Кайленд

Глава 24

Вечером я вернулась в трейлер уставшая и грязная от пыли. Я все ещё обдумывала то, что рассказала Шелли. Вначале я не могла остановить поток радости и облегчения, которые протекали через мое тело. Но сейчас… Сейчас я была зла, и мне снова было больно. Если Шелли на самом деле забеременела не от Кайленда, если он даже не спал с ней, зачем тогда ему нужно было причинять мне боль таким образом? Он разрушил, уничтожил меня — мое сердце, мое доверие. Мне понадобились годы, чтобы преодолеть то, что он сделал со мной, по правде сказать, я все еще не оправилась. Зачем? Чтобы я приняла стипендию и уехала? Только потому, что я предложила пожертвовать этим ради него? Поэтому он так со мной поступил? Он, правда, так сильно хотел, чтобы я убралась из города? Он беспокоился, что я предпочту остаться здесь, с ним, в Деннвилле, вместо того, чтобы воспользоваться возможностью, которую мне дали? Очевидно, то, что он задумал — сработало. Я практически сбежала из города в тот же день, когда он разбил мне сердце. Смогу ли я простить его за это? За боль, которая все еще жила под моей кожей от предательства… предательства, которого даже не было? И если его не было, то почему мне все еще было так больно? Я знала, почему. Потому что он хотел, чтобы я уехала одна — он не любил меня достаточно, чтобы попытаться уехать вместе со мной.

Я вошла в небольшой, покрытый трещинами душ и попыталась смыть с себя весь этот день. Затем надела ночную рубашку и легла на диван. Я не думала, что смогу заснуть, но, должно быть, была еще более уставшей, чем казалось, потому что уснула в течение нескольких минут.

Следующее, что я услышала — это крики снаружи трейлера. Я вскочила, пытаясь сориентироваться. В трейлере было совершенно темно, но снаружи что-то ярко светилось и пахло дымом. Боже! Что-то горело. Распахнув входную дверь, я огляделась. В передней части трейлера через дорогу, где жила Джинни Нил с двумя детьми, начался пожар. Я выбежала, чтобы присоединиться к другим людям, стоящим на дороге перед их трейлером.

— Кто-нибудь позвонил в пожарную часть? — крикнула я. — Все вышли?

— Сказали, что едут! — ответил кто-то.

Черт возьми, это был худший кошмар для таких людей, как мы, живущих в горах. Дороги были узкими и крутыми, а ближайшая пожарная служба находилась в восьми милях. Хижина или маленький трейлер могли сгореть в четверть времени, которое понадобилось бы пожарным, чтобы добраться досюда.

— Мэри Джейн! Где Мэри Джейн? — кричала женщина.

Мэри Джейн? Мой разум пытался вспомнить, кто такая Мэри Джейн, но я не могла.

Увидев Бастера, стоящего среди других зевак, я побежала к нему.

— Бастер, кто такая Мэри Джейн? — закричала я.

— Маленькая двухлетняя дочка Джинни Нил и Билла Уилкса, — ответил он, указывая на них. — Она вышла, да?

Я дико озиралась по сторонам, мой взгляд остановился на Кайленде, когда тот подбежал к группе людей, тяжело дыша.

— Все в безопасности? — спросил он, перекрикивая толпу, когда зов Мэри Джейн начал заполнять воздух.

— Кайленд, внутри может быть двухлетняя девочка, — закричала я, мчась к нему.

Билли Уилкс начал возвращаться к огню, но он был на костылях, Бог знает, почему. Кайленд побежал за ним. Они быстро о чем-то переговорили, затем двинулись к задымленному трейлеру, чей главный вход уже лизало пламя.

Мое сердце заколотилось. Я вскинула руки, чтобы прикрыть рот, когда Кайленд распахнул дверь, и оттуда повалил дым. Он и Билли отступили назад. Кайленд снял свою толстовку и приложил ко рту, в то время как Билли натянул на лицо футболку. Кайленд исчез внутри, а Билли остался стоять у двери. Я видела, как он что-то кричит Кайленду, но не слышала, что именно, за ревом пламени и голосами людей рядом со мной.

Невозможно, но мое сердце начало колотиться еще сильнее. Я вернулась обратно к своими взволнованным соседями, когда дым в воздухе стал ещё гуще. Казалось, время остановилось, пока я представляла себе то, что происходит в этом трейлере. Пламя было только в передней части, там, где была кухня, но в остальной части был очень густой дым. Кто-нибудь вообще смог бы выжить в этом аду? И как долго?

Кай.

Я крепко сжала кулаки по бокам, я не могла ничего сделать, кроме как молиться.

Вдруг сквозь дым появилась фигура, держа в руках что-то большое и покрытое одеялом. Я сделала огромный вдох задымленного воздуха и двинулась вперед. Это был Кайленд. Билли спешил рядом с ним так быстро, как только мог, двигаясь на костылях. Когда они были на безопасном расстоянии, Кайленд передал одеяло Билли и наклонился, хватая большие глотки воздуха и кашляя. Одеяло в руках Билли раскрылось, показывая маленькую девочку со светлыми волосами.

Билли положил свою дочь на траву и опустился на колени рядом с ней. Мы все бросились вперед.

— Она дышит? — рыдала Джинни, преклоняя колени на траве рядом с ней.

— Кто-нибудь, принесите воды! — закричала я.

Бастер крикнул в ответ:

— Сейчас вернусь!

— Есть сердцебиение, — сказал кто-то другой. — Кажется, она дышит.

Следующие несколько минут были безумием: родители плакали, Бастер вернулся с водой и отмывал лицо девочки от сажи, люди вокруг кричали.

Наконец, мы услышали сирену пожарных машин, поднимающихся на гору. Через несколько минут, когда они к нам добрались, пожарные смогли потушить пожар большим огнетушителем. В основном огонь был в передней части трейлера, но дым причинил немалый вред, трейлер был разрушен. Дом этой семьи исчез, и я знала лучше, чем кто-либо, что им сложно будет начать все с начала. Теперь у них ничего не было. Отчаяние наполнило меня — за них, за всех нас. Я втянула воздух, чувствуя, что в любую секунду могу разрыдаться.

Они погрузили Мэри Джейн в машину скорой помощи. Девочка дышала и плакала, что должно было быть хорошим знаком. Судя по всему, из того, что я слышала из разговоров, она спала в задней части трейлера, и каждый из родителей считал, что другой забрал ее. Прибывая в страхе и хаосе, Билли пытался потушить пожар на кухне, и они вывели двух других детей, а маленькая Мэри Джейн осталась внутри. Я даже не знала, что Джинни живет с Билли Уилкс или что у них есть маленькая дочка. Муж Джинни был одним из мужчин, погибших на шахте восемь лет назад. Я была рада, что она нашла свое счастье. А теперь вот это. Вдруг, мне стало не по себе из-за того, что я не была в курсе, как проходила жизнь этих людей, пока была вдали. Мне было больно говорить о доме.

Я осталась, пока все обсуждали, что могли бы предложить семье, когда те вернутся из больницы. Кора Левин собиралась взять двух детей постарше, а у Шерил Сагс была комната для родителей и маленькой Мэри Джейн.

Стоя там, слушая их всех, мое сердце сжалось. Эти люди, какими бы обездоленными они ни были, всегда пытались помочь другим, если знали, что кому-то нужна помощь. Они были хорошими людьми — хорошими людьми, без гроша в кармане. И все же, они предлагали все, что могли дать.

— У меня есть немного денег на банковском счете, — сказала я. — Утром я съезжу в город утром и куплю детям одежду.

Все вокруг закивали.

— Спасибо, Тенли.

Я посмотрела на Кайленда. Его взгляд был сосредоточен на мне, и только на мне. Я не могла думать о нем прямо сейчас. Больше не могла думать о лжи, которую он мне сказал. У меня не было сил.

Развернувшись, я пошла к трейлеру. Когда была уже в нескольких сотнях ярдов от него, эмоции нахлынули на меня с такой силой, что мне захотелось упасть на колени. Я споткнулась. Мне стало горько от того, сколько боли и тягот пришлось пережить этим людям за всю их жизнь. За семью, которая только что потеряла свой дом. За всех тех, кто будет бороться, чтобы хоть что-то изменить. За то, как это больно, жить здесь… и в тоже время так правильно. Я устала, очень устала. И все же освобождение казалось таким недосягаемым. Я так долго сдерживалась, что не знала, как облегчить свою душу.

Я села на верхнюю ступеньку и положила голову на руки. Никто не мог увидеть меня здесь.

— Эй.

Я вздрогнула и, посмотрев в сторону, увидела Кайленда, стоящего неподалеку с руками, засунутыми в карманы.

— Привет, — тихо сказала я.

Я была уверена, что выгляжу как полнейший беспорядок. Но и Кайленд выглядел довольно плохо — сажа на лице, рубашка была порвана и грязная. Он был похож на мужчину, который только что вбежал в горящий трейлер, чтобы спасти маленькую девочку.

Я подвинулась на ступеньке, и кивнула в сторону пространства, которое только что освободила. Он выглядел потрясенным, но сразу же двинулся ко мне и сел рядом. Наши тела были близко друг к другу. Я чувствовала его тепло. Я так хорошо помнила, как оно ощущалось на моей коже, когда посреди ночи он обнимал меня.

Я повернулась к нему и облокотилась на шаткий поручень.

— Это было храбро, то, что ты сделал.

Кайленд покачал головой.

— Те люди сделали бы для меня то же самое.

— Да, — сказала я. — Так и есть.

Он кивнул, не глядя на меня.

— Знаешь, все эти годы, что были раньше, иногда, на моем крыльце появлялась корзина ревеня, или пара банок фасоли, или что-то еще. Я до сих пор не знаю точно, кто это был, но… думаю, они знали, что я лгу о матери, все еще живущей со мной. Думаю, они делали для меня все, что могли. Это помогло мне продержаться несколько месяцев.

Я помолчала секунду, впитывая его слова.

— Ревень был от Бастера, — сказала я тихо.

Кайленд кивнул, впившись зубами в нижнюю губу так, что она стала выглядеть распухшей и покрасневшей, когда он, наконец, отпустил ее. Я моргнула и отвела взгляд.

«Кто ты теперь, Кайленд? Я совсем не знаю тебя, и почему это так больно?»

— Поэтому ты предложил идею на счет лаванды? — спросила я.

Он в недоумении распахнул глаза.

— Кто тебе сказал?

— Бастер.

Он кивнул, сжимая губы.

— Да. Я прочитал об этом и подумал, может, таким образом, я смогу вернуть им долг. Тем, кто заинтересовался идеей. На самом деле, это ничего особенного.

— Похоже, это помогло нескольким семьям.

В его глазах появился блеск гордости.

— Да.

— Кай?

— Да?

— Это ни ничто. Это очень много.

Я слышала, как он тяжело выдохнул, сидя рядом со мной. Какое то время мы сидели в тишине, прежде чем Кайленд снова встретился со мной взглядом и сказал очень тихо:

— Мне так жаль, Тенли.

Я замерла.

— За что?

Кайленд провел рукой по волосам и посмотрел в небо.

— За то, как обращался с тобой на днях, а потом у Эла, — сказал он и покачал головой. — Ты этого не заслужила. Я просто… Боже, Тенли, когда ты выбралась отсюда, я подумал… подумал, что ты, наконец, сбежала из этого места. Увидев, что ты вернулась… и что ты… ну, это свело меня с ума. Это сделало меня… — он усмехнулся, звуча совсем не весело, — сумасшедшим.

Кайленд помолчал и добавил:

— Сумасшедшим и злым. Извини.

Какое-то время я изучала его лицо.

— Знаю, как ты хотел выбраться отсюда, Кай. Знаю это лучше, чем кто-либо. Думаю, могу понять, почему ты был расстроен, увидев, что я делаю то, чего бы ты не сделал, если бы получил ту стипендию. Но ты лишился права судить о моем выборе.

«Ты собираешься рассказать мне правду? Сказать, почему солгал мне? Объяснить, почему разбил мое сердце? Почему выкинул меня из своей жизни?»

— Знаю. Боже, Тенли, я знаю.

Кайленд потер ладонями обтянутые джинсами бедра и глубоко, прерывисто вздохнул.

Я посмотрела в небо.

— Мне тоже жаль. Я вела себя незрело и безумно. Я пропустила пару шотов… и всегда была агрессивной, когда напевалась.

Я тихонько рассмеялась, но потом продолжила уже серьезно:

— Вела себя так же, как моя мама.

— Ох, черт, Тенли, — выдохнул Кайленд скрипучим голосом. — Нет. Это не так. Мы оба виноваты. Я больше, чем ты. Я был не прав. Когда я увидел тебя, снова работающую у Эла… то потерял контроль.

Я грустно кивнула и провела руками по своим бедрам.

— В любом случае, — сказал он, — никто не говорит о нас. Все говорят о Гейбле Клэнси и его…

— Невесте по переписке, — сказала я вместе с ним. — Да, я слышала.

Он изогнул губы в небольшой улыбке, и мои взгляд застыл на его губах, прежде чем я отвернулась.

Наступила тишина, и Кайленд заполнил ее.

— Конечно, Гейбл не уверен, действительно ли она пыталась его убить, или машина вышла из-под контроля из-за протеза на ее ноге.

Смех всколыхнулся в моем горле.

— Что?

Кайленд кивнул.

— Да, я работаю с ним. Я знаю больше о невестах по переписке с протезами на ногах, чем когда-либо хотел знать.

Я посмотрела на его веселое выражение лица и намеревалась улыбнуться, но вместо этого почувствовала волну ностальгии, настолько большую, что подумала, будто утону в ней. Слеза скатилась по моей щеке, и я смахнула ее, с удивлением глядя на свой палец. Я так давно не плакала.

Кайленд посмотрел на меня, и на его лице появилось болезненное выражение. Я покачала головой, как будто могла отрицать странное чувство, которое в этот момент ударило меня в грудь: горе. Горе от его потери, хотя он сидел рядом со мной. Все эти годы я была так сосредоточена на гневе, что бы просто выжить и двигаться вперед, что не позволяла себе вспомнить приятные вещи. Но, Боже, я так скучала по нему. Несмотря на мое разбитое сердце, несмотря на мой гнев, я так отчаянно скучала по нему. Кроме Марло, он был для меня всем.

Он придвинулся ближе, не сводя с меня взгляд, молча спрашивая разрешения обнять меня. Я так этого хотела. Но не должна была ему позволять. Я должна была сказать ему уйти. Должна была сказать, что я не хочу даже дышать с ним одним воздухом. Но я этого не сделала. Я посмотрела ему в глаза и не отстранилась. Очень, очень медленно, Кайленд обнял меня, словно я была пугливым животным, которое могло сбежать в любой момент. Он притянул меня к своей широкой груди. Я всхлипнула, схватившись за его пахнущую дымом рубашку. Он держал меня, пока я, наконец, позволяла пролиться слезам, которые очень долго сдерживала, и я позволила ему обнимать меня.

Мы сидели так, казалось, целую вечность, он обнимал меня сильными руками, его сердце билось под моим ухом. Через некоторое время мои слезы высохли, я подняла голову, и наши взгляды встретились.

— Тенли, — прошептал Кайленд наполненным нуждой голосом.

Было так много вещей, которые мы должны были сказать друг другу, так много вещей, которые я хотела, чтобы он мне объяснил. Столько эмоций кружилось в воздухе вокруг нас, столько вопросов, которые остались без ответов. Но в тот момент казалось, что все это может подождать. И вот, когда его губы коснулись моих, я издала звук ободрения и прижалась к нему. Может быть, это было неправильно. Возможно… наверное. Кайленд раздвинул мои губы языком и осторожно погрузился в мой рот, и застонал, звуча наполовину мучительно, наполовину блаженно. Я встретила его язык своим и потянулась руками к его шее, чтобы запустить пальцы в его короткие волосы. Он нежно взял в руки мое лицо и наклонил голову. Поцелуй стал глубже. Так же, как огонь, который мы наблюдали ранее, все мое тело горело пламенем, моя плоть пылала нуждой.

Но огонь разрушителен. Огонь оставляет тебя опустошенным и опаленным до неузнаваемости.

Я отстранилась.

Кайленд издал слабый разочарованный звук от потери. Я смотрела на него, на его влажные, красные губы. Он смотрел на меня, как изголодавшийся человек, смотрит на стол с яствами. Я моргнула и отвела взгляд, пытаясь контролировать свое прерывистое дыхание. Я хотела его. Разве я не всегда хотела его? Почему все между нами казалось таким простым и одновременно сложным?

— Кайленд, я… — тихо выдохнула я.

— Знаю, — ответил он.

И я поверила, что он знал, даже если не была полностью уверена, что хотела сказать.

— Ты должен пойти домой и принять душ. И я должна… У меня завтра долгий день.

Кайленд помолчал, а затем кивнул.

— То, что ты делаешь со школой, это действительно, удивительно.

— Знаешь, что я делаю?

Он кивнул.

— Я поспрашивал в городе.

— Ох.

Он потер заднюю часть шеи.

— Я лучше пойду и отпущу тебя спать.

Я кивнула.

— Хорошо.

Кайленд помолчал.

— Хорошо.

Он встал.

— Тебе что-нибудь нужно, прежде чем я уйду?

Я покачала головой, вспоминая, как в прошлом он приходил сюда, и не мог решиться попросить меня пойти к нему домой, чтобы я могла спать с ним, в его постели. Кайленд по-прежнему был одинок? Что-то подсказывало мне, что так оно и было. Но я не могла ничего ему предложить. Я чувствовала, что мы оба были слишком пустые и слишком заполненные затяжной болью. Однажды я хотела отдать ему все, положить свою жизнь и сердце к его ногам, но прямо сейчас я просто не могла.

— Ладно, тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Кайленд отошел от меня, и я наблюдала, как он уходит. Через минуту я поднялась со ступенек и зашла внутрь. Остаток ночи я ворочалась с боку на бок. Сон был неуловим, видения Кайленда и меня, какими мы были когда-то, проносились в моем сознании, обрывки разговоров заполняли мою голову, воспоминание о том, как он проводил по моей коже своей грубой ладонью, вторгались в мои чувства. Как только первый луч восходящего солнца заглянул в окна трейлера, я, наконец, провалилась в забытье.