Конкурс Мэйл.Ру

ЧАСТЬ ШЕСТЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ

Я старался, чтобы чувства не отражались на моем лице. Видимо, у меня это плохо получалось.

— Где у вас лекарства хранятся? — спросила Цыпочка.

— Не надо ничего, мне ничего, совсем ничего не надо, — выдавил я.

Я смотрел на эту девочку и думал о том, что надо с ней что-то делать. Ей послезавтра предстояло умереть. Вид у нее был сильно напуганный. Она не решалась меня спросить, что случилось и почему за нами никто не приехал. «Надо сказать ей, — подумал я. — Ей ведь тоже несладко».

— Все погибли, — сказал я. — Так что теперь мне надо подумать, как быть с тобой. — Она хотела что-то ответить, уже открыла рот, но я перебил ее. — Никаких утешений мне не надо. Сейчас мы должны заняться тобой. Нужно найти безопасное место. Здесь ты тоже погибнешь. — вдруг безумная мысль мелькнула во мне, что, возможно, SolaAvis и моя семья находились не в тех помещениях, которые взорвались. Ведь Одинокая Птица не дурак, он понимал, что после такого взрыва налетит толпа фээсбэшников, они могли уйти в глубокие подвальные помещения, скрыться там, спрятаться. Сейчас туда — понятно — не попадешь, остров наверняка оцеплен, но вот разберусь с Цыпочкой, и сразу же рвану в Чумной форт, возьму катер, обследую весь остров, я должен их найти! Ведь ни слова не говорили в новостях, что были найдены тела!

Почему-то, когда нам плохо, мы сознаем тщету всех своих надежд, но очень хотим верить в то, что есть еще какая-то зацепка, шанс. Эта зацепка не дает сразу образоваться в душе той огромной страшной пустоте, которая появляется, когда умирают самые близкие наши люди, как будто часть нас умирает вместе с ними.

Мне хотелось остаться одному, но Цыпочка не вызывала у меня, как прежде, раздражения. Мне вдруг стало безумно жаль ее. Я представил ее непростое детство, подумал, каково ей пришлось после того, как над ней надругалась компания Валентинова, и мне захотелось защитить ее, прикрыть собой. Даже не сейчас, а тогда, вернуться в то время и встать между ней и тьмой, сделать так, чтобы мрак остановился, не доходя до нее, не вторгся в ее жизнь, я чувствовал, как что-то большое и светлое исходило из меня, чем мне хотелось окутать эту несчастную девочку.

— Вот ведь беда какая, — сказал я ей успокаивающе. — Сейчас, подожди, дорогая, сейчас мы что-нибудь придумаем.

Было девять вечера, я наудачу позвонил в храм. Подошел новый священник — отец Сергий. Я хотел сказать ему, что, возможно, мои погибли, нужно заупокойную прочитать о них, панихиду отслужить, о семье моей и о человеке, имени которого я так и не узнал — только прозвище, но язык долго не слушался меня и я невнятно мычал, глотая образовавшиеся в горле комки. У отца Сергия хватило терпения дождаться, когда у меня хватит сил заговорить и высказать свою просьбу.

— Одинокая Птица — не знаешь, крещеный был? — спросил он.

— Сегодня только креститься собирался, — сказал я. — Не успел. Такие дела вот.

— Хорошо, я помолюсь о нем как об оглашенном. Приходи в храм.

— Сейчас? — спросил я. — Поздно ведь уже.

— В последние дни я ночую в храме. Три нападения за две недели. Тебе здесь будет легче.

— Я не могу, — сказал я. — У меня тут девочка, которая нуждается в охране. Возьмешь ее под защиту храма, отец Сергий? — я коротко рассказал ему свою историю и Цыпочкину тоже.

— Что же мне с вами делать? — задумался отец Сергий. — У нас ведь опасно. И никто еще не знает, но храм скоро закрывается. Кажется, не только наш.

— Это я знаю. Помоги, отец Сергий, у меня девочка погибнет точно. А так — время оттянем. Придумаем… придумается что-нибудь.

— Приходи с ней. Тебе тоже ведь нужна помощь.

— Не могу, — сказал я. — Если ее не найдут, то победителем буду считаться я. Если не найдут меня, то пойдут искать в храм. И там уж — достанется и нам, и храму.

— Хорошо, я пришлю сейчас Машу, а ты подумай, может, найдешь для себя какой выход? Я тоже подумаю. Возможно, кто-нибудь из прихожан сможет вас на какое-то время приютить. Правда, нас совсем мало осталось. Совсем…

Пока мы ждали Машу, я разделил деньги, которые у меня оставались на две части. Одну часть отдал Цыпочке. Себе оставил из расчета на то, чтобы взять напрокат катер на час-два. Если SolaAvis и моя семья живы и находятся в подвалах Форта, то поедем мы оттуда не на лодочную станцию, — это ясно. Если их нет — какой мне смысл вообще куда-то возвращаться? Впрочем, еще дожить надо до этой поездки. А это нелегко, ох, как нелегко…