Конец начала

VIII

Сабуро Синдо не очень обрадовался вернуться в море, как сам думал. "Акаги" и корабли поддержки шли на север. Следом в нескольких километрах шёл "Сёкаку". Если бы не было точных данных о возвращении американцев, они бы не стали разделяться.

Лейтенанту очень хотелось, чтобы "Дзуйкаку" шёл с ними. В прошлую встречу с американцами у них было три авианосца и все они очень пригодились. Янки, может, не слишком умелые бойцы, но сдаваться они не намерены. Этот факт очень беспокоил Синдо, ведь когда-то он считал, что, потеряв Гавайи, американцы уберутся из Тихого океана.

- Карма, - пробормотал лейтенант.

Командиру той подлодки повезло. До Синдо доносились обрывки ходивших среди командиров разговоров о том, что американцы взломали японские шифры, но поверить в подобное он не мог. Как могли гайдзины разгадать японские шифры, чтобы совершать подобное? Это невозможно.

"Акаги" и "Сёкаку" шли к широкому проходу, обнаруженному американцами в рядах наблюдательных лодок японцев. Разумно было предположить, что они сунутся именно туда. Если бы Синдо командовал американским флотом, то поступил бы так же.

Мимо по полётной палубе прошёл коммандер Футида. Он кивнул лейтенанту.

- Ваши самолёты будут готовы к бою в случае обнаружения противника?

- Конечно, господин, - ответил Синдо. - Разумеется, господин.

Лейтенант подумал и спросил:

- Нам известны размеры вражеского флота?

- Не совсем, - был ответ. - По самым скромным подсчётам, их флот по численности не уступает тому, который выходил против нас в прошлый раз, может, на один авианосец больше. Но мы должны справиться с ними даже с двумя авианосцами.

- Почему мы не разузнали лучше, господин? - поинтересовался Синдо.

- Потому что почти все верфи американцев расположены на восточном побережье, - ответил ему Футида. - Ни мы, ни немцы, не можем вести там разведку.

- Чтобы добраться до нас, их кораблям приходится идти через Панамский канал, - заметил Синдо. - Разве мы не можем пересчитать их при выходе в Тихий океан?

- Мы пытались. И не преуспели. Потеряли пару Н8К, которые пытались патрулировать канал. Американцы очень агрессивно охраняют эту местность. Внятной информации тоже получить не удалось.

- Плохо, - сказал Синдо, и это было максимально возможное осуждение, которое он мог позволить себе в адрес начальства.

Ему хотелось знать, против кого он выступает. Тщательное планирование являлось залогом успешного завоевания Гавайев.

- Сигата га наи, - ответил на это Футида, что было, в общем-то, правдой. Он щёлкнул языком промеж зубов. - Хотелось бы мне, чтобы "Дзуйкаку" отправился с нами, но тут тоже ничего не поделаешь.

- Если у американцев столько же авианосцев и такие же типы самолётов, как в прошлый раз, мы их разгромим. Надерем им задницы.

Не успел Футида ответить, как его позвали по общей связи.

- Коммандер Футида! Немедленно явиться на мостик! Коммандер Футида! Немедленно явиться...

- Прошу прощения, - произнес Футида и спешно направился через полётную палубу "Акаги" на мостик.

Что случилось? Синдо ждал, что его тоже вызовут на мостик, или сигнала на общей палубе. Ничего не произошло, и он остался стоять, терзаемый сомнениями. Впрочем, через пару минут "Акаги" стал поворачивать на правый борт. Лейтенант кивнул. Видимо, командир корабля обнаружил что-то, прежде неизвестное.

Внезапно вновь ожила система общего оповещения:

- Всем экипажам явиться в конференц-зал! Внимание! Всем экипажам немедленно явиться в конференц-зал!

Настала очередь Синдо мчаться со всех ног. Он бросился к переборке, конференц-зал располагался на ангарной палубе, прямо под полётной. Каблуки его ботинок звонко стучали по металлическим ступенькам.

Опередить его удалось лишь нескольким пилотам. Лейтенант нашёл место в первом ряду, дабы лучше разглядеть висевшие на доске карты и схемы. Зал постепенно заполнялся гомонящими людьми. Все они понимали, что вот-вот отправятся в бой.

Когда в зал вошли коммандеры Мицуо Футида и Минору Гэнда, все замолчали. Человек, который командовал боевыми операциями и человек, который их планировал, несколько минут ждали, пока все не разместятся.

Минору Гэнда заговорил без предисловий:

- Мы обнаружили противника.

- Ах, - выдохнул Синдо, как и большинство пилотов вокруг. Парни из разведки, оказывается, не спали всё это время. Теперь они совершенно точно знали, что американцы приближаются. "Акаги" и "Сёкаку" вышли вовремя, дабы устроить врагу тёплый приём.

- Американцы идут примерно с того направления, в котором движемся сейчас мы, - продолжал Гэнда. - Один сампан к востоку от того, на который напали янки, заметил их и нарушил режим радиомолчания. Сигнал оборвался почти сразу же после окончания сообщения.

Сабуро Синдо прекрасно понимал, что это означает. Американцы заметили сампан или отследили радиосигнал. Несколько хороших людей, храбрецов погибли. В храм Ясукуни* отправилось несколько новых душ.

- Есть предположение, что американский флот несколько больше того, что мы ожидали, - сказал коммандер Футида. - Разумеется, мы в любом случае вступим в бой. Чем больше вреда мы им нанесём, тем тяжелее американцам будет во время высадки на Оаху. Банзай! ЗаИмператора!

- Банзай! Банзай! - наполнилась криками комната. Синдо присоединился к общему хору.

- На Оаху тоже получили сигнал с сампана. "Митцубиси G4M" уже в воздухе и скоро присоединятся к нам.

Вновь зазвучали крик "Банзай!". Синдо тоже кричал, но уже не столь воодушевленно. "G4M" были очень быстрыми бомбардировщиками и могли нести больше груза. На этом их достоинства заканчивались. Они являлись очень лёгкой жертвой для вражеских истребителей. Пилоты "G4M" мрачно шутили, что летали на самолётах одного выстрела. К тому же высотным бомбардировщикам зачастую приходилось рассчитывать на удачу при поражении целей. На несколько этих машин, наверняка, установят торпеды, но у их пилотов не было тех навыков, что имелись у пилотов "Накадзим В5N2".

- Расстояние до цели примерно триста километров, - сообщил Футида. - Мы намерены ударить как можно скорее, дабы они не успели подготовиться.

- Предложение, господин! - сказал Синдо и поднял руку.

- Да, лейтенант?

- Прежде чем обнаружить противника, мы будем летать по дуге с востока на запад. Таким образом, им будет труднее обнаружить местоположение наших кораблей, если они заметят нас визуально или при помощи своей хитрой электроники.

Эта мысль, казалось, застала Футиду врасплох. Он принялся о чём-то перешёптываться с Гэндой, но о чём именно они говорили, Синдо не расслышал. Затем, с явной неохотой, Футида помотал головой.

- Если бы мы заранее обсудили этот момент с "Сёкаку", могло бы сработать. Но мы не можем нарушать режим радиомолчания и не можем позволить, чтобы наши самолёты добрались до цели по отдельности. Крайне важно, чтобы атака прошла скоординировано.

- Да, господин.

Синдо пожалел, что эта мысль не пришла ему на ум раньше, но в словах Футиды имелось разумное зерно.

Гэнда добавил:

- Даже если американцы прорвутся, уверен, наши самолёты охранения с ними справятся. Их бомбардировщики - натуральные летающие гробы, а пикировщиков мы будем ждать.

В прошлый раз "Акаги" был поврежден, а "Дзуйкаку" едва не потоплен. Синдо надеялся, что в словах Гэнды не было оптимизма. Правы были те, кто считал, что Японии следует рассчитывать на неожиданный молниеносный удар.

- Я полечу с вами, - сказал Футида. - Помните: авианосцы - первоочередная цель. Всё остальное - потом. Бейте безжалостно, во славу Императора! Банзай!

- Банзай! Банзай! - кричал Синдо вместе с остальными пилотами.

В конференц-зал "Банкер Хилла" вошёл хмурый лейтенант-коммандер. В руке он держал не что иное, как стакан молока. Никто над ним не смеялся. Оно помогало от язвы, которую он, наверняка, заработал, созерцая полный молодых резервистов авианосец.

- Япошки нас обнаружили, - без предисловий начал он. - Одна сраная рыбацкая лодка успела отправить сигнал, прежде чем мы её утопили. Есть шанс, что скоро мы тоже их увидим. Они хотят опередить нас и ударить первыми. Это означает, что мы должны принять удар, а затем отбросить их назад. Вы готовы, джентльмены?

- Так точно, сэр! - вместе с остальными заревел Джо.

Этого дня он ждал полтора года, с самого 7 декабря1941 года. Сейчас до япошек, казалось, можно было дотянуться рукой. Ну, или долететь на "Хеллкэте". Молодого пилота переполняло желание выбраться на палубу, сесть в самолёт и отправиться в бой.

Глотнув молока, офицер продолжил:

- Лучше бы вам быть готовыми. Техника, на которой вы полетите, обошлась Дяде Сэму недёшево. Как и ваша подготовка.

У офицера был длинный выдающийся вперед нос.

- Добавьте к этому стоимость собственных жизней, и сумма получится немалая. Попытайтесь вернуться, либо найдите веское оправдание, чтобы не возвращаться.

Последние слова напомнили Джо, что игры кончились. Всё серьезно, и шансы не вернуться домой весьма велики. Джо отказывался об этом думать. Он не считал, что подобное могло случиться с ним самим.

- Вопросы? - поинтересовался офицер.

Какое-то время все молчали. Самому Джо хотелось знать лишь одно - где япошки? Этого офицер пока не мог им сказать. Судя по лицам большинства пилотов, думали они о том же самом. Кто-то спросил:

- Сэр, что нам делать, если мы столкнемся с вражескими самолётами, летящими в нашу сторону?

Хороший вопрос. Нападение на японские самолёты, может, и ослабит их ударные силы, но оно также отвлечёт американцев от удара по их авианосцам.

Офицер нахмурился.

- В этом случае, решать вам придётся самим, джентльмены. Если считаете, что можете их уничтожить - бейте. Если же думаете, что лучше справитесь с их авианосцами, избегайте столкновения.

Джо повернулся к Орсону Шарпу и прошептал:

- Если повезет, нас наградят. Если нет - накажут.

- Тоже мне новости, - также шёпотом ответил Шарп. В его голосе слышалось больше цинизма, чем обычно.

- А теперь, по машинам, - приказал офицер. - Долго ждать не придётся. На это я готов поставить собственную жизнь.

Он готов поставить собственную жизнь на то, что подчинённые ему пилоты справятся с вражескими лётчиками, которые прежде неизменно их били.

"Не в этот раз", - зло думал Джо, спеша к "Хеллкэту". "F6F" не был самым изящным самолётом. Из-за большого радиального двигателя у него был пухлый нос, похожий на шнобель боксёра, который остановил большинство ударов собственным лицом. Японский "Зеро" выглядел более элегантно. Однако "Хеллкэт" обладал почти двукратным превосходством в лошадиных силах, нёс больше вооружений, имел более крепкий корпус, самоуплотняющиеся топливные баки и хорошую защиту пилота. "Пилота". Эти слова уже не являлись для Джо какой-то абстракцией. "Речь обо мне".

Он перебежал через полётную палубу и забрался в кабину самолёта. Внутри пахло кожей, авиационным топливом и смазкой, смесью личных и механических запахов. Джо потянулся за сигаретой, но курение вблизи кислорода и высокооктанового топлива могло стоить жизни.

Рядом с самолётами выстроились одетые в жёлтые каски и жёлтые жилетки матросы, регулируя движение техники. Около мостика стояли матросы, одетые в красные каски. Это были ремонтники. В задачу матросов в синих касках и куртках входило убирать противооткатные опоры от шасси готовящегося к взлёту "Хеллкэта".

- От винта!

Голос в громкоговорителях принадлежал не Господу, а старпому. На "Банкер Хилле", как и на любом другом корабле, бог - это командир, а старпом - пророк его.

Джо боялся, что двигатель не заведется и ему придётся остаться. Но он ожил и заревел. Винты стали почти невидимыми. Джо осмотрел приборную панель. Время тренировок прошло. Теперь он не на тренажёре и не на учебном корабле.

Матросы в жёлтом выстроились вдоль полётной палубы.

- Приготовиться к взлёту! - прозвучала команда с мостика.

Джо слышал приказ, как через громкоговорители, так и в наушниках. Матросы в синем убрали опоры из-под первого самолёта. Человек в жёлтом отошёл в сторону, размахивая руками. "Хеллкэт" медленно двинулся за ним.

У самого мостика стоял человек с клетчатым флагом в правой руке. Левой рукой он совершал круговые движения. Пилот самолёта прибавил двигателю оборотов. Из громкоговорителей раздался приказ:

- Взлёт!

Человек с флагом принялся активнее махать левой рукой. Двигатель первого самолёта перешёл на вой. Клетчатый флаг опустился вниз. "F6F" прокатился по полётной палубе, нырнул вниз, затем набрал высоту и занял своё место в самом крупном формировании палубной авиации, которое когда-либо знал мир.

Взлетел ещё один самолёт. Спустя вечность и несколько минут, дошла очередь и до Джо. Он проследовал за матросом в жёлтом, по приказу сигнальщика добавил оборотов двигателю и вскрикнул, когда клетчатый флаг опустился вниз. Пора!

"Хеллкэт" рванул вперед, и ускорение отбросило пилота на спинку кресла. Нырок с палубы вниз... Джо потянул на себя штурвал и выжал из двигателя всю имевшуюся у него мощность. Взлёт. Чёрт, эта машина поднималась в небо, как по индийскому канату*. Ни один из его прежних самолётов и близко не мог к такому подобраться.

При этом "F6F" не был летающим гробом, как большинство прочих скоростных самолётов. Это была трудная, но очень отзывчивая в управлении машина. Чем выше взлетал Джо, тем лучше видел огромный американский флот под собой. Если повезет, они разорвут япошек на куски.

Помимо "Банкер Хилла", к Гавайям шёл "Эссекс" и ещё три новейших авианосца. С ними же шёл отремонтированный "Хорнет". И "Рейнджер". Последний представлял собой далеко не идеальный авианосец, но он вёз самолёты, дабы огромный воздушный флот американцев, был ещё больше. Помимо них, в эскадре шло пять лёгких авианосцев, способных помочь старшим братьям, и почти дюжина авианосцев поддержки. В случае скоростных манёвров, маленькие корабли быстро отстанут, но все они несли столько же самолётов, сколько корабли класса "Эссекс".

Джо нашёл в небе командира своего звена и занял позицию чуть ниже и правее ведущего "Хеллкэта". Ему тоже хотелось быть ведущим, каким стал Орсон Шарп. Но ему досталась роль ведомого, поэтому пришлось засунуть зависть куда поглубже. Он уже доказал, что имеет право летать. Если он всё будет делать как надо, скоро ему дадут собственное звено.

В одном строю с истребителями выстраивались торпедоносцы и пикировщики. Торпеды несли новые "Грумман Эвенджеры", а не неуклюжие "Дуглас Девастейторы", которые год назад полностью доказали свою несостоятельность.

- Всем пилотам! Всем пилотам! Слушайте! - раздался в наушниках громкий голос. - Есть информация по япошкам. Разведка обнаружила этих тварей. Мне о них сообщили перед самым взлётом. Расстояние 160, может, 170, азимут 200. Сами их найдём. Погнали!

Из-за яростных криков, наполнивших эфир, Джо захотелось скинуть наушники. Но он не стал. Он сам начал кричать. Подобно рою пчёл, воздушная армия американцев направилась на юг.

"B5N2", на котором летел Мицуо Футида, с торпедой под фюзеляжем, вёл себя не так, как "B5N1". Из-за большого тяжёлого снаряда, самолёт летел медленнее, и не так изящно. Коммандер пожал плечами. Всё равно, он свою задачу выполнит.

Мимо по небу проплывали белые облака. Почти всю дорогу небо оставалось ясным, а море внизу спокойным. Как и год назад, погода благоволила американцам. Не то, что японцам в 1941. Футида вновь пожал плечами. Насколько он понимал, американцы могли выбирать, когда нападать. Японцы такого выбора не имели. Рузвельт прекратил поставки металлов, заморозил счета и, что важнее всего, обрезал поставки нефти. И всё ради того, чтобы отнять у Японии её законное право на Китай. Если бы они подчинились, то навечно стали бы американской марионеткой. Лучше сражаться, дабы стать величайшей державой в мире.

Футида продолжал вглядываться вперед, высматривая американские корабли. Судя по окружавшему пейзажу, глупости это всё. Ни он, ни его товарищи, ещё не улетели достаточно далеко, дабы заприметить противника.

Коммандер щёлкнул языком. Вокруг него осталось не так уж много товарищей. На север летело около ста двадцати самолётов - треть от того числа, что отправлялись на штурм Гавайев. Коммандер очень жалел о нехватке "Дзуйкаку". Какая же неудача... Его самолёты здорово бы им помогли.

- Самолёты прямо по курсу!

Голос в наушниках прозвучал тихо, но мог бы и кричать. Теперь коммандер увидел, с чем американцы явились на этот раз.

Завидев перед собой армаду самолётов, коммандер поначалу решил, что ему в глаз попал солнечный зайчик. Как же их много! Он склонился в кабине, не в честь американцев, а в честь адмирала Ямамото. Командующий Объединённым флотом Японской империи ещё до войны говорил, что на выполнение своих задач у Японии есть максимум полгода, но потом станет намного хуже. Завоевание Гавайев растянуло гегемонию Японии в Тихом океане на год, и даже больше, но отказываться от своих слов Ямамото не собирался.

Чем больше японских пилотов замечали американцев, тем больше вопросов звучало в наушниках Футиды. Японским воздушным флотом командовал он. Точно так же было и в день нападения на Перл Харбор и в прошлую битву на севере Тихого океана. Почти все вопросы сводились к одному: "Следует нам атаковать вражеские самолёты или продолжать движение к их кораблям?"

Ответ у Футиды был только один.

- Идём на авианосцы, - объявил он своим. - Если самолётам негде будет садиться, они бесполезны. Если уничтожим вражеские авианосцы, высадки на Гавайи не будет. Вперёд!

Американцы, видимо, рассуждали точно так же. По крайней мере, коммандеру так показалось. Но, учитывая неоспоримое численное преимущество, они могли себе позволить отправить на перехват японцев несколько истребителей. Не успел Футида отдать команду, как навстречу противнику бросились несколько "Зеро", защищая бесценные торпедоносцы.

"Они идут очень быстро", - подумал Футида. Американцы летели выше, чем японцы. Часть этой скорости была вызвана резким сбросом высоты, но лишь часть. В голове у коммандера зазвучал сигнал тревоги. У противника появились новинки. "Уайлдкэты" так не летали. И "Зеро" тоже.

"B5N2" Футиды имел два фронтальных пулемета и два хвостовых, за которыми сидел радист.

- Мидзуки, приготовиться, - передал коммандер по внутренней связи.

- А что ещё остаётся-то, господин? - ответил петти-офицер первого класса.

Они уже давно служили вместе, поэтому Мидзуки многое могло сойти с рук.

Футида не ответил. Несколько самолётов впереди оказались "Уайлдкэтами", но на японцев они не нападали. Американцы знали, что "Уайлдкэты" не ровня "Зеро". Видимо, они считали, что новые машины ведут себя иначе.

Возможно, они правы. В воду в клубах дыма рухнул "Зеро". Ещё один просто взорвался в воздухе. Пилот, видимо, даже не понял, что с ним случилось. Футиде хотелось увидеть, как в воду падают вражеские самолёты. Вскоре он это заметил, но лишь после того, как были сбиты ещё несколько японцев.

Схватка с "Зеро", шедшими впереди основных сил, продлилась недолго. Сидевшие в новых самолётах американцы прекрасно понимали, какие именно самолёты японцев представляли главную угрозу. Они сосредоточились на "Накадзимах" и "Аити".

Когда Футида попытался сесть на хвост вражескому истребителю, ему пришлось непросто - враг был слишком быстр. Он выстрелил короткой очередью, затем заложил вираж на левый борт. Вражеский самолёт приблизился достаточно близко, чтобы можно было разглядеть пилота. Самолёт имел достаточно много общего с "Уайлдкэтом", но был усовершенствован всеми возможными способами. Насколько мощный у него двигатель? Определенно, очень мощный, раз мог оставить "Зеро" далеко позади. Плохо дело.

Мидзуки тоже начал стрелять. По внутренней связи послышалась его ругань, видимо, тоже не попал. Возможно, ему удалось отогнать американца. А это уже что-то.

Не все новые американские самолёты полетели дальше. По сравнению с ними, "Накадзимы" и "Аити" стояли на месте. Один за другим в воду падали пикировщики и торпедоносцы. Некоторые пилоты успевали в последний раз выкрикнуть по радио. Большинство же этого сделать просто не успевало.

Затем, подобно летнему дождю, американцы исчезли. Оставшиеся японцы, точно так же ошеломлённые, как Футида, полетели дальше. Что же ждало их там, где находился вражеский флот?

"Не ввязывайся в бой с япошками. Используй скорость. Используй огневую мощь".

Джо Кросетти об этом без устали напоминали с самого начала обучения. Он помнил это наставление, как теорему Пифагора - просто очередное знание, полученное в школе.

Но, увидев, как двигается "Зеро", он мгновенно понял, почему ему постоянно об этом говорили. Япошки летали намного лучше всего того, с чем он сталкивался с момента окончания полётов на Жёлтых Психах. Если ввязаться с ними в схватку, хвост отстрелят мигом.

Нырять в пике, отгонять пулеметами, снова набирать высоту для очередного пикирования - так намного лучше. Ведущий Джо тоже был зеленым новичком, но и он прекрасно помнил наставления инструкторов. Они прошли мимо "Зеро" и бросились за торпедоносцами и пикировщиками, или, как их называли сами американцы, "Кейтами" и "Вэлами". "Зеро" обозначали словом "Зик", от "Иезекиль", но пилоты продолжали звать их "Зеро".

На учёбе многие не знали, как высчитывать квадрат гипотенузы. Разумеется, некоторые пилоты не могли удержаться и не вступить в бой с самолётами с красными кружками на фюзеляже. Некоторым пришлось за это расплачиваться.

- Я падаю! - выкрикнул один.

Некоторые звали мамочку, но мамочка ничем не могла им помочь.

Джо пристроился за "Кейтом" - самолётом с большой торпедой под фюзеляжем. Мимо кабины полетели трассеры. Он слегка наклонился влево, ожидая, что "Кейт" пойдёт вправо. Однако пилот с лошадиным усатым лицом, ушёл влево. Его маневр удивил Джо, и он не смог, как следует прицелиться в "Кейта".

Появились "Вэлы". Пикировщики едва тащились по небу. Из-за фиксированного шасси, они выглядели настоящим антиквариатом. Впрочем, нервы флоту Союзников они потрепали немало.

Ведущий Джо бросился за ними и быстро одного сбил. Они были крепче "Зеро", но пара пуль в двигатель делала своё дело. Джо зашёл на другой. "Подходите ближе" - также постоянно говорили во время учёбы. Джо подошёл. Прежде чем он нажал на гашетку, "Вэл" практически полностью заполнил лобовое стекло его самолёта.

Из пулеметов под крыльями вырвались струи пламени. Из-за отдачи "Хеллкэт" практически замер в воздухе. Увидев, как от корпуса "Вэла" отлетают куски фюзеляжа, Джо закричал. Выпустив струю дыма, "Вэл" рухнул в воду почти тремя километрами ниже.

- Достал! - выкрикнул Джо. - Завалил нахуй!

Через секунду другой "Вэл" едва не завалил самого Джо. Он совсем позабыл, что "Вэлы" и "Кейты" имели хвостовые пулеметы. Джо всегда тренировался сражаться с другими истребителями. Предполагалось, что справившись с ними, он сможет управиться и с остальными. И он справится, если не будет вести себя, как идиот. Он спикировал вниз, уходя из-под огня пулемета.

Джо попытался посчитать, сколько япошек им удалось сбить. И не смог. Всё произошло очень быстро. Однако "Хеллкэтам" удалось сбить немало. В этом молодой пилот был уверен. Он уже пристроился за очередным "Кейтом", когда командир эскадрильи приказал вернуться к сопровождению "Донтлессов" и "Эвенджеров".

- Это только начало, парни, - произнес офицер. - Идём за авианосцами. Полный вперед.

Он был прав и Джо это понимал. И всё же, уходить ему не хотелось.

Сабуро Синдо умел сохранять такое спокойствие, что окружающие считали его скучным. Он это знал. Он даже специально создал вокруг себя этот образ. От этого ещё ярче становилось впечатление, когда он терял терпение.

Но сейчас он был потрясён до глубины души. Он наблюдал, как "Зеро", громившие до этого любого противника, с каким сталкивались, падали в воду, словно были какими-то допотопными русскими бипланами. Он не представлял, что подобное возможно, но новая американская техника опережала и превосходила его любимые самолёты по всем параметрам. Как им это удалось? Тот факт, что вокруг кружил целый рой новых самолётов, делал всё только хуже.

Американские пилоты были необстрелянными. Синдо это прекрасно видел. Он легко получал над ними преимущество, заходя в хвост и выпуская очередь из пулеметов. Но держаться на хвосте долго он не мог, потому что противник с удивительной лёгкостью уходил из-под огня. "Уайлдкэты" могли получать и выдерживать немало попаданий - и получали. Однако, судя по всему, новые самолёты были ещё крепче.

Против следующего своего американца Синдо применил 20мм пушку. Получилось - вражеский самолёт спиралью устремился в воду. Но стреляла пушка медленно, к тому же боеприпасов к ней было мало. Если они кончатся, лейтенанту придётся тяжко.

Тяжко ему придётся, даже если боеприпасы к пушке не кончатся. По краю крыла звякнула пуля, едва не задев топливный бак. Глядя, как горящей кометой в воду устремился очередной "Зеро", Синдо понял, насколько же неправильно было устанавливать самоуплотняющиеся баки. Даже если в него попадёт очередь, он, может, и не сгорит, зато точно развалится в воздухе. "Зеро" были сконструированы лёгкими, дабы стать более манёвренными и получить преимущество в скорости. Но за всё приходится платить. Если в них попадали, платить приходилось практически всегда.

В наушниках раздался испуганный крик:

- Что нам делать, господин? Нас просто рвут на части!

- Защищать ударную группу, - ответил Синдо, закладывая крутой вираж, защищая самого себя. - Главное - это они. Мы здесь просто попутчики.

Пока он говорил, в воду рухнул очередной "Аити", пилот, скорее всего, погиб.

Отдать приказ и добиться его исполнения - это две разные вещи. Американцы сбивали "Аити" и "Накадзимы", расстреливали их из пулемётов, спешно уходили из-под огня налетавших "Зеро", закладывали вираж и заходили на очередную атаку.

И, вдруг, они все исчезли. Пристроились к собственным торпедоносцам и пикировщикам, и ушли на юг, в сторону "Акаги" и "Сёкаку". Синдо запоздало осознал, что у японских истребителей не было почти ни единого шанса атаковать вражескую ударную группу. С ними справятся самолёты охранения вокруг авианосцев.

А самолёты вокруг американских кораблей справятся с японцами. Губы Синдо растянулись в плодоядной ухмылке. Ещё никто, от Индийского океана до Тихого, не мог остановить японцев от уничтожения того, что они собрались уничтожить. И он был убежден, что и сейчас никто не сможет.

Но сколько же там, у американцев авианосцев, раз они сумели запустить в небо такую армаду? Думать об этом уже поздно. Скоро Синдо всё узнает, пока же он лишь пожал плечами. "Сколько бы их ни было, мы их уничтожим. Должны уничтожить".

Он полетел дальше.

Стоя на мостике "Акаги", коммандер Минору Гэнда получал доклады от радистов, отслеживавших передачи от японских самолётов и перехваты от американцев. Контр-адмирал Томео Каку тихо произнес:

- Господа, кажется, в ближайшее время, нам стоит ожидать удара. Я рассчитываю, что наши лётчики сумеют удержать противника на расстоянии, а экипаж сделает всё, в случае, если пилоты не справятся.

- Господин, насколько мне известно, этот удар будет массированнее и сильнее, чем предыдущий годичной давности, - предупредил его Гэнда. - Оценки нашей разведки относительно сил американцев оказались слишком заниженными.

Каку пожал плечами.

- Значит, карма. Всё идёт своим чередом. Изменить мы ничего не можем. Мы можем лишь стараться изо всех сил, а что делать, я знаю.

Неужели, он и, правда, настолько спокоен, как выглядел? Если так, Гэнда, чьё сердце было готово выскочить из груди, мог им только восхититься. Он не удержался и произнес:

- Жаль, "Дзуйкаку" не с нами.

- Мне тоже.

Каку вновь пожал плечами.

- Американцам повезло, а нам... не очень. Это тоже карма. Мы здесь, они там, и мы должны разгромить их тем, что у нас есть, а не с тем, что мы хотели бы иметь.

Офицером, работавшим с недавно установленным радаром, был молодой человек по имени Танекити Фурута. Инженерному делу он обучался в Калифорнийском университете.

- Господин, - обратился он к Каку. - Мы получаем сигнал с северного направления. Расстояние, примерно, сотня километров и они приближаются.

- Я понял, - ответил командир, затем обратился к Гэнде: - У нас есть минут двадцать, коммандер. Есть ли какие-то замечания, которые могут повысить наши шансы?

- Могу предложить лишь одно, господин: наши истребители должны, по возможности, сосредоточиться на ударных силах американцев, и, опять же, по возможности, игнорировать вражеские истребители, - ответил Гэнда. - Но, полагаю, наши уже в курсе.

- Хорошо. Значит, будем ждать, а потом маневрировать и сбивать как можно больше вражеских самолётов.

- Так точно, господин, - мрачно ответил Гэнда.

"Акаги" нёс дюжину 120мм орудий и четырнадцать спаренных 25мм пушек.

Он мог залить свинцом всё небо. А корабли поддержки могли даже больше. Но какая польза от всей этой огневой мощи? В ходе последней битвы, несмотря на меньшие силы нападавших, два из трёх авианосцев японцев оказались подбиты. Впрочем, японские пилоты оказались лучше, поэтому в тот раз они победили. Смогут ли они повторить свой успех?

- Полный вперед, - приказал адмирал Каку машинному отделению.

Если того требовала ситуация, "Акаги" мог двигаться подобно эсминцу. И сейчас ситуация требовала именно этого. Корабли, шедшие впереди, авианосца открыли огонь. Мгновение спустя начал стрелять и сам "Акаги". В небе появились клубы чёрного дыма.

Оставляя за собой шлейф дыма, в море рухнул один из тех новых самолётов. Не о них ли поступали многочисленные донесения? Всплеск воды и самолёт исчез. Кто-то выкрикнул:

- Банзай!

Но сколько ещё самолётов придётся утопить, пока битва не окончится победой?

Чему Джо Кросетти не учили, так это тому, как бороться с зенитками. И здравый смысл в этом был. Если бы такие тренировки проводились, ему пришлось бы отрабатывать спасение на водах... Если пришлось бы.

По мере того как ударные силы американцев приближались к японскому флоту, в небе вокруг них появлялось всё больше разрывов от зенитных снарядов. Когда один из них разорвался под фюзеляжем самолёта Джо, тому показалось, будто он налетел на невидимую кочку - машина нырнула вниз, затем подскочила вверх, отчего молодой пилот едва не прикусил язык. Но, когда он ощутил во рту привкус крови, то понял, что всё-таки прикусил.

Через несколько секунд самолёт снова дернулся, а в корпус что-то ударило.

- Господи! - воскликнул Джо и принялся судорожно осматривать приборную панель. Кажется, всё в порядке. Топливо есть, масло тоже, гидравлика... Удар по самолёту состарил пилота лет на десять.

Чтобы прийти в себя и вновь заняться япошками, потребовалось время. Мелкие узкоглазые твари, решили, что стали хозяевами мира. Решили, что имеют на это право, и хватать всё, что пожелают. Джо явился сюда, чтобы наглядно показать им, что это не так.

Вон они. "Хеллкэты" бросились на строй вражеских ударных сил. Настала очередь япошек бить "Донтлессы" и "Эвенджеры" дабы те не добрались до их кораблей.

Нельзя сказать, что "Зеро" вышли из игры. Нельзя было и сказать, что они не знали, что делать. Всё они прекрасно знали и делали. Если к ним летели "Уайлдкэты" и "Хеллкэты", они вступали в бой. Либо брались за более важные самолёты.

- Гаси их, парни! - раздался в наушниках голос командира эскадрильи. - Лучшая защита - это нападение! За этим мы и пришли.

Воодушевлять ведущего звена Джо смысла не было.

- Погнали, Кросетти, поохотимся, - сказал он.

- Принято, - ответил Джо и пристроился за другим "Хеллкэтом", когда тот отделился от основной массы пикировщиков и торпедоносцев. Он словно показывал япошкам, что для того, чтобы добраться до них, им сначала придётся иметь дело с истребителями.

Джо показалось, что японские истребители шли строем, похожим на стаю уток. Американское построение выглядело более строгим. Пилот подумал, что это похоже на боксёрский поединок против левши: никогда не знаешь, что будет дальше. Казалось, что сбить их не составит никакого труда. Если бы всё было так просто, как тогда им дважды удалось разбить американцев у Гавайев и надавать им по шеям на Филиппинах?

- Ай, бля! - в панике воскликнул ведущий. И Джо понял, почему. "Зеро" угодил из пушки прямо ему в топливный бак. Самоуплотняющиеся баки, это, конечно, прекрасно, но от возгорания вытекающего горючего они не спасали.

- Падаю! - выкрикнул он и по спирали устремился вниз.

Джо надеялся увидеть раскрытый парашют, но ничего, кроме падающего "Хеллкэта", видно не было.

В следующую секунду взорвался "Эвенджер". Это не было попадание в топливный бак, это взорвалась торпеда у него под фюзеляжем. Видимо, японский пилот удачно попал.

Джо судорожно огляделся в поисках поддержки. Лишившись товарища, он чувствовал себя здесь совершенно голым. Теперь присматривать за ним некому.

И вдруг, рядом появился ещё один самолёт. Американский пилот махнул рукой, показывая, что тоже остался без ведущего и тоже искал напарника. Судя по тому, как он летел, он и дальше намеревался оставаться ведомым. Не так Джо планировал стать командиром звена, но он уже давно понял, что на войне всем плевать на его планы.

Один из "Эвенджеров" начал спускаться и заходить на торпедную атаку. Этот самолёт не был таким медленным и неуклюжим, как "Девастейтор", но всё равно оставался отличной мишенью для "Зеро". Несколько вражеских истребителей бросились за ним.

Заметив их, Джо гнусно рассмеялся. Нет ещё такого "Зеро", который способен перепикировать "Хеллкэт". Он повернулся к ним и наклонил штурвал вперед. Нос истребителя клюнул вниз. Он бросился на япошек, а ведомый пошёл за ним, словно, приклеенный.

Джо зашёл в хвост "Зеро" и нажал на гашетку. Враг загорелся, затем рухнул в океан. Издав индейский боевой клич, он пошёл за вторым. Этот япошка, видимо, заметил его, потому что, крутанулся по продольной оси и выскользнул из-под удара, словно мокрый арбуз из-под пальцев. Вот, он был здесь, и вот, он исчез.

- От жеж, сучара!

Разочарование в нём смешалось с чувством вынужденного уважения. "Зеро", действительно, был очень манёвренным самолётом. Маневрировать на "Хеллкэте" подобным образом Джо не стал бы, но выглядело эффектно. И всё же, уходя от него, япошка был вынужден бросить преследование "Эвенджера", поэтому свою работу Джо выполнил.

Альтиметр крутился, как умалишённый. Джо снизился до шестисот метров, затем потянул штурвал на себя и начал набирать высоту. Если за ним и пристроился какой-нибудь япошка, он обошёл его, как стоячего.

Набрав высоту, Джо смог разглядеть вражеские корабли. Он уйму времени провёл, заучивая контуры и фотографии кораблей с разных углов и под разным освещением, но всё ещё с трудом отличал эсминцы от крейсеров, а крейсера от линкоров. Даже авианосец заметить было непросто, и будь он проклят, если знал, кто из них кто.

Но это и не его работа, впрочем. Прежде чем заняться кораблями, нужно разобраться с самолётами. Джо огляделся в поисках очередного "Зеро".

Футида знал, что будет трудно. Об этом свидетельствовала огромная воздушная армада американцев и то, как они рвали на куски японские ударные силы. Но такого он даже в худших кошмарах представить не мог.

Американские корабли растянулись до самого горизонта и даже дальше. Футида был среди тех немногих, кто понимал возможности Японской Империи. От обуявшего его ужаса даже затряслась рука, державшая управление торпедоносцем. Как с такими скудными ресурсами противостоять... такому?

Успокоило его воинское воспитание. Япония уже била Америку. Один человек, презирающий смерть, стоил десяти обычных людей. Такой была доктрина его страны, и до сих пор это работало.

Если же противник выставит против них дюжину обычных людей...

Футида помотал головой. Нельзя так рассуждать. Японцам ещё хватало сил, дабы переломить ход битвы в свою сторону. Он был в этом убеждён. Думать иначе, означало, вновь поддаваться панике.

- Коммандер-сан?

Голос в наушниках принадлежал бомбардиру.

- Да?

Футида изо всех сил постарался подавить тревожащие его мысли, но напряжение в голосе было слышно даже ему.

- Господин, я тут подумал: жаль, у нас не две торпеды, - сказал подчинённый.

Футида расслабился и рассмеялся. Он и не думал, что способен на такое. Смех смыл остатки былого страха.

- Домо аригато, Имура-сан! Помогло. Будем работать с тем, что есть.

- Сказал мужик с маленьким хером, забираясь на гейшу, - произнес сидевший в хвосте Мидзуки.

Футида и Имура хмыкнули. Вернувшаяся уверенность, Футиды стала крепче. Как его страна могла проиграть, когда бойцы шутят пошлые шутки перед лицом смерти?

Американцы, впрочем, намеревались наглядно продемонстрировать, как. Эсминцы и крейсеры, защищавшие авианосцы, подняли перед японцами плотную дымовую завесу. Однако о них можно было не беспокоиться. Зениткам удалось сбить лишь несколько самолётов. Делай свою работу и не переживай. Если твой путь и путь зенитного снаряда пересекутся - что ж, не повезло. И ничего не поделаешь.

Однако американцы не только послали огромную армаду против "Акаги" и "Сёкаку", они ещё оставили около своих кораблей немалое охранение. "Уайлдкэты" и новые самолёты, названия которых Футида не знал, бросились на японцев.

Взревел хвостовой пулемет Мидзуки.

- Отогнал бака яро! - радостно воскликнул тот.

Видимо, действительно отогнал, так как ни одна пуля в торпедоносец не попала. Футида позволил себе облегчённо выдохнуть. Он даже не видел самолёта, по которому стрелял Мидзуки.

В океан упали два объятых пламенем "Зеро". Проблема заключалась ещё и в том, что новые американские истребители был внешне очень похожи на "Уайлдкэты". Они практически не отличались от тех машин, с которыми японцы были отлично знакомы. Но, если пилот "Зеро" принимал противника за "Уайлдкэт", эта ошибка становилась последней в его жизни. "Зеро" превосходили старые истребители, но с этими справиться уже не могли.

По крылу самолёта Футиды застучала шрапнель. Он посмотрел влево. Пламени не видно. Это вызвало у него ещё один вздох облегчения. Вскоре завеса от зенитных орудий исчезла. Ему удалось пробиться сквозь заградительный огонь. Впереди появился вражеский авианосец.

Разумеется, на нём тоже стояли зенитки. В сторону Футиды устремились трассеры. Он не обращал на них внимания. Чтобы выпустить торпеду, идти нужно ровно.

- Готов? - спросил коммандер бомбардира.

- Готов, господин, - ответил Имура. - Чуть правее, если можно. Думаю, когда запустим торпеду, они лягут на левый борт.

Футида выправил курс. Торпеда рухнула в воду. "Накадзима" внезапно стал легче и манёвреннее. Футиде захотелось оказаться одному и убираться отсюда, как можно скорее. Но, будучи командующим ударной группировкой, он должен оставаться в строю и руководить атакой. А состариться в этом строю было невозможно.

- Захожу на вражеский авианосец! Десять тысяч лет жизни Императору! - послышался крик по рации и Футида огляделся в поисках "Аити". Но вокруг было столько американцев, что он ничего не увидел. Пикировщик мог находиться в нескольких километрах. Впрочем, коммандер не заметил никаких взрывов и столбов дыма с палубы кораблей. "Плохо дело", - подумал он.

Этот пилот управлял "Уайлдкэтом" так же агрессивно, словно летал на новом самолёте. Сабуро Синдо не обратил на него никакого внимания. Агрессивное управление имеет смысл тогда, когда твой самолёт может с ним справиться. Но эта машина не могла, не против "Зеро". Синдо зашёл ему в хвост и бил из пулеметов, пока тот, наконец, не рухнул в воду.

Он остался с пикировщиками и торпедоносцами именно за тем, чтобы сбивать вражеские истребители. Старательное выполнение своей работы должно было приносить удовольствие. Но в этот раз лейтенант ощущал себя человеком, который стремительно выбегал из горящего дома, схватив скудные пожитки. Может, ему и удастся что-то спасти, но дом всё равно сгорит.

Пара американских истребителей сбила "Накадзиму", едва тот выстроился для торпедного удара по кораблю. Синдо был слишком далеко, чтобы отогнать их от своего. Он мог лишь беспомощно наблюдать.

Ощущение беспомощности сопровождало его весь бой. Японские ударные силы, взлетевшие с палуб "Акаги" и "Сёкаку", и которые так хорошо зарекомендовали себя при обороне Гавайев, били прямо на глазах Синдо. Самолёты падали в воду один за другим. Найдутся ли более опытные и лучше обученные пилоты на замену погибшим? Этого лейтенант не знал.

Не знал он и того, сколько ещё ему удастся прожить, размышляя над подобными риторическими вопросами. Американцы били японцев всем, что есть, а было у них много чего. Синдо чувствовал себя человеком, сунувшим руку в мясорубку.

Лейтенант был опытным пилотом и постоянно следил за тылом, поэтому легко заметил заходивший на него истребитель и мигом ушёл из-под прицела. Противнику удалось приблизиться, но стрелять по нему он уже не мог. Если бы это был "Уайлдкэт", Синдо пошёл бы за ним и сбил. Но американец летел на новом истребителе. Биться с ними на "Зеро" было равносильно попыткам долететь до солнца. Можно попытаться, конечно, но ничего хорошего из этого не выйдет.

- Банзай!

Выкрик заставил Синдо оглядеться. В ходе этой битвы он их практически не слышал. Завидев, как американский авианосец загорелся и начал заваливаться на правый борт, он и сам едва не закричал. Хоть что-то шло, как надо. И своевременно.

Но сколько же ещё авианосцев в этой эскадре? Сколько бы их ни было, их всё равно было штук на шесть больше, чем имелось у Японии на начало войны. Ради победы его страна была готова пожертвовать третью своих сил. Поведут ли американцы себя менее беспощадно? Вряд ли.

- Синдо-сан? Вы здесь? Это Футида.

- Да, господин. Здесь. Какие будут приказания?

- Полагаю, мы здесь закончили, а американцы там уже закончили с нами, - сказал Футида.

Синдо очень хотелось не слышать вторую часть сообщения, каким бы оно ни было. Командир ударной группы продолжал:

- Пора возвращаться назад.

- Есть, господин, - флегматично ответил Синдо.

Оставалось лишь гадать, целы ли американские самолёты. Синдо это понимал, и, он был уверен, Футида тоже. Это не означало, что командир не прав. Предстояло это проверить.

Казалось, работали все зенитки, стоявшие на "Акаги" - и тяжёлые и лёгкие. Грохот на мостике стоял неописуемый. Чтобы слышать самих себя, Гэнде и остальным офицерам приходилось кричать. Адмирал Каку сам встал за штурвал. Гэнда думал о вещах, которые командиру даже не приходили на ум. Его стратегический взгляд охватывал территорию от Гавайев до Индийского океана, но он не поставил бы и сен на то, что адмирала Каку волновало хоть что-нибудь за пределами борта "Акаги".

Однако авианосцем адмирал управлял с той же лёгкостью, с какой опытный лётчик управлял "Зеро", словно корабль был продолжением его собственного тела. Гэнда восхищался его навыками и понимал, что ему самому подобного никогда не достичь, проживи он хоть девяносто лет.

Затрещали пулеметы, над полётной палубой, совсем рядом с мостиком пролетел вражеский истребитель. Вместо того чтобы уничтожить зенитки, американец предпочёл сбежать.

- Каков храбрец, - сказал Гэнда.

- Дзакенайо! - воскликнул кто-то рядом. - Сколько он уже сбил наших храбрецов?

Ответа на этот вопрос Гэнда не знал.

- "Хеллдайверы"! - закричал кто-то другой.

Гэнда невольно посмотрел вверх, но стальная крыша мостика закрывала от него небо. Но тут же ему даже не потребовалось видеть заходящие на "Акаги" пикировщики. Он был одним из тех, кто привил эту технологию японцам, переняв её у американцев.

Контр-адмирал Каку заложил крутой вираж на левый борт, затем, ещё один, ещё круче, на правый. Мышцы на его плечах вздулись, когда он пытался вынудить корабль подчиниться его воле. Повсюду вокруг "Акаги" в воду падали бомбы, первый налёт не удался. "Пока всё хорошо", - подумал Гэнда.

Очередной вопль взбудоражил весь мостик:

- Торпеда! Торпеда по левому борту!

"Это нечестно, - мелькнула в голове Гэнды мысль. - Слишком многое происходит одновременно". Он и его соотечественники дважды били американцев в гавайских водах. Теперь мяч на другой стороне.

Грязно выругавшись, Каку вновь положил корабль на левый борт, уходя с пути торпеды. Но он также подставлялся под удар вражеских пикировщиков, которые только и ждали этого манёвра. В "Акаги" попало сразу три бомбы: одна в корму, одна посередине, и одна прямо в нос.

В следующий миг Гэнда оказался на полу. Он попытался подняться, но щиколотка взвыла от боли. Коммандер, всё же, встал - чувство долга сильнее боли. Несколько человек уже никогда не поднимутся. Металл под ногами был искорёжен и заляпан кровью.

Каку продолжал бороться со штурвалом. Какое-то время он ещё продолжал сквернословить, затем произнес то, что оказалось хуже любой ругани:

- Он вообще меня не слушается.

Если "Акаги" не сможет маневрировать...

Адмирал повернулся и прокричал что-то машинному отделению. Корабль ещё сможет, пусть и плохо, маневрировать двигателями. Не самый лучший выход, но хоть что-то.

Прямо в центр авианосца ударила торпеда.

В ходе первой битвы за Гавайи, "Акаги" уже получал попадание торпеды от самолёта с "Лексингтона". В тот раз, как и многое из того, что было у американцев, она не сработала. В этот раз, сработала.

Гэнда вновь очутился на полу. Подниматься оказалось ещё больнее. Но он всё равно поднялся. Встав на ноги, он удивился, зачем было так стараться. Ещё он удивился, как ему вообще удалось встать на ноги. Проблема была не в нём, а в "Акаги": корабль тонул. И с каждой минутой всё глубже.

Из-под полётной палубы вырывалось пламя. Экипаж тушил его из пожарных шлангов, но без особого успеха.

- Прошу прощения, коммандер, - произнес адмирал Каку, словно случайно столкнулся с Гэндой на улице.

- Господин, пора покинуть корабль, - пробормотал Гэнда.

Словно в подтверждение его слов, "Акаги" тряхнуло от взрыва. То ли топливо самолётов взорвалось, то ли огонь добрался до боеприпасов.

Томео Каку спокойно кивнул:

- Вы, конечно же, правы. Я прикажу.

Он заговорил по общей связи, которая, на удивление, каким-то образом, продолжала работать:

- Всем покинуть корабль! Говорит капитан! Всем покинуть корабль!

Он вежливо поклонился Гэнде и произнес:

- Вам следует отправиться на полётную палубу, коммандер. Вижу, вы ранены. Поторопитесь.

- Есть, господин.

Гэнда направился в сторону переборки.

- А как же вы, господин?

- Я? - На лице адмирала появилась лёгкая грустная улыбка. - Это мой корабль, коммандер.

Гэнда всё понял правильно. Он попытался возразить:

- Господин, вы должны спасаться, чтобы продолжать служить Императору. Японии нужны такие опытные офицеры, как вы.

- Я знаю, вы, молодёжь, все так думаете, - всё, также улыбаясь, ответил Каку. - Если вы считаете, что так правильно, действуйте сообразно своим предпочтениям... Я же. Я допустил несколько ошибок. Я не уйду с "Акаги". Лишь так я могу отплатить Его Величеству за свой просчёт. Сайонара*, коммандер.

После этого стало понятно, что переубедить его невозможно. Поняв это, Гэнда поклонился и заковылял к выходу. Последний раз взглянув на контр-адмирала Каку, он увидел, как тот пристегнулся к креслу, чтобы точно уйти вместе со своим кораблём.

Выбравшись на полётную палубу, Гэнда заметил, что корма была объята пламенем.

- Давай, парни, прыгайте за борт! - чуть ли не радостно кричал какой-то петти-офицер. - Отплывайте как можно дальше от корпуса, чтобы вас не затянуло под воду!

Разумный совет. Корабль продолжал тонуть, поэтому спрыгнуть за борт было не так уж и сложно. Но, упав в воду, Гэнда всё равно выругался. Видимо, щиколотка вывихнута, если не сломана. Он лёг на спину и принялся руками грести подальше от "Акаги".

Американские истребители расстреливали матросов прямо в воде. Неподалёку от коммандера появились всплески от пуль. Он проплыл мимо истекавшего кровью мёртвого моряка. Кровь привлечёт акул, но беспокоиться сейчас нужно было не о них.

На помощь выжившим, к "Акаги" стреляя из зениток, бросились эсминцы. Некоторые моряки поднимались на борт по грузовым сетям. Гэнда с больной ногой карабкаться не мог. Он барахтался в воде, пока матросы с "Юкикадзэ" не затащили его на борт.

- Домо оригато, - произнес коммандер. Он попытался опереться на больную ногу, но не смог. Оставалось сидеть и смотреть, как "Акаги" уходит под воду. По щекам текли слёзы. Так как Гэнда был весь мокрый, заметить эти слёзы мог только он. Он отвернулся от авианосца, который столько лет служил Японии верой и правдой и заметил, что оказался далеко не единственным, кто поступил точно так же. Корабль заслужил быть оплаканным, как и адмирал Каку, так и не покинувший свой боевой пост.

В наушниках Джо Кросетти раздались радостные выкрики:

- Одного завалили!

Вражеский авианосец тонул, а вокруг слышались крики, вопли и ругань.

- Ну, и как оно вам, твари желторожие? - выкрикнул Джо.

Он огляделся в поисках "Зеро" и никого не увидел. Может, кто-то ещё летал, но рядом не было ни одного. Он сделал несколько кругов, расстреливая барахтавшихся в воде японских матросов, но вскоре решил, что больше вреда нанесёт, расстреливая их корабли. Это было больше похоже на настоящую схватку, ведь те могли отстреливаться. А расстреливать матросов было просто весело.

Он успел сделать пару заходов, когда в наушниках раздался властный голос:

- Внимание, пилоты "Хеллкэтов"! С юга, на расстоянии 4500 идёт группа противника. Встретим их радушно, по-американски?

Джо потребовалось несколько секунд, чтобы определить, где юг. Пришлось разворачиваться. Развернувшись, он начал набирать высоту. Новый ведомый, по-прежнему, держался рядом, как и подобает ведомому. Джо стало интересно, кто это, и с какого он корабля.

Появился противник. Япошки летели так, словно им не было никакого дела до происходящего вокруг. Если так, они об этом пожалеют. Джо с трудом распознавал корабли, но самолёты он знал отлично. Он вспомнил заученные фотографии. Бомбардировщики. Сдвоенные двигатели. Корпус вытянутый, как у сигары. "Бетти"*, - вспомнил пилот. Они могли нести либо бомбы, либо торпеды. Главное сделать так, чтобы они не выполнили тех задач, для которых предназначались.

Они заметили американские истребители и начали манёвр уклонения. Выглядело забавно. Они не были слишком уж медленными, но ни один бомбардировщик не уйдёт от истребителя. "Бетти" начали стрелять. Они были оборудованы несколькими подвесными пулеметами, а на хвосте у них была установлена 20мм пушка, поэтому прицелиться как следует было непросто.

Едва Джо зашёл в хвост одному из них, по нему тут же начали стрелять. Стреляла пушка небыстро. Сначала появлялось облачко дыма, затем пламя и только потом из ствола вылетал снаряд. Прицелившись, Джо дал очередь по хвостовому стрелку. Пулемёт замолчал. Стрелок, видимо, ранен или убит.

Разобравшись с ним, Джо заметил, что в его прицеле оказалось левое крыло "Бетти", и снова выстрелил. Разумеется, бомбардировщик загорелся. Разведка сообщала, что у этих бомбардировщиков были более вместительные топливные баки, дабы увеличить их дальность, а, следовательно, меньше брони. Судя по всему, разведка оказалась права.

Джо зашёл на другой бомбардировщик и сбил его точно таким же способом. Сидевший за хвостовым пулемётом бедняга не имел ни единого шанса, а когда Джо вывел его из строя, уже ни одно его орудие "Бетти" не могло повредить такую крепкую машину, как "Хеллкэт". Джо даже на секунду пожалел оказавшихся в ловушке лётчиков, но лишь на секунду. Будь у них возможность, они разбомбят его авианосец и будут орать своё "Банзай!", в случае удачного попадания. Идут они к чёрту.

И всё же... Падать четыре километра долго, особенно, когда горишь.

Другие американские пилоты сбивали "Бетти" по-другому. Некоторые заходили в лоб и расстреливали кабину пилота. Другие пикировали сверху, будто соколы на голубей. Оставшиеся без сопровождения "Бетти" рвали на куски. Глядя на всё это и принимая в происходящем активное участие, Джо вновь ощутил укол жалости, но, опять же, ненадолго. Единственное, почему они не поступали с ним точно так же, это потому, что не могли. Но, определенно, хотели.

Дымные следы говорили о том, что "Бетти" один за другим падали в океан. Шансов у них не было ни единого. Видимо, они рассчитывали подойти к американскому флоту незамеченными. Если бы добрались, то сумели бы изрядно попортить американцам настроение. Но вместо этого они попали на бойню.

- Идём домой, детки, - произнес комэск. - Один авианосец мы потопили, один подожгли, а других в зоне видимости не осталось. Судя по всему, против нас они выставили всего два. Иначе говоря, свою работу мы сделали. Очистили дорогу для основных сил.

Для Джо это были хорошие новости. Ему хотелось продолжать бить японские корабли, но взгляд на топливный датчик вынудил отказаться от этой затеи. Нужно снова идти на север, туда же, куда шли "Бетти".

С удивлением, близким к восторгу, он помотал головой. Два "Бетти" он точно сбил. Ещё, кажется, был один "Зеро" и один "Кейт". Всего один бой и он уже в шаге от того, чтобы стать асом. Ему всегда хотелось добиться подобных результатов, но в возможность их достижения он не очень-то верил. Верил или нет, но он справился.

Джо надеялся, что Орсон Шарп в порядке. Он оглядывался при каждой возможности, что бывало нечасто, но заметить соседа по комнате не сумел. Он продолжал убеждать себя, что ничего страшного в этом нет. Шарп, наверняка, сам его ищет, и тоже не может найти.

Они продолжали лететь на север. Джо задумался, сколько повреждений япошкам удалось нанести. Явно меньше, чем могло быть до встречи с американскими самолётами. И где они будут садиться? Оба их авианосца выведены из строя. Доберутся ли они до Оаху? "Зеро", может, и долетят, но у "Вэлов" и "Кейтов" не было ни единого шанса.

- Ужас какой, - сказал вслух Джо и рассмеялся.

Видимо, накаркал, потому что по общей связи сообщили:

- Приготовиться, парни. Япошки возвращаются домой. Только они ещё не знают, что дом их сгорел. Каждый сбитый самолёт будет означать, что о них нам больше переживать не стоит.

Чтобы заметить остатки японской армады, много времени не потребовалось. Джо тихо присвистнул. В прошлую их встречу самолётов у япошек было больше. Зенитки и самолёты охранения отлично потрудились. Это хорошие новости.

Рядом с торпедоносцами и пикировщиками, по-прежнему, следовали "Зеро". "Хеллкэты" взревели и бросились в атаку. Джо снова посмотрел на датчик топлива. Если он поднажмёт, но быстро израсходует все остатки, но зачем он тогда, вообще, сел в кабину, если не биться до последнего?

Он заметил спокойно летевший на юг "Кейт". Неужто, это та же тварь, что ушла влево, вместо того, чтобы уйти вправо? Джо кивнул. Видимо, он.

- Обмани меня раз - виноват будешь ты. Обмани меня дважды - виноват буду уже я, - сказал он.

Он прибавил оборотов двигателю и направил "Хеллкэт" на торпедоносец.

Сердце коммандера Футиды налилось свинцом. Он понимал, что им не удалось остановить и развернуть американский флот. Говоря проще, японцев разгромили. Чтобы осознать это, достаточно взглянуть на жалкие остатки их ударных сил. Очень много японских самолётов до американского флота так и не добрались. Из тех, кто добрался, вернулись обратно немногие.

И что же досталось тем, кто сделал всё, что мог? Очень важный вопрос, гораздо важнее, чем того хотелось бы Футиде. Он видел, какого размера армада шла на японские силы. Что американцы сделали с японским флотом? Есть ли ещё куда садиться оставшимся?

Коммандер проверил датчик топлива. Он экономил горючее, как мог, но добраться до Оаху с оставшимся в баках было нереально, и он это понимал. Бомбардиру и радисту он, пока, ничего говорить не стал. Не стоит их беспокоить, особенно, после пережитого. Может, "Акаги", либо "Сёкаку" - нет, и "Акаги" и "Сёкаку" - всё ещё ждут их. Оставалось лишь надеяться. От надежды никакого вреда, и она ничего не стоит.

Один из немногих оставшихся "Зеро", по-прежнему летевших с ударной группой, помахал коммандеру крыльями, привлекая внимание. Тот взмахнул рукой, давая понять, что заметил. Пилот (да, это Синдо, Футида знал, что он слишком силён и слишком умён, чтобы быть сбитым) указал на юг.

Взгляд Футиды проследовал в направлении, куда указывал затянутый в кожаную перчатку палец. Сидя в кабине в одиночестве, он глухо зарычал. Столкновение с американскими ударными силами казалось ему несправедливым, хот и неудивительным, учитывая, что обе армии должны двигаться в противоположных направлениях.

- Внимание! - передал он по общей связи. - Противник прямо по курсу!

Эти слова должны встряхнуть тех, кто, возможно, их ещё не заметил. Затем коммандер добавил, наверное, самое худшее, что могло быть в нынешних обстоятельствах:

- Кажется, они нас заметили.

- Что будем делать, коммандер-сан? - спросил петти-офицер Мидзуки.

- Попробуем прорваться или уйти, - только и смог ответить Футида.

Только, как? И, что, если прорвутся? Надеяться, что хоть один из авианосцев уцелел? Надеяться, что уцелели и другие корабли японского флота, которые подберут их, если придётся садиться на воду? Эта возможность казалась коммандеру самой вероятной.

Добраться до японского флота - само по себе, то ещё приключение. Подлетели американцы. Футида попытался их подсчитать, выяснить, сколько машин противника удалось сбить зениткам "Акаги" и "Сёкаку" и самолётам охранения. Сделать это оказалось непросто, особенно, когда враг затмил собой всё небо вокруг. Единственным ответом могло бы стать: "Не так много, как хотелось бы".

Храбрые, словно охотничьи псы даймё, "Зеро" бросились защищать от американцев "Аити" и "Накадзимы", которые, в будущем бою, ещё могут бомбить вражеские корабли... Если он ещё будет, этот будущий бой. Но оставшихся истребителей катастрофически не хватало. К ним бросились несколько американских машин.

Это их отвлечёт, пока остальные американцы накинулись на японские пикировщики и торпедоносцы.

Футида выстрелил по приближающемуся американцу. Это было, скорее, похоже на предупреждение, нежели на реальную попытку сбить истребитель. "Накадзимы" были хорошими торпедоносцами. Из них, также, получались неплохие бомбардировщики, хотя в нынешнее время они уже немного устарели. Истребителем этот самолёт никогда не был.

Выстрелив, Футида заложил вираж влево, будто поворачивал на север. В прошлый раз подобным манёвром нападавшего удалось стряхнуть. Но сейчас, к величайшему ужасу коммандера, противник последовал за ним без раздумий. Американский самолёт был оборудован шестью крупнокалиберными пулеметами, а не парой пукалок, как "B5N2".

По фюзеляжу торпедоносца застучали пули. По ветровому стеклу ударила струя масла. Закричал бомбардир. И Мидзуки. Футида удивился, как сам остался цел. Впрочем, это ненадолго. Самолёт падал, а он ничего не мог поделать.

Всё ещё борясь с управлением, Футида закричал:

- На выход! На выход все!

Ему навстречу неслась водная гладь океана. Он приготовился к самому худшему.

Удар.

Темнота.

Столб чёрного дыма привёл Сабуро Синдо к погребальному костру "Сёкаку". Авианосец горел от носа до кормы. Вокруг сновали эсминцы, подбирая выживших. Видимо, скоро его торпедируют. Корабль заслужил удар милосердия, как совершающий сеппуку самурай заслуживает удар мечом после того как проявит мужество, вскрыв себе живот.

"Акаги" уже утонул. Синдо нигде не нашёл славный авианосец, с которого взлетал. Дела становились всё хуже и хуже.

Вокруг начали разрываться зенитные снаряды. Кто-то, видимо, решил, что это американец решил вернуться и нанести ещё один удар.

- Бака яро! - выругался лейтенант.

Да, они идиоты, но стоило ли их за это судить?

Синдо увидел, как неподалёку от эсминца в воду рухнул "Аити". Самолёт погиб, но экипаж, возможно, ещё жив. До своих удалось добраться даже нескольким самолётам ударной группы. После двух столкновений с ударными силами американцев, после яростной битвы с американским флотом, японцев разбили так, как никогда не били... с каких пор? С битвы с корейцами в конце XVI века? Больше на ум Синдо ничего не приходило.

Он тоже подумал о том, чтобы сесть на воду. Подумал и помотал головой. В отличие от "Накадзим" и "Аити", у него был шанс добраться до Оаху. Гавайям для защиты потребуются все самолёты. Японии совершенно точно не удастся привезти туда новые. Если он сможет посадить "Зеро", надо попробовать.

Синдо полетел. Чуть южнее "Сёкаку" горел крейсер. Вокруг него тоже толкались малые корабли, спасая уцелевших. Вероятно, потом они тоже отправятся к Гавайям. С нападением американцы медлить не станут. Как же их остановить? Весь японский флот теперь в их власти.

Вместе с истребителем лейтенанта в небе осталось ещё около шести "Зеро". Не веря своим глазам, Синдо помотал головой. Эта горстка - всё, что осталось от воздушных сил двух авианосцев. "Дзуйкаку" стоит в гавани Перл Харбора, являя собой отличную мишень для вражеских самолётов. Лейтенант надеялся, что все пилоты и техника успели высадиться на Оаху. Но, даже если самолёты уцелели, Япония потеряла половину своего авианосного флота. Янки бросили на них вдвое больше авианосцев, чем вообще имели японцы, не говоря уж о лёгких кораблях.

- Что же делать? - пробормотал Синдо.

Ответа у него не было.

Что бы дальше ни происходило, теперь они под защитой армии. Военно-морские силы Японии в гавайском регионе уничтожены. Нужно быть слепым, чтобы этого не замечать. Синдо считал, что всё прекрасно замечал.

На одном из уцелевших "Зеро" заглох двигатель. Видимо, топлива не хватило. Или, пилот слишком рьяно сражался. В любом случае, до Оаху он не доберется. Пилот отсалютовал и начал постепенно снижаться к воде. Возможно, ему удастся сесть аккуратно. Возможно, его найдёт японский корабль. Но шансов на это у пилота мало, и тот это прекрасно понимал.

Синдо задумался о собственных шансах на спасение. Он тоже сражался яростно. Выжимал из двигателя всё возможное, чтобы остаться в небе. "Скоро, - подумал он. - Скоро я увижу землю".

И он её увидел. Вскоре после этого двигатель начал чихать, но лейтенанту удалось посадить самолёт на аэродром Халейвы. Во время захвата Гавайев он его бомбил. Теперь ему предстоит этот аэродром защищать от американцев, возвращения которых он совершенно не ожидал.