Крутые версты от Суры

Ленты в якорях

Поскольку основная учеба у нас, судоводителей, проходит на Волге, учебный год кончается рано, уже в конце апреля. Один из первых курсов сразу уходит на практику на учебном судне, а другой - на каникулы. В конце июня они меняются местами. Нам выпали каникулы. Решаю ехать в Чебаково, домашние приглашают, хотя раньше не думал о возвращении домой вообще, даже на побывку.

Нам выдали стипендию сразу за два месяца вперед, литеры на бесплатный проезд по водному транспорту, так что чувствую себя Наполеоном при вступлении в Москву. На пристань провожают товарищи, тащат мой фанерный чемодан, все чин по чину, как водится у благородных людей. В Васильсурске пересел на наш сурский пароходик "Мартьянов", специально для меня он пристал к Чебаковскому яру, с капитаном попрощался сердечно, за руку. Мог ли я обо всем этом мечтать еще год назад! В Чебаково произвел настоящий фурор, ведь капитанов видели только бывалые люди на пароходах, не было их здесь не только в деревне, но и в Ядрине и, пожалуй, даже во всем районе.

Совершил я вояж и в Ядрин, прожил там немного больше недели. Воскресенье, День физкультурника. Стадиона в Ядрине городке нет, весь народ собрался на главной площади. Соревнуются, главным образом, ученики средней школы и педтехникума. Естественно, пришли и преподаватели, в их числе и Мельников, мой "крестный". Посматриваем друг на друга. Ему уж, конечно, рассказали обо мне, да я и так выделяюсь в публике, как белая ворона. Странно, но особой ненависти к нему я не испытываю. Что же, человек как человек, обыкновенный подлец, каких на свете немало. Уж, конечно, принимал активное участие в составлении пасквиля в редакцию "Горьковской Коммуны", надо же свою шкуру защищать. К учителям не подхожу, не здороваюсь. Знаю, им ничего не стоит накатать на меня в Горький очередную бумажку.

Домашние ко мне теперь относятся хорошо, надеются на мою помощь, когда я выбьюсь в люди.

Два месяца каникул пролетели как в приятном сновидении. К концу июня мне надо быть в Горьком, чтобы поехать на практику. В Горьком, мы, практиканты, погрузились на пассажирский пароход и поехали ловить свое учебное судно. Оно приписано на Нижней Волге и бултыхается где-то между Сталинградом и Астраханью. Это весьма своеобразная посудина. Был когда-то первоклассный пассажирский пароход "Императрица Мария». После революции решили его преобразовать в учебное судно. Имя дали в честь основателя техникума: "Уч. судно Вл. Зайцев". Сейчас называется "Джамбул", переименовали после расстрела Зайцева в 1 937 году.

Нас всех зачислили в команду в должности матросов. Делать тридцати матросам на одной посудине нечего, поэтому нас заставляют тащить вручную буксир (трос для причаливания баржей), хотя имеется лебедка, и вообще стараются приучить выполнять все обязанности матроса вплоть до чистки гальюна. Руководит практикой старый «морской волк» Андрей Иосифович Яковлев, влюбленный в море и Волгу. Он всеми силами старается привить, эту любовь нам, рассказывает иногда на баке различные морские истории.

Андрей Иосифович был отличным педагогом и хорошим психологом, внимательно присматривался к воспитанникам, старался понять, кто чем дышит.

Нам полагается вести дневник с описанием всех событий на судне и вокруг него, фиксировать все его маневры, а также местонахождение судна каждые сутки. Дневник ведет сам преподаватель, диктует его нам на занятиях в классе. Потому что знает: многие не в ладах с русским языком, и не в состоянии описать не только увиденное и пережитое, но и то, что съел за обедом.

Уже с нетерпением ожидаем прибытия к конечному пункту. Ведь нам по восемнадцать лет. У многих на берегу сердечные дела. И у меня, конечно.