Кассио

КАССИО

Я

приподнялся на локтях, перенося вес тела и встречаясь с ней взглядом. Ее глаза приобрели более темный оттенок синего, цвета самых глубоких океанов, и я мог поклясться, что они мерцали, как сапфиры. Она была великолепна, и я почувствовал, как мой член снова начинает твердеть при виде ее обнаженной, распростертой на кровати.

Для меня.

“Раздвинь ноги шире для меня”.

Она немедленно подчинилась, и у меня потекли слюнки, когда я увидел свидетельство ее желания. Она была насквозь мокрой, полностью промокшей для меня. Я раздвинул ее губы большим пальцем и выдохнул прямо в ее клитор.

Я еще глубже уткнулся лицом между ее бедер, просовывая язык внутрь. Я удерживал ее взгляд, обводя кончиком языка ее клитор, и ее тело содрогнулось от желания, привлекательный румянец окрасил ее бледную кожу. Я нежно прикусил ее чувствительный бутон, и ее бедра приподнялись над кроватью. Громкий стон разнесся по комнате. Она была такой чертовски отзывчивой на меня, что это вызывало привыкание. И на вкус она была такой, какой я ее запомнил. Сладкой и моей.

Я коснулся ее клитора, и ее бедра дернулись вверх. Ее пальцы заскользили по моей голове, удерживая меня в заложниках между ее бедер. Как будто я был готов пойти куда угодно. Последние два года это было все, чего я жаждал. Это было все, ради чего я работал.

Мой рот прильнул к ее клитору, а ее руки крепче вцепились мне в волосы. Она наслаждалась этим, ее бедра приподнялись над кроватью и прижались своей киской к моему лицу.

Она забилась подо мной, ее тело напряглось, пока я продолжал водить языком по ее клитору, вдыхая ее сладкий аромат.

Прошло совсем немного времени, прежде чем она начала тереться о мой рот, гоняясь за собственным оргазмом, пока я терялся в ее восхитительном вкусе. Я не мог отпустить ее, несмотря ни на что. Она была моей, а я принадлежал ей. Два года назад я понял, что мимолетного мгновения с ней никогда не будет достаточно. Я нуждался в ней вечно, чтобы она всегда была с мной. Это был мой единственный эгоистичный поступок, и я отказался отпустить ее.

Мое имя сорвалось со стоном с ее губ, и ничто и никогда не звучало лучше. Она резко кончила, брыкаясь о мое лицо, и я поднес ее задницу к своему лицу, чтобы продолжить ласкать ее. Ее тело содрогалось под моим языком, пока она продолжала тереться о мой язык.

И вдруг я понял. Вся моя жизнь, все дерьмовые годы, они того стоили, потому что привели меня к ней.