Капкан для шоколадного зайца

Глава 15

— Илюха! Шайтан! — Анатолий свирепо ткнул друга кулаком. — Вставай, чего разлегся!

Но Голубев лишь отмахнулся, промычал что-то нечленораздельное и перевернулся на другой бок.

— Забирай его! — приказала доктору вахтерша. — У меня тут должен быть образцовый порядок.

— Да как я его заберу?! Вон он боров какой! — Анатолий похлопал Голубева по округлой ягодице. — Мне его одному не дотащить.

— А ты его вместе с каталкой тащи, а то устроили здесь парковку, захламили весь вестибюль, — рассерженная вахтерша разошлась не на шутку.

— А это мысль! — Анатолий прикрыл друга простынкой и под видом покойника повез по коридору.

Задевая каталкой обо все углы, потряхивая Голубева на поворотах, Анатолий добрался до лифта. Невзирая на собственноручно написанное объявление о том, что вход с покойниками на отделение строго воспрещен, он втащил каталку на свой этаж.

— Здрасьте вам! — услышав грохотание дверей лифта, из комнаты для персонала вышли неразлучные подружки Карповна и Ирочка.

Застигнутый врасплох врач одернул простынку, прикрывая торчащий ботинок Ильи.

— Доктор, а у нас, вроде как, все живы, — ухмыльнулась Карповна. — Или вы этого покойника одолжили для перевыполнения плана?

— Нет! — отрезал Анатолий. — Для опытов. Разве ты не слышала о приказе главврача, обязывающем весь персонал больницы отрабатывать приемы оказания первой помощи на подсобном материале. В морге есть несколько отказных трупов, их распределили по отделениям. С завтрашнего утра начнем упражняться, пока он еще свеженький. Я обучу вас искусственному дыханию рот в рот, внутривенным и внутримышечным инъекциям, прямому массажу сердца…

— Дыханию рот в рот? — Карповна и Ирочка испуганно переглянулись. — На покойнике?

— А мы его формальдегидом и антисептиком обработаем, чтобы инфекцию ненароком не подцепить, — успокоил их доктор.

— Что-то у меня самой сердце пошаливает, — схватилась за левую грудь Карповна. — Давно хотела взять больничный. Завтра прямо с утра на кардиологию сбегаю.

— А вы уж мое колено осмотрите, Анатолий Дмитриевич, — сразу захромала Ирочка. — A-то оно у меня распухло и похрустывает при ходьбе.

— Идите ко мне, девочки, я сам выпишу вам больничный! — откинув простыню, загробным голосом предложил оживший покойник.

— А-а-а! — завопили благим матом Карповна и Ирочка и, отталкивая друг друга от двери, кинулись в комнату для персонала.

— Ха-ха-ха! — Илья хохотал, подражая зомби из фильмов ужасов.

— Болван ты, Илюха! — Анатолий поднял с пола простыню. — А вы не орите, — остановил он вопящих подружек. — Неужели так и не научились живого от мертвого отличать? Тоже мне медперсонал. Вот отправлю вас в морг на стажировку…

— Да пошел ты, Дмитрич, знаешь куда! — огрызнулась Карповна. — И покойника своего туда же прихвати!

— Ну, Толян, какие у тебя темпераментные старушки! — веселился Голубев. — Даже уходить из больницы не хочется.

— А и не уходи! — осмелела санитарка Ирочка. — У нас на отделении много свободных мест. Я шутников уважаю, положу тебя в лучшую палату, к лучшему врачу.

— Согласен, согласен, — скоморошничал Илья. — Если к лучшему врачу, то согласен.

— Ага, ага, — закивала гренадерша Ирочка с двухметровой высоты. — Он — лучший проктолог на нашем отделении, и у него есть волшебная клизма на восемь литров, вылечивающая тех, у кого детство в ж… играет!

— Я его, голубчика, сама вылечу! — заслышав голос вернувшегося мужа, Катя, точно взбешенная фурия, вылетела в коридор. — Ну-ка марш домой, гуляка!

— Кать, ты чего, белены объелась? — опешил Голубев.

— Нет, грибочков галлюциногенных, — напомнила ему Катя. — Пока ты там шампанским опивался со своей иностранной кралей, я… — Катя вспомнила про пиццу с салями. — Чуть с голоду не померла! Спасибо, люди добрые не дали угаснуть во цвете лет.

— А я что… Я ж вернулся до двенадцати, как наказывал Анатолий. Я и не пьяный вовсе! Это я перед Татьяной спектакль разыграл, чтобы она не заподозрила во мне сильного противника, — оправдывался перед женой Голубев.

— Домой! — повторила команду Катя. — И без разговорчиков!

Карповна и Ирочка наслаждались очередной серией Санта-Барбары и улыбками поощряли Катю на дальнейшие подвиги.

— Дай хоть с Толяном попрощаться, — вырывался Голубев.

— Домой, я сказала! Ты уже тут всем надоел хуже горькой редьки. Завтра увидитесь, — ругалась Катя.

— Прощай, Толян! — молвил Илья слезным голосом. — Если птице отрезать крылья, если ноги отрезать тоже, эта птица умрет от скуки, потому что летать не сможет… — декламировал он, шествуя по длинному больничному коридору под Катиным присмотром, будто каторжник под конвоем.

— Тебе не крылья и не ноги, тебе другое место нужно ампутировать и желательно без наркоза, — уже на лестнице высказала свое мнение Катя.

— За что? — Голубев шутливо сложил ладони на причинном месте, словно футболист, ожидающий одиннадцатиметровый удар. — Сама же потом страдать будешь…

— А-а-а, — укоризненно покачала головой Катя. — Блудливой куме одно на уме. А я, всего на всего, имела в виду твой чересчур болтливый язык.

— Ой, е-мое, — опомнился Голубев. — Я же самое главное Толяну не сказал! Угадай, кого я встретил в ресторане за Татьяниным столиком?

— Виктора Каррераса! — наобум выпалила Катя, вспоминая про Ангелинин план, одним из пунктов которого значилось знакомство Татьяны с шоколадным зайцем.

— Как ты догадалась?! — Илья аж остолбенел от прозорливости жены.

— Догадалась и все! — отмахнулась Катя.

— Ну как? Как? — Голубева распирало от любопытства.

— Да у тебя же все на лице написано, — растолковывала она мужу. — Ты плохо владеешь своими эмоциями. Ты как дитя, увидел конфетку, и глазенки заблестели. Нельзя тебе, милый, садиться за карточный стол. Блефовать ты не умеешь. Если уж я разгадала твою военную хитрость, то что говорить о профессиональных игроках. Они тебя в два счета раскусят и с потрохами сожрут!

— Да… — задумался Илья над Катиными словами. — Видно, прошли мои времена… Нынче джентльменство не в моде. Теперь, кто подлее, тот и в шоколаде.

— А ты с такими не водись, — как маленького поучала его Катя. — Ты с честными водись. Лучше иметь одного, но верного друга, чем десяток, но фальшивых.

— Котенок, а ты, оказывается, такая умная, — восхитился Илья. — А все глупенькой прикидывалась…

— Ничего я не прикидывалась, — ворчала польщенная Катя. — Просто рядом с таким экстремалом как ты, любая повзрослела бы и быстро набралась ума-разума.

— Прости, малыш, — Голубев чмокнул ее в щечку. — Но можно я на пять минуточек сбегаю обратно, чтобы рассказать Анатолию о встрече с Каррерасом?

— Я те сбегаю! А ну марш домой! — рявкнула Катя, как разъяренная львица.

— Ангелина, дорогая! — Голубев кинулся за защитой к невесте лучшего друга, с которой они столкнулись на пороге вестибюля. — Передай Анатолию, что я разыскал Каррераса.

— Тоже мне новость! — небрежно отозвалась Ангелина. — Я уже все знаю и со всеми подробностями.

— Откуда?! — растерялся Илья. — Ах, да! Конечно! Танька рассказала… Ах, женщины, женщины, во всем-то вы нас мужчин обскакали…

— Домой! — шлепнула его по загривку Катя. — Ишь, неугомонный!

Семейка Голубевых покинула больницу. Ангелина еще долго, пока поднималась по лестнице, сквозь подмороженные стекла видела Илью и Катю. Чинно, под ручку, шли они к проспекту, чтобы поймать машину.

— Поговорила? — Анатолий сразу же набросился на невесту с расспросами.

— Поговорила, — ответила она.

— И что? — Анатолия не удовлетворила ее предельная лаконичность.

— Все нормально, — равнодушно произнесла Ангелина.

— А Танька? Какое она на тебя произвела впечатление? Как ты думаешь, ей можно доверять? — засыпал ее вопросами Анатолий.

— Танька? — у Ангелины слипались глаза. — Танька как Танька… А вот шуба ее на меня, действительно, произвела впечатление… Но все завтра! Я с ног валюсь, а ты ко мне как банный лист прицепился…

Ангелина дотащилась до своей палаты, упала в койку и мгновенно уснула. Ей было уже не до Таньки и не до Голубева, ее организм требовал отдыха, а Ангелина всегда стремилась следовать зову природы. Подобно Скарлетт из «Унесенных ветром», она всегда стремилась правильно расставлять приоритеты, а проблемы семейства Голубевых относились к тем, о которых можно было «подумать завтра». Много раз, сталкиваясь с неразрешимыми трудностями, Ангелина билась, стараясь преодолеть их как можно быстрее. Но не каждая задача решается в одно действие, и не каждую высоту удается взять одним прыжком.

Как-то раз поздней осенью Ангелина выехала на загородный объект. У ее старенькой «девятки», на которой она каталась до «ауди», не работали дворники. Ангелина остановилась на обочине, чтобы протереть ветровое стекло и залюбовалась ельником, подступившим к самой дороге. Вдруг с макушки елки сорвалось крупное краснобокое яблоко. Ангелина даже испугалась: она никогда не видела, чтобы на елке росли яблоки. Когда Ангелина нагнулась за свалившимся на ее голову подарком, елка зацокала, будто живая. Внимательно осмотрев подозрительное дерево, Ангелина выяснила, что на ветке сидит разгневанная белочка: видимо, она волокла добычу в дупло, но недооценила свои скромные силы. Кожура яблока была истыкана крохотными дырочками — следами от зверушкиных коготков и зубов. Тогда Ангелина загадала: если белка сумеет втащить яблоко на елку, то ее собственная проблема с затянувшейся сделкой разрешится благополучно. Белка старалась вовсю, карабкалась и прыгала, рискуя сорваться, балансировала распушенным хвостом, но вновь упустила тяжелую добычу. Та грохнулась вниз и разбилась на куски. Белка спустилась на землю, села напротив Ангелины на задние лапки, сердито зацокала на нее, будто осуждая женщину за то, что та возложила на хрупкого зверька непосильную миссию. А потом легкими прыжками с зажатыми в зубках частями яблока за несколько восхождений справилась с трудной задачей. С тех пор Ангелина стала более терпеливой. Она навсегда усвоила белочкин урок: то, с чем нельзя справиться сразу, можно одолеть по частям. Простой, но эффективный метод действовал безотказно.

Наутро Анатолий разбудил крепко спящую невесту:

— Просыпайся, — шептал он в ее розовое ушко. — Мое дежурство закончилось. Звонили наши спонсоры: твоя «ауди» в полном порядке. Они ждут нас у ворот больницы, чтобы сдать машину с рук на руки.

— У-у-у, — потянулась Ангелина. — Странно, но я очень хорошо выспалась. А вот у тебя, милый, темные круги под глазами. Совсем не спал, да?

— Не положено, — улыбнулся Анатолий и поцеловал Ангелину в уголок губ.

Ангелина обняла его за шею и притянула к себе.

— И это не положено, — засмеялся он. — Вставай. Твою отдельную палату-люкс могут занять в любой момент. Нам и так повезло, что эта ночь была относительно спокойной.

— Бр-р-р, — поежилась Ангелина, вылезая из-под одеяла.

Она переоделась в свою одежду, ополоснула лицо холодной водой из-под крана и почувствовала себя бодрой и готовой к великим свершениям.

— Поехали скорее домой, — позвала он полусонного Анатолия.

На фоне сверкающих сугробов ее отполированная черная «ауди» смотрелась как конфетка. Мастера на сервисе не стали заморачиваться и просто заменили помятую сенбернаром крышку багажника и раздавленный в аварии бампер на новые.

— Вы в багажник загляните, — попросили Ангелину богатыри-охранники.

— Зачем? — удивилась она.

— Шеф велел, чтобы вы приняли работу по всем пунктам, — прозвучал интригующий ответ.

Ангелина подняла крышку. Внутри вычищенного багажника стояла подозрительно раздувшаяся сумка. Ангелина расстегнула молнию: внутри вместо раздавленных упрямой псиной балийских сувениров лежали целые, точно такие же экзотические вещички.

— Ваш шеф волшебник? — поразилась она.

— Самый главный! — похвастались охранники. — Все, кроме кошки, восстановлено в точности как было.

— Какой кошки? — не поняла Ангелина.

— Среди черепков в сумке мы откопали вырезанную из черного камня фигурку кошки с глазами из искусственных изумрудов.

«Точно!» — вспомнила Ангелина. — «Эта кошка из шкафа Валерия Александровича, которую я прихватизировала для себя».

— Эта кошка не разбилась и даже не поцарапалась. Наш шеф, когда был в Сингапуре, тоже накупил таких. Азиаты — хитрющие ребята, классно придумали, они внутрь статуэток пихают какие-то имитаторы кошачьих запахов. Поставил такой сувенирчик в офисе, на складе или в гараже, и крысы с мышами моментально исчезают, — просветили Ангелину охранники.

— Зря мы, значит, упрекали Дика в бестолковости, — шепнула Анатолию Ангелина. — Это он из-за кошачьего запаха атаковал багажник.

— А это вам лично от нас, — охранники достали с заднего сиденья два роскошных букета из королевских лилий.

— Что, оба мне? — уточнила Ангелина.

— Нет, один для меня, — ухмыльнулся Анатолий.

— Второй букет для той малышки, кажется, ее имя Катя, которая проучила зарвавшегося зятька нашего шефа. Мы бы и сами могли ему бока намять, но субординация…

— Ну, ребята, спасибо за все, — Анатолий пожал им руки. — Нам пора.

— Счастливо, — попрощались охранники, усаживаясь в черный бронированный «мерседес».

После ремонта «ауди» летела по улицам, как ласточка на родину после зимовки в дальних странах. Наконец Ангелина добралась до своей квартиры. Она растолкала уснувшего Анатолия, всучила ему сумку с сувенирами и быстро-быстро погнала к лифту, опасаясь, что талантливый сыщик Дик выйдет на прогулку и с удвоенной силой начнет трамбовать багажник машины.

Дома Анатолий сразу же разделся и бухнулся на диван. Когда Ангелина подсунула ему под голову подушку, он уже спал. Набросив на Анатолия шерстяной плед и плотно задернув шторы, чтобы солнце не слепило глаза, Ангелина ушла на кухню. Там она, не опасаясь быть случайно подслушанной, позвонила Кате, чтобы договориться о дальнейшем плане совместных действий.

Катя долго не снимала трубку.

— Вот соня! — рассердилась Ангелина. — А вдруг она не выдержала и все Илюхе растрепала! А теперь ей стыдно, и она специально скрывается от меня…

В ответ на ее размышления в звонок кто-то коротенько дзинькнул и поскреб коготками в дверь.

— Легка на помине! — обрадовалась Ангелина и впустила подругу, которой не сиделось дома в ожидании приказа. — Кать, заходи, только тихо.

— Анатолий спит? — с порога спросила Катя.

— Угу, — прошептала Ангелина. — Дуй на кухню. А твой как? Я вам звонила, но к телефону никто не подошел.

— Спит, — успокоила ее Катя. — Я его перед сном чайком с валиумом напоила, а то он все порывался с самого утра бить во все колокола и поднимать народ на борьбу с Виктором Каррерасом.

— Ну что ж, может, это и к лучшему, — одобрила ее действия Ангелина. — Пусть мужчины спят и видят нас в своих сладких снах. Без них как-то спокойнее. Кстати, телохранители плененного тобой хама отблагодарили тебя и меня букетами.

— Спасибо. А что с Татьяной? — Катя произнесла имя бывшей жены Голубева с плохо скрываемой неприязнью.

— Она обещала отзвониться до двенадцати часов… — Ангелина рассекретила время начала операции, — если Каррерас клюнет на ее удочку. После больницы Татьяна поехала на свидание к Виктору, они собирались развлечься в ночном клубе. Под романтическую музыку в интимной обстановке Татьяна намеревалась предложить Виктору войти в долю и обменять пахнущие деньгами документы на пахнущую нефтью землю. Сейчас девять двадцать пять утра, времени у нас вагон, ты вари кофе, ставь цветы в вазу, а я приму ванну и переоденусь.

Напустив изрядное количество пены, Ангелина погрузилась в ароматную голубую воду и закрыла глаза от удовольствия. Через десять минут она сполоснулась под душем, вымыла волосы, нахлобучила на голову махровое полотенце, надела теплый халат и вышла на кухню. Катя сидела за столом и плакала перед двумя чашками со свежесваренным дымящимся кофе.

— Кать, что случилось? Что-то с Ильей?! — перепугалась Ангелина.

— Не-е-е, — хныкала Катя, размазывая по лицу слезы.

— Тогда чего же ты ревешь? — Ангелина встряхнула ее за плечо, чтобы привести в чувство.

— Бабу-ягу жалко, — Катины слезы капали прямо в чашку с кофе.

— А с чего это ты вдруг ее оплакивать решила? — опешила Ангелина.

— Пока ты ванну принимала, я услышала, как в коридоре зазвонила чья-то трубка. Терпеть не могу шарить по карманам, но трубка трезвонила, не умолкая. Я боялась, что Анатолий проснется, вытащила мобильник из его куртки и ответила за него. Я думала, что он срочно понадобился в больнице. А это вовсе не из больницы звонили, это сержант Николай Егорович хотел сообщить Анатолию все, что разузнал про Ольгу Ивановну Покрышкину в связи с возбуждением против нее уголовного дела и обвинением в отравлении.

— Так, — Ангелина тоже присела и отпила кофе. — Продолжай!

— Она такая несчастливая-я-я, — завыла Катя. — Еще несчастнее меня!

— Но ты же при этом людей не травишь, — констатировала Ангелина. — Давай-ка, дорогая, без эмоций! Выкладывай, что тебе рассказал этот желторотый сержант.

— Ольга Ивановна Покрышкина — сирота, выросла в детском доме. Сначала она похоронила мужа, потом у нее умер сын. Уже лет десять она одна растит двух внуков — мальчишек-близняшек, которым сейчас по пятнадцать лет. Их мать развелась с ее сыном, бросила детей и ушла, когда он начал спиваться. Ольга Ивановна когда-то была председателем совхоза, и в Елкино жизнь била ключом. Потом совхоз развалился, те, кто помоложе разбежались, те, кто постарше перебрались на другую сторону озера, где построили завод по производству комбикормов. Дома в Елкино опустели и обесценились. Вот тогда-то ее сыну, который работал водителем у директора завода, кто-то по секрету проболтался, что через Елкино планируют строить кольцевую дорогу вокруг Санкт-Петербурга, и всем, чьи дома попадут в зону сноса, предоставят в городе отдельные квартиры. Мама и сын втихаря принялись скупать брошенные дома. И дорогу, действительно, взялись строить, даже плиты уложили до самого Елкино. Но, видимо, у строителей изменились планы, они забросили начатый участок трассы и перебрались в сторону километров на десять. Сын Ольги Ивановны и раньше попивал, а после провала этой финансовой операции совсем опустился. Его выгнали с работы, и он тихо умер на печке в доме матери. Учитывая былые заслуги Ольги Ивановны, ее внуков определили в городскую школу-интернат, а недавно по личному распоряжению губернатора области ей выделили трехкомнатную квартиру со всеми удобствами в новом доме в соседнем поселке. Поэтому Ольга Ивановна выставила на продажу свою избушку в Елкино; тут же нашелся и покупатель — наш молодожен Платон Платонович.

— Так все ж замечательно сложилось! Продала бы дом, заработала деньги, так ведь нет, людей травить принялась, — удивилась Ангелина. — Не от внезапного же счастья у нее башню снесло.

— Вовсе нет! — заступилась за Ольгу Ивановну Катя. — С головой у нее все в порядке. Она бы продала дом Платону Платоновичу, но накануне в Елкино опять объявились строители. Что-то перемерили, меток на деревьях понаставили. Она их спросила, не дорогу ли решили вернуть на старое место. А ей бригадир возьми, да и брякни, что да, действительно, строительство дороги возобновили. Дескать, ты бабка от жизни отстала, телевизор не смотришь, а то бы знала все областные новости. Вот она и решила, что губернатор квартиру ей выделил специально, а сам через подставных покупателей завладеет ее собственностью и выгодно обменяет избушки на квартиры в городе.

— Это правда? — нахмурилась Ангелина.

— Конечно, нет! Дорогу строят к разрастающемуся вдоль озера заводу. Это все сержант Николай Егорович разузнал. Он с утра ездил в областное управление, а на обратном пути заскочил в Елкино, чтобы лично пообщаться с бабой-ягой.

— Ну и пообщался? — у Ангелины в животе заурчало при упоминании Ольги Ивановны.

— Пообщался, — хлюпнула носом Катя. — Баба-яга во всем призналась, раскаялась и просит снисхождения к судьбе двух сирот, для которых она — единственная кормилица. Ангелина, милая, — Катькины слезы полились в чашку ручьем, — забери свое заявление. Она обещала выполнить все наши требования, лишь бы ее не разлучали с внуками.

— Ну вот тебе компот. Она народ травит, а я крайней оказываюсь! — Ангелина хоть и сердилась, но сердце ее также обливалось горючими слезами сострадания к нелегкой женской доле несчастной Ольги Ивановны. — Придется на ходу перестраивать наши планы…

— Ты же умная, Ангелина, — соленый ручеек грозил превратиться в бурную реку. — Придумай что-нибудь, — канючила Катя. — Я лично не хочу, чтобы на мою совесть камнем легли загубленные жизни двух сироток.

— Ладно, — смахнула с глаза непрошеную слезу Ангелина. — Я попробую сыграть экспромтом. Хотя жаль, конечно, что Каррерасу не доведется откушать экзотического блюда местной кухни — солянки из галлюциногенных грибов, собранных близ деревни Елкино.

— Ой! А ты мне вчера не говорила, что этот пункт входил в твой гениальный план. — Катькина феноменальная память сохраняла практически все, до мельчайших деталей.

— Это была моя маленькая военная хитрость, — созналась подруге Ангелина. — На тот случай, если ты расколешься перед своим мужем. Да и на Танькины чары я не так уж сильно надеюсь. Каррерас не мальчик, он и не таких красоток, как бывшая жена Голубева, видал. Так что подстраховка грибочками не помешала бы.

— А как же теперь? — запереживала Катя.

— Теперь, — начала было Ангелина, но ее рассуждения прервал полонез Огинского в исполнении мобильного телефона.

— Кто это? — пискнула Катя, выронив из рук чайную ложку.

— Наш агент Татьяна. Раньше времени позвонила, — отметила Ангелина, взглянув на часы. — Але, как дела?

— Через час мы с господином Каррерасом будем готовы для поездки за город и осмотру земельных участков, — официальным тоном доложила Татьяна, давая понять, что шоколадный заяц находится рядом с ней.

— Я буду возле вашей гостиницы через час, — подмигнула Ангелина перетрусившей Кате. — Запишите номер машины. Черная «ауди» С 380 УХ. До встречи.

— А я? — растерялась Катя. — Вы чего, меня с собой не берете?

— Не беру, — улыбнулась Ангелина, хватаясь за косметичку и разматывая с полусухой головы полотенце. — Такие люди, как ты, Катенька, нам в тылу нужны. Ты будешь обеспечивать мое алиби на тот случай, если Анатолий проснется, и держать связь на случай, если что-то сорвется и срочно потребуется грубая мужская сила.

— Но… — попыталась возразить Катя.

— Никаких но! — упредила ее Ангелина. — Мне спокойнее, когда за моей спиной надежная поддержка. Это крайне важно, Катюша. Как только я позвоню тебе из Елкино и скажу, что пора срочно готовить документы, удостоверяющие сделку, ты схватишь такси, домчишься до агентства и вместе с Леночкой и будешь поджидать нас там. Но ни в коем разе не показывайся Каррерасу!

— Я все уразумела, — заважничала Катя. — Можешь на меня положиться. Я не подведу!

— Тогда аривидерчи, малышка, — Ангелина накрасилась, чмокнула подругу на прощанье, быстро оделась и вышла в коридор.

— А шапочку? — переживала за нее Катя. — Простудишься. У тебя же еще волосы не просохли.

— Некогда, — уже с лестницы отозвалась Ангелина. — В машине печку врублю и досушу. Пока.

— Удачи! — пожелала Катя, закрывая за подругой дверь.

На крыльце гостиницы Ангелину ждали Татьяна и Виктор. Вместе они смотрелись потрясающе, будто на рекламном плакате туристического агентства. Статная блондинка в роскошной шубе и плечистый негр в длинном пальто песочного цвета олицетворяли собой неуклонный рост имущественного благосостояния граждан капиталистических стран.

— Здравствуйте, господин Каррерас, — поприветствовала его Ангелина, когда парочка начинающих нефтяных магнатов уселась на заднее сиденье ее машины.

— Вы?! — оторопел Виктор. — Что все это значит?

— А вы сами не догадываетесь? — в глазах Ангелины прыгали озорные бесенята. — Вы зарабатываете деньги своим ремеслом, а я своим. Мы с вами деловые люди. Честно говоря, мне абсолютно все равно, кому достанется земля, но я напрямую заинтересована в наибольшем проценте от сделки.

— Стало быть, Ангелина Станиславовна, вы предаете друга своего мужа — господина Голубева? — уточнил Каррерас.

— Не предаю, а продаю, — поправила его Ангелина. — И за весьма солидную сумму. Я же говорила вам еще на Бали, что я умею торговаться.

— Вы, оказывается, опасная женщина, — Виктора устроило ее объяснение.

— Я расцениваю это как комплимент, — принялась кокетничать Ангелина.

— Давайте обсудим наши дела, — одернула их Татьяна. — Вчера ночью я созванивалась с мужем, он подтвердил высокую вероятность наличия нефтяных запасов в данном регионе.

— Ваш муж разбирается в этом бизнесе? — живо отреагировал Каррерас.

— Еще бы! — гордо изрекла Татьяна. — Он владелец нескольких нефтяных платформ в Балтийском море.

Ангелина чуть руль не выронила. Со слов Голубева, Танькин муж был скромным шведским предпринимателем и занимался сыроварением.

— Ого-го-го, — Виктор поцеловал руку миссис Нефтяная Вышка.

— Но, ради Бога, — Татьяна приблизила лицо вплотную к лицу Каррераса. — Не выдайте меня ни моему бывшему, ни моему нынешнему мужу. Я надумала вложить деньги без их ведома. Мало ли что в жизни может приключиться, альтернативный вариант не помешает. Как гласит умная пословица: «Никогда не клади все яйца в одну корзину».

— До чего же приятно иметь дело с умными женщинами, — успокоенный Каррерас заметно повеселел.

— У нас с вами образовался плодотворный альянс. Не правда ли, Виктор? — воркующим голоском спросила Татьяна и как бы ненароком положила руку ему на колено.

— О да! Ночью мы выиграли в казино, — засвидетельствовал он.

— Я имею в виду не этот конкретный эпизод, — туманно намекнула красавица на нечто большее. — Если проследить все нюансы нашего случайного знакомства, то можно смело усмотреть в нем знак судьбы. Я, как и вы, приехала издалека, чтобы вернуть причитающееся мне имущество. Я, как и вы, не удовлетворена тем, что имею, и готова рискнуть ради прибыли, перспективы и свободы. И вас, как и меня, кредитует один и тот же человек, наш общий должник — Голубев Илья.

Ангелина наблюдала за Татьяной в зеркало и не понимала, искренна ли она с Каррерасом или так великолепно вжилась в роль богатой расчетливой капиталистки. Впервые опыт и навыки профессионального психолога были бесполезными. Ангелина поставила капкан на шоколадного зайца, в качестве приманки подкинула Татьяну, но внутреннее чутье подсказывало, что пока капкан пуст, и добычей может стать каждый из здесь присутствующих.

Чтобы немного развеять печальные мысли, Ангелина включила автомагнитолу. По ретроканалу группа «Земляне» исполняла старую патриотическую песню:

«Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе видна. Как сын грустит о матери, как сын грустит о матери, грустим мы о земле — она одна»…

Чувствуя, что грусть-печаль только усиливается, Ангелина переключила на другой канал. После бодрого вступления Пьер Нарцисс запел с жутким акцентом:

— Я шоколадный заяц, я ласковый мерзавец, я сладкий на все сто! О-о-о!

Опасаясь международного скандала со стороны темпераментного кубинца, Ангелина снова пощелкала кнопками автомагнитолы. Но Виктор Каррерас, увлеченный намечающимся романом с русской красавицей, не обратил внимания на обидные слова. Тем временем из динамиков понеслось задушевное:

— Бессаме, бессаме мучо…

Стрелой долетев до Елкино, Ангелина попросила Татьяну и Виктора минуту обождать в машине, чтобы предупредить хозяйку о приезде покупателей. Ольга Ивановна, увидев Ангелину, бухнулась ей в ноги и протянула исписанный корявым почерком клетчатый лист из школьной тетради.

— Что это? — Ангелина повертела мятый листок.

— Чистосердечное признание, — покаялась баба-яга.

— Ольга Ивановна, я заберу свое заявление и отзову заявление Платона Платоновича, если вы подпишете купчую на продажу земли. Я приехала за вами, со мной покупатели. Они сейчас осмотрят участки, и мы поедем в агентство, — строго диктовала свои условия Ангелина.

— Спасибо, касатка, спасибо, — Ольга Ивановна смотрела на нее, как на икону. — Ты мне сразу понравилась, даже жалко было тебя травить.

— В присутствии покупателей вы должны молчать как рыба, — приказала ей Ангелина.

— Не беспокойся, касатка. Дай Бог тебе за твою доброту хорошего мужа! — пожелала старуха.

Вот хитрая бестия! Откуда ей было известно, что Ангелина не замужем. Наверное, Платон Платонович разболтал, кто же еще. Но баба-яга лукаво прищурила глаза, словно читая ее потаенные мысли, и просипела:

— Не тяни с замужеством, а то уведут твоего доктора у тебя из-под носа. Век в девках куковать будешь!

— Откуда у вас обо мне такие подробные сведения? — разволновалась Ангелина.

— Оттуда, — старуха подняла к небу указательный палец и рассмеялась.

У Ангелины кожа покрылась мурашками. Она выскочила на крыльцо и замахала руками, зазывая Татьяну и Виктора. Когда все троица вернулась в избу, Ольга Ивановна открыла печную заслонку, а Ангелину вытолкала обратно на улицу:

— Постой здесь, касатка, воздухом подыши, пока твои гости дом осматривают.

— Только не кормите их грибами, — взмолилась Ангелина, тщетно пытаясь проникнуть в запертую изнутри дверь.

Вскоре хохочущие гости в сопровождении Ольги Ивановны вышли к машине. По их лицам Ангелина поняла, что они готовы подписать любую ахинею, даже собственный смертный приговор. Когда «ауди» поскакала в город по недостроенной дороге, Ангелина не выдержала:

— Чем вы их одурманили? — шепнула она устроившейся на переднем сиденье Ольге Ивановне.

— Есть у меня одна травка, — хихикнула довольная старуха. — Интересуешься, касатка?

Ангелина промолчала. Если баба-яга и вправду умела читать чужие мысли, врать было бесполезно. Соблазн завладеть такими знаниями и впрямь будоражил Ангелину. Но ее собственный кодекс порядочности давил на самосознание как могильная плита. Собрав волю в кулак, Ангелина отказалась от предложенного подарка.

— Молодец! — похвалила ее Ольга Ивановна. — Гордая! Я уважаю гордых. Но если что, забегай по старой памяти. Ты ведь теперь навроде моей крестницы…

В агентстве недвижимости сделка по продаже полузаброшенной деревни Елкино была самой быстрой за всю историю фирмы. К взаимному удовольствию всех сторон договор символично обмыли бутылкой шампанского. Татьяна и Виктор, забрав свои ценные бумаги, поехали обедать в ресторан. Катька, вылезшая из засады, прыгала до потолка, размахивая полученными документами на ресторан и квартиру. Сержант Николай Егорович по телефону заверил Ольгу Ивановну в том, что дело против нее возбуждено не будет. А Ангелине не верилось, что все завершилось, как в сказке со счастливым концом.

— Вас подвезти? — спросила Ангелина Ольгу Ивановну, внешность которой уже не казалась ей такой безобразной.

— Нет, — баба-яга вынула из немодного ридикюля губную помаду и подкрасила тонкие губы. — Раз уж я в кои века выбралась в город, загляну на огонек к своему старинному приятелю.

«Поистине, к уродству привыкают также как к красоте», — мысленно перефразировала известное высказывание Ангелина.

Ольга Ивановна усмехнулась, вогнав Ангелину в краску.

— Прощайте, — пискнула Катя.

— До встречи, — отозвалась Ольга Ивановна.

Не успели Ангелина и Катя отъехать от агентства, как снова затрезвонил мобильный телефон.

— Ты куда это запропастилась? — тревожился Анатолий.

— Уже домой еду. Заскакивала на работу.

— А Катя где? Голубев ее разыскивает, заявился к нам, меня разбудил…

— Катя со мной. Будем через полчаса, — пообещала жениху Ангелина. — Сколько таблеток ты скормила Илюхе? — полюбопытствовала она у Кати.

— Три штуки, — потупила глаза Катя. — А что? Мало?

— Да для твоего Илюшеньки три таблетки, как для слона дробинка, — хихикнула Ангелина. — Ладно, мы хоть успели с Каррерасом разобраться!

— Что бы я без тебя делала! — воскликнула Катя, обнимая подругу.

По дороге домой они заскочили на рынок, купили зелени и помидоров для салата, парного мяса на шашлыки и разных острых солений. В винном магазине Ангелина выбрала две бутылки чрезвычайно уважаемого Анатолием «Мерло». Мужчины встретили их радостными воплями.

— Угадай, какой у меня для тебя подарок? — пританцовывая вокруг Ильи, визжала счастливая Катя.

— Нет, сначала ты угадай! — сгреб ее в объятия Голубев.

Катя побледнела.

— Ах ты моя трусишка! — Илья задрал свитер и вынул отремонтированную игрушку Мистера Икса.

Катя машинально нажала на живот волосатого зверя, и он запел голосом Голубева: