Кен

6: 5

В шесть часов утра Ксения очнулась в своем кресле. «Ночь прошла», — подумала она. День, который наступил, должен был решить все. Игра подошла к концу, осталось совсем немного, чтобы свести ее в свою пользу. Одно небольшое усилие, и можно отдыхать.

С трудом дождавшись полудня, она поехала совершать этот последний рывок. В знакомом уже кабинете следователь перебирал бумаги, явно нервничая.

— Добрый день, — поздоровалась Ксения.

— И вамтого же. Садитесь, Звягина сейчас привезут.

Она присела на краешек стула. Следователь спросил:

— Вы не в курсе, из квартиры Евгении Князевой что-нибудь пропадало?

— Из квартиры? — Ксения закашлялась. — Когда?

— Накануне ее смерти?

— Как это… Как это накануне?

— Она не жаловалась, что вещи, например, исчезают? Драгоценности?

— Нет… Не жаловалась.

— Вопросы странные не задавала?

— Вроде нет.

— Скажите, почему она выгнала Германа Варда?

— Господи Боже мой, да я-то откуда знаю?! Характерами не сошлись. И при чем здесь Герман?

— Я человечка в Сочи послал. Из розыска. По следам Евгении Князевой. Сегодня вечером жду. «Сочи, Сочи, темные ночи…» Ах, эти Сочи! Будь они!..

Он вдруг громко хлопнул папкой по столу. Ксения вздрогнула.

— Простите, следователь тоже человек. Люблю я ее, — тоскливо сказал он. — Черт его знает за что? Вроде и не за что. Красивая, конечно, но через месяц этого уже не замечаешь. Но все равно — люблю. А звягинский ствол я в ящик стола положил. Надо бы сдать. Черт его знает, зачем положил? И сидит же в человеке всякое дерьмо!

— На темной стороне, да?

— На какой еще стороне? Болтаете много.

— Да это вы болтаете!

— Я? Вот видите: уже не замечаю.

В кабинет кто-то заглянул, Ксения почувствовала это спиной.

— Звягина привезли, да? — спросил следователь. — Что ж, давайте. Будем работать.

Он вошел в кабинет, видимо, после бессонной ночи. Ксения всматривалась в его лицо и думала: «Как же так? Почему я его раньше не узнавала?» Ведь такие необыкновенные у него глаза, словно два маленьких солнца! И он так похож на ее бывшего мужа! Случайно или нет?

— Саша, я тебя наконец узнала, — сказала она.