Корпус обреченных

Глава 19

— Тревога! Всему личному составу — тревога!

Механический женский голос из динамика мгновенно вырвал меня из сна. Я едва распахнул глаза и тут же вскочил от звука сирены, разорвавшего тишину корпуса.

— Что… — заерзал Лева на нижнем ярусе. — Что за черт?

Красный свет аварийного освещения залил комнату, бросая зловещие тени на стены. Секунда — и я уже был на ногах. Сердце бешено колотилось. Искажение? Учебная? Или что-то еще?

— Черт… Серьезно, в первую же ночь? — пробормотал я, оглядываясь. — У нас еще даже построения не было.

Комната превратилась в муравейник. Курсанты метались, судорожно одеваясь. Никто не понимал, что случилось.

Я мгновенно оценил ситуацию. Андрей уже тоже был на ногах и бодр, словно и не засыпал. Мы встретились взглядами и коротко друг другу кивнули. Что бы это ни была за тревога, наверняка опять проверка. Очередная попытка вывести нас из равновесия и проверить, как мы себя поведем в непривычных условиях.

— Что за тревога? — Юсупов хмуро натягивал куртку. — Обычно объявляют, что случилось. А тут — ничего…

Остальные тоже кое-как оделись и выглядели растерянно.

— Искажение? — тихо спросил Андрей, подойдя ближе ко мне.

— Не знаю, — ответил я, шнуруя ботинки. — Вот и разберемся, учебная или нет.

Хотя, зная Шереметеву, я бы не удивился, реши она в первую же ночь показать своим подопечным, с чем реально придется иметь дело. Тем более что, кажется, они в Спецкорпусе поняли, что большая концентрация остаточной энергии способна вызвать новое открытие портала…

Безбородко распахнул окно и, высунувшись на полкорпуса, смотрел в сторону парка,. Затем он быстро отскочил и обернулся к нам. Его глаза были расширены от ужаса.

— Там… Там что-то странное происходит. В парке… Или мне привиделось, или там какое-то чудовище…

— Не паникуй, — я резко развернулся к нему. — Нужно найти Баранова. Или Ланского. Кого угодно. Если в парке открылась аномалия, эвакуацию нужно согласовать.

Я сосредоточился на ощущениях. Нет, слишком далеко, не почувствовать как следует. Мне показалось, что слабый след был, но сейчас не получалось нормально сконцентрироваться. Следовало подойти ближе. Выйти на улицу.

— Андрей, найди Баранова, — попросил я. — Он должен быть на этаже.

Кузен только коротко кивнул и тут же вышел в коридор. За стеной, в соседнем помещении, тоже царила суматоха — шум, треск, беготня, взволнованные возгласы.

— Что делать будем?

Юсупов подошёл к нам уже в полной готовности. На удивление — совершенно спокойный с собранный. Возможно, я в нем ошибался.

— Ждем Андрея, — отозвался я. — Если эвакуироваться, то за пределы территории. В парк нельзя. А чтобы нас выпустили на другую сторону, руководство должно велеть снять защитный барьер.

Барьер оказался для нас неприятным сюрпризом. Едва все расселились и получили все необходимое, всю территорию Спецкорпуса окутал прочный щит. С одной стороны, хорошо — мы тут все же не лапти шьем. С другой — попытки улизнуть с территории хотя бы в магазин превратятся в то еще мероприятие.

Андрей вернулся, но выглядел он растерянным.

— Ну что?

Я оторвался от окна, где со стороны парка уже доносился шум, а ночной мрак разрывали характерные для аномалии всполохи. Но пока никаких тварей я не увидел — уже хорошо.

— Баранова нет, — хрипло проговорил кузен. — Вообще никого нет. Только курсанты.

Юсупов усмехнулся.

— Точно проверка. Либо же они побросали все и побежали закрывать аномалию… Но в это верится с трудом.

Я тоже все больше убеждался в том, что это была очередная проверка. Ну а раз нас бросили и явно хотели посмотреть, на что мы способны сами по себе, то не стоит лишать господ наблюдателей удовольствия.

— Господа! — Я обернулся к сослуживцам. — Предлагаю осторожно выходить в парк. Разведаем обстановку и примем решение об эвакуации. Мы — представители двух самых сильных групп. Предлагаю разделиться. Часть пойдет на разведку, вторая займется эвакуацией тех, кто послабее. Если это и правда аномалия, то от них толку нет будет. Нельзя, чтобы пытались под ногами.

— Вы с Андреем уже видели аномалию, — сказал Юсупов. — Сможете определить, учебная тревога или нет. Возьмите с собой, Одоевского и Румянцева — они тоже сильные.

— И у тебя Алмаз, Феликс, — напомнил Андрей.

— Да, но кто-то должен координировать эвакуацию, а у меня талант заставлять людей делать то, что мне нужно. В нашем корпусе около сотни ребят, и еще нужно проведать, все ли в порядке у девчонок. Это мы с Львовым проконтролируем.

Времени обсуждать не было. План казался более-менее нормальным.

— Разведка, за мной! — Я жестом поторопил членов моей маленькой группы. — Феликс, Лева, поймайте там всех на этаже. Пусть не выходят раньше нас.

Безбородко дрожал от ужаса и явно вообще не хотел покидать стены спального помещения. Вороницкий и Эристов — не лучшие бойцы и с откровенным страхом в глазах — тоже годились разве что на эвакуацию. Рассчитывать я мог всерьез только на Андрея и, быть может, на Одоевского. Румянцев, изумрудник, увязался следом, и я не стал его выгонять. Может и пригодится.

Мы выбрались в коридор, где уже собирались другие группы. Курсанты переговаривались, кто-то выглядел потерянным, кто-то был сосредоточен. Юсупов вылетел из нашего помещения и тут же принялся отдавать распоряжения.

— Всем построиться по двое! Активировать личную защиту! — Хорошо поставленным голосом вещал Феликс. — Будем организованно спускаться на улицу. Не разбегаться! В парк без команды не идти! Тревога наверняка учебная, но всем сохранять бдительность. Если это реальная аномалия, то есть риск подхватить заражение.

Я заметил, как кто-то вздрогнул, услышав эти слова. «Заражение» в контексте аномалии пока что звучало для них страшно и непонятно. Лишь бы не распаниковались.

Но мы уже бежали вниз. Как и сказал Андрей — никого из офицерского состава в корпусе не оказалось. Кузен даже попробовал ломиться в кабинет майора Ланского, но никто не отозвался.

— К черту их, — бросил я. — Идем сами.

— Ага.

Мы вышли на улицу. Холодный ночной ветер обдал лицо мелкой водяной пылью с речки. Парк был затянут зеленоватой дымкой, из которой проступали неясные очертания. Я почувствовал, как под ложечкой привычно засосало.

Искажение. Теперь, оказавшись немного ближе, я почувствовал его силу. Но энергия, судя по всему, была остаточная. Открытый портал фонил иначе. Тогда что же такое страшное увидел в окне Безбородко?

— Катерина⁈ — Андрей вдруг замер, указывая рукой в сторону женского корпуса. Из-за деревьев показались несколько девушек в такой же, как у нас, форме. — Они тоже идут.

Кати Романова шла во главе небольшой группы. Вместе с ней были изумрудница Елена Салтыкова, красотка Анастасия Гагарина и, к моему удивлению, Бэлла Цицианова. Вот уж не ожидал смелости от последней. Девчонки выглядели настороженными и взволнованными.

— Что они здесь делают? — прошептал Одоевский. — Пусть остаются возле своего корпуса!

Но девушки уже подбежали к нам.

— У вас тоже никого в здании? — Запыхавшись, спросила Цицианова.

Я кивнул.

— Да.

— Нас подняло по тревоге. В коридорах и на постах никого. Смотрим в окно — а там эта…

— Аномалия, — сказал Андрей.

Девушки испуганно переглянулись.

— Аномалия? Серьезно? Где же тогда офицеры…

— Проверка? — спросила Гагарина. — Не поверю, что они бросят нас на амбразуру в первую же ночь…

Я быстро кивнул.

— Видимо. Я не чувствую сильной энергии от предполагаемого эпицентра. Думаю, имитация. Но имитация грамотная — они притащили туда какой-то предмет с остаточной энергией аномалии. Полагаю, моделируют поведение аномалии и хотят увидеть, как мы отреагируем.

Одоевский кивнул.

— Пытаются застать врасплох. Нас в Пажеском тоже порой так будили…

— Дамы, вам лучше остаться на безопасном расстоянии, — попросил Андрей.

— Черта с два, ваше императорское высочество! — Салтыкова решительно вскинула подбородок. — Если это учебная тревога, то она для всех. Мы прятаться не будем!

— Бэлла, беги к остальным, — велела Катерина Цициановой. — Пусть построятся и остаются на местах. Мы с парнями выясним, что там в глубине парка. Кажется, это свечение исходит от памятника…

— Тогда действуем вместе, — сказал я. — Катерина, дамы, никакой самодеятельности, пожалуйста.

Катя молча кивнула, её взгляд был сосредоточен. Что ж, она-то немного знала, на что шла, и отступать не собиралась. Теперь, после всего, не сдастся, даже если страх будет давить до последнего.

— Лучше послушайте его, — добавил Андрей. — Алексей уже сражался с тварью из аномалии. Думаю, он лучше всех представляет, с чем мы будем иметь дело.

— Ты тоже.

— Ртути нет, — сказал Румянцев. — Как же останавливать губительную энергию?

— Так справимся, — отозвался я. — Вперёд, к парку. Рассредоточимся на два фланга, окружим памятник. Я на правом. Андрей на левом.

Как-то само собой вышло, что люди пошли за нами обоими. Андрей сейчас не перетягивал одеяло на себя — молодчина. Я давал ему возможность отличиться, но не отпускал ни его, ни остальных ребят слишком далеко — чтобы успеть помочь, если что.

Парк был погружен во мрак. Только несколько фонарей горели желтым светом. По земле стелилась зеленоватая дымка, наполняя воздух едва уловимым запахом озона. Пять баллов за имитацию — и правда выглядело и пахло соответствующе.

Мы шли осторожно, стараясь не делать лишних движений. Вдруг я увидел, как из темноты начал вырисовываться силуэт — нечто крупное, мохнатое и на четырех лапах тенью метнулось сквозь деревья.

— Тварь! — Андрей вскинул руку вверх, веля остальным остановиться. — Усилить личную защиту. Готовьтесь поставить коллективный барьер. Будем окружать памятник энергетическим куполом.

Первым делом — изолировать опасный объект, а дальше разберемся. Уж не знаю, что за тварь, если это вообще тварь — но тоже выясним.

— Там еще одна! — Салтыкова указала в левую сторону от аллеи. — Похоже на собаку…

— И еще одна! — Кати кивнула на памятник. — Вон там! За постаментом…

А в следующий момент все три зверюги бросились на нас…

С низким басовитым лаем.

— Собаки! — крикнул Андрей. — Кажется, обычные…

— Не убивать! — рявкнул я. — Обезвредить, усыпить — кто умеет.

Наверняка служебные и добрые вне выполнения задания песики. Мы не живодеры, просто уберем с дороги.

— Назад! — крикнул я, вытянув руку вперёд и возведя высокий магический барьер.

Огромная овчарка ударилась о барьер, обиженно взвизгнула и начала ползти в сторону. Катерина тут же подскочила к ней и, применив психоэфирное заклинание, усыпила собаку.

— Еще одна!

Салтыкова подняла пса в воздух — тот растерянно заскулил и, поджав хвост, принялся беспомощно болтать лапами.

— Животину не мучайте, барышня! — раздалось откуда-то из кустов.

Я обернулся на голос. Никого. Зато теперь я точно убедился, что за нами внимательно наблюдали.

Салтыкова погрузила пса в сон и бережно опустила на траву. С последним разобрался Румянцев.

— Слишком легко, — пробормотал Андрей, глядя на спящих служебных собак.

— Ну надо же им как-то имитировать нападение тварей, — пожал плечами я.

Мы двинулись дальше, осторожно прокладывая путь через парк. Воздух сильнее пах озоном и казался тяжелее, и теперь я отчетливо чувствовал остаточную энергию Искажения. Зеленая дымка становилась гуще, и сквозь неё начала проступать всё более мощная магическая аура.

— Сейчас осторожнее, — предупредил я остальных, когда до памятника оставалось метров десять. — Это не шутки. Там и правда зараженный объект.

Чтобы не вызывать вопросов у остальных, я усилил личную защиту и медленно подошел к какому-то предмету у подножия памятника.

— Алексей, осторожнее! — крикнула Катя.

— Знаю!

Возле гранитного постамента на расстеленном брезенте лежал крупный кусок асфальта. Судя по всему, из зараженных запасов госпожи Шереметевой. И ведь не поленились притащить на учебную тревогу настоящий опасный артефакт.

Был соблазн поглотить энергию, но это вызовет еще больше вопросов у Шереметевой и компании. Пока не буду радовать их новыми способностями.

Так что вместо пополнения запасов инородной силы я отошел на несколько шагов и обернулся к ребятам.

— Чувствую сильный фон. Потенциально опасно. Поднимаем максимально плотный барьер.

— Давайте. Возьмемся!

Ребята тут же включились в работу. Мы создали купол, накрывший памятник Петру целиком — для пущей безопасности. Девчонки хорошо связали защитное заклинание и держали его структуру, а Одоевский и Андрей подпитывали его мощным потоком эфира.

Я огляделся по сторонам.

— Если это была учебная тревога, то вашему благородию — или кто сейчас за нами наблюдает — самое время показаться! — крикнул я. — Желательно с баллоном ртути.

Небольшая площадь, которую сделали объектом тренировки, была окружена подстриженными вечнозелеными кустарниками. Один из них зашевелился, и через мгновение к нам вышел майор Ланской собственной персоной.

— Доброй ночи, ваше благородие, — раздраженно поприветствовал я. — Не заскучали в засаде?

— Доброй ночи, господин Николаев.

Следом за куратором из зарослей вышли другие помощники во главе с великаном Барановым. С отдаленных аллей начали подтягиваться и остальные сотрудники.

Ланской поправил фуражку обезображенной рукой и внимательно оглядел созданный нами защитный купол.

— Весьма приличная работа, господа курсанты. Реакция замедленная, слишком много времени потратили на сборы. Однако организовались вы удачно и эвакуацию, судя по моим данным, провели более-менее грамотно. Для людей, не знакомых с тонкостями. За гуманное обращение с собаками благодарю отдельно.

Андрей посторонился и позволил отряду в костюмах химической защиты подойти к барьеру. Ребята деактивировали заклинание и отошли подальше. «Химики» принялись зачищать место, тут же подвезли тележку с защитным коробом, чтобы убрать зараженный объект.

Я пялился на куратора, не скрывая раздражения.

— Разрешите вопрос, ваше благородие?

— Разрешаю, Николаев.

— Имитация интересная. Но почему нам не оставили возможность использовать ртуть? Одного баллона бы хватило, если уж имитировать все как следует.

— Вы еще не прошли тренировку по обращению с подобными элементами, — отрезал Ланской. — Для большинства из вас пока что работа с ртутью будет опаснее, чем польза от такого действия. Пока не сдадите хотя бы первый экзамен по химии и технике безопасности, никакой жидкой ртути. Только оружие с амальгамой. Но оно вам на имитациях пока что без надобности.

— Тогда зачем все это, ваше благородие? — Андрей подошел к нам.

— Чтобы вы привыкали видеть это постоянно и научились оперативно реагировать. Да и нам было полезно увидеть среди вас потенциальных лидеров и смельчаков.

Мы с Андреем переглянулись.

— Наше лидерство основано только на том, что ранее мы сталкивались с реальной аномалией, — сказал кузен. — Не сочтите за претензию, но это еще не говорит о качествах остальных курсантов.

— Не беспокойтесь за остальных, господин Романов. У них еще будет возможность проявить себя должным образом.

Я не стал влезать в эти обсуждения. Что-то тянуло в районе живота — тоскливо, заунывно опят сосало под ложечкой. Пораженный артефакт как раз грузили в короб на тележке, но меня не отпускало ощущение, что с Искажениями здесь не закончили.

А затем меня кольнуло так остро, что я вздрогнул.

И поднял глаза.

По непостижимой иронии, ветви деревьев над памятником Петру начали неестественно искривляться и словно стекали с неба. Стволы лип и дубов скривились, а сам бронзовый Петр Алексеевич взирал на нас перекошенным, словно от инсульта, лицом. Статуя начинала светиться светло-зеленым, и на этот раз свечение было аномальным.

Прямо возле нас открывалось Искажение. Настоящее. Видимо, энергии, что была сконцентрирована в камне-приманке, хватило, чтобы вызвать новое.

Ланской тоже это понял.

— Курсанты в сторону! Быстро! Ртуть на изготовку!

— Доимитировались? — в сердцах бросил я и свирепо уставился на искореженное пространство перед собой, активируя барьер. — Теперь это реальная аномалия!