Кодекс Инквизитора. Книга II

Глава 19

Открыв глаза, обнаружила блондинистую голову у себя на груди. Яра сладко посапывала. Из уголка рта стекала тоненькая прозрачная ниточка. Какая милота! Убийца родителей пускает слюни на мои сиськи, а я вместо того, чтобы её убить, перебираю длинные пряди белокурых волос. Данный момент в мемуарах описывать не стану, потомки не поймут!

В опочивальню вихрем влетели валькирии. Остолбенев, вытаращили глаза и принялись хлопать сантиметровыми ресницами.

— Это не то, о чём вы подумали, курицы! Халат мне и воды в ванну, да погорячее. Даша, ты омоешь меня, а ты, Глаша, на стол собери. Если есть чего собрать.

Девки тут же метнулись исполнять приказ барыни.

Натянув халат, приблизилась к окну: живописный вид на погост и хмурое небо порадовали. Потянувшись, похрустела суставами. Превосходное утро, и даже распечатанные конверты на кофейном столике не смогли опоганить моего недурственного настроения.

— И неясно прохожим в этот день непогожий, почему я весёлый такой, — тихонько, чтобы не разбудить Яру, пропела строчку из детской песенки.

«Шептать не обязательно, змеюка подколодная до обеда дрыхнуть будет, усыпил я её».

«Это ещё зачем? Полагаешь, она могла меня убить во сне? Ха, три раза!»

«Я бы не прочь посмотреть на это, давно размышляю, что будет, если оттяпать тебе башку. У тела отрастёт новая голова или у головы новое тело?»

«Чего тут думать, у меня нынче тройной поединок, быть может, представится случай проверить».

«Типун тебе на язык, рыжая! Транквилизатор я не для этого вводил. Девка для тебя не представляет особой угрозы. Мы с Булей провели операцию по воссозданию ауры, а заодно и тело подлатали. Дело, я скажу, оказалось сложным, возникли непредвиденные трудности».

«При чём здесь её аура? Я лично проверяла, ничего подозрительного не нашла. Контуры чёткие, ткань однородная, повреждений и в помине нет. Связь с душой не нарушена».

«С каких пор ты стала докой в вопросе многомерных структур? Ты, девочка моя, от примата недалече ушла, или считаешь, что дар Мораны открыл тебе все секреты мироздания? Глупышка! Видишь только то, что способны воспринять человечьи органы чувств, ну, или чуть больше. Даже мне не под силу заглянуть на несколько мерностей вперёд».

«Но я же вижу многомерность астрала!»

«Ты видишь адаптированную для твоего разума версию. Упрощённый вариант. С этой информацией можно работать и даже оперировать слоями, что ты и делаешь, взламывая магическую защиту или управляя потоками силы. Но чтобы зайти дальше, возможностей недостаточно, а вот Булька — существо иного толка, её даже существом некорректно называть: физическое трёхмерное воплощение служит аватаром, а что — или кто — она на самом деле для нас полная загадка. Но да ладно, речь не о ней, а о змеюке. С эпидермисом всё в порядке: дело было не в бобине, долбоклюй сидел в кабине! Ультрафиолет тоже ни при чём. Бабка твоя — та ещё затейница. Снимаю шляпу перед её гением. Измыслила чертовка защитный механизм, который не обойти ни мне, ни тебе, ни любому высоколобому вундеркинду. По сути, она привязала к юбке чад своих. Они могут выходить на поверхность, решать какие-то локальные задачи, но и пяти минут, проведённых на солнце, достаточно для запуска процесса самоликвидации ауры. То есть Яра и её брат — смертники. Года два, максимум три, и амба. С девкой Булька вопрос решила, а что будет с её братом — не наши проблемы».

«То есть она теперь сможет вести полноценный образ жизни?»

«Более чем. Тело девицы почти безупречный образец евгеники. Магический источник на порядки превосходит рядовой человеческий. Он имеет не один канал, а двенадцать. Ко всему прочему, снабжён клапаном выпуска излишков энергии».

«А почему почти?»

«Потому что она неспособна дать полноценное потомство. Выносить может, но ребёнок народится с врождёнными мутациями. Полагаю, что Мария близка к созданию сверхчеловека, может статься, лет через сто или двести она добьётся своего. Поколение Яры лишь промежуточный этап. Какой из этого можно сделать вывод, Оленька?»

«Если ты намекаешь на то, что я должна остановить Марию, чтобы предупредить появление нового Творца, то я пас. В катакомбы ради сомнительной операции не полезу. Я не собираюсь ей мстить. В мире нет ни добра, ни зла — всё относительно. Возможно, ведьма преследует высокие цели и всё не так очевидно, как кажется. Пока сама не разберусь обстоятельно, Мария будет жить. Если пойму, что она цель номер один, то устраню, — за мной не заржавеет».

«Буля, сделай доброе дело. Сгоняй, навести Фрекен Бок. Откуси ей правую руку и левую ногу, только вавки обработай, чтобы заражения не было. Держи пару капелек живицы — авансом, ещё столько же получишь по возвращении. Только прошу, не убей гадину: она должна страдать — и платить, платить — и страдать. Работай, моя хорошая!»

Плеснув немного живой воды на радужную спинку, на всякий пожарный послала питомице образ коновала в юбке. Про месть я не забыла, конечно же, лишь отсрочила момент. Убивать злыдню в мои планы не входило, а вот чуть разнообразить серые питерские будни — завсегда пожалуйста.

Попервой, когда вскрыла письма от доброхотов, подумала было послать Бульку, чтобы та разрешила проблему, но тут же выбросила подлую мыслишку из головы. Доказать бы ничего не доказали — пустой воздух к делу не пришьёшь, но после акции каждая собака тыкала бы пальцем, обвиняя меня в вероломности. О репутационных издержках и говорить нечего, я бы в мгновение ока потеряла лицо.

Буля, растворившись в пространстве, двинула на задание, то, что оно будет выполнено, ничуть не сомневалась. Лютая бабища своё получит.

Активировав взор истины, ещё раз внимательно осмотрела спящую Ярославну. Аура девушки и впрямь стала чище, сейчас я это видела отчётливо. Кожа казалась подсвеченной изнутри. Органы функционировали без сбоев, пульс ровный, давление низковато, но для спящего человека норма. Источник княжны был переполнен маной, избыток уходил в астральное пространство, не перегружая каналы. По всей вероятности, Марии так и не удалось создать домен, но то, как она модифицировала природный феномен, вызывало уважение.

Передо мной лежал вероятный архимаг, чьи возможности далеко выходили за общепринятые рамки. Если бабка наклепает армию подобных, привычному миру придёт капут. Подавить устремления инициативной старушки в зародыше или занять позицию умной обезьяны?

С одной стороны, я за прогресс, с другой — Мария взяла на себя слишком много. Если не дать по рукам, далеко пойдёт.

«Не туда смотришь, кровная сестра! Взгляни на душу отродья, что видишь?»

«Гой еси, Мара. Не могла бы ты стучаться, прежде чем пинком открывать двери в мой разум?»

«Много чести для букашки! Не доросла ещё, может, лет через триста…»

«Я столько не проживу. Что не так с её душой? Душа как душа, не лучше и не хуже других. Хотя… Нет, показалось, пожалуй. Говори, не томи!»

«Не показалось тебе. Творения Марии пусты. Суть другого существа была насильно вырвана и пересажена в биологическую болванку».

«Как я полагаю, эксперименты ведьмы не устраивают пантеон богов?»

«Не совсем так. Высшие боги ведать не ведают, что творится в муравейнике, им нет до вас никакого дела. Но сама технология переселения весьма опасна для этого мира. Вечной жизни людишек не допустят те, кто кормится душами смертных, а таких немало, Оленька. Ежели информация спустится вниз или попадёт наверх, что ещё хуже, то этому миру придёт конец. Марию убить не вышло, вмешалась Макошь, но я заперла предательницу глубоко под землёй. Не особо помогло — ведьма продолжила опыты. Рано или поздно она найдёт способ выбраться на поверхность и поведёт за собой легионы существ. Падут империи, баланс сил добра и зла будет нарушен, и тогда…»

«…на муравейник обратят внимание серьёзные дяди. Не разбираясь в сортах говна, накажут правых и виноватых. Только я-то каким боком здесь? Я служу системе, а не людям и богам. Мне на вашу божественную бражку плевать с высокой колокольни, а уж на местное население и подавно. Один армагеддон пережила, переживу и другой. Не думаю, что Великая запихнула меня сюда ради какой-то там тронутой ведьмы. Мария всего лишь добилась потрясающих результатов в евгенике и нашла способ трансплантации души. Слишком мелко, Морана».

«Мелко на данном этапе, а что будет, если она научится создавать души? Думаешь, её цель — банальное клонирование? Нет, дорогая моя. Макошь допустила ошибку, дав человеку знания и надежду. Мария не остановится и на шаг станет ближе к Творцу, а это изменит баланс сил и приведёт к трагедии».

«Ты предлагаешь убить ведьму? А что, если моя миссия состоит в том, чтобы не дать другим ликвидировать её? Зачем мне стопорить прогресс расы? Разве система делает не то же самое, учиняя отсев? Как по мне, Мария пытается заместить собой системный функционал. Ведь кто-то остановил процесс несколько тысяч лет назад? Кто это был, Мара⁈ Довольно тень на плетень наводить! Я должна знать! Они — моя истинная цель, а не эта горемычная дамочка!»

«А ты не такая дура, какой кажешься, Оленька. Узнаешь, когда станешь сильнее. В великих знаниях большие печали, в твоём случае — крайне опасные. Истина является тем, кто способен снести правду и не наломать дров. Ты слишком импульсивна. Работай над собой, развивайся, а бабку свою — уничтожь, мой тебе добрый совет».

«Если бы я слушала твои добрые советы, то убила бы Ярославну на болотах, так и не приблизившись к той самой истине. Не занимайся саботажем, Морана, ты и так своё получишь. Мария будет жить до тех пор, пока я не решу, что ей пора уходить со сцены».

«Смотри, как бы она тебя не ушла! Мария безумно боится, а страх толкает на необдуманные поступки. Скоро она разнюхает, что лишилась любимой дочери, и пошлёт по твою душу теневой легион. Проблем не оберёшься, ведь у тебя война на носу. Ваш тупой план не сработает. Результат поединка крови предсказуем. Готовься к неприятностям, княжна, раз слушать меня не желаешь. Только превентивный удар по двум фронтам способен отсрочить крах рода Нагих! Твои триста ратников — пыль под ногами теней!»

«Хорош стращать, Мара! Печёшься о судьбе? Что тогда мешает отдать под моё командование армию мёртвых? Подними из курганов своих витязей, а я в накладе не останусь, отслужу службу».

«Ты её и так отслужишь после смерти, никуда не денешься. Станешь рукой моей правой и наместницей на всей подконтрольной территории. Вот тогда и возьмёшь под начало мёртвую рать, а сейчас даже не думай. Нет в тебе таких сил. И ещё долго не будет. В грядущей войне надейся только на себя, я на помощь не приду. Рассмотри предложение Евдокии. Истреби глав враждебных родов, а затем спустись в катакомбы. Паук укажет путь, пройдёшь тропою тьмы и доберёшься до Марии. Только так ты сможешь победить, в прямой схватке шансов нет!»

«Благодарочка за совет, обойдусь как-нибудь, а не сдюжу, готовь койко-место в тереме, я в курган не полезу, у тебя квартироваться буду, так и знай!»

«Царство мёртвых тебе, а не терем! На пятьсот лет! Нет! На тысячу! Несносная, упрямая козявка! Клянусь Чёрной луной, Ольга! Лучше бы тебе выжить, я не отступлюсь от данного обета! Издохнешь — отправишься в самую бездну! Будет тебе наука!»

— А не спеши ты нас хоронить, а у нас ещё здесь дела, у нас дома детей мал мала, да и просто хотелось пожить! — пропела вслух, игнорируя ор Мораны.

«Не гневайся, ледышка, всё сделаю по красоте! Ты ещё будешь мной гордиться!»

Морана, фыркнув, оборвала связь. Ну и ладно, обойдусь без дивизии мертвяков! Не очень-то и хотелось. Так, надурняк спросила, авось прокатит. Не прокатило. Значит, буду погибать молодой. Мне вроде как и не привыкать. Смерти не боюсь, а чего её бояться, если она мне сестра кровная. Пошипит в теремочке да и угомонится. В царстве мёртвых я была, неуютно там, но не так жарко, как в аду. К тому же я буду не одна, Булька со мной отправится, будем вместе тысячу лет бедовать!

Что-то совсем раскисла, «Memento mori» — не про меня. Не буду я думать о смерти, за меня уже подумали. Вопрос с посмертием решился в тот момент, когда снюхалась с Мораной, а что до угроз и обетов…

Потребна богине Мария, так пусть сама и лезет в катакомбы. Мне-то спешить некуда. Взбрыкнёт бабуля — милости просим, встречу хлебом, солью и тротиловым эквивалентом. Сподручней биться на своей территории, а не там, где я делов не знаю. Да и ссыкотно мне что-то!

Жнецов у ведьмы — что грязи. Они хоть и тупые, а массой в узких коридорах задавят. Нет уж! Если и суждено нам сойтись в бою, то только на бескрайних нивах, под небом лазурным. Как в старые добрые времена — стенка на стенку!

«Василиса, душа моя! Поясни-ка мне за дуэльный кодекс. Скидывай в чат всё, что нароешь. Ознакомлюсь за завтраком, а ещё глянь инфу по нотам объявления войны. Сделай выжимку, будь добра!»

«Через минуту будет готово. Оль, ты бы прислушалась к Маре. Может…»

«Не может! Пока не узнаю всю подноготную, пальцем её не трону, если только сама в бутылку не полезет. Вася, мы тут не в ребячьи игры играем: я сегодня исполню каргу, а завтра вскроется, что она какой-нибудь эмиссар системы. У Мораны свои резоны, ей месть покоя не даёт. Приревновавшая императрица лесом идёт — тоже мне, мужика не поделили! Я не вижу всей картины. Столько переменных, что голова кругом, но больше всего интересуют те, кто нарушил планы системы. Всё прочее — мелочи».

«Я поняла тебя. Информация собрана и классифицирована. Оль, а можно с личной просьбой обратиться, только сперва пообещай, что не откажешь…»

«Чего ещё? И что за тон такой просительный? Если надо чего — бери не спрашивая, мы суть одного целого!»

«Это личное, я не могла не спросить! Пообещай!»

Тут у меня в голове шевельнулись подозрения. Гаденькие такие, скверно попахивающие. Кажется, я смекаю, о чём именно хочет попросить вторая половина, и, конечно же, мой ответ — нет!

«Говори, не томи, ничего обещать не буду. Если это не перепихон с Безобразовым на скорую руку, то, возможно, — повторяю, возможно, — соглашусь».

«Только сразу не руби сплеча, ладно?»

«Договорились, излагай по существу и не тяни кота за хвост!»

«Можно мне после поединка поиграть с близняшками?»

«Во что поиграть, блудоманка? В салочки или ладушки? Ты мне это брось! Нечего девиц портить! Выкинь дурь из головы!»

«Ты не поняла, что за мысли такие⁈ Я хотела, чтобы они с княжичем, а я в роли наблюдателя, понимаешь… Мне неприятно говорить это гадкое слово, но очень надо! Прошу, Оль, всего разик!»

«Скорп, друг сердечный, как так вышло, что моё тело не хочет секса, а тело Василисы хочет, ведь у нас одна вагина на двоих?»

«Разруха не в клозетах, а в головах. Плоть одна, личности обособлены. Каждая из вас ощущает мир по-своему. Будь у вас коллективное сознание, проблем бы не возникло. Дай ей то, о чём просит, и не выделывайся. Природа своё в любом случае возьмёт. Ты гасишь неудовлетворённость запредельными дозами адреналина, но она-то этого не ощущает. У вас разный кайф, рыжая, просто не будь эгоисткой!»

«Если выживу, то дам порулить, но не вздумай дёрнуть це… иначе я найду способ, как тебя выселить в другое тело, даже если придётся разорвать душу на части, я это сделаю. Поняла меня?»

«Благодарю, Оленька, я аккуратно, обещаю! Оль?»

«Чего ещё?»

«Только ты сама Даше с Глашей скажи. Ладно? А то мне неудобно!»

«Ни говна, ни ложки! Вась, нашла время, ей-богу! Я голову ломаю, как вывернуть с кривой тропинки, а ты о своей пилотке думаешь! То есть о моей!»

«Я просто верю в тебя и спокойна за исход дуэли, а к прочему нам не привыкать. Война план покажет, не так ли?»

Верит она в меня! Я сама-то уже ни во что не верю. Ладно уж, каждому своё. Удружу сестрёнке, не сотрётся. Может, и правда ей тело сыскать? Марии-то удалось: Яра вышла на загляденье. С душой непонятно, как быть. Насчёт разделения погорячилась, конечно. Вот бы добраться до наработок ведьмы. Уверена, что там много чего полезного найдётся. Если и учинять рейд в катакомбы, то не ради убийства, а с целью промышленного шпионажа. Подумаю над этим на досуге.

«Скорп, буди принцессу. Пора завтракать и в школу на пары!»

За столом собрались все, включая близняшек. Лё Гран наморщила носик, но, налетев на жёсткий взгляд, тут же из сноба обратилась в само добросердечие. Своим слугам друзья подобного не дозволяли, но сёстры давно перестали быть для меня обычными дворовыми девками.

Девчонки смогли удивить. Ожидала узреть разогретую кашу с мясом, дубовые галеты, кофе из пакетиков, но, зайдя в столовую, лишилась дара речи.

Белые трюфели из Альбы, алмазная икра, японская Кобе, синие омары и многое другое, а на самом краешке стола стояло серебряное блюдо, на котором лежало что-то продолговатое. Это был свёрнутый в тугой рулон кассовый чек, навскидку — метров тридцать длиной. Поглядев итоговую сумму, ощутила неистовое желание спалить ведьм на костре, но, припомнив, что они не горят, проглотила досаду. Двенадцать тысяч золотом!

Я и знать не знала, что на территории академии имелся один из крупнейших в империи гастрономов Елисеевых. И на хера, спрашивается, я давилась жёсткой кониной в столовке? Всё оказалось прозаичней некуда. Хочешь вкусно кушать — плати Елисеевым тройной прайс, а на кой-какие продукты цена была завышена в десятки раз, и как в насмешку… кониной ты в любом случае давиться обязан. То бишь хочешь не хочешь, а столоваться в едальне будь добр, иначе штраф — пять тысяч.

Три штрафные санкции, а затем — телесные наказания. Может, академские таким образом приучали аристократические желудки к полевой кухне, а может, просто глумились над мажорами. В любом случае я не собиралась пренебрегать правилом обязательного посещения столовой. Обеды были хоть и незамысловатыми, но зато сытными. Мне не привыкать, в общем, а вот лимиты на повседневные траты следует прикрутить, иначе близняшки по миру пустят!

Завтрак удался на славу. Большинство продуктов в жизни не пробовала, да и когда мне, всё по разломам скачу. Миллиардами ворочаю, а брюзжу, будто скопидом, за жалкие гроши. Пожалуй, не буду закручивать гайки: после таких изысканных блюд жизнь заиграла свежими красками, а проблемы отошли на задний план. Откинувшись на спинку стула, с наслаждением пригубила горячий кофе. Напиток был не простой — мозг будто ёршиком для унитаза прочистили, я буквально ощутила скрип извилин, настолько разум просветлел. Недобро взглянув на Дашу с Глашкой, осведомилась:

— Вы чего в кофе насыпали, злодейки, а если допинг-контроль на арене? У меня мозги остекленели!

— Барышни здесь ни при чём, Ольга, я добавила чуточку пыльцы цветка хирота. Крайне редкий ненаркотический стимулятор нейронных связей. Не переживай, вещество не вызывает привыкания. — Лё Гран, скромно потупившись, вручила мне небольшой кисет, расшитый золотом и украшенный драгоценными камнями. — Держи, это подарок от всех нас, за то, что спасла в разломе и приняла удар на себя.

«Рыжая, не вздумай отказываться, одна понюшка этой хероты стоит около миллиона золотых на чёрном рынке, а в мешочке — грамм двадцать, не меньше!»

Даже и не собиралась, на халяву и уксус — «Вдова Клико», чего уж говорить о хероте на двадцать миллионов золотых. Оно мне вроде как и даром не надо, но в хозяйстве и хер — верёвка.

Весёлой гурьбой добрались до цитадели. Главный корпус академии поражал воображение габаритами и пышными архитектурными изысками. Куда там Кремлю или Зимнему! Дворец магической науки находился на совсем ином уровне полёта инженерной мысли. Размах приводил в трепет любого, кто имел счастье воочию лицезреть восьмое чудо света.

Я тоже не осталась в стороне. Замерев подле помпезного фонтана, задрала голову вверх, в тщетной попытке рассмотреть теряющуюся в облаках вершину рукотворной глыбы. Затем, разинув рот, залипла на искусных барельефах, укравших стены.

Так бы и щёлкала клювом, если бы не столкнулась взором с ещё одной диковинкой, которая тут же затмила величие цитадели.

— Ань, а точно у хероты нету побочек? Галлюцинаций, например? Что-то у меня видеоряд сбоит. Японки с лисьими ушами и хвостами мерещатся. Сразу три. Вон, гляди, у главного входа стоят, хвостиками помахивают!

— Так это кицунэ, Ольга! Ты что, с луны свалилась? Тренд этой осени в Японии. Не всем по карману и статусу. Услуга доступна только членам императорской семьи и приближённым ко двору императора Го-Мураками, а это его дочери. Честно говоря, не помню, какие по счёту. Вон та, с рыжими ушками, — Акеми, самая эффектная и пригожая, имя ей очень идёт. Чернобурку зовут Кимико, тщеславная и резкая, как… держись от неё подальше. Если закусишься, проблем не оберёшься, мстительная фурия и весьма виртуозный мечник. — Анна, красноречиво поглядев на меня, перешла на шёпот: — Серебристую — Касуми величать, она чудная, сама себе на уме, ни с кем не говорит, только с сёстрами. Оль, не гляди на них так, прямой взор глаза в глаза равнозначен оскорблению, они всё-таки принцессы.

Пропустив слова Лё Гран мимо ушей, даже и не подумала опускать очи долу, рассматривая невидальщину с неподдельным интересом. Надо же, живые кицунэ! Вот уж не думала, что когда-нибудь повстречаю эдакое диво дивное!

— Слушай, княжна, а у них четыре уха или только два, те, что на макушке?

— Нагая, говори потише, чего ты орёшь, как потерпевшая, услышат же! Греха не оберёшься! Тебе проблем мало? Хочешь ещё вызов схлопотать? Кимико мёдом не корми, дай подраться, ей и причина не нужна! Два уха у них, а не четыре. Очень сложная магическая операция, затрагивающая мозг. Я не знаю всех деталей — это тайна за семью печатями, но ходили слухи, что сама процедура длится около месяца. Дочери императора вызвались одними из первых. Немалый риск, но отец повёлся на уговоры. Скорее всего, тут дело в престиже: японцы боготворят мифических существ ёкай, быть первопроходцами — великая честь.

— Круто! Ань, а мне пойдёт хвост? — Повернувшись к княжне, игриво повертела задом, а затем, сделав лапки, прогулялась на носочках взад-вперёд, изображая из себя Патрикеевну, что не осталось не замеченным принцессами.

— Ты это нарочно сделала, да? — зашипела Лё Гран, шмыгнув мне за спину.

— Это всё херота виновата, я тут решительно ни при чём! На кой хер ты мне вообще эту дрянь подмешала? — хихикнув, бесцеремонно посмотрела прямо в глаза приближающейся Чернобурке.

— Не в пыльце дело, ты просто кукухой поехала на нервной почве!

Подойдя вплотную, кицунэ, уперев руки в боки, залопотала на хорошем русском, фактически без акцента. Голосок был приятным, но временами сбивался на фальцет, то ли от гнева, то ли ещё от чего.

— Чего ты пялишься на меня, первогодка⁈ У тебя какие-то проблемы?

Кицунэ в ярости — это что-то с чем-то! Любо-дорого поглядеть!

— А можно хвостик потрогать? Он такой пушистый, а ушки вообще отпад! — Подступив вплотную к принцессе, сцапала ту за ухо и слегка пожамкала.

— Анна, прикинь, они как бархат, такие мяконькие, попробуй, не робей! — Посмотрев за спину, Лё Гран не обнаружила: княжна на всех парах летела за группой быстрого реагирования в лице Лопухиной, Яры и Безобразова.

Кицунэ покраснела, затем посерела, вновь покраснела. Дыхание девушки перехватило, глаза едва из орбит не выскочили.

— Лисёнок, тебе плохо? Может, доктора или водички? Нет? Тогда прививку. Думаю, в академии найдётся ветеринар.

— Прививку? — севшим голосом прошептала кицунэ.

— Княжна Нагая намекает на бешенство. Лисы в Российской империи часто становятся переносчиками болезней, охотники их отстреливают, чтобы уберечь скот от падежа. — Серебристая Касуми, спалив базу, подмигнула мне.

— То есть эта невежда назвала нас бешеными?

— Нет, сестра, только тебя. Нам пора, Кимико, пойдём, занятия начнутся с минуты на минуту, — спокойным голосом, как ни в чём не бывало обратилась Серебрушка к Чернобурке.

— Эта… Эта… Оскорбила меня! Она таращилась во все глаза! Трогала уши! Назвала бешеной тварью! Слушай, ты! — ткнув меня в грудь острозаточенным коготком, просипела Кицунэ. — Я вызываю тебя на дуэль! Здесь и сейчас! Бой насмерть! Да я…

Договорить принцесса не успела, рука Касуми зажала рот.

— Ваше Высочество, прошу простить мою сестру за вспыльчивость. Кимико погорячилась. Мы готовы выплатить компенсацию, наш человек прибудет в представительство Зимнего креста сразу же после поединка чести.

Хм, у ордена есть представительство, а почему я об этом не знаю?

— Какая компенсация, сестра? Ты совсем сдурела⁈ Её голова пополнит мои трофеи ещё до наступления сумерек! — Выхватив катану, упёрла остриё мне под подбородок.

— Кимико, убери меч, если не хочешь лишиться хвоста. Княжна Нагая с удовольствием пустит его на воротник пальто. Отступись, пока не поздно. Приказываю тебе на правах старшей сестры!

Набычившись, Чернобурка яростно прохрипела:

— Ходи и оглядывайся, сука рыжая! — взмахнув шикарным хвостом, резко развернувшись, быстрым шагом направилась к цитадели.

— Ваше Высочество, прошу простить, но мне пора. Рада была познакомиться с вами лично! — Поклонившись, Касуми поспешила вслед за сестрой.

«Не удивляйся, рыжая, хвостатая у тебя в подписчиках сидит и часто комментит видосы. Она от тебя фанатеет. Фан-клуб запилила имени тебя, великой и ужасной. Гордись!»

Оторвалась я от жизни. Аккаунты в соцсетях ведёт Василиса, а я и делов не знаю. Надо бы хоть заглянуть — комментарии почитать. Посмотреть, что народ говорит.

Завибрировал студенческий КПК. Похоже, что не у меня одной. Товарищи достали гаджеты, а я отметила краем глаза, что все находящиеся на площади студиозусы сделали то же самое.

«Внимание! Предписание. Всем желающим немедля явиться на большую арену. В связи с запланированным поединком крови между студентами академии учебные занятия отменены и будут перенесены на выходной день».

Раздался звонок, я подняла трубку. Ясно-понятно: дуэль должна была состояться вечером, а перенесли её в связи с приездом высокопоставленных лиц, включая императрицу, канцлера, кабинета министров и прочих, нужных империи господ. Вот оно как, значит. Даже из этого сделали шоу. Может, мне в цирк устроиться, или тут каждый раз такой аншлаг?

— Безобразов, клинок где? Надеюсь, не похерил? Ром, ты совсем дурак? А ну, живо за мечом, пока не слямзили!

Княжич пулей метнулся к фонтану, где оставил кожаный кофр.

Доверяй после этого раритеты! Тоже мне, оруженосец!

— Евдокия, что по тотализатору? — вопросительно глянула на княжну, ожидая ответа.

Лопухина на секунду замялась, сверив данные по КПК.

— Один к десяти, ежели поединок состоится в порядке очереди, и один к двадцати, если ты призовёшь троих. Для студентов размер ставок ограничен пятью миллионами золотых, — отчиталась девушка.

— Ловите по пять миллионов, ставьте всё на тройную пенетрацию, если уж получать удовольствие, то по полной программе! — Зайдя в личный кабинет Императорского банка, перевела друзьям нужную сумму.

Один к двадцати — неплохой расклад. Мало кто верил в мою победу. Даже друзья смотрели с горечью. Понимаю, господа Болховский, Закревский и Сольский — знатные бретёры. Поди, собрали всю доступную информацию обо мне, а видео из соцсетей восприняли за фейк, — что ж, тем лучше.

Грандиозная арена, как две капли воды похожая на римский Колизей, находилась сразу за академическим парком. Прогулочным шагом мы добрались за пятнадцать минут. Мимо нас пробегали группы студиозусов, спешившие купить билеты и занять побыстрее лучшие места. Какие доброжелательные ребята! Вы только посмотрите… Разве что не плюют в лицо, и чем я так не угодила золотой молодёжи? Знать никого не знаю, а они, все как один, желают одного: увидеть, как моя отрубленная голова покатится по песку арены.

Мимо, горделиво помахивая чёрным хвостиком, прошла кицунэ. Не глядя в мою сторону, презрительно фыркнула. Вот и зачем я её раздраконила? Мало проблем, что ли? Жди теперь, когда сюрикен прилетит в затылок. Проводив гордячку взглядом, прикинула, хватит ли хвоста на шапку.

У бронзовых ворот арены меня встретили всё те же секунданты во главе с Клопманом. Без лишних разговоров поднялись в кабинет распорядителя, где в присутствии нескольких юристов подмахнула парочку формальных актов. Затем настала очередь представителей Императорского банка.

— Ваше Высочество, вынужден вас огорчить, но господа Болховский, Закревский и Сольский в одностороннем порядке изменили условия поединка. Вы обязаны внести депозит — в размере шестисот миллионов золотых рублей. По двести миллионов за каждую ноту. Также вам предоставлено право отказаться от поединка. Для этого необходимо выплатить виру — в размере пятисот миллионов золотых рублей на каждого участника, принести публичные извинения княжичу Болховскому и принять вассальную клятву роду Болховских. Ваше слово, Ольга Фёдоровна.

— Господа банкиры, я готова перевести нужную сумму.

Не удостоив Клопмана взгляда, подошла к распорядителю арены:

— Господин… не знаю, как вас по батюшке. Я как ответчик имею право на единовременный поединок со всеми участниками. Где расписаться?

Клопман едва слюной не поперхнулся, а представители смертников недовольно загомонили.

— Внимание, господа! Её Высочество княжна Ольга Фёдоровна Нагая в своём праве! Прошу учитывать этот факт и не провоцировать конфликт!

Похоже, кому-то я знатно насрала под куст с малиной.

Формальная часть подошла к концу. Я держала покерфейс, приберегая ярость для арены. Что толку лаяться с собаками — слишком много чести. Выйдя из приёмной, пристроилась в хвост процессии. Через пару минут добралась до небольшого помещения, где меня ждали секунданты в лице Лопухиной и Безобразова.

Роман, вскрыв замок на кофре, с большим почтением, едва ли не ритуально, вручил мне клинок Рюрика, который я тут же передала в руки архимага. Старик на меня посмотрел так, как я полчаса назад глядела на кицунэ, — с таким же недоверием, будто Деда Мороза в июле повстречал. Минуту переводил взгляд с гарды на меня, а затем с каким-то пиететом попросил предъявить родовой перстень.

Напялив на нос чудесатый прибор, похожий на очки, но с кучей разноцветных линз, долго и пристально изучал паука. Вернув меч, поклонился и вышел вон, ни слова не сказав. На этом процедура закончилась. Настал черёд переодевания. Мне выдали стандартную кадетскую форму, точно угадав с размером. Галифе сели как нужно, подчеркнув выпуклости, накрахмаленная белая рубаха сияла так, что глазам больно было, а китель выгодно обтянул грудь. Напялив кожаные сапоги, поглядела в зеркало: не хватало только треуголки — и хоть сейчас на парад. Заметив, что бесстыжие глазки Безобразова подозрительно затуманились, отвесила парню дружеского леща. Ну да, я переодевалась при нём, а то он голой меня на болотах не видел!

Кое-как уняв стояк, Роман проводил меня до выхода на арену. Всё, дальше я сама. Не став слушать напутствия друзей, проигнорировала прощальные объятия и вышла на песок. Фигурально выражаясь, конечно.

Песком здесь и не пахло. Пол был вытесан из каменного монолита или мегалита, хрен поймёшь, — швов не видать, одни крокозябры магических рун по всей поверхности. Истинный взор не стала применять, и так видно, что это защитный артефакт-блокиратор. Дуэль силовая, а не магическая, так что любое заклятье уйдёт в дым, попытайся я его применить.

Ровно по центру арены поджидала троица аристо. Вот и чего вам не жилось, ребята? Ведь так всё хорошо начиналось, я и замириться собиралась, заслав парламентёров-близняшек, а вы… А вы суки продажные!

Перстень ожил, паук куснул три раза за указательный палец. Интересно так куснул, будто оттиск из заглавных букв имён дуэлянтов оставил. Ватикан, значит! Совсем упустила этот момент из виду. Да я даже помыслить не могла, что церковь решится на такой подлейший шаг. Чёрную мамбу в постель, ассасина за гардину в спальне, яд в конину на крайний случай, но петушки-бретёры? Что там говорил Распутин? Сколько раз увидишь, столько раз и убей? Прислушаюсь, пожалуй.

Гонг ударил по мозгам, и мы пошли на сближение. Я прямо, а противники полукругом, неспешно сокращая дистанцию.

Пятнадцать метров. Толпа орёт, безумствует. Гул стоит такой, что уши закладывает. Руки тянутся вперёд, а большие пальцы указывают вниз. Слышны призывы «Расчленить!», «Нарезать!», «Нарубить!». Как же хорошо-то! Вот они — все пороки человеческие! Берсерк просится на волю! Его стихия, он жаждет крови, но нет. Не сегодня!

Десять метров. Отцы семейств с гордостью взирают на своих сыновей. Глаза горят! Из оскаленных ртов летят проклятья. Наносной лоск сорвало, оголив истинную суть аристократии. Ленина на вас нет, черти полосатые!

Пять метров. Второй удар гонга! Бам!

Княжич и графья ринулись в атаку разом, но уж очень медленно. Выбросив руку с клинком вперёд, лениво, будто кистью, провела одну линию, затем вторую, закончив манёвр третьим мазком. Убравшись чуть в сторону, пропустила бегущие по инерции обезглавленные тела, чтобы невзначай не замарать идеально сидящий наряд.

Тугие струи крови, фонтанируя в разные стороны, сформировали на каменной поверхности затейливый рисунок. Я на мгновение замерла, любуясь открывшейся картиной. Звуки стихли. Воцарилась гробовая тишина. Всего одна секунда скоротечного боя разбила в дребезги мечты двенадцати тысяч человек, а у меня появилось на двенадцать тысяч врагов больше. Что ж, не жили в мире, нечего и начинать!

Источник силы мерно гудел, переваривая души приспешников Ватикана, а я стояла и глазела на отцов, в одночасье лишившихся сыновей. Не испытывая ни жалости, ни сострадания, ведь всем им придётся умереть от моего меча.

Какой смысл жалеть покойников? Они не отступят. Грядёт война кланов. На лицах, искажённых ненавистью, читался приговор, а на моих губах играла лишь сердечная ухмылка инквизитора. Вдохнув полной грудью, прошептала под нос одно-единственное слово:

— Война!