Княжья воля

Глава 2

Переговоры с дулебами неожиданностей не преподнесли. Все как один, не считая двоих ухарей, что находились в краткосрочной отлучке по своим жуликовским делишкам и плохо соображающего после нокаута Ноздри, истово согласились временно поступить под мое непосредственное начальство. Я вкратце обрисовал парням в чем будет заключаться их служба и обозначил плату. Неплохую, между прочим. На одно лицо за сутки нахождения на боярском подворье посулил десять дирхемов. Из личного кармана. Напрягать Любославу пустяковым вопросом - жлобство. Серебра у меня пока что навалом, мне его и девать-то особо некуда. Коня прикупить? Так я в седле держусь как кот на заборе. Домушку с кабанчиком? Зачем он мне? В Вирове задерживаться дольше грядущей осени, когда Бур обещал отпустить меня в Полоцк я не собирался, так же как и "чахнуть над златом" как воспетый Пушкиным скупой рыцарь.

- Научишь? - дурная муть из глаз Ноздри выветрилась не прошло и четверти часа после отключки. Мокрые от колодезной воды патлы облепили лоб и щеки. Пунцовая отметка на челюсти ясно указывала место прилета моего кулака. Нормальный пацан, поражение перенес стоически как и подобает настоящему спортсмену.

- Легко! - отозвался я. - Всех могу научить, было бы желание учиться. Вот тебе утешительный приз за участие, братишка.

Я тут же попросил Невула выделить Ноздре два серебряных дирхема из принесенной Липаном доли. Ноздря схоронил серебряки в огромном кулаке и благодарно засопел, благополучно позабыв, что совсем недавно переоценил свои боксерские возможности и был деклассирован по всем правилам бойцовской науки.

Денек разгорался, становилось душно. Я начал оглядывать заживший обычной средневековой бытовухой боярский двор.

- А где Одинец? Дрыхнет до сих пор?

- В город ушел, - подсказал Невул.

- Когда? Я его с утра не видел.

- Ночью, сразу после того как мы с Жилой его сменили.

- Сказал зачем уходит?

- Не сказал.

Ладно. Этот, хотя бы не во время собственного караула свинтил как некоторые. Может бабенку какую успел обворожить, дело-то молодое, горячее. Я вспомнил минувшую ночь, нежное лицо Младины и на душе неожиданно потеплело. Вот еще не дело! Я сплюнул с досады, велел всем далеко не отходить и направил свои модные сапожки в сторону почетных инвалидов, по совместительству - нарушителей устава караульной службы. Пока я тер с Липаном и остальными, они оставались на месте показательного поединка за амбаром и что-то оживленно вполголоса обсуждали. Заметив мое приближение, замолчали, но глядели приветливо.

- Ну, что скажете, отцы? - вкрадчиво полюбопытствовал я, сложив на груди руки. Если и сейчас будут рожи кривить - прогоню обоих к чертовой матери!

- Скажу, что никогда прежде не видел, чтобы так ловко на кулаках бились. Тебе, десятник, с твоей сноровкой цены в стенке не будет, - одобрительно отозвался Рыкуй.

- Сдается мне, таких как этот увалень ты бы троих зараз увалил, - хмыкнул Шепет с нескрываемым уважением.

Ну, троих - не троих, а уже десятник. Это хорошо. Проняло, значит. Бокс - одно из самых совершенных боевых искусств, это вам не топором размахивать направо-налево. Покоробило, правда, что опустил Рыкуй мои умения опять же в разряд необязательных забав, свел к причуде отдельно взятого индивида. Все еще считает, что в настоящем бою рукопашка штука бесполезная.

Я не поленился напомнить калекам, что спор они проиграли вчистую и теперь должны относиться к своим обязанностям без прохладцы и с повышенным рвением. К своему удовлетворению, я остался понятым, а посему с легким сердцем отпустил Рыкуя с Шепетом на заслуженный отдых аж до самого полудня. Позже с ними потолкую, пока же мне предстоит определиться с пополнением: познакомиться, узнать кто что умеет, устроить на постой, нарезать задачи, распределить обязанности. Уйма дел, короче.

Воодушевленный я погреб по щедро унавоженной курями да кониками, выщипанной козами зеленке подворья в направлении Липана сотоварищи. Взглянул со стороны на свое неказистое воинство и загрустил. В той жизни мордатые, коротко постриженные ребятишки из моей бригады одним своим видом могли распугать целый рынок. Без кастетов и огнестрела. Реально. А здесь у меня под рукой толпа тощих обормотов. Отара облезлая, а не десяток. Хиляки-разрядники, ей богу! Из когорты доходяг выделяются лишь мясистый Липан да крутоплечий Ноздря. Оружие неплохое только у Жилы с Невулом. У этих двоих как я прекрасно знал имеется в закромах еще и кое что из защитной амуниции, типа кольчужных рубах, что с дохлых урманов на озере поснимали. На дулебах кроме обязательных к ношению ножей различной длины не было при себе ничегошеньки. Тогда я и задумал замутить некое подобие строевого смотра. В укороченном варианте без докладов, воинских приветствий и шагистики по плацу. Гранит с комроты устраивали такие смотры перед каждым выходом нашей группы на задание, дабы своими глазами убедиться, что отряд не останется без средств наблюдения и связи, никто из бойцов не забыл взять с собой сухпай, ИПП, положенное количество гранат, бк к автоматам и пулеметам, сами автоматы и пулеметы, дополнительные патроны в пачках или россыпью, нож, ложку, котелок, питьевую воду и так далее по списку.

Жила метнулся в терем и приволок мой пояс с сумкой, мечом и кортиком. Приладив имущество на положенное место, я сразу почувствовал себя увереннее. Выстроил личный состав в ниточку вдоль затененной боковой стены терема, где до сир пор веяло утренней прохладой. Несколько минут потратил на выравнивание по росту. Лично мне куда приятнее лицезреть правильную шеренгу, когда правофланговой колокольней торчит Невул, за ним Липан с Ноздрей, а в конце сразу за Жилой изнывает без дела наш доморощенный катала-наперсточник Шишак. Я попросил, чтобы каждый из них выложил на землю перед собой весь хабар, что касался несения военной службы, от личного оружия до фляжек. Повинуясь необычному распоряжению, парни ссыпали с себя небогатый арсенал и замерли в тревожном ожидании. На бесхитростных лицах рыночной шпаны угадывалось затаенное любопытство.

Встал я напротив центра шеренги, намереваясь толкнуть вводную речугу да так на вдохе и окаменел. Из живота вдруг поднялась волна ледяного холода, разлилась по грудным жилам, сковала спазмом горло будто клещами. Появилось довольно ощутимое покалывание в подушечках пальцев совсем как тогда, перед прибытием в деревушку Родима. Выстрелил адреналин, должно быть. Вздыбившиеся волоски на предплечьях и загривке - тому весомое подтверждение. В тот раз предчувствие опасности оказалось верным - у Родима нас поджидал Серый Эмунд со своими головорезами. Нам бы послушаться вещего шепота да не переться в весь, а затихариться где-нибудь укромненько, разведку пустить. Глядишь и Головач не полег бы в схватке с Серым. Но моей фантазии хватило лишь на спрятать прямо у дороги добытое серебро и Буру с Завидом я о своих пророческих испугах не поведал. Как показали дальнейшие события - напрасно.

Я наконец-то смог сглотнуть, кашлянул, вдохнул во весь объем легких, с шумом выдохнул переработанный воздух, чувствуя как проходит наваждение.

Что это, вашу мать, было?!

Безмолвный крик-вопрос ожидаемо остался без ответа.

Что за нахрен!? Это что бонус такой вдобавок к перенесению в лохматую древность? Типа об опасности предупреждает? Писали, будто некоторые собаки чуют скорое землетрясение, беспокоиться начинают, выть и лаять, места себе не могут найти. Таких чувствительных псинок различных пород берут на службу ученые, пытаются с помощью животных предсказывать катаклизмы, но выходит не очень, потому как собачки, вроде как, только незадолго перед самым событием что-то чуять умудряются. На какую либо серьезную подготовку к землетрясению или сходу лавины времени остается слишком мало. Хорошо, коли проснулся во мне нежданный талант своей пятой точкой опасность прогнозировать. Я не против. Гораздо хуже, если необъяснимые приступы страха - плод какой-то дурацкой, неизлечимой психической болезни. Нервишки пошаливать начали? По схожим признакам поведения тех же собак если они излишне трусливы, шугаются любого резкого движения или звука спецы напрочь отбраковывают и не допускают до службы.

Из двух "приступов " первый дал мне в руки пусть не большой, но козырь. Понадеюсь, что и в этот раз астрал, космос или кто там еще желает мне сообщить некое предупреждение, чтобы был я как пионер всегда готов к осложнениям.

Стоял я повернутый небритым фейсом к шеренге минуты три, всю эту фигню через мозг прогонял и сильно огорчался. А кто бы не огорчился, прокачав, что на него надвигается крупная, заряженная дерьмом, плохо пахнущая задница и неизвестно когда она окончательно надвинется?

Ко мне, не выдержав, подбежал Жила, заглянул в обезображенное кисляком лицо.

- Батька, с тобой все хорошо?

- Все просто великолепно, братуха! - излишне оптимистичным тоном ответил я, силясь унять взыгравшую тревогу. - Вернись в строй!

Произносить какие-то слова перед строем расхотелось. А чего тут говорить? Вооружать парней следует. Одними ножиками и тремя деревянными дубинками, что выложили перед собой дулебы, много не навоюешь да и видок у всех никак на звание дружинника, пусть и временного, совсем не тянет.

Ключи от теремного подвала и изъял у Рыкуя сразу после того как мы с моими пацанами снесли туда свои сокровища. Нечего кому ни попадя там шариться. Нащупав в сумке шнурок с парой кованых ключей с единственной примитивной бородкой на толстом металлическом пруте, я бодро воззвал:

- За мной, бойцы!

Где-то через час я заново застроил взвод на прежнем месте и заставил повторить манипуляции с личным оружием и прочим снаряжением. Вот теперь другое дело! Еще бы, боярскую "оружейку" мы выгребли подчистую. Забрали все имеющиеся там мечи в количестве трех единиц, боевые топоры, помятые и потертые шлемы, четыре латаные-перелатаные кольчужки, десяток крепких копий и несколько круглых щитов. Счистить с арсенала прилипшую за время хранения ржавчину, немного подогнать и будет чем встретить урманов.

Стоп! Откуда такая уверенность, что нам все же предстоит повоевать? Неужели несколько слов купца породили во мне маниакальную фобию или то мимолетное наваждение постаралось? Урманы ведь под Шибаем ходят, а сам Шибай давно не отсвечивает, в тину ушел как сорвавшийся с крючка карась. Да хрен с ними, предупрежден, значит - вооружен, а оружия теперь на нас как на бомже насекомых. Урманы там или не урманы нам все едино.

Уж не знаю в который раз за сегодня мой душевный подъем рухнул из за полученного известия, что боевого опыта у нас на всех с мышкин коготь. Со слов Липана никто из его приятелей ранее серьезно в схватках не участвовал. Профиль не тот. Втюхать на рынке какому-нибудь разине товар не надлежащего качества, по балде исподтишка стукнуть, перо в бок сунуть в переулке, пьяного у корчмы принять это да. А вот рубиться на мечах и топорах ни с кем не приходилось да не очень-то и хотелось. Большинство боевое оружие впервые в лапы взяли.

Вопрос не стоял бы так остро, имей я сам хотя бы отдаленное понятие о тактике ведения встречного массового боя на холодном оружии. В голову пришел единственный вариант - бей-беги толпа на толпу, но что-то мне подсказывало: не все так просто, особенно в нашем случае. Те урманы, что я успел повидать, были настоящими, матерыми бойцами с многолетним опытом убийства себе подобных за плечами. Сковильд, Бранд, Серый Эмунд мертвы, но остался еще Харан с бандой отморозков. Незначительным численным перевесом при отсутствии должных навыков нам их не остановить. Придется мне к ветеранам на консультацию напрашиваться, вдруг чего дельного подскажут.

По закоренелой, еще армейской привычке содержать личное оружие в чистоте и порядке я дал задание Жиле надыбать для этих целей у дворовых мужичков промасленной ветоши и найти того, кто сможет проверить и поправить заточку режущих кромок. Если что-то сломано, помято или на соплях висит - отдать на починку кузнецу. Разберутся, не маленькие. Сам пошел к Любославе с докладом и просьбой выделить помещение для временного обитания пополнения и постановке на довольствие. Затраты на продукты я собирался покрыть за счет собственных средств, ибо неизвестно как отнесется "поплывшая" от горя вдова к подобному прошению. Боярыня приняла меня все в тех же больших покоях, где ее усопший супруг изволил пировать да встречать гостей и ходоков. Никакого трона или большого кресла с которого хозяин округи мог бы общаться с жителями я не заметил. Несколько лавок у стен с распяленными медвежьими шкурами, ничем не покрытые скобленые половицы, длинные трапезный стол посередине, вот и все небогатое убранство. Любослава спокойно меня выслушала и без всяких оговорок дала добро на любые мои начинания в сфере обеспечения безопасности обитателей терема. Полный карт бланш, как говорят французы. Довольно потирая клешни, я покинул боярскую резиденцию, даже не высказав боярыне негатива за ночной фокус с Младиной.

Ровно в полдень солнышко кокетливо занавесилось кустистой облачной пеленой и засветило в полнакала. Сразу стало легче дышать, а то от жары уже плохо соображала башка. Пузо недовольно урчало, требуя сатисфакции, но я решил, что обед еще немного подождет, задобрил утробу несколькими глотками парного молока из поднесенной одной из девок деревянной посудины и двинул к воротам встречать Шепета с Рыкуем.

Втроем мы устроились на топчанах в бревенчатой пристройке отведенной теремной охране для ночлега. Усиленно фильтруя базар, чтобы не вызвать недопонимания чуждыми этой эпохе словечками, я попросил Шепета с Рыкуем помочь мне сляпать из группы прибывших товарищей боевой коллектив.

- Из этих что ли? - прозорливый Шепет мотнул гривой в сторону дулебов, неумело чистящих на дворе свои железяки и насмешливо оскалился. - Ты бы еще огнищан окрестных исполчил.

- Надо будет и огнищан и холопов вооружу до кучи. Тревожно мне, понимаете? Беду я чую.

Я поочередно заглянул в глаза бывалым воякам, но никакого отклика в них не сыскал.

- Да никто сюда не сунется, - вяло отмахнулся культей Рыкуй. - Чтобы целый город на копье взять рать нужна большая. Большое войско незамеченным сюда не подойдет - князь Рогволд сразу узнает, что кто-то по его землям шастает. В Вирове поэтому и стены общей нету, мирно тут всегда жили.

Я и сам обращал внимание на сей казус. Слово «город» произошло ведь от «ограда», значит не просто десяток домишек посреди леса торчит, а обнесенное крепкой стеной поселение, в которое не всякого впустят. Виров в этом плане может похвастаться лишь частоколом вокруг боярского подворья и еще парочкой заборов пожиже у наиболее состоятельных жителей, таких как купец Бадай.

- Не о городе говорю в целом, а о тереме боярском, - продолжал я гнуть свое.

- Выкинь ты из головы Бадаевы речи, кому мы тут нужны? Два-три дня и вернется Бур с людьми, станет все как прежде.

- Не станет, - я покачал головой и выложил последний аргумент: - мне знак был.

- Какой еще знак?

- Свыше. - я многозначительно поднял глаза к небу, подпустил в голос театральной таинственности. - Предупреждение боги послали.

Они переглянулись. Помолчали. Затем Шепет осторожно огладил бороду, произнес:

- Слыхали мы про тебя, что колдун ты потомственный. Выходит, так это, не врут люди?

- Не так. Какой из меня колдун? Тем более потомственный. Обычный я человек, да и местный вроде как. Дрята отцом моим был. Помните такого?

Рожи бывших дружинников удлинились. Видимо, мне удалось их сильно удивить своим «признанием».

- Ты Дрятин сын? - вернув отвисшую челюсть на положенное место, проговорил Шепет. - Почему сразу не сказал?

- Так я и сам не знал. Вернее - забыл, - я постучал костяшками пальцев себя по черепу, напоминая про свою "амнезию". - Головач сказал, что похож я на Дряту как две шишки с одной ветки. Даже родичем назвал. Посмеялся, наверно.

Отставные дружинники снова переглянулись, на сей уже более многозначительно, затем минут пять молча всматривались в мое лицо, должно быть отыскивая подтверждение слов Головача.

- Я тоже родителя своего не помню. Не часто он семью навещал, все бродил где-то, а когда появлялся, то не один, а с дружками. Добычу приносил, вещи, серебра чуток. Пиры в доме закатывал на несколько дней, а потом опять пропадал. В последний раз ушел два с половиной десятка зим минуло. - Шепет задумчиво пожевал нижнюю губу, его единственный глаз подернулся пеленой воспоминаний. - Дрята также не из домоседов был.

Чтобы поддержать нужный настрой я состряпал заинтересованную рожу.

- Как он погиб?

Шепет помолчал, собираясь с мыслями.

- Ватага урманская на дальних землях полоцких объявилась. Дюже злая. Две веси пограбили да сожгли, жителей всех побили, амбары выгребли, девок два десятка в полон забрали. Рогволд как узнал - рассвирепел, сказывают, будто дым у него из ноздрей повалил от гнева как у тура дикого. Князь спешно велел рать собирать с ополчением вместе. Все бояре привели в Полоцк свои дружины, изготовились за два дня, выступили в поход. Пошли на лодиях сначала вниз по Двине, затем по той реке, на которой веси сожженные стояли. Пешцы из ополчения по берегу вдогон топали. Через седмицу наткнулись мы на тех напастников. Три полные сотни нас было, а тех шесть десятков на двух кораблях. Нас они сразу приметили, в стену на берегу встали. Мы с лодий попрыгали и в бой. Ополчение на другой стороне реки оказалось. Жарко мы бились. Никак не могли одолеть урманский хирд. - Шепет крякнул и почесал бровь над черной повязкой. - Стена на стену - самое трудное дело. Так и колотились кто кого пережмет. Урманы опытные оказались, умелые. В круг встали, когда мы их со всех сторон обложили. Потом они берсерка выпустили. Лохматого, полуголого, с широким топором в лапах. Насилу его свалили. Он десяток положить успел. Дряте шуйцу вместе со щитом срубил, а затем и голову. Дрята хороший воин был, лучше нас с Рыкуем. Только против берсерка, что в безумии своем боли не чувствует, любому тяжко. Последним своим ударом Дрята безумцу горло мечом вспорол. Кровь хоть и не хлестала как у обычных людей, но прыть урман подрастерял. Тут мы его и подмяли сообща - вздели на копья и в воду скинули. Кто-то из княжьих лодию на тот берег отвел, подмогу из ополченцев привел. Засим и дожали ворога. Главным у них оказался безземельный князь, ярл по-урмански. Бьонстар Колючая Спина. Рогволд ему наживо руки-ноги обрубил и велел привязать то, что осталось к елке высоко над рекой, дабы желающим озоровать на полоцких землях охоту сбить. Мы павших собирали, а подвешенный ярл все это время проклятия вопил по своему, пока всю руду из себя на землю не выпустил.

Я живо представил висящий на дереве фрагмент человеческого скелета без конечностей, дочиста обглоданный куницами да вороньем и по спине поползли мурашки. Нормально так Рогволд наказал крысу, что засунула храповик в его закрома. С выдумкой. Бьонстар Колючая Спина. Ну и имечко. Затем перед внутренним взором возник образ озверевшего от употребления специфических грибов или чего они там хавают, волосатого дядьки с огромным топором в мозолистых руках и дикими, красными зенками, что в одиночку перебил уйму вооруженного народа, а сам все никак не хотел умирать. Берсерк. Думал такие только в легендах да сагах скандинавских встречаются.

В этот момент я рьяно пожалел, что не достаточно хорошо учил историю как в школе, так и в институте. Хотя, что там можно было почерпнуть сверх бегло повторенного общеобразовательного курса в первом семестре? Это же факультет физического воспитания в педе был, а не какой-нибудь историко-архивный. Вообще не мое оказалось. Педагогика, философия, психология и еще куча разных тем, к спорту отношения не имеющих. Хотел поначалу в профильный спортивный поступать, но показалось, что в педагогическом полегче будет, как-нибудь отучусь - тренером стану, буду детишкам любовь к здоровому образу жизни в боксерской секции прививать. После армии, как мать не уговаривала, не стал восстанавливаться, забрал документы, устроился на первую попавшуюся работу, потом к Фролу попал.

- Получается, дружина в стенке бьется, так же как в кулачном бою, что ли?

- Там - стенка, у дружины - стена. Разницу чуешь, десятник? - Шепет фыркнул и хитро изломил седеющую бровь. - Вот разбойники как нападают? Рваной гурьбой несутся, орут и свищут, друг дружке мешают. Плохо обученное ополчение того же поля ягода, только лихо свистать не умеют, дерутся каждый за себя. Ежели таких встречает правильно выстроенная стена - хлоп и нету!

- Кого нету?

- Тех, кто вразнобой нападал. Стена и супротив конницы, бывает, стоит твердо, ежели с копьями. Это только со стороны кажется, что любой сброд можно в стену выстроить, где шуйца щитом соседа прикрывает, а десница ворога рубит. На самом деле тут добрая выучка нужна, абы кого в стену не поставить, крепости не будет.

- А как быть тем, у кого шуйца вместо десницы?

- Ты про себя? А никак. Нету тебе места в стене. Неправильный ты. Двигаешься как настоящий воин, а оружием машешь как дите трехлетнее.

Я поморщился, услыхав нелестную оценку своих боевых способностей.

- Хочешь сказать - в открытый бой моим ребятам лучше не вступать?

- Я уже язык натер тебе это втолковывать.

- Что предлагаете?

- Ничего, - не раздумывая ответил Шепет и облизнул пересохшие губы. - На лисицу волчью шкуру не натянешь. Ты пойми, вольный урман, почитай, с самого рождения - воин. С ножа ест, копьем подтирается, топором бороду расчесывает. Если был тебе знак, что сюда придут воины севера, то попроси у богов подсказки как с ними справиться нашими силами.

- Я не думаю, что их больше одного десятка, - продолжил упираться я, хотя уже полностью въехал в эту голимую тему.

- Нам говорили, ты можешь убить человека, вызвав гром, а еще на хитрости придумчив разные. Канатом речку перетянуть надо догадаться! - хмыкнул Рыкуй.

- Кончился гром, - с сожалением пробормотал я, про себя отметив, что "старики"не наелись скормленной им легендой, еще и справки навели относительно деятельности настоящего Стяра.

Вот интересно мне, кто им все это поведал? И где черти таскают Одинца? Ясно мне одно - впрягаться за меня при серьезном кипише эти двое не очень-то намерены. Разбирайся, мол, сам, раз ты весь из себя такой крутой, наше дело - сторона.

Разберусь, не впервой. Тем паче, что мыслишка одна нарисовалась.

- Ладно, - я силой хлопнул себя по ляжке, - может быть вы и правы, зря я на воду дую и знак свыше неверно истолковал. Тянем службу, ждем Бура с дружиной, но вы все же поучите моих людишек, время есть да и некому кроме вас вбить в них воинские премудрости. Я в долгу не останусь. Идет?

- Идет, - со вздохом нехотя ответил Рыкуй. - Поучим, коль больше некому.

Ноги снова вынесли меня на двор. Погода хмурилась, стало ощутимо прохладнее. На крыльце терема, держа за руку Тихоньку появилась Любослава. Завидев меня, шкет вырвался, всколыхнув мамкин подол и резво подбежал вплотную к моей персоне. На его боку болтались коротенькие ножны с торчащей из них рукоятью меча. При беге кончик ножен лупил по смятым в гармошку голенищам красных сапожек из мягкой кожи, пока Тихонька не догадался придержать эфес рукой.

- Смотри, Стяр, какой мне меч дядька Сом смастерил! - Пацан ловко вытянул хорошо отполированный клинок из белой древесины и взмахнул им, чуть не угодив затупленным острием мне в переносицу. - Матушка сказала, что пора мне учиться мечом владеть!

Боярыня с крыльца ласково глядела на чадо, улыбаясь уголками губ. Откуда-то выбежали трое сорванцов примерно Тихонькиного возраста, сгрудились рядом, завистливо поглядывая на деревянный мечик. Одежды на мальцах попроще, чем на боярском отпрыске, но чистые и ухоженные. Вместо сапожек - вставленные в плетеные лапотки расшитые разноцветными нитями обмотки, а мечи им заменяли круглые палки. По ходу, сопляки эти - плоды скоротечной любви некоторых теремных девиц и по совместительству спарринг-друзья маленького Тихоньки.

- Кто ж вас учить станет? - спросил я, понимая, что неуправляемая стайка недорослей может стать настоящей головной болью.

- Дядька Сом и будет, - важно произнес Тихонька, будто неведомый мне Сом являлся непревзойденным сенсеем или мастером международного класса на худой конец.

- Тятька мой! - горделиво задрав острый подбородок воскликнул упитанный бутуз на полголовы выше других сорванцов.

- Здесь на подворье будете учиться или пойдете куда?

- Здесь, - протянул Тихонька. - Нам с подворья выходить не разрешают.

- Вот и хорошо, что не разрешают. За ворота ни ногой! Понятно?

- А что там такого? А? Скажи! - настороженно заголосила пацанва.

- Ничего такого, но если будете слушаться и хорошо учиться - я вам подарочки подарю.

Восторженно сияя глазенками, молодежь умчалась гонять палками петуха, а я отозвал Липана в укромное местечко для приватной беседы.

- Сделаем так...

Дальше я рассказал дулебу, что, образно выражаясь, хотел бы иметь в городе свои глаза. Нужно приглядывать за домом Шибая. Скандинавских наемников боярский брательник держал под боком в своей новостройке на окраине Вирова, если они снова объявились, то, вполне вероятно, квартируют у прежнего работодателя в его отсутствие. Нужно ходить по улочкам и примечать все, что может нести нам угрозу, о любых подозрительных движениях сообщать командованию, то есть лично мне или Шепету с Рыкуем.

- Шишака пошлю, - уловив суть, уверенно молвил Липан. - И Сытку. Хватит двоих?

- Пока достаточно, - согласился я. - Прямо сейчас и отправляй, пусть до темна погуляют и возвращаются спать. Утром снова пойдут. Остальным подворье не покидать без моего распоряжения. Передвигаться только с оружием в руках. На воротах пусть все время стоят четверо. Чужих не впускать, холопов без сильной надобности не выпускать. Сам возьми Ноздрю, шлепайте сейчас с ним на торг к Светлу веревочнику, знаешь такого?

- Найдем, - сосредоточенно кивнул дулеб, поглаживая теснившийся под рубахой "беременный" животик.

- Возьмите у него четыре мотка веревки толщиной с мизинец и тащите сюда.

- А что с веревочником?

Я захлопал глазами на верзилу, боясь поверить в то, что услышал.

- В смысле?

- Ну, он же не захочет просто так отдавать свое добро.

Ясен пень - не захочет. Но пока мы на боярской службе беспределу бандитскому не бывать. А там поглядим…

- Веревку надо купить, Липан. Купить. Серебра я дам.