Кен

Первый брейк-пойнт 15: 40

Ксения боялась заходить в такие офисы. Ничего сомнительного и дешевого не могло размещаться там, где за солидными металлическими дверями наверняка сидела охрана. Шикарно отремонтированный лифт, плавно скользящий между этажами офисов и дорогих магазинов, везде только импортные отделочные материалы. Респектабельность, стерильная чистота, и за всем — деньги, деньги, деньги…

Номер его сотового Ксения узнала случайно, ночью стащив из забытого на столе портмоне визитную карточку. Там было указано название фирмы, адрес и телефон. И его имя и отчество, без указания занимаемой должности. А на обратной стороне от руки записан номер сотового, по которому она и позвонила. И не ошиблась. Зачем без толку беспокоить секретарей? Вскоре после похищения Ксенией визитки подруга с ним рассталась, и объясняться по поводу ее бывшего бой-френда смысла не имело. Все и так было кончено.

Теперь Ксения все же решила заехать к нему на работу, навести справки. Долго стояла перед дверями, не решаясь нажать на кнопку звонка. Прикинуться клиенткой, что ли? А чем они торгуют? Может, работают с организациями, а не с частными лицами?

Сразу же после звонка ей открыл дверь высокий, крепкий парень в камуфляжной форме:

— Вы к кому, девушка?

— Мне нужен Звягин.

— Звягин?

Охранник явно замялся, потом оглянулся на секретаршу, сидевшую за его спиной перед монитором и разглядывающую длинные, отливающие металлом ногти.

— Здесь Звягина спрашивают.

— Просто Звягина? — хмыкнула девушка. — А кто спрашивает?

— Я. — Ксения нерешительно выглянула из-за широкой спины.

— Подойдите.

Ксения замерла перед ее столом. Совершенно непонятно, почему в таких местах ее охватывает робость и даже слегка подташнивает. От страха, не иначе. Но чего бояться?

— Вы по какому вопросу?

— По личному.

— По личному? К Звягину? — Девушка вытянулась струной за своим столом.

— А что тут такого?

— А какой именно Звягин вам нужен?

— Менеджер.

— Девушка, вы что-то путаете. У нас два Звягиных, но среди них нет ни одного менеджера.

— Ну хорошо, дайте мне взглянуть на обоих.

И секретарша и охранник переглянулись и скептически хмыкнули. Девушка с металлическими ногтями надменно уронила:

— Не думаю, что это возможно. Николай Кириллович сейчас очень занят. Это заместитель директора. А что касается второго Звягина…

— К нему можно пройти?

— Его нет. — Секретарша даже из-за стола приподнялась, чтобы перекрыть Ксении проход к внутренней двери. Похожее движение сделал и охранник. — И вообще вы не туда попали. Мы не работаем с частными лицами.

— Он что, вышел? — продолжала настаивать Ксения, набравшись мужества.

— Вы ошиблись. Пожалуйста, покиньте помещение.

Ксения оглянулась и поняла, что лучше уйти. Ничего она здесь не узнает.

Уже зайдя в лифт, она поняла, что охранник очень хорошо запомнил ее лицо. Такими цепкими взглядами мгновенно фиксируют облик людей нежелательных, которым вход навсегда закрыт. Но что она такого сделала?!

…Он сидел за столиком, еще не сделав заказ. Смотрел на часы и хмурился. Лицо его как-то поблекло с тех пор, как они виделись в последний раз. Но глаза по-прежнему напоминали два маленьких золотистых солнца.

— Опаздываешь. Тебе какую пиццу?

— С грибами.

Он подозвал официанта и, естественно, себе заказал совсем другое. Ксения опять остро почувствовала это противопоставление: она помнила, как он любит грибы. Сама готовила не раз и замечала, что еда нравится.

— Милиция у тебя еще не была? — сразу спросила она.

— Где?

— В офисе.

Он только плечами пожал, и Ксения догадалась, что и следователь получит тот же ответ, что и она сегодня, если попытается установить место его работы.

— Послушай, Черри. — Он поморщился, выговаривая это имя, и Ксения почувствовала, что проиграет. Она не могла пробиться через эту странную неприязнь, плотную и надежную, как уверенная оборона на задней линии. — Черри, я не понимаю, зачем я тебе нужен.

— А завещание? Разве ты не помнишь его условия?

— Меня это не интересует. Глупая шутка. Мы все были слегка на взводе, разве не помнишь?

— Да. Теперь очень хорошо помню, что это было при тебе. Ты единственный знал. Это мотив, между прочим.

— Что? Деньги? Да пошли бы они. У меня нет особого желания видеть ни тебя, ни милицию. Конечно, я с ними объяснюсь.

— Что, алиби есть?

— Найдется. Какой это был день?

— Позавчера. Днем.

— Тем более. А ты как? На что жить собираешься?

— Работу хочешь предложить?

— Нет. Не хочу. Толку от тебя. Знаешь, а ты сама во всем виновата.

— В чем это?

— В своей глупой, никчемной жизни. Никогда не мог тебя понять. Зачем нужны такие люди? А потом мы удивляемся, почему не хватает тем, кто хоть что-то делает — руками, головой. Просто процент таких, как ты, слишком велик. А вам всем кушать хочется. Тряпки эти дорогие носить. — Он брезгливо ткнул пальцем в ее сторону.

Ксения покраснела. Она же никогда и ничего для себя не просила! У него тем более. Ну за что? И разве играть в теннис — это работа? От нее-то людям какая польза?

— Ты злой.

— Скажи еще — противный. Господи, какая тоска! Ну так это все, или у тебя ко мне еще что-то?

— Я тебе аппетит, что ли, порчу?

— Когда я голоден, мне ничто не испортит аппетит.

Минут десять они ели молча. Он и на самом деле был голоден, а Ксения просто хотела чем-то себя занять. Есть ей не хотелось. Что бы такое ему сказать, чтобы перестал говорить такие злые и обидные вещи? И Ксения заявила:

— Я найду того, кто ее убил. Вот.

Он перестал жевать. Два золотистых маленьких солнца выбросили в ее сторону миллион градусов раскаленной плазмы:

— Ты что, девочка Черри?!