Кен

4: 4

Дома Ксения не выдержала и налила себе немного вина.

— За Генку, — сказала она вслух.

Почему-то вспомнилось все. Из памяти не уберешь веселого рыжего парня, который оказался все-таки порядочным человеком. И никого он не мог убить, иначе не подставил бы с легкостью свою собственную спину. Он людям верил. А его обманули.

Она расплакалась, слезы расслабили, и пришел страх. Ксения вдруг вспомнила, что у кого-то есть ключ от этой квартиры. А она так и не призналась в этом следователю.

«Но он просто не может меня убить!» — всхлипнула Ксения. Потом набрала номер.

— Ты дома был сегодня вечером?

— Видишь ли… — неуверенно начал бывший, и Ксения поняла, что он сейчас соврет.

— Пока. — Она положила трубку. И подумала привычно: «Мерзавец».

Мерзавец звонил еще долго. Ксения просто была уверена, что это он. Хватает же наглости у человека! Она так сильно его ненавидела, что даже начала по нем тосковать. «Увидеть бы его, сказать бы все, что я о нем думаю! И пусть бы он снова просил прощения. А я бы все равно его не простила. Я бы… Я бы… Я бы…»

Она расстроилась совсем, а ночью долго не могла уснуть. Все время казалось, что в замке поворачивается ключ. Совершенно измученная, утром она стала собирать чемодан. Почему-то вещей в это кожаное брюхастое чудовище уместилось немного. Ксения пинала ногами его набитое чрево и думала о том, что жизнь удивительно несправедлива. Наконец два железных замка-зуба клацнули, и только тут Ксения вспомнила, что положила в чемодан преимущественно летние вещи. А на улице почти зима. Снег идет.

— Да что же со мной?! — крикнула она. И сказала своему отражению, девушке с испуганными черными глазами: — Успокойся. Надо все начать сначала…

…Ее собственный ключ к замку почему-то не подошел. Ксения стояла на лестничной клетке, бросив рядом чемодан, и тщетно пыталась попасть в собственную, точнее, в коммунальную квартиру. Вернее, в одну из ее комнат. Потом долго звонила в дверь.

Ее наконец чуть-чуть приоткрыли, оставив накинутой цепочку. Соседка, толстая баба в цветном халате, вытаращила глаза:

— Явилась! Эй, Константин, ты глянь, кто пришел!

— А где бабушка? — глупо спросила Ксения. И поняла, что опять сказала что-то не то. Потому что баба в халате тут же показала ей фигу:

— Видала?

— Я хочу попасть к себе домой!

— А на кладбище попасть не хочешь? Только что божьего одуванчика туда снесли. За свои кровные, между прочим! Давай очередь занимай, фря! — Это уже сам сосед нарисовался рядом с женой, за накинутой цепочкой.

— Вы не имели права менять замок!

— А ты бы появлялась здеся почаще! — выкрикнула из-за широкой полосатой спины мужа соседка.

— Я сюда с милицией приду! — пригрозила Ксения.

— Не беспокойся, милиция тобой уже интересовалась!

Дверь захлопнулась. «Ловко же они сообразили! — подумала Ксения. — Бабушка умерла, про меня наплели всякого в домоуправлении, врезали новый замок, и хорошая трехкомнатная квартира в кармане. Теперь пропишут в ней деда с бабкой и решат свои жилищные проблемы раз и навсегда. Это и называется уметь вовремя подсуетиться. А знакомые скажут: какие молодцы! Так и надо! Умеют люди жить! А обо мне никто даже и не вспомнит. О том, что со мной теперь будет».

— Люди, почему вы люди? — спросила она закрытую дверь.