Клан зверя

Глава 7

Первым очнулся Ральф, но стоило ему только вспомнить, что здесь ощутил с Мэг, как его тут же снова бросило в дрожь. Осторожно вытащив руку из-под спящей девушки, Ральф второпях оделся и тут его взгляд упал на кувшин. … Князь со скрежетом сжал челюсти и опрометью бросился бежать в свой замок.

- Магнус!!! – взревел он полной грудью, влетев в свои покои. – Покажись проклятый старый колдун! Или я найду способ вытрясти из тебя твою гнилую душу!

- Я явился сразу же по твоему зову. Что случилось, мой князь? – раздался смиренный голос чародея, возникшего из воздуха.

- Что ты подмешал мне в мьячи?! – зло гаркнул Ральф.

- Что ты, разве я мог бы! – обиженно развел руками лысый старик.

- Не лги мне, каналья! Я точно знаю, что ты что-то сделал! Это была магия – я самого себя не узнавал!

- Магия опирается только на наши желания, потому как с её помощью мы достигаем их исполнения. … Ладно-ладно, ты только не сердись на своего преданного чародея, князь. Да, я действительно немного помог вам преодолеть взаимное пренебрежение, подсыпав в напиток зелье. Конечно, с помощью магии наследника зачать невозможно, но эта ночь будет напоминать вам, что именно сокрыто в вас, что за страсти могут бурлить в телах живых созданий.

- Ты презренный, мерзкий старик! – метал молнии Ральф. – Значит, и эта ночь не зачала мне сына?! Но ведь ненависти в этот миг не было! Что ещё нужно?!

- Магию наложенного на тебя проклятья – нельзя преодолеть обычной магией. Его может победить лишь искреннее сердце, магия души. Это очень сложно, а для нас, лугару, тем более, но струны души этой девушки могут отозваться своими магическими звуками, она иная. Своим вмешательством я лишь подтолкнул вас друг к другу, чтобы выиграть время. Теперь к этому вы должны прийти своими силами. Прости меня, князь, но для сохранения жизней – это единственный путь, и дальше он будет только труднее и труднее, потому как проклятье замешано на твердом мраке угаснувшей древней магии отрекшихся чародеев, и сломить её практически невозможно. Доверься мне, моя мудрость отыщет этот скользкий путь.

- Я чувствую, что это изменение раздавит меня. Я теряю власть над собой, - растеряно пробормотал Ральф. Я заражаюсь её слабостью или она пьет мою силу? Это ужасное чувство, … что же мне делать? Уходи, Магнус! Я желаю подумать! – бросил он, не глядя на чародея.

Ральф опустился на широкую ступень, и, обхватив одно колено, задумался, опустив голову.

- Я слышала шум. Ты чем-то расстроен, муж мой. Могу я тебя утешить? – раздался мурлыкающий голос Сирены.

- Оставь меня одного, Сирена! – сухо ответил князь, даже не посмотрев в сторону жены. Она только тихо вздохнула и вышла, шурша платьем, скользнув словно тень.

В похожем состоянии находилась и Мэг. Сидя на скомканной постели, она только качала головой и шептала:

- Невозможно, этого не может быть. Как такое случилось? Он был для меня самым отвратительным существом в этом мире. И я … с ним. Почему мне было так … хорошо?! Это ведь была не я. А почему он? Ведь и он был не в себе. Что же сделало нас такими? Или я сама себя не знаю?

Она даже не заметила, как приходили женщины-прислужницы, принесшие одежду и еду, снова простое грубое платье, безвкусные лепешки и козье молоко. …Это было дурным знаком.

Ральф явился к ней, не дождавшись вечера. И застал её, царапающую каким-то обломком дверной косяк.

- Я смотрю, ты уже отдохнула! – самодовольно усмехнулся он. – А вот аппетита почему-то нет. Это очень-очень не хорошо, Мэг. Ты же не хочешь меня разозлить?

- Я? – Мэг удивленно подняла брови и сердито взглянула в его сверкнувшие шальной искрой, глаза. – По-моему это ты взялся за старое. За платье спасибо. И, правда, зачем каждый раз рвать дорогую ткань, если мне даже в простом балахоне удобнее. К пище я не притязательна, но насколько ты помнишь – я ненавижу козье молоко. Обойдусь сегодня без обеда! – резко ответила она.

- Значит, снова бросаешь мне вызов! – ухмыльнулся Ральф. – Что ж, тогда мне себя не в чем будет упрекнуть.

- Нет, не будет, по-твоему! Я буду мудрее! – Мэг кинулась к подносу и залпом осушила большую чашу молока, с шумом ставя её обратно. – Ну что, доволен?! – её глаза сверкнули. – Боишься? Лучше смотреть на меня злыми глазами, распустить свою грубость, и чувствовать ненависть? Так ты ощущаешь себя в безопасности, Ральф? – точно попадая в точку, проговорила Мэг.

Он явно рассчитывал на другую её реакцию. И Мэг показалось, что он даже на секунду смутился. Ральф отвернулся, явно недовольный.

- Что ты делала, когда я вошел? – решил он сменить тему.

- Делаю зарубки, считая дни. Высчитала, что именно сегодня был бы мой день рождения! – с горьким вызовом произнесла Мэг.

- Был бы, если бы ты родилась в этом мире, а так. … Здесь у тебя не может его быть, - иронично ответил Ральф, присаживаясь на топчан.

- Не переживай, я не особо расстроилась! – гордо вскинув голову, парировала она.

Он долго изучал её пристальным взглядом, но она не отводила глаз, молча, выдерживая это испытание.

- Что ты чувствуешь ко мне? – спросил он прямо.

Вот теперь Мэг хмыкнула и опустила глаза:

- Хочется забежать подальше, чтобы не искать ответа на этот вопрос. Чувствую смятение, не понимая саму себя. – Честно ответила она.

- Мне нравится, что ты не лжешь мне. Сегодняшний я, тоже уже не вчерашний. – Ральф выдержал паузу. – Магнус подсыпал зелье в мой кувшин.

- Фух! Это облегчает мои сомнения, - тихо проронила она, вздыхая.

- Но он сказал, что в жизни должно случиться всё именно так, чтобы снять проклятье, без магии, без ненависти, без принуждения. Вот. И … всё зависит от тебя, - добавил он, помолчав.

- А почему всегда от меня?! Тебе ведь тоже жить очень хочется! Почему, ваше величие, вы всё возлагаете на плечи хрупкой женщины?! – недовольно произнесла Мэг, отворачиваясь к окну.

- Ну, если кто-то дикий зверь, то кто-то должен оставаться мудрым и терпимым. – Высокомерно произнес он, поднимаясь с места и направляясь к двери.

Но Мэг было сейчас всё равно, зачем он явился, куда ушёл и когда придёт снова. Перед ней сегодня всплывали картины из её жизни, такого кажущегося отсюда не реального мира. Она вспоминала своё детство, свои прошлые дни рождения, посиделки с друзьями шумными компаниями и тихие семейные задувания свеч. Всё это было так далеко, будто на другом конце галактики, в мире, где о ней осталась лишь память помнящих её близких ей людей. Там утрачена, а здесь найдена не понятно кем. И не понятно как она доживет до следующего дня своего рождения.

Мэг свернулась своим любимым калачиком на топчане, отвернувшись к стене, и закрыла глаза, чтобы было легче видеть всплывающие в памяти лица родителей, сестры, дядюшек и кузенов. И хотя ей было очень больно поднимать эти воспоминания из глубины своей души, но именно сегодня ей очень этого хотелось.

Спустя время она почувствовала, что в комнату снова вошел Ральф, но Мэг даже не шевельнулась в его сторону. Он опустился рядом, тронув её за плечо:

- Что с тобой? – требовательно произнес князь.

- Что я как-то не так пахну? … Я просто умираю от выпитого молока! – со злостью проговорила Мэг, уставившись в стену.

Ральф бесцеремонно перевернул её на спину к себе лицом и, взяв за подбородок, упрямо заглянул в глаза, давая понять своим взглядом, что даже свои мысли она должна разрешать себе только по воле князя.

- Мне плохо, ваше величие, понимаешь?! Тебе когда-нибудь бывает плохо? Или вожаки кланов все бесчувственные монстры?! – выпалила Мэг, сжигая его своим синеющим взглядом.

- В последние дни мне всё время плохо, - огрызнулся Ральф. – Но я не бегаю и не блею, страдая от жалости к самому себе. Лугару никогда не льют реки солёных слёз. – Он взял её за запястье и что-то быстро на него надел, отпуская её руку.

Мэг увидела на себе широкий с выбитыми узорами золотой браслет.

- Что это? – оторопело, прошептала она. – Оковы или подарок?

Но Ральф проигнорировал вопрос, коснувшись кончиком носа её уха, будоража таинственных «мурашек».

- Снова придётся начать всё сначала, да? – с невеселой иронией спросила Мэг. Ральф лишь самодовольно усмехнулся, перед тем как поцеловать её в губы.

Это не было как вчера, но уже и не было как несколько недель назад. Всё-таки прошлая ночь вопреки их желаниям оставила на них свой отпечаток. Ральф стал мягче, и чтобы он себе ни говорил, как бы ни будил в себе своей звериной сути, отрицая свои ощущения – он опять хотел добиться от неё той нежности. И пусть это унизительная слабость, но она как дурман манила его к себе, всплывая в воспоминаниях. Он уже не торопился уйти от Мэг, ему нравилось даже в этом чувствовать свою власть над ней. А она покорно поддавалась ему, уже не протестуя его желанию, причём он стал ощущать в этой девушке пламя зарождающей ответной страсти, дразнящей и ускользающей. И Ральф растянул ночь до утра, боясь при этом показать, что он получает от этого соития удовольствие и без зелья своего чародея.

Боялся признаться в этом самому себе, боялся, что об этом узнают другие, о том, что у свирепого и сильного вожака клана появилась тайная слабая струна – презренная чужачка, женщина из смежного мира притягивала его к себе, словно свет факела ночного мотылька.

И только на рассвете, когда Мэг сомкнула тяжелые веки, проваливаясь в сон, в дверь громко и настойчиво постучали. За этим последовал извиняющийся глухой голос:

- Срочное донесение, мой князь! Прибыл гонец с тревожным посланием!

Ральф недовольно заворчал, поднимаясь с топчана. Одеваясь, он краешком глаза взглянул на Мэг, которая неосознанно поправляла браслет, кутаясь в меховое покрывало. Он покинул её со свойственным ему показным равнодушием, даже не удосужив на прощание ни одним словом.

«Конечно, сказать, что он подарил мне эту золотую безделушку в честь дня моего рождения – было для него выше его достоинства! А если его спросить об этом ещё раз, обязательно скажет какую-нибудь гадость. Что же с тобой Мэг, ненавистное чудовище больше не пугает тебя? Он приручает маленького взъерошенного филина или я приручаю бешеного пса?» - подумала, засыпая Мэг.

Ральф пристально взглянул на утомленного дорогой гонца.

- Что за тревога гнала тебя, и из какой ты стаи? – сурово произнес он.

- Я пришёл с запада, из стаи Ахаза, селения золотоискателей. Князь Ральф, мой вожак прислал меня к тебе за помощью. Нашу стаю кто-то подло вырезает. Мы не досчитались уже двух десятков лугару. Их находят поодиночке, расчленёнными. У Ахаза есть подозрения, но нет доказательств. Мы требуем вмешательства закона клана!

- Почему шёл пеша?

- Все наши псары загадочным образом подохли. Но так даже лучше, незамеченным я пробрался тайными тропами. Ахаз считает, что за нашим селением следят, что-то недоброе завелось в наших краях.

- Хорошо, мы выступим прямо сегодня. Позвать ко мне сотенного Браза! – быстро и как всегда жестко, отдал приказ Ральф.

Князь облачался в свою тонкой работы кольчугу, надевая её под одежду, когда к нему в покои вошла его жена.

- Я на какое-то время покину Фархад, Сирена. На западе провинции волнения, нужно вмешаться и разобраться, законы клана прежде всего. Со мной на разведку пойдет небольшой отряд, если будет нужно подкрепление, я пришлю гонца или Магнуса. В моё отсутствие, как обычно, всеми делами Фархада будет заниматься распорядитель крепости.

- А как же девушка, что делать с ней пока тебя не будет?

Ральф нахмурился, бегло взглянул на жену:

- Ничего не делать, она поедет со мной! – небрежно произнес он.

- Мне показалось, что ты уже преодолел к ней своё пренебрежение и её ненависть? – осторожно спросила Сирена, теребя кончики длинных волос.

- Воспользовался твоим советом! – холодно усмехнулся Ральф.

- Я буду с нетерпением ждать твоего возвращения, - тихо проговорила Сирена.

- Да, конечно! – кивнул он ей, стремительно покидая свою опочивальню, избегая её прикосновений.

Сирена проводила его своим внимательным серым взглядом, и её глаза наполнились печалью. Его отчуждение становилось всё более заметней. И это не была его старая горечь по поводу их бездетности, не было это и тревогой за провинцию, это было что-то другое…

А в это время, Ральф с шумом отворил дверь в комнату Мэг.

- Я отправляюсь в поход, мне предстоит разобраться в одной заварухе, и меня не будет в крепости несколько дней, а может и недель! – заявил он.

- Что ж поделать, дела есть дела, - с иронией пожала плечами Мэг, поведя белыми плечами. – Желаю удачи!

- Ты рано радуешься, - ехидно заметил он. – Ты отправляешься со мной! Одевайся! – И он бросил ей ворох одежды.

- Что?!! – Мэг подпрыгнула на постели. – Но …

- Я не могу разбрасываться таким драгоценным временем и упускать столько ночей. А по нашему договору ты должна подчиняться моей воле и я говорю тебе, что ты едешь со мной, женщина!

- Но это мужская одежда, - растеряно проговорила девушка.

- Это мудро. Ты оденешься как воин, и не будешь выделяться. Нельзя пока лишний раз бросаться в глаза, заговорщики всё ещё не обнаружены. Я не хочу рисковать! Про маску не забудь. Я жду, … чего же ты медлишь, Мэг? – и на его лице застыла самодовольная высокомерная улыбка.

Мэг была слишком возмущена, чтобы задумываться о смущении. И злилась на Ральфа за его хамство, чтобы уступать перед ним. Поэтому, обнажившись полностью, она стала примерять на себя новое облачение, мрачную одежду воинов. Ральф, опершись плечом о дверной косяк, ухмыляясь, наблюдал за каждым её движением, скользя взглядом по молочной бархатной коже, невольно вспоминая какое остается ощущение на губах от прикосновения к ней.

Мэг закончила одеваться, натянув на себя черную маску, и глядя на него сквозь прорезь для глаз, гневно спросила:

- Ты этого хотел?!

Князь, сощурив глаза, издал довольное урчание и произнес:

- Ты будешь идти в пешем строю, вместе с воинами, они предупреждены. И на особые поблажки не рассчитывай.

- Я бы очень удивилась, если бы ты сказал нечто обратное! – бросила она, вздрагивая от злости.

Около сотни воинов двинулись следом за восседающим на своей псаре князем. Мэг шла в середине строя, ниже остальных где-то на целую голову, «почти» не выделяясь. Через несколько часов такого марш броска, Мэг почувствовала серьёзную усталость, но гордость и упрямство не позволяли ей пожаловаться. Воины князя конечно же были привычны к такого рода походам, без воды и еды, сутками на ногах, в любую погоду, а для девушки, больше месяца просидевшей в башне, это оказалось суровым испытанием. Постепенно маневрируя, Мэг оказалась крайней в последней шеренге, а затем и вовсе сбавила шаг, отстав от отряда. Но не осталось без внимания, Ральф повернул свою псару, объезжая шагающих воинов.

- Ваша ценная персона не поймет стирающих о камни свои сапоги! – произнесла Мэг, едва князь открыл рот. – Я не твой воин, и не обязана целый день тащиться по пыльной дороге, в этой дурацкой маске! Я устала! – Мэг села у обочины, вытянув ноги. – Ну что, ты убьёшь меня за это?

- Сейчас мы сойдём с дороги и сделаем привал, дальше наш путь будет пролегать по тайным тропам и передвижение замедлится, ты сможешь хотя бы не отставать, … слабый маленький бледный филин! – оскалился Ральф. – Поднимайся! Не смей показывать им свою слабость!

И она, вздыхая и чертыхаясь сквозь зубы, поплелась за отрядом, нагнав их на опушке, где они расположились на отдых. Не разбирая лиц, измотанная и уставшая, Мэг рухнула у пригорка, и тут кто-то протянул ей флягу с водой. Взглянув на воина, его глаза показались ей знакомыми.

- Джар! – улыбаясь, прошептала она.

Тот сдержанно кивнул в ответ. Мэг стащила проклятую маску и стала жадно пить воду, частично разливая её на одежду. С облегчением, утершись рукавом, она тепло взглянула на улыбающегося Джара.

- Спасибо тебе! Теперь мне будет гораздо легче идти!

- Наоборот, - хрипло ответил он. – Нужно было сделать несколько маленьких глотков. Теперь пить будет хотеться чаще и не только, а отлучаться из строя запрещено.

Мэг вздохнула, сорвав цветок, с наслаждением принюхавшись к его тонкому аромату:

- М-да, я не успела постигнуть эту науку, Джар. … Не по своей воле я пошла в этот поход, - грустно проговорила она.

- Говорят, что ты платишь за жизни стаи?

- За твою семью, - Мэг подняла на него свои чистые серьёзные голубые глаза. Джар опустил голову и отвернулся. Сорвав ещё один цветок, он протянул его Мэг. Молча, она добавила ещё несколько и собрала маленький разноцветный душистый букетик. Утопив в нем свой изящный носик, Мэг блаженно улыбнулась. Джар удивленно наблюдал за этой необычной девушкой, всё ещё вспоминая, как она плакала у него на груди.

- Если ты захочешь, я когда-нибудь расскажу тебе о них. – Проговорила она, снова напомнив ему о стае Аттила. – А что воинов на привале не кормят? – сменила она тему.

- Нет, конечно. Это мешает передвижению. Скоро подадут сигнал подъема, я думаю этой короткой передышкой, мы обязаны лишь тебе. – Джар усмехнулся.

Ральф беседовал с проводником и сотенным командиром, как вдруг его хищный взгляд устремился в сторону пригорка. Сотенный, проследив за его сузившимися глазами, лаконично спросил:

- Мне наказать его, мой князь?

- Не стоит, … пока. Труби подъём!

На этот раз Мэг шагала рядом с Джаром, даже когда построение перестроилось и растянулось в цепочку по двое, пробираясь по узким тропам. Они брели через чащи, поднимались на холмы и спускались в промозглые долины и снова продирались через лес. Джар не смел болтать с ней, но в труднопроходимых местах всё-таки подавал ей свою крепкую руку.

Уловив в воздухе знакомый специфический запах, Ральф усмехнулся, и, сорвав с раскидистого куста огромный чашеподобный цветок, тронул свою псару, подъезжая к Мэг. Продолжая криво усмехаться, он молча протянул ей ярко алый «граммофон». Но стоило ему лишь отвернуться, как Джар быстро выбил его из рук удивленной девушки.

– Он ядовит, - шепнул он.

Мэг сощурила глаза, сжав кулаки, глядя в спину несносному князю.

Перед закатом, он снова остановил отряд для привала.

А Мэг развернулась и зашагала в другую сторону, углубляясь в чащу.

- И куда это ты собралась?! – окликнул её привычный голос.

- Мне нужно. По нужде. Или это тоже признак слабости?! Зачем ты идешь за мной?! Припас ещё один ядовитый бутон?- порывисто обернувшись, сердито произнесла она.

- Но ведь тебя спас твой новый друг, - растягивая слова, ответил Ральф. – Братишка хромого Войта, да? – Он быстро догнал её, и бесцеремонно схватив за руку, прижал всем телом к ближайшему широкому стволу дерева-великана.

- Отпусти, слышишь, - прошептала Мэг, когда он, стащив с неё маску, впился губами в изгиб её нежной шеи, тем временем освобождая её от пояса. – Ральф, нет, - слабо сопротивлялась она.

- Да, - прошептал он в ответ, обнимая её за бедра и мягко касаясь её губ.

Мэг не понимала, почему так, сознание противилось, а тело предательски отзывалось на эти ласки. Почему злясь на него, её губы тянулись к нему, отвечая на его поцелуй?

- Не надо, здесь столько твоих воинов, сюда придут …

- Меня это не смущает, они знают, что ты моя. Ты моя, - шепнул он ей в ухо, подтверждая это действием, протяжно застонав, толчками проникая в её лоно. …

Он отпустил её, не пропустив и этого вечера. Тяжело дыша, Ральф кивнул ей на кусты и произнес:

- Не далеко. Или ты уже забыла, зачем шла?

Поправляя одежду, покрасневшая от внезапной страстной вспышки девушка, только покачала головой, поражаясь его собственническому поведению и насмешливому тону. Ральф остался ждать её у того же дерева, но через несколько секунд он услышал дикий душераздирающий визг.

Он первым добежал к ней, быстро закрыв ей рот ладонью и оттаскивая остолбеневшую девушку в сторону. Князь протяжно свистнул, призывая своих воинов.

- Ч-ч-ч-ч, - наклонился Ральф, прижимая к себе Мэг. А она не могла оторвать взгляда от валявшихся повсюду частей тела лугару. Сзади послышался топот бегущих ног.

- Проводника сюда! – требовательным тоном крикнул князь. – Ты узнаёшь кого-то в этих останках?

- Он был из нашей стаи, - коротко ответил тот.

- Браз, меняем тактику перемещения! Двигаться нужно очень быстро! Далеко ещё по твоим тропам? – Ральф взглянул на проводника, уставившегося на Мэг, и рявкнул. – Куда ты смотришь?!

- Нет, мой князь, если бегом, к ночи мы будем в селении, - склонив голову, ответил весь сжавшийся лугару.

- Замечательно! Ты поедешь со мной, - дернул он за собой Мэг. И вскочив в седло, погнал псару. Мэг сидела позади, крепко обнимая его, чтобы не свалиться на полном ходу. А воины прыжками мчались следом, зигзагами между деревьями, словно адские с горящими глазами тени.

Действительно, когда сгустилась непроглядная ночь, Ральф ворвался в селение золотоискателей.

- Прочь с дороги! – зарычал он на мечущихся лугару. – Я хочу видеть вашего вожака! Браз, окружить селение!

- Оставайся возле меня, - бросил он, обращаясь к Мэг, шагая на встречу хмурому бородатому лугару. – Приветствую тебя, Ахаз!

- Пусть продляться твои дни, мой князь! – склонился перед ним вожак. – Наконец, пришло наше спасение. Я надеюсь только на твою помощь.

- Я жду, когда ты поведаешь мне всё с самого начала! – сурово произнес Ральф. – Когда начали пропадать твои лугару?

- Прошу в мой дом, князь. Это началось две недели назад, - проговорил Ахаз, сидя напротив князя. Мэг тихонько притаилась у дверей. – Каждый день кто-то да пропадал, а потом мы стали находить их расчлененные тела. И никаких следов. Мои люди бояться покидать селение, эти призраки убийцы бродят вокруг, мы это чуем. У меня есть одно предположение. … Как раз две недели назад у нас произошла небольшая стычка у реки со стаей Арея. Мы поймали его лугару, воровавших наши самородки. Тогда мы сильно сцепились с их вожаком, и он сказал, что отомстит мне за это оскорбление. После этого всё и началось.

- Ясно, - задумавшись, проговорил Ральф, одновременно ещё и мысленно обращаясь к своему чародею, отдавая короткое распоряжение, незаметно пошарить по округе. – Пусть мои воины отдохнут несколько часов, и с утра мы нагрянем в селение Арея. Прикажи дать им поесть и позови-ка мне сотенного.

- Ты можешь немного поспать здесь, - Ральф подошел к Мэг. – Забудь о страхе! Ты не умеешь его скрывать и будоражишь лугару! Я хочу, чтобы ты успокоилась! Ты меня слышишь? – Он встряхнул её за плечи.

Мэг быстро закивала, как раз в тот момент, когда вошел сотенный командир.

- Браз, выставь дозорных и позволь воинам отдохнуть. Поселенцы дадут вам харчей, а через несколько часов мы навестим ещё одно селение золотоискателей. И оставь стражника у дверей, я не хочу, чтобы кто-то из этой стаи узнал о ...ней.

Мэг отключилась мгновенно, Ральф даже не успел закончить разговора с Бразом. А уже через совсем короткое время он снова резко тряс её за плечо.

- Давай, неженка, немедленно поднимайся! – нервно проговорил князь.

Ещё хорошо, что за селением Ральф опять усадил её к себе на псару, потому что казалось, даже псаре было понятно, что этот хрупкий воин с заплетающимися ногами далеко не уйдёт.