Кольцо воды

56 ИСКУПЛЕНИЕ

Джек помог Ронину лечь на соломенный футон в задней комнате на маленькой ферме. Пока они шли через лес, Ронин несколько раз падал. Джек сомневался, что они смогут найти где-то укрытие вовремя, чтобы спасти его, как тут они наткнулись на ферму. Нсмотря на отвращение, сострадание фермера перевесило его страх, и он впустил их внутрь.

В главной комнате, где был очаг, его жена грела воду, чтобы промыть раны Ронина. Джек тихо поговорил с фермером, и он кивнул, вернувшись мгновением позже со старой бутылкой со сколом.

— Вот, — сказал Джек, протягивая ее Ронину. — Поможет заглушить боль.

— Что это? — пробормотал он.

— Сакэ.

Ронин оттолкнул бутылку.

— Нет, он мне не нужна… больше.

— Я не дам тебе умереть, Ронин, — сказал Джек, чувствуя тревогу.

Ронин рассмеялся и тут же скривился от боли.

— Мне бывало и хуже. Я выживу. А тебе нужно уходить.

Джек был категорически против.

— Я не могу тебя так оставить.

— Ты должен. Этот Казуки и его банда придут за тобой. Ты не можешь ждать, пока я восстановлюсь. Уходи, пока есть возможность.

Джек понимал, что в его словах есть смысл. Будут другие мосты, точки пересечения, и Казуки никогда не сдастся в охоте на него. Джек привел Ронина в безопасный дом. Это было самое малое, что он мог сделать для друга. Оставить его, наверное, было самым лучшим решением. Он уведет преследователей, позволив Ронину спокойно восстановится.

Ронин сжал его руку.

— Я просто надеюсь… что однажды… ты сможешь найти в своем сердце силы простить меня.

— Я не виню тебя, — сказал Джек. — Теперь я все помню о случившемся со мной в тот день. Ты никогда не был в банде Ботана. Они и тебя опоили. И ты пытался остановить мое убийство. Я беру свои слова назад. Ты настоящий самурай бушидо. Если бы я был даймё, я бы гордился, что ты на меня служишь.

Распахнув кимоно, Джек отцепил черную жемчужину и предложил ее Ронину.

— За спасение моей жизни, — сказал Джек.

Ронин задумчиво смотрел на жемчужину.

— Я знаю, как она дорога тебе, — сказал он и протянул дар обратно. — Я ценю твое уважение нашей сделки, но ты уже дал мне нечто более ценное.

Джек удивленно уставился на него.

— Мои честь и достоинство.

Он взглянул на бутылку с сакэ.

— Я так долго пытался залить свои сожаления. Я верил, что недостоин быть самураем, после того как я не смогу защитить отца от того шпиона-убийцы, что пробрался в наш замок под видом монаха.

Ронин застонал от боли, но не позволил Джеку помочь.

— Я был опозорен, потому что не справился со своим долгом. Видишь… Только я был виноват в том, что убийца вошел… Я действовал слишком медленно, чтобы спасти отца от его клинка… Убийца даже ушел, поэтому у меня такая ненависть ко всем монахам — один из них может быть убийцей моего отца.

Ронин смотрел на Джека своими налитыми кровью глазами, но не от сакэ, а от слез горя.

— Я жил с виной предательства с тех пор. Но теперь я могу поднять голову. Я выполнил долг самурая, когда помог и защитил тебя. Я исправил ошибку. Надеюсь, и дух моего отца простит меня.

Заметив соломенную шляпу на полу, Ронин схватил ее. С большой осторожностью он водрузил ее на голову Джека и наклонил так, чтобы закрыть его лицо.

— Теперь ты настоящий ронин.