Королятник, или потусторонним вход воспрещён.

Глава последняя 30,

Большие события начинаются с маленьких событий. В Тании случился очередной переворот. Событие маленькое. Но к власти на этот раз пришёл маршал, который раньше верно служил всем королям, а теперь сам решил покоролевствовать.

– Уж я наведу порядок в Тании! – грозился он.

И начал с того, что все каменные дома переоборудовал в тюрьмы, чтобы сажать недовольных. Очень скоро все недовольные сидели по тюрьмам, а которые не сидели – притворялись довольными.

– Я навёл порядок в Тании! – хвастался маршал. – И на всей Бланеде наведу! И начну со Здраны! Мы тут нищенствуем, а они там второй год в мире да покое богатеют! По какому праву?!

И объявил Здране войну.

Здрана давно следила за маршалом и к войне была готова, да уж больно не хотелось воевать. Но напрасно Министр Мира и сам Глава Правительства пытались договориться с королём-маршалом, предлагали ему большой откуп, только бы отложить войну.

– Я не дипломат, я военный, – отрубил маршал. – Сказал «война», значит, война! Все ваши богатства скоро и так будут моими.

Профессору Ифанофу приснился страшный сон. Ему снилось, что понаехали короли и разобрали своих детей. И дворец снова оказался заброшен. И вода ручья понемногу размывает запруду, и дорожки парка зарастают травой и кустами, и джунгли постепенно переползают со второго этажа на первый. И среди этой заброшенности бродит плачущее привидение – сам Ифаноф… Профессор проснулся с болью в сердце и сказал:

– Ну, ладно, сон. А если вещий?

А короли действительно съезжались в Дазборг. Их сразу принимал Глава Правительства Здраны.

– Я бы вам помог, о чем разговор, – сказал король Избании Фазя Девятый, стесняясь посмотреть Главе Правительства в глаза. – Да только я сам с Врандзией воюю. Я приехал Надаженьку из Школы забрать. Временно, пока вы с Танией не справитесь…

– Я бы, конечно, за вас заступился, – заверил Главу Правительства король Врандзии Зерёша Четвёртый. – Но, сами видите, третий год с Избанией сражаюсь. Все войска заняты, ни полка свободного…

– Да, да, я понимаю, – кивал Глава Правительства. – Если вы за принцем Мижей, так не стесняйтесь. Не один вы, все принцев забирают…

В школьном дворце стоял необыкновенный шум: по палатам с ремнём в руке гонялся за сыном Гольгин отец.

– Не поеду! – кричал Гольга, кидая в отца стулья, загораживаясь кроватями. (Нехорошо в отца кидаться стульями, так ведь и за принцем неприлично с ремнём гоняться.)

– Поедешь! – кричал отец, отбивая стулья ремнём и расшвыривая кровати.

– Не поеду никуда! – кричал Гольга, обрушивая на папу шкаф.

– Куда ты денешься! – кричал отец, уклоняясь от шкафа и хватая Гольгин башмак.

– Не поеду! – крикнул Гольга и в одном башмаке вылетел в окно.

– Поедешь! – взревел король, вылетая следом.

– Здравствуйте, дорогой союзник! – поприветствовал его Зерёша Четвёртый.

– Привет, – буркнул Гольгин отец и погрозил сыну ремнём: – А ну, слезай с дерева, паршивец! Не хочет ехать домой, – пожаловался он Зерёше. – Прижился тут. Упрямый – весь в меня.

– Я вот тоже за своим, – сказал Зерёша. – Что-то не встречает. Ваш-то здоровый лоб вымахал, почти с отца! А по деревьям лазит.

Гольга как раз соскочил с дерева и бросился во дворец. Отец махнул рукой, надел свой ремень.

– Вот еще за тобой гоняться. Поедешь, как миленький!

– Фигушки! – послышался Гольгин голос, и во дворце стали захлопываться двери и ставни.

Из Дазборга подъезжали кареты с остальными королями. Но дворец стал неприступной крепостью.

Короли стучались и звали, сложив ладоши рупором:

– Мижа!

– Дамара!

– Кена!

– Фофочка! Это же я, твой папочка!

Открылось окно на втором этаже, и на фоне пальмовой зелени показался Мижа. Он приветливо помахал отцу рукой.

– Мижа! – закричал Зерёша Четвёртый. – Поехали домой, её величество мама ждёт!

– Не могу, – ответил Мижа. – В другой раз!

– Какой другой раз?! Война же! А в плен попадёшь – ты же за всю Врандзию заложник!

В это время король Избании Фазя Девятый кричал своей дочери, которую увидел в другом окне:

– Надаженька! Ты с ума сошла! Здрана в опасности!

– Значит, надо заступиться, – отвечала из окна Надажа.

– Я же занят! Я с Врандзией воюю! – объяснял Фазя.

– Я же с Избанией воюю, – оправдывался перед сыном Зерёша, кивая на Фазю. – Вон с ним.

– Значит, не надо воевать, – отвечали дети.

– Ну, знаешь ли! – рассердился Зерёша. – Он, во-первых, первый полез. А во-вторых, это пока не твоё дело. Вырастешь – сам будешь воевать.

– Не буду! – сказал Мижа.

– Это ты сейчас так говоришь. И чему вас только в Школе учат! Ну, хватит, поехали. Ты меня любишь?

– Очень люблю, но не поеду!

Переговоры до вечера не привели ни к чему. Королевичи не хотели предавать свою Школу, своего профессора, всю Здрану. И Журига. Журигу-то некуда было ехать, его мама сидела в тюрьме.

Гольгин отец предлагал штурмовать дворец. Вышибить дверь, и дело с концом. Но дверь была еще очень крепкая, а двероломной машины никто из королей с собой не захватил. Зерёша Четвёртый с Фазей Девятым, наплевав на свою войну, вместе приволокли из-за сараев длинную пожарную лестницу и приставили к окну второго этажа.

И… замешкались. Было от чего: на лужайку перед дворцом рысью вбежало чудо невиданное – зверь-гора на четырёх ногах-колоннах, о двух больших ушах лопухами, с двумя огромными зубами и длинным толстым хоботом! Земля гудела и подпрыгивала при каждом шаге чудища. Видели короли слонов на картинках, но что они так велики и ужасны, не могли и представить. На загривке слона, в бамбуковом теремке восседал чернокожий мужчина, седой и мускулистый, с копьём в руке. Без сомнения, это пожаловал сам властитель Южных остовов Мидя Крокодил.

– Вот это да! – дрогнувшим голосом восхитился Зерёша. – Мне бы таких чудовищ эскадрон. Мы бы всех в порошок…

Он не договорил. Слон поднял хобот кверху и оглушительно затрубил! Короли закрыли уши ладонями, во дворце зазвенели стёкла, а с ветвей окрестного леса поднялись толпы испуганных ворон.

И в окне второго этажа появился… Нет, не Крижа, а заспанный человек в старинных лохмотьях. Заросший клокастой бородой, перепутанной обрывками лиан и бурыми листьями.

– Ну, вы, расшумелись тут! – гаркнул он сердито на весь двор. – Поспать человеку не дают!

Пробудившийся сноровисто ухватил прислонённую лестницу, втащил её в окно и накрепко захлопнул раму. Можно догадаться, что он сделал потом. Правильно – завалился спать дальше!

– Лестница! – запоздало спохватился Фазя Девятый.

– Пустяки, – отмахнулся Зерёша. – теперь с нами слон, он любую дверь сломает.

– Тумпо не будет ломать дверь, – возразил король Мидя Крокодил, спускаясь со слона и разгружая вещи. – Завтра мы с ним пойдём записываться в армию на защиту Здраны.

И Мидя повёл могучего друга на берег Моря пастись в сочной зелени.

Никто из королей не поехал ночевать в гостиницу, расположились вокруг дворца лагерем, жгли костры. Король Анклии пожертвовал в общий котёл здоровенного кабана.

– Сам добыл на охоте, – похвастался он. (Хотя, по правде, купил кабана на базаре в Дазборге и вёз домой.)

Самостоятельный долговязый король Доля Второй сделал из кабанятины замечательный шашлык. Гольгин отец, когда ел, чуть не откусил себе палец.

Ночь была тёплая, звёздная и историческая. В кустах чавкал слон Тумпо. Во дворце совещались королевичи. Под стеной у костра – короли. Пример чернокожего Миди тревожил их совесть.

– Вообще, конечно, жалко эту Здрану, – рассуждали короли, глядя на огонь и вороша угли. – Поэты у них расплодились, художники. Дороги хорошие. Торговать, переговоры вести удобно. Кабаны вкусные. Одна такая страна, конечно, нужна. А этот солдафон из Тании Здрану захватит – и ведь не остановится, за нас возьмётся…

Словом, ближе к рассвету короли сдались. Решили оказать Здране военную помощь. Фазя и Зерёша помирились. (Не обещаю, что навсегда, но помирились.) По этому случаю все короли хлебнули малость пуркунтского вина. Вино было такое хорошее, что за бокалом Зерёша Четвёртый в ту ночь подружился с королём Пуркунтии.

– Нравится мне ваша Врандзия, – признался король Пуркунтии. – Хочешь за наследника твоего свою Дамарку выдам? Она красивая! А в приданое – два графства…

– Да с радостью! – ответил Зерёша. – Вот еще сына спрошу. Сейчас такое время – надо спрашивать.

– И я уважаю сына, – вмешался Гольгин отец. – Вот, уже не он меня, а я его слушаюсь. Такому можно доверить королевство. Таким и Бланеду можно доверить!

И все с ним согласились. «Пусть доучиваются, и доверим».

Верьте, читатели, мне без опаски,

Не было в мире правдивее сказки.

В ней нету почти что ни слова вранья,

Все так и было, как выдумал я.

Кто может – поверьте, а кто не поверит,

Пускай на Бланеду летит и проверит.

Кстати, вернётся – расскажет о том,

Как же и что же там было потом.

А у меня – всё!