Карты, деньги, два клинка. Том 2

Глава 8

Крепость Ветус Манс…

Более века назад…

Я торопливо поднимался по ступеням, ведущим к главному входу в крепость, хотя в поспешности не было никакого смысла. Знал, что предстанет моим глазам по прибытию. Скорбные мины юстициаров и заплаканное лицо Сансы. Знал, и всё равно на что-то надеялся. Может, на чудо? Но чудес не бывает. Лишь магия, которая в этом случае оказалась бессильна.

Вошел в главный холл и не ошибся в своих догадках ни на йоту. Физиономия Айка, на которую я наткнулся в первую очередь, красноречиво говорила о том, что чуда не произошло.

— Скончался? — прямо спросил я.

— Скончался, — кивнув, ответил он мне.

— Где они?

— В покоях Сансы. И… Даггер? — окликнул меня Айк, когда я решительно двинулся туда. Пришлось остановиться. — Дай им побыть наедине. Это произошло совсем недавно. Пусть попрощается.

— Понял.

В ожидании, пока девушка сама спустится к нам, уселся за длинный дубовый стол к остальным ребятам.

Обычно, когда мы собирались в крепости все вместе, здесь было шумно. Пиво лилось рекой, стол ломился от закусок, а занимательные истории сыпались из уст одна за другой на разные голоса. Порой доходило до драк, выяснения отношений и дебошей, но после все обязательно мирились и принимали на душу в два раза больше, чем до этого. Где мы только ни обнаруживали себя на утро, и однозначно не в теплых кроватях.

Но сейчас в главном зале царила непроницаемая тишина. Санса скорбела об утрате, а вместе с ней и все остальные, в равной степени успевшие привязаться к болезненному, но шустрому и острому на язычок мальчишке.

Он был уверен, что сумеет побороть болезнь. Был уверен, что станет таким юстициаром, каких еще свет не видывал. Непобедимым, преданным долгу и справедливости. Светом во тьме.

Однако не прошло и пары лет с тех пор, как я взял их с Сансой под свое крыло, как Дастин сам погрузился в вечную тьму. Я понимал, что в лекарской практике не было еще ни единого случая исцеления от дурного сердца, и всё-таки его смерть стала для нас неожиданностью.

Когда даже спустя полчаса Санса не удосужилась спуститься к нам, принял сто грамм гномьей пятизвездочной и решил всё-таки наведаться к ней сам. Поднялся на второй этаж, прошелся по каменному коридору, остановился напротив двери ее покоев и осторожно постучался.

Ответом мне служила тишина.

Тогда собрался с мыслями и вторгся в ее личное пространство без приглашения.

Девушка, сгорбившись, сидела ко мне спиной перед кроватью, на которой покоился ее младший брат Дастин. Кожа мальчишки уже успела мертвенно побледнеть, глаза были прикрыты.

— Санса? — позвал я, но меня проигнорировали.

Подошел ближе и заметил, что девушка неотрывно смотрит в невидимую точку перед собой. Даже не шевельнулась. Просто смотрит, не моргая, и всё. Лицо ее не выражало ни единой эмоции, и было почти такое же белое, как у мертвеца перед ней.

— Санса, ты… — начал я.

— От тебя воняет, — бросила она, не шелохнувшись. Только губы ее едва заметно двигались.

— Ты не можешь сидеть здесь вечность, — продолжил, пропустив грубость девушки мимо ушей. — Еще немного и труп начнет разлагаться. Если позволишь, мы похороним его на…

— От тебя ужасно воняет, — повторила она так же монотонно.

Я болезненно усмехнулся.

— Наверное, потому что я с другого конца Скардии добирался сюда, чтобы успеть попрощаться с…

— И не успел, — сказала она, как отрезала. — Ты не успел, Даггер, потому что тебе плевать на моего брата. А вот он в самом деле хотел попрощаться с тобой. Спрашивал, где ты. Насколько далеко ты от Ветус Манс, и успеешь ли потренировать его до того, как…

Она осеклась. Сглотнула подкативший к горлу горький комок.

Я мог бы сказать еще тысячу слов в свое оправдание. Она будет слушать их, но не услышит. Сердце ее убито горем, а утешать я не умею. За столько лет так и не научился скорбеть вместе с кем-то, а не наедине со своими мыслями.

— Я не хочу тебя видеть, — наконец произнесла Санса тоном, не терпящим возражений. — А теперь выйди и дай мне попрощаться. Я просто хочу попрощаться с ним. Просто… побыть еще немного.

Склонившись над кроватью, она взяла в руки его маленькую холодную ручку и сжала ее.

Мне же ничего не оставалось, кроме как выйти из ее покоев и пережить смерть Дастина в одиночестве. Выплеснуть всё накопившееся и покончить с неприятным чувством утраты, скребущим в груди.

По пути на тренировочную площадку юстициаров я наконец-то в полной мере осознал, что некоторые вещи неизбежны. Неизбежны, даже если ты делаешь всё ради того, чтобы избежать их. Сколько бы ты ни боролся, сколько бы ни надеялся на удачный исход, в один момент всё летит к праотцам. Сила, время, деньги… насколько же всё это эфемерно, если сталкиваешься с неизбежностью. Ни в чем нельзя быть уверенным на сто процентов. Только на девяносто девять.

Уверенно направившись к соломенному манекену, выхватил кинжалы из ножен. Сократив расстояние с ним до нескольких сантиметров, взмахнул клинками и, направив в удар весь свой накопившийся в душе гнев, разнес манекен в щепки.

Затем следующий, третий, четвертый…

Готов был перейти к пятому, если бы меня не обхватили сзади. Замер, уже занося клинки.

— Прости… — раздался едва слышный голос Сансы за моей спиной. — Я просто… просто слишком сильно боялась потерять его, Даггер.

Саймон бросил на меня короткий взгляд.

Я боялся прогадать со временем, но всё же решил сделать хоть что-то, чем ничего. Не было у меня желания тратить время на бессмысленную скорбь. Бросился к телепату, повалил его на пол, и в ту же секунду над нами просвистел дротик.

— Господин Марк… кх… — заворочался парень, придавленный моим весом.

Похоже, дротик этот был единственным в арсенале, потому что сразу после выстрела Айвар пустился наутек. Не знаю, на что он рассчитывал, если был так скромно вооружен, но главное, что опасность миновала. Теперь предстояло достать неугомонного мальчишку и выполнить этот чертов заказ, за который я поручился собственной шкурой.

— Оставайтесь здесь. Скоро вернусь, — напоследок заверил остальных, вскочил на ноги и кинулся за пацаном вдогонку.

Когда выбежал за двери храма, увидел лишь мелькнувшую впереди спину, тут же исчезнувшую в тени на мощеной дорожке между округлых домов.

Отправился следом. На местности он разбирался лучше меня, так что добраться до выхода на поверхность в кратчайшие сроки ему труда бы не составило. Более цивильного выхода, нежели дыра, проломленная тушей песчаного червя, посреди пустыни.

Некоторое время его спина всё еще мелькала впереди. Я ускорился, мальчуган — тоже. А затем юркнул в какой-то лаз среди квадратных грядок и исчез из поля зрения.

Лаз этот представлял собой рукотворное отверстие в полу с лестницей, уходящей вниз, во мрак. И, недолго думая, я спустился за ним.

— Демура, — шепнул, вкладывая в клинки толику магической энергии.

Глазам моим открылся узкий каменный тоннель, на первый взгляд казавшийся бесконечным. Но впереди я слышал удаляющиеся от меня шаги Айвара, так что пацан явно понимает, что делает и куда именно направляется.

Поэтому я без тени сомнения начал спускаться, подсвечивая лестницу перед собой.

Ровные стены тоннеля были увешаны подвешенными на цепях лампами. Впрочем, уже не работавшими, покрывшимися пылью и песком.

Однако чем глубже я спускался, тем более давящими на меня становились стены. Всё ниже и ниже, уже не осознавая, насколько глубоко тянется этот странный спуск.

Дробные шаги по ступеням впереди служили мне ориентиром, а когда они стихли, я и сам вошел в широкую пещеру. Теперь вдаль уходили шпалы подземной железной дороги в два ряда. На одном из рядов скромно стояла тележка, груженная камнем.

Это были копи. Вполне вероятно, те самые, о которых мне ранее поведал Динар. Заброшенная по неизвестной причине золотая шахта, ради которой, скорее всего, и возводился подземный город Шард.

Вещи рудокопов были хаотично разбросаны вдоль шпал. Что-то мне это явно напоминало… Например, копи Элетора, в которых мы с Кассиусом однажды повстречались с Версалидом и его многочисленным потомством. Примерно так и выглядит шахта, заброшенная не по причине истощения ресурсов, а из-за внезапно возникшей опасности. Смертельной опасности.

Но если даже Динар, хорошо осведомленный в истории Аравийской Империи, не смог назвать причину бедствия наверняка, то дела тут и впрямь были плохи. Вероятно, так же плохи и по сей день.

Чем дальше я продвигался вперед, тем гуще становился удушливый запах. Запах мертвечины. Не просто скелетов, обглоданных временем, а залежавшихся чуть дольше положенного на свежем воздухе трупов. Сладковато-приторный до тошноты, который мало с чем можно спутать. Примерно так же пахло в покоях Сансы, когда мы наконец-то явились туда забрать труп Дастина. С младшим братом она прощалась около трех дней, прежде чем юстициары предали его земле.

Тем не менее, несмотря на отчетливый запах, ни одного трупа на своем пути я пока что не встретил. Шаги мои эхом отдавались от стен, и в данный момент это были единственные звуки, которые я слышал. Мальчишка затерялся где-то впереди, и это напрягало меня еще сильнее.

Вот аромат смерти стал еще более отчетливым. Занял собой всё пространство, не давая вдохнуть без чувства отвращения.

И тут я услышал впереди душераздирающий детский крик. Аж до мурашек пробрало. Сперва застыл на месте, вслушиваясь и пытаясь определить приблизительное расстояние до Айвара и направление, а затем выхватил клинки из ножен и бросился к нему, ориентируясь на слух.

На ближайшем перекрестке повернул направо, устремился глубь небрежно раскопанного тоннеля, а уже в его конце глазам моим предстала пугающая во всех смыслах картина.

Айвар со ржавым ломом в руках, приняв боевую стойку, стоял перед вылезающими из гробов мертвецами. Гробы эти покоились на выдолбленных в камне уступах в три яруса.

Древняя крипта? Склеп? Святилище? Выяснять времени не было. Ожившие мертвецы представляли сейчас куда большую опасность, нежели незнание.

— Айвар! — крикнул мальцу, подзывая его к себе.

Но он не решался принять мою помощь. Лихорадочно вертел головой то в мою сторону, то в сторону подвывающей нежити, уже тянущей к нему свои костлявые руки. Тогда взял инициативу на себя. Подбежал к мальчишке, схватил его за руку, рассек воздух левым клинком и размашисто прочертил им по шее ближайшего к нам мертвеца.

Мгновение, и я услышал сиротливый звон. Звон, после которого две половины левого клинка, ныне расколотого надвое, рухнули на каменный пол.