Кольцо Огня

ЧЕТВЕРО

Шел снег. Микроавтобус Фернандо Мелодия въехал во двор гостиницы «Домус Квинтилиа», что в центре старой набережной Тибра. Гости, выходя, попали под хлопья снега и поторопились спрятаться под деревянный навес старинной террасы. Водитель ненадолго зашел в здание гостиницы. Когда все уже начали выгружать сумки, он вернулся к автобусу и стал смущенно объяснять, что случилось с забронированными номерами, предложил решение, которое придумали женщины, и, не дожидаясь ответа, снова исчез в гостинице.

Среди гостей разгорелся яростный спор. Хлопья снега все чаще и чаще падали вблизи них, описывая в воздухе спирали.

Американский профессор с разъяренным выражением лица возмущался около входа в гостиницу.

— Но это же безобразие! — кричал он. — Со мной никогда так не поступали!

Жена придерживала его за рукав пиджака и время от времени одергивала, как за поводок.

— Джордж… успокойся…

— Успокоиться? — Он вырвался, указывая на старый дворик «Домус Квинтилиа» и на ступеньки, ведущие в холл. — Как я успокоюсь? Мы заказали трехместный номер, а нам предлагают двухместный! Где будет спать наш бедный Харви?

Услышав свое имя, «бедный Харви» оглянулся с отвращением.

— Пойдем отсюда, — кратко заключил он и отодвинулся, чтобы дать китайцам провезти их огромные чемоданы.

Синьор Си-Йонг Ван Хо тоже был недоволен, и даже шелковый костюм не мог поднять ему настроение:

— А я что должен делать? Я забронировал номер для двоих, тот, который отдали вам… и вынужден спать в одноместном! И у меня, между прочим, тоже есть сын.

Но, в отличие от «бедного Харви», маленький китаец носился под падающим снегом, словно расшалившийся щенок, и комментировал вслух все, что видел: деревянную террасу, статуи, обращенные к балюстраде, мрачную парадную лестницу со смешной маской, пруд в центре двора, микроавтобус.

Две француженки растерянно стояли и, казалось, не собирались принимать участия в дискуссии.

Они похожи, как две капли воды, и даже одинаково одеты. Легкие, свободные платья, одинаковый цвет гладко причесанных волос.

Когда синьор Миллер спросил, что они обо всем этом думают, синьора Бланшар ограничилась замечанием:

— Очевидно, произошла ошибка с бронированием.

— Это безобразие! — метал гром и молнии американец, не разделяющий такую сдержанность.

— Пойдем отсюда, — сухо повторил его сын.

— Подождите… — вмешался синьор Си-Йонг Ван Хо, глядя на парадную дверь отеля. — Кажется, кто-то идет.

«Вау», — подумал его сын, остановившись под падающим снегом.

Вышла Электра.

У нее овальное лицо, темные решительные глаза и густые черные волосы. Рядом с ней была не менее красивая дама со светлыми глазами и серебристыми волосами до плеч. Они обе уверенно улыбнулись, как будто уже нашли решение проблемы.

— Нам очень жаль, — начала дама. — Но мы сможем все устроить, вот увидите.

Электра пригласила их войти:

— В любом случае мы можем поговорить об этом в тепле, если вы не против.

Загипнотизированный глазами Линды, американский профессор начал радикально менять свое настроение. Он высвободил рукав пиджака из рук жены и неожиданно спокойно ответил:

— Да, конечно.

Даже «бедный Харви» казался немного заинтересованным. Синьор Си-Йонг Ван Хо принял приглашение с поклоном. Две француженки позволили смущенному Фернандо проскользнуть мимо них с багажом и пошли за Электрой в красивую столовую с низким потолком, где их ждали только что накрытые столы и великолепные картины на стенах.

Там их встретила пожилая дама в инвалидном кресле.

— Меня зовут Ирэн, — начала дама, сдержанно улыбаясь. — И мне очень жаль, что все так вышло.

Американский профессор сделал протестующее движение, но внезапно, как будто вспомнив о чем-то, замер и стал внимательно слушать.

— Нам нет прощения за совершенную ошибку, — продолжила дама. — Но мы надеемся, что сделаем вам приемлемое предложение: город полон туристов, и вам трудно будет найти лучший вариант. Поверьте, комнаты, в которых мы вас разместим, возможно, самые уютные в гостинице.

— Но в моей не хватает постели для дочери… — вмешалась французская синьора.

— Это не проблема, — ответила Электра. — В моей комнате есть две двухъярусных кровати. Если… Мистраль, верно?

Французская девочка скромно кивнула.

— Если Мистраль не против, она может спать в моей комнате. А мальчики тоже могут устроиться в моей комнате на другой двухъярусной кровати. Так мы все разместимся.

Шенг довольно воскликнул:

— Хао! — И попытался поймать взгляд Харви, который смущенно уставился в пол.

Американская пара быстро обменялась парой реплик. Синьор Ван Хо не отрываясь смотрел на старую даму в инвалидном кресле.

Первой решилась мама Мистраль, которая, пожав плечами, произнесла:

— Моя дочь привыкла к независимости. Если она согласна, меня все устраивает.

— Хотите посмотреть комнату? — спросила Электра.

— Нет, нет. Она далеко от моей?

— Два пролета лестницы.

Мать и дочь обменялись улыбками и приняли предложение.

— Очень хорошо, — удовлетворенно подтвердила тетя Ирэн.

— Сейчас уже поздно, — вмешался синьор Ван Хо, поглаживая свой костюм. — Мы долго ехали. Если мой сын согласен, я тоже принимаю этот вариант.

Тетя Ирэн решила обратиться к двум американцам:

— Остались вы, господа Миллер.

Мужчина скрестил руки на груди. Его жена наклонилась чуть вперед, чтобы отбить атаку сына, которая, на удивление, не последовала.

— Харви, ты слышишь? Если ты не…

— Меня все устраивает, — ответил он.

Только на секунду он поднял глаза и быстро переглянулся с Электрой. И тут же, смутившись, бросился за чемоданами.

После сдержанных слов прощания столовая гостиницы «Домус Квинтилиа» опустела.

Ирэн взялась за колеса своего кресла и начала поворачивать к лифту. Дверь за ее спиной незаметно приоткрылась.

— Выходи, Львиное Сердце, — позвала она, обращаясь к кому-то в темноте за дверью. — Опасность миновала.

Фернандо Мелодия высунул голову в комнату, убедился, что все гости удалились, и только после этого вышел из своего укрытия. В руках у него была охапка одежды, полотенец и пижам.

— Как ты узнала, что это я?

— Я почувствовала запах твоего чувства вины.

— Я…

Колеса инвалидной коляски заскрипели по полу.

За окном бесстрастный профиль статуи устремился к посветлевшему небу.

— Поосторожнее с диваном, — напомнила тетя.

— Я лучше посплю на полу.

— Думаю, да, так будет лучше, особенно если учесть реакцию Линды.

— Ой!

— Что?

Фернандо посмотрел на ступеньки, с которых он только что спустился.

— Я забыл свой роман в комнате. Надо пойти его забрать. Сегодня вечером я мог бы…

— Перестань, Фернандо, — вздохнула старушка. — Не думаю, что наш китайский друг украдет твой шедевр. Давай помоги мне проехать.

Фернандо положил свои вещи на кресло и довез Ирэн до черных дверей лифта.

— Трудно было их уговорить? — спросил он.

— Не более чем обычно, — с упреком ответила она.

Двери лифта открылись с металлическим звуком.

Фернандо Мелодия немного приподнял большие колеса и, подтолкнув коляску сзади, завез ее в лифт.

— Снег идет, — вздохнул он. — Давно в Риме не было снега…

— Давай поднимемся на крышу, — предложила тетя Ирэн. — Полюбуемся на город в белом.

Желтый «Мини-купер» быстро проскользнул по тесным рядам машин на Большой Кольцевой дороге. Маленькие дворники боролись со снегом, летящим в ветровое стекло.

— Я много слышала о вас, синьор Малер, — сказала Беатриче, обгоняя белый гостиничный фургон, лучи фар которого высветили хлопья снега, кружащиеся, как бабочки.

— И что же вам обо мне рассказывали?

— Все рассказы заканчивались одинаково, — вздохнула девушка, втискиваясь на своем «Мини-купере» в пространство между двумя автомобилями.

— Они вам понравились?

— Очень.

— Вам нравятся грустные рассказы?

— Иногда грусть зачаровывает.

— Чаще это просто грусть.

Эти двое помолчали некоторое время, следя за ритмичным движением дворников.

— По-моему, вы не совсем поняли, в чем именно состоит моя работа, — сказал мужчина со скрипкой.

— Джо Винил говорил о вас, как о легендарной личности.

— Я даже толком не знаю, кто такой этот Джо Винил. Как о легендарной личности в чем?

— В преступлениях.

Седовласый мужчина слегка покачал головой.

— А что именно он сказал? Звучит довольно двусмысленно.

— Разве это не так?

— Я бы сказал, что я эффективно реализую ожидания других людей, — подчеркнул мужчина.

— Это вопрос точки зрения.

— Точек зрения не существует.

— А что тогда существует?

— То, что ты умеешь делать. И то, что ты не умеешь делать.

— Да. В общем, работа. — Беатриче сжала обеими руками руль «Мини-купера». — Джо сказал, что вы выполняете задание для…

Якоб Малер поднял руку с быстротой молнии. Его палец мгновенно оказался перед носом Беатриче, когда ее губы начали произносить опасный звук.

— Тихо! Не произноси это имя.

Беатриче крепче сжала руль, сделала вид, что не замечает его палец и продолжила с удивленным смешком:

— А почему нельзя? Нас в машине только двое.

— Никогда не произноси это имя, — повторил мужчина со скрипкой, театрально отводя руку. — Это дружеский совет.

— Так мы друзья?

— Хочешь еще совет? Задавай поменьше вопросов.

Беатриче пожала плечами.

Она резко взялась правой рукой за рычаг переключения скоростей. Потом сделала звук радио громче.

Желтое авто мчалось по блестящему асфальту.

Снег шел все сильнее.