Карты, деньги, два клинка. Том 2

Глава 19

Святоши принялись обеспокоенно озираться по сторонам, и я отчетливо услышал слово «демоны», пусть и в саксонском языке был не особо сведущ.

— Демоны, значит… — усмехнулся я. — Так вот, как вы тут Смещение миров объясняете. Интересно, а главное — всё в свою пользу. Удачный же сосуд ты умудрился себе найти, Габелл.

И тут же внезапная догадка пришла мне в голову. Довольно жестокая, но для этого изверга — в самый раз.

— Сколько же сосудов ты собственноручно прикончил, прежде чем подобрался к этому?

— Шесть, — ответил мне старик, приторно улыбнувшись. — Всего лишь шесть.

— Ублюдок…

Тем больше поводов появляется разделаться с ним здесь и сейчас. И даже Смещение не спутает мне карты. Напротив — вселит ужас в сердца рядовых святош.

Не дожидаясь, пока они опомнятся, прокрутил клинки в руках, поудобнее ухватился за рукояти и побежал вверх по лестнице к возвышению.

— Ты забываешься, Георг Дагвис! — забрюзжал старый хрен, а Эзраил, издав нервный смешок, испарился в воздухе.

— Ый, Арата! — крикнул я на бегу.

Клинки удлинились, драконье пламя объяло лезвия.

Однако Габелл даже не дернулся. Ни один мускул не дрогнул на его лице, пока я стремительно приближался с намерением накормить его тем самым пеплом, вкус которого до сих пор ощущал во рту. Даже сейчас! Спустя столько лет после нашей первой и единственной встречи лицом к лицу!

Краем глаза заметил молниеносное движение на лестнице по правую сторону от себя. Еще секунда, и меня резко оттолкнули назад. Острая боль прострелила живот, и я кубарем покатился вниз. Тень снова промелькнула мимо меня, и, скатившись, я уперся в ноги Эзраила, ряженные в эти идиотские штаны с пуфами.

— Куда же вы так торопитесь, господин Дагвис? — с ухмылочкой навис он надо мной, схватил за шиворот и поднял на ноги одним рывком. — Знал ли ты, что сила бога пропорциональна силе тех, кто в него верует? — томным шепотом прошептал он мне на ухо. — Всегда хотел это сказать! — громко сообщил он всем остальным и зашелся истерическим хохотом. — Ну давай же! — вновь вернулся он ко мне. — Однажды ты уже осмелился бросить вызов богине, Георг «Даггер» Дагвис! Чем же я хуже Талии? Разве что сиськи у меня будут поменьше, ну а во всем остальном теперь-то я точно не уступаю ей в силе!

Оттолкнув меня от себя, бог хитрости, обмана и коварства выпрямил спину, хрустнул шеей и сложенными в замок пальцами перед собой.

— Давай же, — повторил он с нажимом. — Яви мне, по какой причине Талия целый век держала тебя на поводке, смертный. Холила и лелеяла. Делила с тобой ложе и даже после твоей смерти вознамерилась вернуть обратно!

— Хех… — стер я рукавом кровь, струйкой стекающую изо рта. Медленно обернулся к нему. — А тебе что… завидно?

— Завидно⁈ — взвизгнул тот чуть ли не на ультразвуке. — Да кто же в своем уме станет завидовать безвольному псу на драном поводке⁈

Каждым словом, каждым жестом он пытался вывести меня на эмоции. Добивался того, чтобы я утратил контроль, как это произошло в коттедже Райханы. Не сомневаюсь, что Эзраил и тогда исподтишка подглядывал за мной. Но ничего не выйдет. Я знаю, что бога мне не одолеть, сколь бы не возросли мои силы. На то я и смертный. Не ровня тем, кто стоит над нами. А вот ослабить его было возможно. Убийством Габелла, если быть точным.

Так что, игнорируя подначки Эзраиля, снова бросился наверх.

— Я сказал ко мне, пес!!! — раздался за моей спиной его пронзительный визг.

Тени, принявшие очертание костлявых рук, сомкнулись на моей шее, и меня вновь утянуло назад, со скрипом протащило по полу и вернуло на место, с которого я стартанул.

— Марк! — вторил ему голос недавней маркизы, а ныне хрен знает кого. — Ты же сказал, что нужна только печать!

— Заткнись! — рявкнул на нее Габелл.

— Падаль… — в свою очередь, процедил я сквозь зубы, пытаясь оттащить тени от своего горла, но пальцы проходили сквозь них, хватая лишь воздух.

Тем временем мало кого волновал грохот за стенами собора. Рык, громкие голоса защитников. Меня он не волновал в том числе. О своей бы шкуре сейчас позаботиться…

— Сразись со мной, аха-ха-ха! — никак не унимался Эзраил, наконец-то приказывая теням отступить.

— Я, конечно, знал, что ты пафосный тип, но чтобы настолько… — откашлявшись, ввернул ему.

И что ж с ним делать-то?.. В открытом бою мне его не одолеть, ну а если пробовать взять хитростью… Взять хитростью бога хитрости? Серьезно⁈ Не дурак же я.

Поднялся с пола, зыркнув на франта исподлобья, и на лице бога тут же пышно расцвела улыбка.

— Ну давай же… — приговаривал тот, нетерпеливо прыгая с ноги на ногу. Глаза его сверкнули. — Давай же, Даггер! Нападай!

Нет, так просто подобраться к Габеллу он мне не даст. Просто не оставляет мне другого выбора. А ведь всё могло быть иначе, будь Талия с самого начала на моей стороне. Согласись она с моей позицией, с законами морали. Боги невыносимы…

Ладно. Даже если ситуация кажется безвыходной, стоит начать, и решение само придет в…

— Хья-я-я-я!

Красочный витраж за алтарным возвышением разлетелся вдребезги, когда с протяжным хриплым визгом в зал ворвалась тощая лапа какой-то монстрятины, напоминающей богомола-переростка.

Ну вот, другое дело! Давно уже пора.

Святоши бросились врассыпную, Габелл обернулся. Даже Эзраил повернул голову на нашего гостя, озадаченно почесывая затылок под объемной бардовской шляпой.

Это шанс!

Сорвавшись с места, кинулся к нему. В мгновение ока сократил расстояние между нами, замахнулся пылающим огнем Араты клинком…

Но, не поворачивая ко мне головы, бог стрельнул в меня взглядом. Его зрачки резко сдвинулись, а кулак, охваченный темной дымкой, съездил мне по ребрам. Доля секунды. Какая-то жалкая доля секунды, и меня отнесло на несколько метров назад, к скамьям. Рухнул на пол между передними двумя рядами, непроизвольно согнулся пополам.

— Кх…

Будто бы часть души из меня вытряс, сволочь… Даже мое изначальное тело не было бы готово к прямому столкновению с Эзраилем. Ну да, он-то церемониться со мной лишний раз не будет в отличие от Талии, которой, несмотря ни на что, я нужен был живым.

— И это всё? — искренне удивился бог в то время как богомол-переросток с визгом и стрекотом пытался пролезть в разбитое окно собора. — Знаешь, господин Дагвис, а я ведь разочарован…

Устав от мельтешения на заднем плане, он одним взмахом руки откинул гигантское насекомое от витража, послав парочку теней вдогонку, дабы завершить начатое. Не отрывая при этом взгляда от меня.

— Или ты всё никак не желаешь биться со мной в полную силу, или же меня просто жестоко наеб…

— Первое, — подсказал ему Габелл, не сошедший с золоченого насеста даже в момент атаки.

— Первое значит… — призадумался хитрец, потирая свою козлиную бородку. — Интересно… Но я-то знаю, в чем твоя главная слабость, дорогой мой друг! Я не был бы собой, честно говоря, если был бы не в курсе чужих слабостей, — быстро протараторил он и сам же улыбнулся своей догадке. — Тащите полудурка!!! Хотя подожди-ка… — так же быстро изменился мужчина в лице, и губы его растянулись в хищной улыбке. — Я и сам могу это сделать.

Мгновение, и подле него материализовался… Лука. В тот же момент Эзраил прижал парня к себе, а рука его сжалась на горле блондина. Золотистые глаза в немой мольбе уставились на меня.

— Твои юстициары, Даггер… Ты просто без ума от них, не так ли?.. Ну что⁈ — осклабился бог. — Теперь-то твое сердце полыхает неистовой ненавистью? Теперь-то ты покажешь мне силу, что так привлекала Талию?

— Зря стараешься, — сразу раскусил я его фокус. Лука уж точно не стал бы стоять столбом даже под натиском бога. Хоть один язвительный комментарий однозначно дал бы. Иначе он не был бы собой. — Меня своими трюками не проймешь. Я вижу тебя насквозь.

— Вот как? — совершенно не удивился тот. — А я уж думал, что даже чересчур великолепен…

Иллюзия растворилась в его руках сгустком черной тени, а сам Эзраил широко расставил ноги, уперев руки в бока.

— Может, довольно на этом? — попытался оборвать его потуги старческий голос Габелла. — Поигрался и хватит. Ты ведь знаешь, что нам обоим он нужнее живым, чем мертвым.

— Но я не закончил! — капризно топнул бог ногой, как недовольное дитя.

— После того, как клинки перейдут мне, делай с ним всё, что пожелаешь нужным.

— Но!..

— И если ты пожелаешь, чтобы он продемонстрировал тебе свою истинную силу, достаточно будет просто приказать.

Эзраил недовольно закатил глаза, погружаясь в раздумья. Скрестив руки на груди и продолжая нервно притопывать ногой. Но потом губы его снова тронула улыбка, а глаза вспыхнули.

— Сойдет, — вынес он вердикт.

Затем медленно поднял руку, щелкнул пальцами и исчез.

Появившись при этом за моей спиной.

— Спокойной ночи, малыш Даггер… — раздался приторно-медовый голос за плечом.

И последнее, что я успел сделать — резануть ублюдка левым клинком по бедру. До того, как провалиться в непроницаемую тьму.

В себя я пришел уже лежа на кушетке, закованный в толстые кожаные ремни по рукам и ногам. Разве что лицо сумел оторвать от клеенки и голову приподнять, чтобы немного осмотреться.

Какая-то палата, от пола до потолка пропахшая формалином и прочими медицинскими веществами. Явно не в соборе расположенная, но, вероятно, в какой-то больнице неподалеку от нее.

Спина моя слегка зудела, вызывая дискомфорт. Но еще больший дискомфорт мне предстоял, когда Габелл на пару с Эзраилем наложат руки на незавершенную печать.

И всё же я не мог подчинить себя безумию. Я должен был сохранять трезвый рассудок и здравый ум до самого конца. Хотя бы потому, что состояние на грани делает из меня ту самую тварь, против которых я поклялся бороться. Которых поклялся искоренять, изничтожать.

Добровольно подчиняться тому, что рвалось из оскверненных недр моей души — совершать преступление против самого себя, своих же принципов. И нет, я мог бы позволить себе предать самого себя, но только не «Юстициус».

Дверь по левую руку от меня скрипнула. Каблучки застучали по серым кафельным плитам, а потом их хозяйка присела на корточки перед кушеткой, на которой я распластался.

— Марк… — прошептала брюнетка, закусила губу. А далее произнесла ту самую драматичную фразу, которая за годы моей жизни успела знатно поездить мне по ушам: — Это не то, что ты думаешь…

— Сейчас я думаю вообще не об этом, — обнадежил ее. — Даже если бы думал, клинки бы об тебя марать не стал.

Казалось, это кольнуло ее еще больнее, чем если бы я поклялся прикончить Мелисару на месте. И зачем-то она принялась оправдывать себя дальше.

— Если бы я не помогла папе Венедикту, весь мой род оказался бы под ударом. На меня была возложена важная миссия, и я обязана была довести ее до конца… Даже после того как между нами… — Она снова закусила губу, пожевала ее. — Я хочу помочь! Только не знаю как…

— И ты уже помогла мне, чем смогла, — улыбнулся ей уголками губ. — Дальше я справлюсь как-нибудь сам, дорогая.

— Марк…

— А теперь давай, беги отсюда, пока второй твой папочка не прикончил первого. Сейчас мне точно не до ваших разборок.

Резко поднявшись на ноги и всхлипнув, девушка засеменила к двери, громко захлопнув ее за собой. Как я уже говорил, предавали меня не раз, и я уже давно свыкнулся с ролью мишени для своих же.

Хуже всего в сложившейся ситуации было то, что клинков рядом со мной не находилось. На зов мой они не отвечали тоже. Лишь тихий звон раздавался где-то в отдалении. Беспокойный, нервный, но ответить на который я никак не мог. И, твою мать, как же меня это злило…

Дернул руками, ногами, но ремни держали крепко. Затянуты так, что кожа скоро посинеет.

Знакомая ситуация. Примерно так же меня распяли в главном храме истины и справедливого суда перед тем, как я утратил свободу. Не самые приятные воспоминания, и очень не хотелось бы переживать все эти ощущения вновь.

Но еще сильнее не хотелось, чтобы Габелл заполучил мои клинки, а Эзраил — мои тело и половину души в свое подчинение.

Так что я попытался снова. Стиснул зубы от натуги, борясь с путами, но в итоге лишь стер запястья и щиколотки в кровь.

Если бы только способности рода Делецких могли принести мне хоть какую-то ощутимую пользу в настоящий момент, а не просто заживить свежие ссадины — вот это была бы вещь! Но регенерация была для меня сейчас столь же бесполезна, как жалкие потуги бывшей маркизы надавить на жалость.

Дверь снова распахнулась, но на сей раз звуков раздавалось множество. Разговор Габелла и Эзраила о том, сколько времени займет завершение печати, шум катящейся по полу металлической тележки на колесиках, тихие переговоры незнакомых мне людей на саксонском.

— Ну что, ты готов, господин Дагвис? — прошептали мне на ухо. — А ведь я сделал тебе одолжение, не соврав в вопросе избавления от печати Талии. Ее, действительно, способен перебить лишь бог равный или выше по силе. Находящийся на Земле и тот, которого ты заинтересуешь. И этим богом стану я!

Голову мою резко приподняли за волосы, впихнули в рот какую-то деревяшку. А уже спустя минуту спину обожгло такой болью, что слезы брызнули из глаз.

Королевство Скардия, верховный храм истины и справедливого суда…

В то же время…

— Что происходит⁈ — в какой-то момент вышла богиня из транса, с недоумением наблюдая за тем, как печать выводится сама по себе. Причем настолько быстро, что она едва успевала отслеживать начертание символов.

Она уже прекратила вливать свои силы, но это не остановило процесс. Лишь ускорило!

— Вторая часть души подверглась тому же ритуалу, госпожа! — так же удивленно воскликнула одна из послушниц, отдернув пальцы от тела парня, как от огня.

Хотя ощущения казались схожими. Будто бы пальцы ее окунули в жидкое пламя, настолько сильно их прожгло.

— Какого?.. — прищурилась Талия, лихорадочно бегая глазами по спине Даггера.

Прекрасное личико богини осунулось за проведенные подле стола бессонные ночи. Волосы ее были стянуты в растрепанный хвост на затылке, легкие круги пролегли под глазами, а молочно-белая кожа посерела от нехватки солнечного света.

Приложив ладонь к незавершенной печати, дева поморщилась, но для нее боль была терпимой. Необходимо было прочувствовать, чья сила сейчас вливается в печать на спине ее смертного. Однако стоило ей распознать личность негодяя, губы ее скривились от охватившего Талию гнева.

— Эзраил… — прошипела она. — Поганый ты змей…

— Что будем делать, госпожа? — проблеяла вторая начертательница, уже давно сложившая обожженные руки на груди.

— Как это «что делать»⁈ — взвилась девушка, стреляя глазками в обеих. — Продолжать! Мешайте наложению! Вплетайте мои знаки! Я не отдам его! Не отдам!

Вцепившись пальцами в спину лежащего перед ней парня, она высвободила наружу чуть ли не весь резерв, напитывая печать своей энергией. Жжение ослабло, и только теперь послушницы могли продолжить ритуал, кропотливо завершая начатые чуждым им богом знаки. Довершая за него предложения. Начиная те, что дописывали чужими руками.

— Быстрее! Быстрее! — подгоняла их богиня, а глаза ее отслеживали появление всё новых и новых символов. — Нет, нет, нет… Никому, никому не велено. Никому не велено! Чертов Эзра… Гори ты в Преисподней сотни веков кряду!

Но с последним предложением всё было закончено. Финальная точка на внутреннем круге печати была поставлена, и Талия устало рухнула на пол, запрокинув голову.

— Мы… мы сделали всё, что могли, госпожа, — скорбно сообщила первая, опершись ладонями на стол. — Это случилось так быстро, что мы…

— Но тело не исчезло! — воскликнула вторая.

И Талия, будто бы обретя второе дыхание, рывком поднялась на ноги и прильнула к столу. В самом деле, тело всё еще оставалось здесь, даже с завершенной печатью. Значит, и часть души Даггера всё еще дремлет в его недрах. Со второй она не воссоединилась, хотя парень, как и прежде, не подавал никаких признаков жизни.

— А это что значит? — уставилась она на послушниц, и сердце ее пропустило удар в ожидании ответа.

— На самом деле… — снова заговорила вторая, и богиня тут же воззрилась на нее с горящим огнем в глазах, — … есть одна теория. Но не думаю, что она вам понравится.