Книга обид Карак-Азум/Громриловые кружки

Путь Иши

В Атель-Лорен наконец пришла весна. Холода закончились, открыв дорогу всему живому. Ветки зеленеют, лозы растут — чаща снова наполняется жизнью.

Древолюд мерно, неторопливо ступал среди Королевских полян. Тралан, как член Совета Ветвей, был озабочен пробуждением священного леса, а политических амбиций не имел ни на грош, однако всеми силами стремился к поддержанию равновесия.

Древние пришли в этот мир ещё раньше эльфов. Эти невероятно старые существа видели, как целые расы переживали свой восход и закат, и понимают течение времени совершенно иначе, чем смертные существа. Даже долгожители-эльфы превращаются в прах с пугающей скоростью по меркам лесных духов, самые старые из которых могут припомнить времена, когда эльфы оставили свои первые следы в этом мире, и способны дожить до того времени, когда не останется ни одного азрая.

Опираясь на свой ветвистый посох, великан опустился на колено и коснулся земли. В тот же миг его древесные руки испустили крепкие корни. Они бережно впились в землю, а после пульсирующая энергия засияла в его глазах.

Дух поворчал и вздохнул омраченно.

Многое, многое довелось вынести лесу на его памяти. Однако сейчас, коснувшись корней мира и слушая их стоны, он почувствовал гнев всего леса и страшился той ярости, которая охватила всех духов и прочих жителей Атель-Лорена. Они шептали ему ужасные вести — мир в преддверии новой войны, на лес вновь участились нападения, а Дуртху, древнейший из древних мира сего, возненавидел все расы без исключения. Даже верных союзников леса — эльфов.

Азраи не почувствовали гнев Дуртху лишь потому, что помогают защищать Вековой дуб и границы священного леса. Но сколько ещё будет продолжаться этот хрупкий мир? Сколько пройдет времени, прежде чем ярость и ненависть захлестнут повелителя древних настолько, что он обернётся против лесных эльфов и всех кто способен угрожать лесу?

Тралан поднялся с колена, его глаза засияли мягким бирюзовым светом. Отовсюду взмыли аквамариновые мотельки. Голодные полевые мыши нетерпеливо ждут, пока древолюд наконец, взрастит молодые побеги. Где-то там семейство диких кабанов кланяется в землю дюжине елей. Природа продолжает жить, а с ней и надежды на спасение всего Старого света…

Первый этап пробуждения завершён. Теперь настал час заняться внешним миром. Король азраев Орион и древнейший Дуртху призывают к войне. Азраи, дриады, древолюды, даже лесные драконы готовятся к неминуемой битве, дабы сохранить Вековой дуб от скверны.

Настал час Дикой Охоты…

Конечно, без битвы не обойтись. Однако даже во время великих потрясений Тралан остался верен себе. Жестокому, бескомпромиссному пути, за который ратует Совет Атель-Лорена, дух леса предпочёл другой, более мягкий и радостный. Не смотря на тысячи лет войн и осквернения лесов, он всё также равнозначно любил все светлые расы. Будь то эльфы, люди или даже гномы — все они равны под сенью матери Природы.

Далеко не многие любили Тралана за его взгляд на мир и занудные речи. Но были и те, кто прислушивался к древолюду, считая его мудрейшим из мудрейших…

Прекрасно отточенное чутьё подало знак, что рядом появился кто-то ещё. Подняв голову, Тралан оглянулся через плечо, в сторону густой чащи. Оглядевшись и не увидев поблизости никого, древолюд медленно произнёс:

— Прошло всего несколько веков, а твои навыки уже восхищают, Лианэль азрай. Даже я не в силах тебя отыскать.

Следопыт всё ещё скрывался где-то среди ветвей. О том, что рядом есть кто-то ещё свидетельствовали лишь затихающие колебания ветвей.

— Тралан эн Лаэль, — отозвался звучный приятный голос, подвластный лишь мужчине эльфу. — Но века усердия не сумели скрыть моего приближения к тебе, о древний! Ты искал меня?

Следопыт, наконец, показался из-за ветвей огромного дуба и в один грациозный прыжок оказался на плече великана. Лицо его скрывал низко надвинутый на лоб капюшон плаща. Одет азрай был в простую дорожную одежду — не смотря на долгую охоту, без единого пятнышка. Двигался он с гибким, упругим проворством, и серый плащ из потёртой ткани развивался за его спиной.

— Всему своё время, — ответил древолюд и шагнул вперёд. — Пойдём! Посмотрим, как цветёт жизнь на Травянистой поляне…

В пути следопыт устроился поудобнее на плече и поправил колчан, полный стрел.

Справа от них простирался Помост Стражей Пути, где Стражи полян, пуская стрелы, поражали тренировочные мишени. Слева доносился звонкий лязг стали о сталь: там, на открытом воздухе, кружащиеся в причудливом танце, тренируются друг с другом танцоры войны. Их командиры выкрикивали приказы, а за учениями зорко наблюдали Чаропевцы, готовые в любой момент воззвать к Ише и исцелить раненного.

— Ты всё гуляешь там, столько лет, — заметил Лианэль.

— Это явно лучшее место во всём Атель-Лорене. Я люблю не только саму Травянистую поляну, но и всю территорию вокруг. Там, я нахожу какое-то спокойствие, в отличии от здешнего лязга войны. В отличии от тебя.

— Я люблю это место!

— Но не хочешь слушать о чём оно шепчет, — древний протянул руку указав на молодую цветущую рощу. — Вот здесь, в теньке — отличное место для храма Иши. Ничто так не радует взор, как цветущий фруктовый сад.

Продолжая прогулку, они отвернулись от упражнявшихся воинов и миновали заставу. Перед путниками предстали Травянистые поляны, где лишь бабочки и тишина царили вокруг.

Следопыт разом помрачнел.

— Я ищу выход, но меня лишь отталкивает назад, учитель. Я не нахожу ни покоя, ни сил, ни веры, ни надежды. Я хожу кругами и не могу выбраться. Все развилки, которые я встречаю на пути, ведут лишь к саморазрушению. Значит ли это, что Орион и Дуртху правы?

Тралан лишь с отвращением махнул длинной ручищей.

— Э-э… — скептически протянул он. — К Дуртху нынче и не пробьёшься. Всё твердит: «Месть, ярость, возмездие!» — древолюд вновь безнадежно махнул рукой. — Не могу знать, известно ли ему, что вытворяют дриады. Но и будто он ничего не ведает, утверждать не возьмусь. Так или иначе… нынче Водопадный чертог для меня страшней самой темной магии.

Лианэль кивнул, нахмурившись.

— Свет и тьма сражаются в их душах, но тьма не имеет ни начала ни конца, а свет так слаб и непостоянен…

— И от того так велика его цена! Взор Дуртху затуманен гневом как и у многих других в этом мире. Они привыкли рассуждать, что свет зародился во тьме, от того и так слабы их надежды.

В самом центре Атель-Лорена стоит Вековой дуб — живое сердце леса и святыня эльфийского народа. Сила жизни, излучаемая им, наполняет лесное царство, а потом и весь мир. От Векового дуба зависит не только благополучие леса, но и судьба эльфийской расы.

Теперь на границах леса сгущаются тени, ограда из путевых камней под угрозой, а внешние заставы молчат уже много месяцев и считаются потерянными. Чудовищные и дикие стада зверолюдов уже давно нарушают покой. Гномы и даже люди хотят отнять кусочек драгоценной таинственной силы. Иногда местным жителям удается прогнать их прочь, но они возвращаются снова и снова, чтобы омрачать своим присутствием мирные поляны. Оберегать Ин Эдри Этернос — священная обязанность всех азраев без исключения.

— Значит… их никак не остановить. — произнёс следопыт. — Ни пробиться к ним, ни разубедить. А между тем все это безумие нарастает. Моя душа требует согласия с Орионом, но сердце желает твоих мудрых советов, старейший.

— Как бы это ни было печально, молодой азрай, но время советов подошло к концу. Пришёл час действовать! Но лишь тебе решать, какой тропой ты будешь следовать.

— Я понимаю, — согласился следопыт. — Вот и Хранителям было суждено сделать выбор, дабы защитить Атель-Лорен. Нет, я не могу поддержать их выбор. Только… — Лианэль собрался с мыслями. — Только от этого не легче. Как же это тяжело — видеть крушение их надежд…

Тралан негромко заворчал, оглядывая мелькающих в чаще злобных дриад. В разуме его зрел план. Да, дерзко, рискованно, дорого может обойтись… но этот план вполне мог спасти народ азраев.

И даже весь Атель-Лорен.

— Бороться здесь среди ярости и мести или довериться свету… В таком случае, я останусь верен тебе, старейший. Скажи мне, что делать?

Тралан кивнул.

— Корни мира есть по всему свету и всюду требуют поддержки. Не только здесь. Так же месть и ярость не единственный выход. В таком случае, я расскажу, что тебе следует сделать…

В это время в другой части Старого света, на краю Краесветных гор, собрались другие древолюды, раскрашенные ритуальными чернилами. Казалось, каждого окружает аура врождённого изначального могущества над остальными. Их сила так и переливалась многообразием ярких цветов.

Пусть и явные древние, эти принадлежали к Высокорожденным, высшей касте среди духов. Однако долгая жизнь среди предгорий привела Высокорожденных к тому, что после всех катаклизмов учинённых раскопками гномов они стали сторониться даже собственных собратьев. Некогда их было много больше, но одни пали, сражаясь с последователями мерзкой Рогатой крысы, другие же позже приняли новую форму, обратившись в могущественные Сферы Инерции.

В давние времена, после ряда землетрясений вызванных катаклизмом корни Мира были разорваны, а многие духи путешествующие по свету оказались оторваны от связи с Атель-Лореном. В мире воцарился хаос, полный жестокости и безумия. (в эпоху известную большинству как Пришествие Хаоса). Обернувшись в Сферы Инерции — круг сияющих шаров чистой магии — древние застыли вне времени и должны были поддерживать жизнь Мировых корней в этих землях до той поры, пока Вековой дуб вновь не вернёт себе прежние границы. Оставшиеся Высокорожденные должны были хранить их, питаясь невообразимой мощью круга, и вершить судьбу любого, кто пожелает нарушить черту…

Время шло, а борьба казалась извечной…

Да, Высокорожденные безвозвратно изменились, превратившись в обезумевших от злости существ. Зелёный Путь полный света и жизни, заменила ярость обиды и ненависти.

Сегодня они собрались в кругу — дюжина сильнейших. Возглавлял эту дюжину Атари Небесная Крона — старший защитник и память прошлого, самый ожесточённый многовековой враждой с младшими расами Старого света. Сейчас Атари собрал всех здесь для обсуждения мрачного дела. В который раз он надеялся на поддержку своих собратьев. И в этот раз он в ней был уверен.

Он поприветствовал каждого из них незримой связью. Языком, известным лишь только древним и немногим из народа азраев. Его некогда мерцающие бирюзовым цветом глаза уже как полвека наливались красным, явным оттенком нескрываемой злобы.

«Знаю братья. Вы чувствуете тоже самое, что и я» — произнёс он. — «Хаос вновь возвращается в наш мир. Я чувствую эту… скверну! Я знаю, и вы её чувствуете».

Древний Ак’Хадай расправил могучие плечи и поднял свой взор на собрата полный необузданного гнева.

«Верно, брат мой! Мои верные дриады вернулись с «Империи»… — дух презрительно фыркнул, — …презренных людишек. Демоны рыщут по свету оскверняя всё, чего коснутся. Души смертных порочны и слабы! Даже несмерть вновь противится Зеленому Пути, уже поднимая свои мерзкие головы».

«Все эти ничтожества ничто»… — это произнёс третий, Сталлиан Каменная Кора. Всё его древесное тело было больше всех изранено в древних битвах, топорами самого ненавистного народа для леса, сынами тысячикратно проклятого Гримнира!

«Гномы!» — зарычал древолюд оглядев своих соратников. Сталлиан очень хотел разорвать в клочья своих обидчиков, поэтому руками начал хватать воздух. — «Эти жестокие твари вновь открыли врата своих крепостей! Младшие духи шепчут мне о ужасных машинах летающих в небе! Это — Святотатство!»

Древолюды гневно завыли, а земля содрогнулся от топота могучих ног. Где-то с крутых склонов сорвались валуны словно сахар расщепляясь об энергию Сфер Инерции. Атари Небесная Крона поднял руки в знак тишины и все тут же умолкли внемля его словам.

«Никогда… никогда ни я, ни мои братья не поступали так подло!» — заявил он, даже и не пытаясь сдерживать свою ярость. — «Столько лет мы оберегаем эти земли, но нет просвета, нет связи с нашими братьями в свящённому лесу! Наш мир умирает! Ибо мы были слишком добры к этим паразитам смеющим осквернять саму жизнь. Внемлите же мне, о братья мои! Настал час возмездия! Среди тьмы ужаса в раскалывающемся мире мы, армии истинных создателей, мы, которые уже были древними на рассвете времен, переделаем его по новой!

Он глубоко вздохнул принимая то, что собирался сделать. Но его затуманенный взгляд не видел другого выхода. О да… он сделает то, на что ещё не посмел пойти даже сам Дуртху!

Высокий, могучий, с ужасающими чертами лица даже в задумчивом состоянии Хранитель Сфер был легендарным героем. На самом деле он пережил удивительные и опасные события, которые не только разлучили его с домом на множество лет, но и ожесточили душу безвозвратно. Телесные раны для древолюда ничто. Тело лишь оболочка для духа, а дух был в глубоких болезненных шрамах. Если даже он решился на столь чёрный поступок… то и другие духи Краесветных гор согласятся с его решением.

Сферы Инерции были не просто некогда живыми древними, они являются вместилищем силы чистой энергии. Стоит лишь впитать её и могущество Хранителей возрастёт в стократный поток неумолимого гнева леса… Мировые корни по велению древних сокрушат последние оплоты гномов и тогда, народ Гримнира поплатится за каждое срубленное дерево…

Правда всё было не так просто…

Атари давно уж задумал этот план и знал, что Сферы Инерции так просто не поддадутся. Их сила направлена на созидание, а не на разрушение. Потребуется время, защита, прежде чем искусные в магии древолюды обрушат множество барьеров своих собратьев. Темболее, что в мире есть те, кто может прознать и не одобрить их планов…

Однако, это далеко не всё чего хотелось Атари. Он желал отомстить всем без исключения и для этого есть ещё одно оружие… пусть и тупое но крайне устремлённое! С этими будет куда легче справится после того, когда весь мир будет очищен от других обидчиков. А пока они послужат великое цели древолюда в качестве оружия! Да, диалог с вожаком этими безмозглых тварей был крайне тяжелым для Атари, однако стоило пообещать им хорошую драку с карлами и показать мощь древолюда раздавив корнями несколько зелёных тел, как они тут же сделались понятливыми и послушными.

Сперва Атари отнимет силу у Сфер и поможет собрать армию на перевале с помощью своих братьев, а после, объединившись с Вааагхом! вожака на юге, очистит земли от «цивилизации» младших рас навсегда!

«Сделай же это, брат!» — сказал Сталлиан обернувшись на Сферы. — «Пусть братья нас простят, а враги содрогнутся!»

Значит, так тому и быть. Атари мрачно кивнул и полный решимости обернулся к сияющим шарам. Другие девять древних стали с ним в круг и один из них нарисовал в воздухе знак, знаменуя начало ритуала.

После Атари взмахнул рукой и из всех Сфер потянулись лучи в центр круга. Он взмахнул ещё раз и лучи стали образовывать небольшой шар излучавший великую мощь, но мощь та была не светлая и добрая, а пульсирующая и чёрная словно их души.

Резкий порыв ветра ворвался в их расположение. Высокорожденный успел удивлённо вскрикнуть, прежде чем его отбросило с грохотом в сторону. Круг держался, теперь все подняли руки присоединившись к заклинанию. Жертва одного из них была не напрасна, теперь, снятие печатей лишь дело времени.

«Вы знаете что делать!» — бросил Атари Сталлианну и Ак’Кадаю ожидающим сзади.

Лишь на миг обернувшись он направил руку в сторону своих собратьев и поджог их тела проклятым пламенем. Сперва они закричали прогибаясь от невыносимых мук, их природный цвет стал чернеть, меняя свой вид на искаженную форму. Хранители вытянулись вверх. Кора их хрустнула от смещения, а после пошла рябью, и покрылась шипами. Их тела пылали, но теперь они лишь рычали переполненный мощью и яростью.

«Не подведите нас»… — сказал Атари и вновь погрузился в заклинание.