Кайленд

Глава 14

В дверь трейлера тихо постучали. Я вырвалась из глубокого сна, в котором находилась, и села. Было совершенно темно. Какого черта?

Стук повторился. Я обернула одеяло вокруг тела и тихо спросила, подойдя к двери:

— Кто там?

— Это Кайленд.

Мое сердце замерло. Я открыла дверь. Кайленд стоял там, одетый в пальто и шапку, засунув руки в карманы, и со взглядом, который я не могла прочитать.

— Привет, — сонно сказала я. — Что ты здесь делаешь? — спросила я, оглядываясь на дверь спальни.

— Я… Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

Я нахмурила брови, поплотнее обворачивая одеяло вокруг себя, с улицы в трейлер попадал холодный воздух.

— Почему я могу быть не в порядке? — спросила я.

Он моргнул.

— Я подумал, что твоя мама должна быть дома. Знаешь, я просто хотел проверить, как ты… как она…

— Посреди ночи? Ты мог бы прийти и пораньше.

Кайленд посмотрел на темное звездное небо, как будто впервые осознав, что сейчас была ночь. Он снова взглянул на меня со смущением и неуверенностью на лице. Я наклонила голову, изучая его, стоящего под зимним небом, его дыхание парило в холодном воздухе.

— Тебе одиноко, Кай? — тихо спросила я.

Он выглядел потрясенным.

— Что? — Он покачал головой. — Нет, я здесь не поэтому. Я здесь не ради себя, а ради тебя.

Я наклонила голову и облизала нижнюю губу. Его взгляд метнулся к моим губам, и он сглотнул.

— Иногда можно что-то делать и ради себя.

«Это нормально, что ты хочешь меня. Надеюсь. Боже, надеюсь».

Он кивнул.

— Знаю, я просто подумал, что ты, наверное, помогаешь маме устроиться… Как она?

— Она в порядке. Ей лучше. Сегодня вечером она встала с постели и помогла приготовить ужин, так что это хороший знак.

Кайленд кивнул, и мы оба на секунду замолчали. Он начал переминаться с ноги на ногу.

— Ты должна сказать, чтобы я ушел, Тенли. Скажи это искренне. Попроси меня уйти, потому что я не могу сделать это сам.

Я моргнула.

— Я не хочу, чтобы ты уходил.

Глубокий вздох вырвался из его горла, и он снова начал переминаться с ноги на ногу.

— Ты хочешь, чтобы я вернулась к тебе?

Его взгляд встретился с моими.

— Это возможно? Я имею в виду, у тебя получится? Ты сможешь?

Я кивнула.

— Да. Подожди меня здесь.

Я отступила назад и тихо закрыла дверь. Быстро написала записку Марло, давая ей знать, что ушла к Кайленду, и что утром буду дома. Она прикроет меня перед мамой. Мы не говорили с мамой о таких вещах, просто никогда не были близки в этом плане. Было бы странно начинать сейчас.

Я уже была одета в штаны и рубашку с длинными рукавами, так что просто натянула сапоги и куртку и тихо покинула трейлер.

Взгляд на лице Кайленда, когда я вышла на улицу, был чистым облегчением.

— Ты уверена, что все в порядке? — спросил он.

— Да, все хорошо. Я так понимаю, что ты еще не насытился моим телом, — поддразнила я.

Он остановился, выглядя пораженным.

— Тенли, нет, я не поэтому пришел. Я здесь не для того, чтобы использовать тебя. Я просто… Засыпать с тобой прошлой ночью, было так легко… И сегодня я не мог уснуть, и подумал, может быть, ты тоже не можешь… — Кайленд рассмеялся, хмурясь в небо. — Я реально облажался и разбудил тебя посреди ночи.

— Все в порядке. Мне тоже понравилось спать с тобой, — сказала я и улыбнулась. — Я имею в виду, мне больше понравились другие вещи, но это тоже было приятно. Так что, может пойдем? Уже поздно. Если только ты еще не закончил мучать меня своими размышлениями.

Кайленд помолчал, потирая затылок и тихонько усмехнулся.

— Я не размышлял.

Я фыркнула.

— Ага, так и есть. Ты мог бы давать уроки. Возможно, ты вполне мог бы стать главным экспертом по мучительным размышлениям.

Я была почти удивлена своей способностью шутить, но была так искренне рада его видеть. И так счастлива, что он тоже хотел меня увидеть.

Он снова засмеялся и взял меня за руку, пока мы шли к его дому. Его настроение казалось, улучшилось.

Пять минут спустя мы подошли к его входной двери.

Мы не разговаривали, пока шли к его кровати. Я сняла сапоги и куртку, а затем разделась до нижнего белья. Мы были вместе только один раз, касались друг друга только один раз, но каким-то образом я уже чувствовала себя комфортно рядом с ним.

Кайленд тоже разделся до нижнего белья и залез под одеяло рядом со мной. Притянул меня спиной к своей груди и зарылся носом в мои волосы. Выдох, который покинул его тело, звучал так, будто он сдерживал его часами. Я накрыла руками его руки, обнимающие меня.

— Спасибо, — сказал он низким голосом. Что-то в его тоне звучало почти… отчаянно.

Я обеспокоенно повернулась в его руках.

Он смотрел на меня в тусклом свете комнаты, его глаза наполнились какой-то болью, которую я не понимала. Я нахмурилась и погладила его по щеке.

— Кайленд… — начала я.

Но он покачал головой, перебивая меня.

— Прости, — сказал он.

— За что? — прошептала я.

— Прости за то, что я не могу держаться подальше от тебя. За то, что не могу перестать думать о тебе. За то, что ходил к вашему трейлеру каждые пять минут с тех пор, как проснулся. Прости за то, что я такой эгоист.

Мое сердце взлетело, даже если и болело за него.

— Ты не эгоист. Я тоже скучала по тебе сегодня. Это нормально. Я не прошу у тебя ничего больше, чем ты можешь дать. Нет.

— Прошу прощения за это больше всего.

— За что именно?

Кайленд снова покачал головой.

— Что мне нечего тебе дать. Что я могу только брать у тебя. И это неправильно.

— Это правильно, если я сама предлагаю это.

— Да, но это все еще неправильно.

Я изучала его лицо в полумраке комнаты и провела пальцем по скуле, по его челюсти и над этими прекрасными губами.

— Извини, что мне не удалось разрешить твою моральную дилемму. Но ведь я здесь только ради твоего тела, Кайленд Барретт. Так что можешь позволить себе расслабиться.

Он рассмеялся, притянув меня к себе. Я вдыхала запах его кожи, мужественный и чистый.

Через минуту я спросила:

— У тебя снова был кошмар? Поэтому ты не мог уснуть?

Кайленд молчал, и я подумала, что он мне не ответит, поэтому, когда его глубокий голос заполнил тишину, я полностью успокоилась.

— Сны — это не самая сложная часть. Не говорить о моей семье, было труднее всего. И думаю, что я даже не догадывался об этом до прошлой ночи, — ответил он и прерывисто вздохнул. — Это был первый раз, когда я говорил о маме, папе и брате вслух, с тех пор как потерял их.

Я откинула голову назад и снова погладила его по щеке.

— Это, должно быть, было очень тяжело. Мне очень жаль, что ты держал всю эту боль внутри.

Кайленд кивнул.

— Я провел столько одиноких ночей здесь, в этой постели, а прошлой ночью, когда ты была рядом, это чувствовалось так чертовски хорошо, — сказал он и простонал. — Ты здесь со мной. Это так хорошо.

— Я знаю, мне тоже хорошо, — прошептала я.

Мы лежали лицом к лицу, дыхание к дыханию в течение нескольких минут, пока я, наконец, не набралась смелости, чтобы спросить:

— Расскажешь мне о своем брате? Я видела его в городе, но не была с ним знакома.

Кайленд вздохнул.

— Сайлас был… — казалось, у него заняло несколько секунд, чтобы подумать, — полон жизни. Был умником и шутником, — сказал он и улыбнулся. — Он всегда смеялся, и если я закрываю глаза, то все еще слышу его смех. Сайлас смеялся всем своим телом, понимаешь? Складывался пополам и валился на пол, и это было просто… — Кайленд рассмеялся, и я улыбнулась. — Он мог быть таким придурком. На днях, когда мы катались на санях, клянусь, что услышал, как его смех эхом пронесся по горам, пока я спускался с того холма. Клянусь.

Мое сердце сжалось так сильно, что у меня перехватило дыхание.

А затем мы оба какое-то время молчали. Я позволила ему собраться с мыслями.

— Сайлас был на пять лет старше меня, но мы все делали вместе. Мы бегали по этим горам, притворялись частью группы диких индейцев, — сказал он и снова улыбнулся, но потом его лицо стало серьезным, и он замолчал. — Мы всегда боялись темноты, когда были детьми. Сайлас всегда просил маму держать свет в зале включенным. — Кайленд снова замолчал. — Он умер в кромешной темноте под землей, Тенли, — выдохнул он, заглушая мое имя. — Электроэнергия не подавалась после обрушения, и все были внизу в темноте. И я не мог помочь… Я не могу не думать, как ему было страшно. Наверное, он был очень напуган. Я слышу, как он снова и снова шепчет мое имя, как шептал, лежа в своей кровати, когда мы были детьми: «Встань и включи свет, Кай». И я ничего не мог для него сделать. Ничего.

Я зажмурила глаза от слез, которые угрожали пролиться.

— Они были вместе, твой отец и твой брат. Все эти люди. Думаю, они помогали друг другу справиться. Все, кого я знала, они были такими хорошими людьми. Уверена, они все там поддерживали друг друга.

— Да, — сказал он мягко.

Мы лежали в тишине в течение нескольких минут, затем Кайленд наклонился и поцеловал меня медленно и глубоко, и было что-то другое в его поцелуе, но я не понимала, что именно.

Он оторвал губы, но прижался своим телом ближе к моему.

— Ты сводишь меня с ума, — пробормотал он, слегка касаясь губами моих губ, и я задрожала. — И ты убиваешь тьму. Ты приносишь мне покой, — он выпустил резкий выдох, и я втянула его в себя. — Я не знаю, что с этим делать.

— Прими это, Кай, — прошептала я. — Ты заслужил покой. Позволь мне дать его тебе.

— А что я могу дать тебе взамен, милая Тенли? — прошептал он сломлено. — Что я могу тебе дать?

Я задумалась на секунду.

— Помоги мне поверить.

— Во что?

— В доброту, в силу.

«Поверить в то, что есть хорошие мужчины, которые достойны уважения».

Кайленд убрал локон с моего лица.

— Плюс твоя задница. У тебя действительно отличная задница, — заметила я.

Он рассмеялся, а затем резко стал серьезным.

— Знаю.

Я слегка ударила его по плечу, и он усмехнулся, скорчив рожицу.

Я расхохоталась.

— Ты тронутый, — сказала я, употребляя слово горного народа, означающее «сумасшедший».

Все еще ухмыляясь, Кайленд ткнулся носом в мою шею.

— Хм, мне нравится, как проявляется твоя внутренняя провинциалка, когда ты раздражена или возбуждена.

Я рассмеялась, не чувствуя раздражения.

— А ты знаешь, что горный диалект можно проследить до эпохи английской королевы Елизаветы I?

— Нет, я этого не знал, — ответил он, проводя носом вдоль моей челюсти.

Я улыбнулась.

— Хм, Аппалачи и другие места сохранили его, потому что существует так много областей, которые удалены от остального общества во многих отношениях. Например, как то, что мы добавляем «т» в конце некоторых слов.

— Итак, когда я поеду в Нью-Йорк и скажу: «Подтяните настроение и отдохните. Вы выглядите, чуточку исчахшим», они подумают, что я говорю по-королевски?

Я засмеялась.

— Нет, они подумают, что тебе нужен переводчик. Но ты звучишь сексуально, когда говоришь, как деревенщина.

Он застонал и поцеловал меня в челюсть.

— Тебе нравится, да? Приятно знать, потому что позже… — он коснулся губами моей шеи, — полагаю, мне это пригодится.

Я снова рассмеялась и оттолкнула его, он тоже засмеялся. Когда наш смех затих, Кайленд нежно убрал мои волосы с лица, его взгляд заполнился чем-то, что я не могла прочитать, его губы по-прежнему немного улыбались. Мой взгляд двигался по его прекрасному лицу, пытаясь понять, что он чувствует.

Через мгновение он наклонился и легонько поцеловал меня.

— О чем ты мечтаешь? Расскажи мне, — прошептал он.

«Влюбиться в парня, который останется. Перестать так сильно желать, чтобы это был ты».

— Хм. Увидеть океан. Танцевать во время прилива. Поужинать в ресторане. Иметь больше одной пары туфель. Получить один из тех магазинных тортов на день рождения с идеальными розовыми розами по краям. Чтобы мою маму лечил хороший врач, который знает, как исцелить ее. Стать учителем — вдохновлять детей любить книги. Жить в доме, в котором есть двор и сад, и собственная кровать.

Кайленд помолчал секунду, а затем сказал очень тихо:

— У тебя должно быть все это и многое другое.

— А о чем мечтаешь ты, Кайленд? Помимо того, чтобы уехать отсюда… чего ты хочешь добиться?

Он молчал несколько секунд.

— Я хочу быть инженером. Хочу иметь холодильник, в котором всегда есть еда. Я хочу сделать что-то важное, что действительно имеет значение, и хочу понять, когда это случиться.

Я улыбнулась, благодарная, что он поделился со мной частью своего сердца.

— Готова поспорить, ты сделаешь все эти вещи и даже больше, — ответила я, чувствуя только грусть.

Я хотела, чтобы он осуществил свои мечты, но подумала о том, что, когда он это сделает, я буду лишь мимолетным воспоминанием в его голове.

Он запустил пальцы в мои волосы и снова поцеловал мои губы, и я расплавилась от его поцелуя.

Мы нашли освобождение в телах друг друга, как делали накануне вечером, а потом заснули, в объятиях друг друга — одиночество и холод остались вне теплого кокона наших одеял.