казнить себя. Отлично… просто великолепно! Выходит, она пришла в отчаяние вовсе не потому, что он ей небезразличен, — просто бедняжку мучили угрызения совести. Роман с горечью усмехнулся, живо представив себе эту картину — Шанна, заламывая руки, мечется по комнате, а он в это время лежит в постели как бревно. Проклятие!

Скомкав листок, Роман зашвырнул его в корзину. Записка Радинки оказалась последней каплей. Теперь он просто обязан составить формулу, которая позволит ему оставаться на ногах весь день. Он просто не имеет права валяться в постели, когда Шанне угрожает опасность.

Выругавшись сквозь зубы, Роман нажал кнопку внутреннего телефона.

— Кухня, — прогнусавил чей-то голос.

— Говард, это ты?

— Да, сэр. Рад, что вы снова на ногах… ну и все такое, — с чувством пробормотал начальник дневной смены. — А то нам тут пришлось поволноваться, пока вы спали.

Где-то на заднем плане послышались сдавленные смешки. Кровь Христова! Роман скрипнул зубами. Дожили, называется. Будучи предводителем самого могучего в Северной Америке клана, он, кажется, мог бы рассчитывать на большее уважение со стороны своих людей!

— Нет, Боже упаси, мы вовсе не в претензии, сэр, — с трудом сдерживая смех, продолжал Говард. — Обычно тут днем скука смертная. А так хоть какое-то развлечение. О, а вот и Коннор!

— Говард, сегодня должны прибыть очень важные гости, — перебил его Роман. — В том числе и мистер Маккей, ваш шеф. Нужно принять все необходимые меры безопасности. И соблюдайте полную секретность. Я надеюсь, вы меня понимаете?

— Разумеется, сэр. Я все понял. Мы обо всем позаботимся. Ваши шотландцы уже прибыли, так что я ухожу. Доброй ночи.

— Доброй ночи, Говард. Коннор, ты тут?

После короткой заминки послышался писк рации.

— Угу, сэр. Слушаю вас.

— Проводи мисс Уилан ко мне в кабинет. Через десять минут, Коннор, слышишь?

— Угу сэр. Будет сделано.

Роман направился к бару, вытащил из миниатюрного холодильника бутылку с синтетической кровью и сунул в микроволновку. Потом бегом бросился в спальню. Выбрав чёрные брюки вместо обычных джинсов и серую рубашку, Он торопливо оделся. Ангус и его люди наверняка явятся одетые в живописные костюмы шотландских горцев, подумал он. А Жан-Люк, как обычно, прибудет в сопровождении целого сонма очаровательных вампирш в туалетах из последней коллекции от кутюр. Он просто без ума от своих моделек и всюду таскает их за собой.

Копаясь в платяном шкафу, Роман обнаружил элегантный черный смокинг и плащ которые Жан-Люк преподнес ему в подарок еще три года назад. Из груди вырвался стон. Проклятие… ничего не поделаешь, придется сегодня снова напялить на себя эту штуку! Роман недовольно скривился. Может, Жан-Люку и нравится изображать из себя голливудскую версию Дракулы, но Роман предпочитал одеваться более современно — и удобнее, и хлопот меньше. Чертыхаясь, он вытащил смокинг из шкафа. Не забыть бы распорядиться, чтобы его отутюжили к балу.

Микроволновка деликатно звякнула, рапортуя о том, что завтрак готов. Первая трапеза за день так сказать, завтрак. Но именно в этот момент дверь с грохотом распахнулась и кто-то ворвался в кабинет.

Роман сильно сомневался, что десять минут, о которых он просил Коннора, уже прошли. Небось бежала, усмехнулся Роман. Проклятие! Пропал его завтрак!

— Я тут, — со вздохом отозвался он. Кто-то сдавленно ахнул, и Роман как был, босиком, бросился к двери.

Шанна стояла возле письменного стола — лицо ее пылало она задыхалась, хватая воздух пересохшими губами. Потом она увидела в дверях спальни Романа, и глаза у нее стали круглыми.

— О Господи! — потрясенно выдохнула она, зажав ладонью рот. И тут из ее глаз брызнули слезы.

Роман смущенно опустил глаза, почувствовав острый укол вины за то, что невольно подверг ее этому испытанию. И ахнул. Проклятие, спохватился он, ну и зрелище! Рубашка распахнута на груди, брюки расстегнуты, и в прорезь ширинки стыдливо выглядывают черные трусы-боксеры. Нервным движением Роман отбросил упавшие на лоб волосы.

А Шанна стояла и просто молча таращила на него глаза.

— Я… Мне рассказали о том, что произошло, — пробормотал он.

В кабинет вихрем ворвался Коннор.

— Простите, сэр, я пытался удержать ее, да куда там… — Только тут он заметил, что одежда Романа в беспорядке. — Черт… наверное, нужно было постучать.

— Ты жив… — Шанна качнулась.

Микроволновка возмущенно звякнула, еще раз напоминая хозяину, что его завтрак готов. Ничего не поделаешь, придется подождать, пока Шанна уйдет, смиренно вздохнул Роман.

Коннор скорчил понимающую гримасу. Он-то хорошо знал, какой голод терзает только что пробудившегося от сна вампира.

— Мы зайдем попозже, — деликатно кашлянул он. — Нужно дать мистеру Драганешти время привести себя в порядок.

Но Шанна, казалось, не слышала Коннора. Медленно, точно во сне, она двинулась к Роману.

— Пожалуй, я лучше пойду, — смущенно пробормотал Коннор, выскользнул за дверь и плотно закрыл ее за собой.

Шанна была уже так близко… достаточно только протянуть руку и схватить! Стараясь побороть искушение, Роман скрипнул зубами. Руки его сами собой сжались в кулаки.

— Мне сказали, я напугал тебя. Прости… мне очень жаль.

На ресницах у нее повисла слеза но прежде чем она успела скатиться по щеке, Шанна торопливо смахнула ее рукой.

— Ничего. Я… я просто рада, что с тобой все в порядке.

Неужели она действительно так испугалась за него? Роман не сводил с нее глаз. Затаив дыхание, он следил, как ее взгляд, скользнув по его обнаженной груди, спустился ниже. Проклятие… как он хотел ее! Оставалось надеяться, что она не заметит, как его глаза наливаются кровью.

— С тобой действительно все в порядке. — Шанна коснулась его груди — легко, одними кончиками пальцев, но его как будто ударило током. Тело отреагировало мгновенно миг, и Роман крепко прижал Шанну к себе.

Она испуганно отпрянула, потом, успокоившись, прильнула щекой к груди.

— Я боялась, что потеряла тебя.

— Ну, знаешь, от меня не так-то легко избавиться, — пошутил он, почувствовав, как изголодался по ней! «Спокойно… держи себя в руках».

— Радинка сказала, что ночью я вставила тебе зуб.

— Да.

— Дай-ка я посмотрю. — Раздвинув ему губы, Шанна придирчиво осмотрела шину. — Похоже, все в порядке — отлично прижился.

— Да. Можешь снять свою шину.

— Что?! Нет, ни в коем случае. Нужно время.

Роман, взяв ее руку в свои, поднес к губам дрожащие пальчики.

— Все, что мне нужно, это ты.

Шанна с мягкой усмешкой отняла у него руку.

— Значит, это правда, что ты загипнотизировал меня? — в упор спросила она.

— Да, правда. — Точнее, почти правда.

Шанна недовольно сдвинула брови.

— Надеюсь, я ничего не натворила… — Она замялась. — Просто неловко как-то — тебе говорят, что ты что-то сделала, а ты и понятия об этом не имеешь… Особенно когда речь идет о работе.

— Уверяю тебя, ты прекрасно справилась. И держалась как заправский профессионал. — Роман, снова завладев ее рукой, прижался губами к ладони. Если Шанна снова предложит заняться сексом…

— И я не рухнула в обморок при виде крови? — продолжала допытываться Шанна.

— Нет. — Губы Романа прижались к ее запястью. Кровь второй группы, резус положительный… Он вдыхал ее аромат, чувствовал, как она струится под его губами. — Ты вела себя на редкость храбро.

Глаза Шанны радостно вспыхнули.

— Ты понимаешь, что это значит? Получается, я смогу и дальше заниматься любимым делом! Господи, как это здорово! — Засмеявшись от счастья, она повисла у него на шее и пылко расцеловала в обе щеки. — Спасибо тебе, Роман.

Почувствовав, как шевельнулась робкая надежда, он порывисто прижал Шанну к груди. И тут же вспомнил, что, в сущности, сам вложил в ее голову мысль о том, чтобы заняться сексом. А она… она просто исполняла приказы. Вздрогнув как от удара, Роман резко высвободился.

Удивленная, Шанна слабо ахнула. Лицо ее на мгновение исказилось, словно от боли, и вдруг превратилось в холодную маску. Взгляд сразу стал отчужденным. Спрятав руки за спину, Шанна отодвинулась. Проклятие… наверное, решила, что он отверг ее. И старается за этой маской скрыть боль. Вряд ли он на самом деле нравится ей… а он как идиот думал о ней весь день, трясся от страха за нее — и вот вдобавок еще обидел. Но откуда ему знать, как вести себя со смертными женщинами. В конце концов, у него: так мало опыта общения с Ними.

Микроволновка снова затренькала. Рассвирепев, Роман резким движением выдернул вилку из розетки. Хватит искушать его мыслью о теплой человеческой крови! К несчастью, Шанна представляла собой соблазн, противиться которому у него едва хватало сил.

— Знаешь, я, пожалуй, лучше пойду. — Шанна повернулась к двери. — Я… я страшно рада, что с тобой все в порядке, и с зубом тоже. И очень благодарна за то, что ты стараешься защитить меня, а еще спасибо тебе за все твои подарки, которые я, правда, не могу принять, но…

— Шанна!

Она уже взялась за ручку двери.

— Ты очень занятой человек, Роман. Я постараюсь не путаться у тебя под ногами. Вообще-то я собиралась уйти…

— Шанна, подожди. — Он рванулся за ней. — Мне нужно тебе кое-что объяснить.

Шанна изо всех сил старалась не смотреть на него.

— Не нужно.

— Нет, нужно, — перебил ее Роман. — Прошлой ночью, когда ты была… под гипнозом, я вложил в твою голову одну мысль. Мне не следовало этого делать, но я… я пожелал, чтобы ты подарила мне страстный поцелуй. И вот сейчас, когда ты бросилась мне на шею, я вдруг подумал…

— Погоди-ка… — Шанна бросила на него недоверчивый взгляд. — Так ты решил, что я сделала это просто потому, что ты загипнотизировал меня?!

— Ну да. Я не должен был…

— Чушь какая! — решительно перебила Шанна. — Во-первых, сейчас я не под гипнозом.

— Да, но…

— А во-вторых, уверяю тебя, заставить меня подчиниться гораздо труднее, чем ты думаешь.

Роман молча захлопнул рот, проглотив свои возражения. Она была абсолютно права… вот только ему до смерти не хотелось это признавать.

— И в-третьих, это не был страстный поцелуй. Я просто чмокнула тебя в щеку. Уж мужчина твоего возраста должен знать разницу, — ехидно добавила она.

Брови Романа поползли вверх.

— Неужели? — Не хватало еще признаться, что большая часть его человеческой жизни прошла за монастырскими стенами.

— Естественно, — насмешливо фыркнула Шанна.

— Значит, ты обиделась на меня, потому что я не почувствовал разницу?

— Да вовсе я не обиделась! Ну, может, самую чуточку, — смущенно поправилась Шанна и вскинула на Романа глаза. — Просто ты шарахнулся от меня как от прокаженной!

Роман шагнул к ней.

— Это никогда не повторится, обещаю!

— Так я тебе и поверила! — фыркнула Шанна.

— Знаешь, я ведь ученый. И вряд ли способен почувствовать разницу между поцелуями, пока не получу достаточное количество данных.

Шанна насмешливо прищурилась.

— Догадываюсь, что у тебя на уме. Рассчитываешь получить эти данные от меня, да? Причем бесплатно?

— Намекаешь, что бесплатным бывает только сыр в мышеловке? — улыбнулся Роман. — Я понял. И во сколько же мне обойдется страстный поцелуй?

— Если я сама этого захочу, то бесплатно. Только сейчас я не хочу! — отрезала Шанна, смерив его оскорбленным взглядом: — Да раньше в аду наступит зима, чем я соглашусь подарить тебе страстный поцелуй!

Вот тебе на! Наверное, правильно, смиренно решил Роман. Ведь он осмелился задеть ее гордость и теперь наказан за это.

— Вообще-то меня вполне устраивает и просто поцелуй в щечку, — робко заметил он.

— Ох, вот только не надо, — поморщилась Шанна. — Я говорю о страсти! О дикой, неукротимой, первобытной страсти. Потому что если случится невозможное: скажем, в аду повалит снег и я соглашусь подарить тебе настоящий страстный, пылкий поцелуй… — она смерила его взглядом, — то, уверяю тебя, ты без особого труда почувствуешь разницу!

— Поскольку я ученый, то ничего не принимаю на веру. — Роман шагнул к ней. — Так что мне нужны доказательства.

— От меня ты их не получишь, — фыркнула Шанна.

— Может, это только слова, а на самом деле ты вообще не умеешь целоваться? — Он уже был совсем рядом.

— Ха! Может, ты сам не умеешь?

— Это вызов?

— Нет, просто разумное сомнение. А поскольку состояние твоего здоровья по-прежнему под вопросом, я сильно сомневаюсь, что твое сердце способно к таким нагрузкам!

— Ну, твой последний поцелуй я кое-как выдержал.

— Это в щечку-то? Сравнил тоже — настоящий страстный поцелуй должен быть в губы!

— Ты уверена? Исключительно в губы? — Роман придвинулся ближе, окинув Шанну выразительным взглядом. — Я, к примеру, могу назвать еще несколько мест, которые мог бы целовать со страстью…

Лицо Шанны стало медленно заливаться краской.

— Знаешь, по-моему, мне пора… Я прибежала, потому что решила, что ты умер, но ты…

— Жив? — Он нагнулся к ней. — Уверяю тебя, так оно и есть.

Шанна смущенно отвернулась, пытаясь нащупать ручку двери.

— Тебе нужно одеться…

— Прости меня, Шанна. Я вовсе не хотел обидеть тебя.

Шанна вскинула на него глаза. В них еще блестели слезы.

— О, Роман… какой ты глупый! Я ведь решила, что потеряла тебя!

Глупый? За все пятьсот сорок четыре года никто не осмеливался назвать его глупым.

— Я всегда буду с тобой.

Шанна кинулась ему на шею. Несколько опешив от столь стремительной атаки, Роман покачнулся. Все поплыло у него перед глазами. Стиснув зубы, Роман пошире расставил ноги, чтобы не грохнуться на пол. Откуда такая слабость? — гадал он. Вероятно, это все из-за голода. А может, столь бурная страсть явилась для него неожиданностью.

Нагнувшись, он поцеловал Шанну в макушку, легко коснулся губами лба. Он слышал, как кровь стучит у нее в висках, и губы его потянулись туда. Шанна подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза, но Роман, вдруг испугавшись, уткнулся лбом в ее шею — не хватало еще, чтобы она увидела его налитые кровью глаза. Стараясь справиться с собой, он легонько куснул ее за ухо.

Шанна чуть слышно застонала.

— Я уж думала, что никогда этого не дождусь, — взъерошив ему волосы, прошептала она. — Боялась, что ты так и не решишься поцеловать меня.

— Глупости… я хотел этого с той самой минуты, как увидел тебя. — Губы Романа скользнули по ее щеке.

На мгновение он прижался к ее губам, но тут же заставил себя отодвинуться. Теплое дыхание согрело ему теку. Глаза Шанны были закрыты. Вот и хорошо, промелькнуло у него в голове. По крайней мере можно не волноваться насчет того, что она перепугается до смерти, увидев его глаза.

Роман обхватил ладонями ее лицо. Кровь Христова… бедняжка даже не догадывается, кто перед ней! Оставалось только надеяться, что у него хватит сил устоять. Роман осторожно коснулся губами ее губ. Чуть слышно вздохнув, Шанна притянула его к себе. Ее губы приоткрылись, словно приглашая его изведать их на вкус.

И Роман сдался. Припав к ее губам, он чуть слышно застонал, изнемогая от желания. Шанна с радостной готовностью отзывалась на его ласки. Она была такой живой, такой пылкой, что все его чувства, мгновенно обострившись, словно с цепи сорвались. Он слышал, как кровь стучит у нее в висках. Ощущал, как трепещет каждый нерв ее тела, как оно пылает огнем. Вдыхал исходящий от нее аромат.

Оставалось только попробовать ее на вкус.

Одной рукой обхватив Шанну за спину, он притянул ее к себе так, что ее грудь прижалась к его груди, почувствовал, как напрягшиеся соски щекочут ему кожу. Другая рука скользнула вниз, обхватила упругие ягодицы. Шанна божественна! Вся такая мягкая, упругая, гибкая.

Шанна игриво потерлась бедрами о его напрягшуюся плоть. Господи помилуй, да она разжигает в нем желание. И сама наслаждается… потому что она живая и испытывает подсознательное и естественное для смертной женщины стремление к созиданию… к тому, чтобы породить новую жизнь.

Как это грустно… Потому что сам он, будучи вампиром, испытывает естественное и непреодолимое стремление эту жизнь уничтожить…

Роман нагнулся к ее шее. Левый клык тут же послушно выдвинулся. Правый попытался было сделать то же самое, но ему помешала надетая накануне шина. Вот черт! Роман резко отдернул голову. Боль, была адская, но она немного отрезвила его.

Он не может укусить Шанну. Он ведь дал себе клятву никогда больше не кусать смертных! Разжав руки, Роман осторожно отодвинулся.

— Что-то случилось? — задыхаясь, спросила Шанна.

Роман поспешно зажал ладонью рот. Он даже не мог ничего сказать проклятый клык решительно отказывался убираться на место.

— О Господи, как же я забыла?! Это все из-за шины, да? Или… Боже мой, неужели зуб выпал?! — всполошилась Шанна. — Ну-ка дай посмотрю!

Роман замотал головой. У него даже слезы навернулись на глаза — так он старался втянуть чертов клык.

— У тебя такое лицо, как будто тебе безумно больно. — Шанна ласково погладила его по плечу. — Пожалуйста, разреши, я взгляну, — взмолилась она.

— М-м-м… — Попятившись, замычал Роман, отчаянно мотая головой. Проклятие… вот ведь угораздило! Впрочем, так ему и надо. Только сейчас до него дошло насколько он был близок к тому, чтобы вонзить клыки в шею Шанны.

— Зря я кинулась целовать тебя — совсем забыла, что поставила шину, — с раскаянием пробормотала Шанна.

Левый клык наконец послушно убрался в десну.

— Все в порядке, — прошепелявил Роман, на всякий случай прикрывая ладонью рот.

— С тобой — может быть. Зато я нарушила основное правило — никогда и ни при каких обстоятельствах не крутить романы с пациентами. Зря я вообще с тобой связалась, — буркнула Шанна.

Роман, облизнув губы, убрал руку.

— В таком случае ты уволена, — хмыкнул он.

— Вот как? А как же шина у тебя во рту? Кто ее снимет, интересно знать? — Шанна решительно притянула его к себе. — Открой рот и дай мне посмотреть, что с твоим зубом!

Роман послушно разинул рот.

Шанна, нахмурившись, пощупала шину. Воспользовавшись случаем, Роман игриво пощекотал кончиком языка ее пальцы.

— Прекрати немедленно. — Шанна убрала руку в некоторой растерянности. — Ничего не понимаю… шина болтается!

— М-да… ты чертовски здорово целуешься! — ехидно хмыкнул Роман.

Шанна мгновенно покраснела.

— Не понимаю, как это я могла… Ладно, не волнуйся. Я больше не буду тебя целовать, обещаю. Поскольку я твой дантист, то обязана в первую очередь думать о твоем здоровье и твоих зубах…

— Ты забыла? Я тебя уволил.

— Ты не можешь меня уволить. Во всяком случае, до тех пор пока эта шина…

— Я сам сниму эту чертову штуку.

— Только попробуй!

— Я не хочу тебя терять.

— О чем ты? Нам нужно только потерпеть немного — недолго, всего-то пару недель.

— Я не намерен ждать. — Хватит! Он и так ждал уже больше пяти веков! И будь он проклят, если вытерпит еще несколько недель. Роман повернулся и чуть ли не бегом бросился в спальню. Перед глазами у него роились черные мушки, в ушах шумело. Он старался не замечать этого, не обращать внимания на лютый голод, грызущий его изнутри.

— Роман! — Шанна бросилась следом. — Только не вздумай сам снимать шину, слышишь?

— Хорошо. Не буду. — Подбежав к платяному шкафу, он принялся лихорадочно копаться в стопках нижнего белья. Ну, где же он? Наконец в самом низу отыскался красный фетровый кисет. Роман нетерпеливо потянул завязки. Даже сквозь толстую ткань он чувствовал тепло, исходящее отлежавшего внутри серебра. Если бы не фетр, с горечью усмехнулся он, на ладонях у него уже вздулись бы пузыри.

Роман протянул кисет Шанне. Сначала она даже не заметила этого — пробравшись в спальню. Шанна с интересом разглядывала один предмет обстановки за другим. Особенно ее заинтересовала его огромных размеров кровать, на которой без труда могли уместиться сразу несколько королей.

— Шанна! — тихонько окликнул Роман.

Она вопросительно оглянулась — только потом заместила в его руке матерчатый кисет.

— Мне бы хотелось, чтобы ты надела это. — Роман с трудом поднялся на ноги. Ему срочно нужно поесть — иначе он просто не выдержит.

— Может, хватит уже подарков? — попятилась Шанна.

— Надевай! — рявкнул Роман.

— Тебе следует поработать над своими манерами, — недовольно поморщилась Шанна.

Покачнувшись, Роман схватился за шкаф. У него кружилась голова.

— Я хочу, чтобы ты надела это на шею. Эта вещь защитит тебя.

— Господи, что еще за предрассудки! — Шанна, пожав плечами, взяла из его рук кисет и вытряхнула на ладонь содержимое.

Оно выглядело в точности так же, как и в памятном 1479-м, когда он принес свои обеты. Старинная серебряная цепочка — простая, но изящная. А на ней тяжелое распитие — изумительный образец работы безвестного мастера.

— Ух ты! Какое красивое! — Шанна поднесла распятие к глазам. — И, похоже, старинное.

— Надень его, — велел Роман. — Оно защитит тебя.

— Защитит? От чего?

— Очень надеюсь, что ты никогда этого не узнаешь. — Роман с грустью разглядывал распятие. Господи, как он был горд, когда отец Константин впервые надел это распятие ему на шею! Гордость. Да, с этого все и началось. Всему виной была его непомерная гордость.

— Поможешь застегнуть? — Повернувшись к Роману спиной, Шанна обеими руками приподняла на шее волосы и протянула ему цепочку с распятием.

Роман отпрянул — если он коснется распятия хоть кончиком пальца, серебро сожжет ему руки.

— Извини, не могу, — поспешно пробормотал он, отводя глаза в сторону. — Времени нет. Надеюсь, ты не обидишься? Дел по горло.

Шанна обернулась — в ее глазах появилось сомнение.

— Отлично, — процедила она, тряхнув головой. Пышные волосы упали ей на плечи. — Жалеешь, что поцеловал меня, да?

— Нет-нет, что ты! — забормотал Роман, вцепившись в дверцу шкафа, чтобы удержаться на ногах. Перед глазами все плыло. Распятие… — прохрипел он. — Надень его.

Шанна молча вглядывалась в его лицо.

— Пожалуйста.

Глаза у нее стали размером с чайное блюдце.

— Ух ты… а я уж подумала, что ты вообще не знаешь этого слова.

— Держу его про запас — исключительно для таких случаев.

— Что ж, в таком случае… — Шанна улыбнулась и, приподняв волосы, ловко застегнула цепочку. Массивное серебряное распятие тускло поблескивало у нее на груди, словно рыцарские доспехи.

— Спасибо. — Собрав все немногие оставшиеся у него силы, Роман проводил ее до двери.

— Мы еще увидимся?

— Конечно. Немного позже, хорошо? Мне нужно сначала съездить в офис «Роматек». — Закрыв за Шанной дверь, Роман поспешно повернул ключ в замке. Потом на подгибающихся ногах вернулся к себе в кабинет, вынул из микроволновки бутылку с кровью — правда, она уже успела остыть, но Роман, не обращая внимания на подобные мелочи, залпом выпил все до капли. Господи, из-за Шанны его жизнь встала с ног на голову. Роман изнывал от желания поцеловать ее еще раз. Он вдруг сравнил себя с демоном, впервые почувствовавшим на губах вкус рая.

Да, похоже, в аду и впрямь скоро пойдет снег.