Крыло Последний Патрон

Глава 13

Очередное утро без него.

Олимпия удивлялась этой мысли, посещающей её ежедневно. Постепенно привыкала, но удивлялась.

Вернулась в Эстер она не сразу. Там, на дороге в лесу, Като успел сказать ей всего несколько слов.

«Жди меня в городе. Я скоро заберу тебя» — так сказал человек, ставший главным в её жизни.

Сначала она направилась в старый семейный особняк. Устроила охоту, три дня проведя в лесу. Не планировала так долго, но вырвавшийся на волю зверь успокоился только на третьи сутки. С ней давно такого не было. Полного беспамятства, ярости… И тоски.

Олимпия верила в Като. Верила в его способности вопреки всему вырваться на свободу и прийти за ней. В его готовности и умении добиваться своего любыми средствами она успела убедиться.

Девушка, после трёх дней безумия боялась, что стражи уже вернулись в Эстер, но нет. Никаких вестей от них ещё не было. Олимпия не сразу добилась ответов на свои вопросы, ни в Страже Совета, ни Башне Грифонов разговаривать с ней не хотели. Однако она тоже умела добиваться своего, особенно сейчас. Её и раньше не особо волновало чьё-то мнение, чьи-то интересы, даже законы. И сейчас ей было плевать, что там кто решил засекретить. Она добилась. Като не было в городе, он ещё не вернулся.

Тифи поддерживала её, как могла. Отвлекала, постоянно старалась чем-то занять внимание, повесить какие-то заботы, чтобы легче было ждать. Олимпия не нуждалась во всём этом. Она верила в Като, знала, что он придёт. Ожидание не мучало её, не истязало. По крайней мере, не так сильно, как этого можно было ожидать. Но девушка была благодарна Тифи за заботу и помощь, и потому не пресекала её действий. И в конце концов, Тифи действительно удавалось скрасить ожидание.

Несколько сложнее было с мамой.

— Пять Стражей Совета на четырёх грифонах? — в голосе волчицы сквозило уважение пополам с восхищением. — И вместо того, чтобы наброситься на вас сразу, они сначала попросили сдаться?

Олимпия испытала гордость за своего избранника. Скрытую. С такой стороны она на ситуацию не смотрела. И тем не менее поправила:

— Они потребовали сдаться.

Женщина широко улыбнулась.

— Милая. Когда к тебе подходят пять до зубов вооружённых рыцарей, являющихся слаженной командой, привыкшей работать вместе, и вместо атаки начинают говорить — они просят. Потому что не уверены, что смогут победить без потерь, — волчица загадочно улыбнулась. — Ещё раз подумай об этом, милая. Пять страшных рыцарей и один обаятельный парень. И трусят почему-то пятеро. А?

Эта мысль была весьма соблазнительной.

— Да… — призналась Олимпия, погрузившись в свои мысли.

Мама удивилась:

— Неужели ты никогда об этом не задумывалась?

— Мне это было неважно, — пожала плечами Олимпия. — Я знала, что он силён, но полюбила его не за это.

Женщина рассмеялась.

— Ох, милая.

И дочь поняла, о чём вздыхает волчица.

— Да, зверь полностью замолчал, — кивнула девушка.

Для Грохиров это было крайне важно.

— И даже без этого. Мне было хорошо.

— Не говори в прошедшем времени, — ответила женщина. — Будет. Если он сейчас способен проворачивать такое, то что будет через десять лет? Через двадцать? Как же я тебе завидую.

Олимпия могла только кивнуть. Все эти мысли о будущем, о том сколь многого может достичь Като, как высоко подняться… Для самой Олимпии всё это было вторичным. Даже несмотря на то, что зверь внутри довольно урчал от мысли, что её избранник, возможно, когда-нибудь начнёт открывать дверь Верховного Совета с ноги… Это были, конечно, мечты. Пожалуй, даже слишком дерзкие, но в то же время притягательные. И ведь он действительно ещё очень молод.

Да, он одержимый. Но Като сам говорил, что ищет выход, лазейку, способ выкрутиться. И общее понимание — как это сделать, у него есть. Вопрос не в возможности или невозможности, а в наличии ресурсов и навыков.

Они ещё о многом говорили. Мать и дочь всегда находили о чём поговорить. И всё же сам разговор был… Сложным. Не выматывающим, но каким-то липким. Оставившем мысли в раздрае.

Като силён, но то существо, что он встретил в Нижнем Городе, могущественное. И это существо снова станет проблемой, когда Като вернётся в Эстер.

А потом вернулись грифоны. И, приложив некоторые усилия, Олимпия смогла узнать, что произошло с Като после ареста. Отдалённый форт и армия лоялистов под стенами. Однако уверенности в том, что Като выживет и вернётся в Эстер, ни у кого не возникало. Но он обязательно найдёт способ. Даже если придётся перейти на стороне Конрада и вломиться в город вместе с армией лоялистов, он это сделает.

В очередной раз пытаясь отвлечь Олимпию, Тифи позвала её с собой. Прогулка на оружейный завод — довольно странное времяпрепровождение для двух девушек, но почему бы и нет? К тому же после возвращения Олимпия виделась с Алексасом лишь мельком, и успела соскучиться.

Оружейный заводик подрос и работал явно на пределе своих скромных сил. Что-то гремело, гудело, скрипело, несколько десятков человек сосредоточенно трудились за станками, готовые образцы складывали в ящики и уносили через ворота. Тифи, похоже, успела здесь освоиться. Она уверенно вела Олимпию за собой.

— Сейчас, там внутри потише, — пообещала она.

И действительно, они вошли в какой-то коридор, и стоило двери закрыться, как шум стал терпимее. А когда они прошли коридор и вторые двери, так и вовсе стал едва заметным фоном.

— Ну что я говорила? — лучась довольством спросила Тифи.

Волчица, в обычной своей манере, одевалась местами откровенно, приталенное тёмное платье оставляло не слишком много места для фантазий. Хотя сегодня она ещё была скромна и сдержана.

В общую комнату из дальнего кабинета выскочил рабочий в приличной одежде. Видимо — один из мастеровых. Поклонившись девушкам и выказав положенное почтение, он тут же поспешил вернуться на рабочее место. В ту же дверь поспешила войти Тифи.

— Любимый! — с порога крикнула она.

Олимпия тактично постояла у двери, позволив Тифи ярко выразить свои эмоции и… всё прочее. Только выждав привычную паузу, Олимпия вошла следом. Алексас сидел за столом, заваленном какими-то бумагами. Это были не только бумаги, но для не понимающей тонкостей процесса девушки всё это были какие-то странные документы. И слово «завал» относилось только к их количеству, но не к порядку. Все бумаги были разложены в ровные стопки, в которых просматривался чёткий порядок. И даже присевшая на край стола Тифи нисколько этому не мешала.

— Оли! Рад тебя видеть!

Алексас поднялся и подошёл к волчице, крепко её обняв.

— Есть какие-нибудь новости? — с искренним участием спросил молодой мужчина.

Олимпия в общих чертах пересказала судьбу Като. В конце Алексас хмыкнул:

— Ну… Я сочувствую лоялистам.

— Да брось! — возмутилась Тифи. — Я понимаю, он — крутой парень и всё такое. Но там же целая армия!

Алексас кивнул:

— Всё верно. Только не так уж давно Като штурмом взял один из особняков Боярских. И это только один из инцидентов, где его участие доказано на сто процентов. В лоб в чистом поле на них выходить он, конечно, не будет, но и сидеть не станет.

Оборотень вздохнул и вернулся на своё место.

— Когда вы, — он кивнул Олимпии, — бежали из Эстера, я потянул за ниточки, попытался узнать больше. Рассказы Зака помните? Как Като, ещё не пробудивший дара, мочил всякие отбросы в душевой? Так вот он реально их мочил. А сейчас он не просто одарённый. Он одержимый с почти неограниченными запасами силы и подготовкой безликого…

Дверь открылась, и на пороге возник второй владелец завода.

Серж помрачнел за последние дни. Даже как-то осунулся. Увидев Грохиров, вздохнул.

— Привет всем. Помешаю?

На него тут же набросилась Тифи:

— Как ты можешь нам помешать?! Заходи! Садись! Хочешь чего?

Минакуро был усажен на гостевой диван. Переглянувшись с Алексасом, он отвернулся в сторону.

— Нажраться, — коротко ответил одарённый.

Тифи удивилась, направив Алексасу вопросительный взгляд, но тот неопределённо пожал плечами, и она осторожно предложила:

— Так может… В гостевую комнату? Там и…

Но Минакуро поморщившись отмахнулся:

— Не поможет. Да и я так… Мои брат и сестра заперты в осаждённом форте, — подумав немного, Серж всё же уточнил. — Не прямые, двоюродные. Но мы близки, особенно с Афиной, да и Чарльз мне не чужой человек. А их там целая армия отрезала.

Олимпия, которую пронзила догадка, спросила:

— Форт Ржавый Пик?

Серж кивнул.

— Като сейчас там! — воскликнула Тифи.

Олимпия в своём рассказе упоминала, где именно находится её избранник. Вот только Сержа эта новость ничуть не обрадовала.

— Я знаю. Нам сообщили, — кивнул он.

Грохиры снова переглянулись между собой.

— И… Тебя это… — начал формулировать вопрос Алексас.

Но Серж зло хмыкнул:

— Да, меня это вообще не радует. Потому что Като — предатель, который ушёл именно тогда, когда был больше всего нужен городу! Нам! Ничего не сказав никому из нас! — а затем повернулся к Олимпии. — Кроме тебя. Может быть, ты сможешь нам объяснить?

Повисла пауза. О мотивах ухода Като она не говорила. Алексас и Тифи отлично понимали, почему ушла она, но не Като. Но не успела она что-то решить, как Серж продолжил.

— А заодно было бы неплохо заглянуть в глаза Сони и рассказать ей, почему он ушёл с тобой, а не с ней.

Волчица без труда представила, в каком состоянии может находиться Соня. И не просто так, а старательно, избегала даже вероятности где-то с ней столкнуться.

— Он тебе рассказал? — прямо спросил Серж.

— Да, — кивнула Олимпия.

— Тогда будь добра, — голос Сержа так и сочился желчью, — расскажи нам, что такого важного произошло, что сподвигло его спешно покидать Эстер?

Алексас и Тифи не давили на неё, но и на защиту не встали. Если отказаться говорить сейчас… Её, конечно, не прогонят, но отношения… Отношения будут испорчены.

— Като узнал, к чему его готовили. Зачем эти тренировки, зачем его сделали одержимым. Зачем он был нужен Минакуро и Эстеру, — заговорила Олимпия.

Рассказ не занял много времени. Оли не умела говорить так, как говорил Като. Даже его аргументы в её пересказе не звучали также убедительно. С каждым сказанным словом она видела в глазах друзей всё больше… разочарования. Особенно у Сержа. Тифи ждала какой-то истории, эпичной, невероятной. Реальность показалась ей слишком простой, прозаичной. По Алексасу было сложно понять, что именно показалось ему неправильным. А Серж был зол.

— И это всё? — спросил он, когда Олимпия закончила говорить. — Только и всего? Мальчишка обиделся, что ему не спросив оказали великую честь?

Олимпия нахмурилась:

— Великую честь?

— Именно, — кивнул Серж. — Это честь. Я сам порывался стать Искателем, но оказался недостоин.

— Отдать жизнь… — начала волчица.

— Да, Олимпия! Отдать жизнь! Он не один из нас. Не дворянин и никогда, видимо, не станет. Разве ты не отдала бы жизнь за свою семью? За свой род?

Девушка отвернулась, но возразить ей было нечего. Отдала бы.

— А этот синий? — спросила Тифи. — Он же…

— Нет никакого синего! — рявкнул Серж. — Нет и никогда не было! Его не видел никто, кроме Като!

— А Соня? — спросила оборотень.

Но Серж отрицательно покачал головой:

— Она не уверена в том, что видела его сама. Больше со слов Като. Он обманул нас всех! Вор и бандит с улицы! Случайно стал аристократом и рассчитывал получить с этого максимум выгоды. А когда действительно запахло жареным…

Алексас отрицательно покачал головой:

— Нет, Серж. Не верю. Он, конечно, всякого натворил…

— О да! — зло обрадовался Минакуро. — Натворил он реально всякого! Убийства юстициариев, работа с наёмниками, с бандитами. Нашим оружием, мой друг, он со своей бандой завоёвывал Средний Город. И почти завоевал. И нападение на Боярских — это всё та же война за территорию! Он преступник! Преступник до мозга костей! Думает, как преступник. Живёт, как преступник. И, узнав об оказанной ему чести, сбегает, как преступник. Потому что ему нет дела до других!

Серж вскочил и прошёлся по кабинету.

— Поэтому я не рад, что он там с Чарльзом и Афиной. Ему на них плевать. Все эти недомолвки, весь обман. Он использовал нас!

— А нож? — спросил оборотень.

Серж отмахнулся:

— Всего лишь старый артефакт, про который он наплёл небылиц. Никто из нас воочию не видел действия этого предмета.

— Но он нам помогал! — возразила Тифи.

— Чтобы мы чувствовали себя обязанными! — тут же нашёл объяснение Серж. — Чтобы использовать нас! Манипулировать!

Алексас покачал головой:

— Всё равно это… Слишком…

— Можешь мне не верить, — хмыкнул Минакуро. — Не заставляю. Только при мне больше никаких разговоров об этом предателе! Он бросил нас! Бросил Соню! Бросил Эстер! Именно тогда, когда город в нём нуждался! Для меня он — предатель!

Олимпия молча развернулась и, никого не слушая, ушла. Здесь ей больше нечего делать.

Слова Сержа не переубедили её. Даже не поселили в её голове сомнений. Олимпия всё так же была полностью уверена в Като. Серж кое-чего не понимал. Грохиры чувствовали эмоции. Не всегда чётко, иногда человек испытывал слишком многое, чтобы в мешанине можно было точно что-то разобрать, но они с Като слишком много времени провели вместе.

Като не врал, когда говорил о синем, когда рассказывал о других своих проблемах. Он искренне сопереживал, искренне помогал. Искренне ненавидел. Зверь не мог ошибиться. Только не в этом. Зверь не потерпел бы рядом с собой лжеца. Олимпия готова была ждать. Она дождётся, а он вернётся за ней.

После ухода волчицы в кабинете установилась гнетущая тишина. Серж поморщился и вернулся на диван. Желание напиться стало ещё острее.

— Серж, он не мог врать, — твёрдо произнёс Алексас.

— Я сказал, что не хочу…

— Заткнись и послушай! — рявкнул на него оборотень. — Он говорил при нас троих. Мы не всегда можем определить ложь чужака, но когда дело касается хорошо знакомого человека — обмануть нас очень сложно. Он нам не врал.

— Или искренне верил в то, что нёс, — отмахнулся Серж. — Тогда всё ещё хуже, и мы даже не знаем, кто именно нами манипулирует.

Тифи топнула ногой:

— Да прекрати ты! Он же спас тебя! И Соню он спасал искренне! В Нижний Город за ней полез!

Минакуро кивнул:

— Да, полез. Но может в этом всё и дело?

Намёк был предельно прозрачен.

— Только не говори… — начал было Алексас.

— Нет, я скажу. Он — одержимый. Откуда мы знаем, что он всё ещё он? А если там внутри уже давно за главного совершенно иное существо? Он никогда не жаловался на демона. А одержимым те доставляют массу хлопот! Так может в этом всё дело? Чего ему бояться Нижнего Города, если…

Грохир махнул рукой:

— Замолчи! Не хочу ничего подобного слышать!

Минакуро кивнул:

— Конечно. Признавать, что Олимпия влюбилась в демона, да?

Алексас угрожающе зарычал. Да и у Тифи начали проявляться звериные черты.

— Всё с вами ясно, — хмыкнул Серж и поднялся. — У тебя три дня, чтобы сдать дела. Этот завод больше не нуждается в твоих услугах.