Лалиса и её друзья.

Глава 13. День свободы.

Место действия: дом семейства Ким, комната Лалисы

Время действия: двадцать восьмое августа две тысячи девятого года, два часа дня.

Эта неделя в школе была самой скучной. Никаких происшествий. Всё чинно и благородно. Даже мегера со своей корейской литературой не приставала. Была, правда, одна экскурсия в музей современной истории Пусана.

Вход в музей.

Вот там было интересно. Хоть узнал. что в местном двадцатом веке здесь творилось. Фотографии, разные посмотрел. Особенно впечатлили две: массовая казнь японцами на главной площади города десяти тысяч корейцев, и шествие колонны пленных корейских и китайских коммунистов по улицам Пусана.

Первое фото было похоже на сжигание инквизицией неугодных в средние века на нашей Земле, а второе – напоминало о проводке пленных немцев по улицам Москвы. Потом нам показали документальный фильм: «Последний рубеж обороны». Это были фронтовые съёмки как южных, так и северных корейцев. Если бы Пусан тогда пал, то не было бы никакой Южной Кореи. Был показан город во время бомбёжки и артиллерийских обстрелов.

Аборигены пищали от страха, когда на экране показывали трупы людей без рук, ног, голов, рушились дома… Одной из девочек стало плохо, её вывели. Розэ тоже на все ужасы войны смотрела с округлившимися глазами. Я сидел молча, таких кадров я насмотрелся на старой Земле… После фильма аборигены плакали, я стоял молча. На обратном пути, в автобусе, услышал, как кто-то говорит:

- Одна тайка не плакала, ей что, у них такого не было.

Другой голос ответил:

- Да у них каждый год такое. Переворот за переворотом. Мой аппа один раз был в Бангкоке во время бунта. Когда приехал, три дна спать не мог. Такие вещи рассказывал, ужас!

Кто говорил, я не видел, они сидели сзади нас…

Да, ещё на физкультуре, в пятницу, сансеннима вызвали к воротам школы, и он, кинув нам волейбольный мяч, приказал играть, пока его не будет. Ну, сетку девчонки быстро натянули, и стали делиться. Решили, что за одну команду будет играть Розэ, а за другую я. Мы же самые высокие в классе. Вот и вылился матч в противостояние тайки и австралийки. Эта засранка великолепно играла, и мячи перехватывала ещё над сеткой, и подачу её я только пару раз перехватил. Как потом выяснилось, она ходила в Мельбурне на волейбольную секцию в спортивной школе. В общем, разнесла нас Розэ в пух и прах!

Сейчас я сижу за синтезатором. Пробую играть. Уже кое-что начинает получаться. То есть, простую музыку, типа «Собачьего вальса», здесь он тоже есть, я сыграю. А что-нибудь посложнее этого произведения, увы и ах! Хоть ноты местные стал разбирать. Здесь они даже выглядят не так, как на старой земле. Сегодня я уже ездил с охраной в Центр языка. Получил последние два сертификата. За японский язык мне дали девятьсот двадцать баллов, а за русский – девятьсот семьдесят. Хё Мин, когда увидала, засмеялась:

- Лалиса-ян. Ты русским владеешь лучше родного тайского! Так выходит по твоим сертификатам!

Скоро я и Розэ, а вместе с нами и Сон Ми, отправимся гулять по городу без охраны. Для меня и австралийки это происходит впервые. До этого момента нас без охраны просто не выпускали даже в школу. С чего так решили старшие Кимы, мы не поняли. Нам всё разъяснила моя онни. Оказывается, тут есть традиция, в конце августа, в последнюю неделю месяца, отпускать школьников старше одиннадцати лет в выходные дни, самостоятельно гулять по городу. Вот, Кимы и решили предоставить нам субботу и воскресение. Правда, завтра я буду занят, съёмки клипа начнутся с десяти утра, но зато сегодня можно пройтись, посмотреть, что тут да как. Одет я джинсы, кроссовки и майку. Сейчас никто ничего не скажет, поэтому решил на эти выходные отказаться от всяких юбок и платьев. Надоели они мне! И так, всё время в школьной форме бегаю, а дома онни заставляет платье носить. Поэтому, выгляжу я так:

Лалиса собралась в город.

Жду, пока соберутся Розе и Сон Ми. Они обязательно в платьях будут или юбках! Сон Ми уже полчаса наводит марафет на свою моську. Розэ уже почти готова, только свою сумочку ищет. Она её вечно кидает куда попало, а ведь отдала за эту сумочку почти двести баксов. Кинет так, а потом бегает целый час. Не помнит, куда её сунула. Вот и сижу, жду этих красавиц…

Место действия: одно из уличных кафе Пусана.

Время действия: двадцать восьмое августа две тысячи девятого года, три часа дня.

Ли Юн Хо сидит за столиком и ждёт заказанный кофе с булкой. На нём сорочка и джинсы. Напротив него сидит его знакомый из секции электромузыкальных инструментов в ТРЦ «Лотте», Ли Джу Хан. Они давно знакомы, ещё со школы. Хоть и есть разница в возрасте, они, друг друга зовут просто «хён».

- В прошлом месяце мне повезло! – Рассказывает Джу Хан. – Получил большую премию.

- За что?

- Продал дорогой синтезатор одной девчонке. Она с онни была, золотой картой расплатилась. У меня в телефоне есть фотография обеих. Ты ведь знаешь, я на Чеджу с братом отдыхал. Так вот. этот сорванец чуть не утопил, как он думал иностранку. Оказалось, что эта родственница чеболя. Пришлось нам сматываться с острова раньше времени. Вот, нашёл, вот эта девчонка, хён! – Джу Хан демонстрирует фотографию другу.

Юн Хо, взглянув на экран телефона, застывает с открытым ртом и выпученными глазами.

- Ты чего, Хён? Тебе плохо? – Не на шутку встревожился Джу Хан.

- Н…нет! просто. У меня эта девчонка купила товара на четыре миллиона вон. Она знаешь, как в технике разбирается?! – Отмирает Юн Хо.

- Мне её онни сказала, что она музыкант и танцовщица…

- Скорее всего, потому что, у меня она купила все программы, связанные с редактированием музыки, хён. Интересно, как её зовут?

- Я знаю только, что она родственница Кима, директора завода «Хюндэ», хён!

- Стой! Я вспомнил! Я её видел в Центре языка, она там сдавала английский, хён! Сейчас, войду на его сайт! – Юн Хо тыкает пальцем в экран телефона. – Там ведь фотографии людей, сдавших тесты, есть вместе с баллами за тестирование. Так, есть! Теперь включим август, список. Вот…. – Неожиданно парень замолкает, удивлённо смотря на экран своего телефона.

- Что такое, хён? Говори быстрее! – Теребит его Дже Хан, но видя, что собеседник сидит с вытаращенными глазами, сам заглядывает в телефон друга. Увиденное и прочитанное его обескуражило. Текст гласил:

«За прошедший месяц на первом месте в списке сдавших тесты оказалась ученица старшей женской школы «Намсан». Лалиса Манобан». Она получила подтверждение своих знаний по шести языкам (идёт перечисление и баллы за каждый тест) » .

Под текстом висело фото, на котором Джу Хан узнал особу. О которой они сейчас говорили.

- Значит, она действительно, иностранка! – Отмирает Юн Хо. – Да ещё и полиглот! Смотри, какие у неё баллы! Я еле на семьсот девяносто три балла один английский сдал, а она…

- Да и симпатичная она, зато ругается, как портовый грузчик! – Смеётся Джу Хан.

- Не может быть!

- Может, хён, может! Она моего братца на трёх языках обругала, когда он её шлюхой назвал!

В это время за соседний столик приземляется стайка девиц. Одна из них явно совершеннолетняя, довольно симпатичная особа, одета в платье сиреневого цвета от какого-то модного производителя. Две её спутницы, явно школьницы. Хоть первая и одета в плиссированную юбку и блузку, держит в руках сумочку из крокодиловой кожи, детское лицо выдаёт девочку. Хотя, любой кореец сразу определит, что перед ним «банан». Третья представительница женского пола сразу притягивает к себе внимание окружающих, красивым лицом с белой кожей, большими (по сравнению с корейцами) глазами, светлыми (очевидно, крашеными) волосами, и длинными, ровными ногами, которых у аборигенов этой страны никогда не было. К тому же, обе школьницы довольно высокого, по корейским стандартам, роста. На иностранке надеты джинсовые брюки, кроссовки и майка.

Взрослая девушка делает заказ, и официант скрывается внутри кафетерия. Юн Хо и Джу Хан удивлённо посмотрели друг на друга, увидев троицу девиц, и одновременно воскликнули:

- Не может быть, хён!

- Смотри, онни! Кажется, мы у этого парня купили синтезатор. – Раздаётся радостный девичий голос. Парни поворачивают головы, и их взгляды скрещиваются на школьнице-иностранке.

- Да, Лалиса, вроде этот был! – Подтверждает мельком взглянувшая на соседний столик девушка.

- А я и второго знаю! – Ухмыляется иностранка. – Я у него телефон и компьютер купила!

- Да? Интересно! – Теперь уже самая взрослая из тройки девиц, кореянка, с интересом смотри на парней. Тем становится неловко. И они, бормоча извинения, вскакивают из-за своего столика, и быстро покидают кафе.

- Убежали! – Обиженно говорит иностранка.

- Ха, ха, ха! А как они побледнели, когда тебя увидали, Лалиса!

- Неужели, я такая страшная?- Улыбается школьница в джинсах.

- Ага! Тайская мудан! – Смеётся кореянка – «банан».

- Ладно, хубэ! Пошутили, и хватит! Вон и наш заказ несут. Значит, поняли? Как только отсюда выйдем, расходимся в разные стороны, и встречаемся дома вечером!

- Да, онни! – Хором отвечают школьницы.

Место действия: игровой клуб с караоке на одной из пусанских улиц.

Время действия: двадцать восьмое августа две тысячи девятого года, четыре часа дня.

Юн Хо и Джу Хан сидят за «однорукими бандитами», и пытаются выиграть. Но им, как всегда, не везёт.

- Давай, возьмём по пиву! - Предлагает Юн Хо. Они подходят к стойке бара, берут по банке холодного пива, и садятся за столик.

- Слушай, хён, а чего мы испугались этих девиц?

- Не знаю! – Краснеет собеседник. – Ладно, давай поговорим о наших делах.

- Джу, мне надоело быть продавцом.

- Мне тоже, хён. Но что тогда делать?

- Ты ведь умеешь играть на синтезаторе?

- Да, а что?

- Я умею играть на электрогитаре.

- И когда ты успел научиться?

- В институте. Там у нас была группа «Икс-2». Нам нужен ещё и барабанщик.

- А инструменты?

- Они у меня есть. Дядя мой умер, и по завещанию, а он был музыкант, мне перешла его студия. Там есть не только инструменты, но и небольшая комната звукозаписи с пультом, микшером и всем остальным.

- Это хорошо! Но мы ведь с тобой не умеем петь.

- Поэтому надо нам найти родственника, который может петь и танцевать.

- У меня таких родственников не, хён!

- И у меня тоже!

- И что нам делать?

Парни замолкли.

В это время двери клуба пропустили внутрь двух девчонок. Это явно школьницы. Причём одна из них на кореянку не похожа. Её подруга, с длинными чёрными волосами, одетая в лёгкое летнее платьице, показывает на стоящую в углу ударную установку. Девочки переговариваются вполголоса, а потом подходят к бармену, и что-то спрашивают. Тот скептически смотри на школьниц, но кивает головой. Девочка в платьице вместе с подругой направляется к ударной установке, садится на барабаны, проверяет их. Смотрит, что записано на смонтированном рядом синтезаторе. Она что-то говорит подруге, и светловолосая длинноногая школьница включает инструмент. Раздаются аккорды какого-то рокового произведения. Сидящая за барабанами девчонка слушает пару тактов и… начинает играть на ударнике. Все находящиеся в клубе люди поворачивают головы в сторону раздавшейся барабанной дроби.

https://www.youtube.com/watch?v=kvJElTaR5kM

Когда музыка кончается. Все присутствующие хлопают.

Юн Хо и Джу Хан с открытыми ртами смотрят, как школьница в джинсах, которую они узнали, берёт микрофон, и объявляет:

- Вы,только что прослушали выступление восходящей звезды корейской музыки Чон А Ён!

Её подруга краснеет и смеётся.

- А теперь я вам спою песню «Ай билив ай кэн флай».

Все замолкли, и девчонка начала петь довольно хорошим голосом.

https://www.youtube.com/watch?v=MRuEjGK7Eu8.

Когда она пропела до конца на хорошем английском языке, клуб минуту погрузился в тишину, а потом все захлопали.

- Перед вами выступала будущая надежда тайской эстрады, Лалиса Манобан! – Со смехом объявила вторая девушка, выхватив из рук тайки микрофон. Девушки поклонились, хором пропели:

- Любите нас! - И двинулись к столикам.

- О! Опять встретились! – Завопила радостно Лалиса, ведя подругу за руку. – Теперь вы от меня не убежите!

Она направилась к столику, за которым сидели немного струхнувшие Юн Хо и Джу Хан.

- Так нельзя, Лалиса! – Пыталась остановить её Ён А.

- Тебе нельзя, а мне можно! Я иностранка. И ваших корейских штучек не знаю.!

Она подтащила упирающуюся Ён А к столику, где сидели два друга, и посадила её на стул.

Потом протянула руку Юн Хо, и сказала:

- Будем знакомы! Лалиса Манобан. А это моя подруга, Чон Ён А. А вас ка зовут?

- Меня Юн Хо, а его – Джу Хан.

- А чего вы сбежали из кафе? – Девочка вопросительно посмотрела на парней: - Я же не кусаюсь!

- Ну, не принято так у нас знакомится, хубэ. – Ответил Юн Хо.

- Уже познакомились! – Наглая тайка уселась напротив парней, и поинтересовалась:

- А чем вы занимаетесь в свободное время?

Юн Хо замялся. Поэтому ответил Джу Хан:

- Хотим создать группу и выступать.

- А инструменты у вас есть, Джу Хан-оппа? – Заинтересовалась тайка.

- Да, Лалиса-ян. И даже небольшая студия. Я умею играть на синтезаторе (Лалиса кивнула головой, ведь она это видела, когда покупала инструмент для себя), а Юн Хо может играть на электрогитаре…

- Да, я во время учёбы в институте научился. – Подтвердил Юн Хо. – А ты ведь музыкант? И голос у тебя хороший, Лалиса-ян…

- Я больше танцовщица, но если предложите, то и к вам в группу пойду. И Ён А нам пригодится, драммер она хороший!

Услышав похвалу, кореянка зарделась, и опустила глаза в пол.

- А где ваша студия находится, Юн Хо-оппа? - Поинтересовалась Лалиса. – Может, туда поедем, посмотрим?

Джу Хан посмотрел на друга.

- Можно, такси наймём, и поедем.

Четвёрка стала из-за стола, и направилась на выход…

За полчаса до описанных событий…

После кафе мы расстались, как нам сказала Сон Ми. Не знаю, куда пошла Розэ, а я повернул на перпендикулярную улицу. Неожиданная встреча с продавцами меня развеселила. А как они улепётывали, когда я их узнал! Мда! Эти корейские заморочки погубят нацию…

Иду по улице, и вижу кучку девчонок школьного возраста. Они стоят вокруг девицы, на год младше меня. Очевидно, тут идут какие-то разборки. Подкрадываюсь. Девчонки меня не видят, так как стоят спиной:

- Ну что, Чон Ён А, когда мне вернёшь деньги за барабаны? – Говорит одна, самая мордастая школьница.

- У меня пока их нет. Я ещё не выступала…

- Меня не интересует! Давай плати или верни мою ударную установку!

- Но мне надо заниматься, сонбэ…

- Плати, а то скажем твоему аппе!

Ён А опускает голову, и с её глаз катятся слёзы:

- Только аппе не говорите. Не могу я тебе вернуть установку. Я барабан испортила…

- Тогда плати за барабан двойную сумму…

- У меня не денег…

Решаю вмешаться.

- Эй, сонбе, что тут у вас такое?

Девчонки поворачиваются, и с испугом глядят на меня. Ну. ясно. Я их выше, старше и ещё и иностранка.

Но у мордастой смелости хватило на ответ:

- Она мне должна двести тысяч вон, и не даёт, сонбэ!

- Так мало? – Смотрю я весело на округлившиеся глаза школьниц. Естественно, для многих из них двести долларов - большая сумма. Достаю кошелёк. Для похода в город я вытащил наличные из банкомата, не рискнул ходить один с золотой карточкой. Протягиваю мордастой деньги:

- Вот твои воны, можешь пересчитать.

Та дрожащими руками берёт купюры, действительно. Считает. И мотнув головой, подтверждает правильность полученной суммы.

- Я её забираю! – Указываю пальцем на Ён А.

- Да, сонбэ! - Улыбается мордастая. - Теперь она твоя должница, делай с ней, что хочешь!

Ён А стоит, опустив голову. Школьницы с мордастой во главе быстро удаляются.

- Ну что, Ён А, меня зовут Лалиса. Ты действительно можешь стучать на ударнике, хубэ?

Кореянка утвердительно кивает.

- Показать свои умения можешь?

Девчонка кивает опять.

- Не поняла! Ответь нормально!

- Через две улицы есть игровой бар с караоке. Там стоит ударник и синтезатор.

- Пошли туда.

Иду с Ён А. Она бредёт, опустив голову.

- Что такое, хубе? Почему такая мрачная?

- Я вам должна сонбэ. А у меня нет денег…

- Ничего ты мне не должна. Я тебе прощаю эти копейки!

Девчонка удивлённо смотрит на меня, улыбаюсь.:

- Правда, сонбэ?

- Правда, правда. Забудь об этих деньгах. Ты мне лучше вот что скажи, ты и вправду испортила барабан на ударнике??

- Он был очень старый. Наверное, я слишком сильно ударила, и он лопнул.

Скептически смотрю на школьницу. Скорее всего, с неё захотели содрать денег, и мордастая подсунула девчонке негодный инструмент. Показалась вывеска клуба. Сейчас. перейдём дорогу, и проверим умения этой барабанщицы…

Мtсто действия: такси на улицах Пусана.

Время действия: двадцать восьмое августа две тысячи девятого года, пять вечера.

Едем к студии Юн Хо. Она находится в одном из пригородов. После разговора с парнями, мне пришло на ум, что лучше иметь ещё один вариант в виде группы. Правда, мороки много, но кто не работает, тот не ест. Но к этой Корее, по крайней мере, эта поговорка вполне применима. Теперь надо подумать. Воскресения у меня пока заняты – клип снимать надо с ПСИ. Остаётся только суббота. Чтобы тётя меня отпускала на репеnbции группы, если она у нас будет, надо мне записать в хагвон и участие в музыкальном ансамбле. Как выяснилось, петь я умею. Причём пою довольно уверенно. Песню, которую я, неожиданно для самого себя, спел в клубе, я слышал на старой Земле. Она мне полностью приснилась ночью. Во сне я сижу в светлом платье около воды, и пою. Потом я проверил в интернете. Тут этой песни не было! Лазил по азиатским сайтам, американским, европейским чатам…

Ничего не обнаружил! В принципе, как делают многое попаданцы, можно приписать себе, как стихи, так и музыку этого произведения. Этот мир не распахан с культурной точки зрения, поэтому, можно попытаться. Но для этого нужно знать юридические нормы. Ох ты, чёрт! Я же забыл, что с ПСИ и Пак Юн Ми тоже надо будет расставить в финансовом вопросе все точки над «и». Потом спрошу Хё Мин или Дже Ука. Может, они посоветуют мне юриста? О! Вроде уже подъезжаем. Ага! Вон вывеска:

«Музыкальная студия «Дядя Ли».

Выходим из такси, приехали…

Место действия: музыкальная студия «Дядя Ли»,.

Время действия: двадцать восьмое августа две тысячи девятого года, шесть часов вечера.

Хозяин достаёт из брюк связку ключей (он что, весь день их с собой таскал?), находит нужный, и мы оказываемся в первой комнате. Она довольно большая. Вдоль одной стены стоят диванчики и стулья, а напротив них устроилась ударная установка, три электрогитары, синтезатор, две какие-то трубы (я не знаю названия этих духовых инструментов), пианино. Тут же стоит десяток микрофонов и видеокамера на треноге. В одном из закутков установлен кофейный автомат. Проходим во второе помещение. Это миниатюрная студия звукозаписи. Её стены оббиты каким-то материалом, очевидно, не пропускающим звук. Комнаты разделены толстым стеклом и дверью.

Да, это то, что надо! Юн Хо предлагает устроиться на диванчиках, обсудить. Что и как будем делать.

- Юн Хо-оппа! Мы с Ён А пока школьницы. У нас свободные только суббота и воскресение. И то, наверное, завтра и ещё два воскресения я буду занята на съёмках клипа для КБС.

У парней и моей новой знакомой отвисают челюсти.

- А что вы удивляетесь? Ведь вы знаете, что я танцовщица, ну, и немножко пишу песни. – Решил прихвастнуть я. – Вон ту, что вы слышали в клубе, я придумала ночью. Музыку пока не подобрала. Можем заняться этим, снять на камеру. Да и дримминг Ён А тоже. Пустим это в интернет. Посмотрим отзывы.

- У тебя уже всё распланированно, Лалиса-ян! Мы ещё так глубоко не думали… - Джу Хан явно шокирован моей настойчивостью. – Мы ещё и сыграться ведь должны.

- Время у нас есть до февраля. Потом я буду принимать участие в отборе трейни, естественно, как конкурсанта. Пройду, хорошо, нет, тоже ничего страшного.

Парни и школьница смотрят на меня широко распахнутыми глазами. А я продолжаю:

- Вы будете моим проектом. Группа «Блэк Пинк». Нам нужна ещё одна певица. Но она у меня есть. Вы её видели, оппы, со мной в кафе, она рядом с моей онни сидела. - Достаю телефон, и показываю фотографию сонбэ. - У неё шикарный голос. Она из Автралии. Там пела в церковном хоре. Зовут её Пак Чхэ Ён. Но она предпочитает, чтобы её все называли Розэ. Вот, у меня есть запись её исполнения одной англоязычной песни. – Включаю телефон, и из него льётся голос австралийки. Парни переглядываются.

- Да, я спрошу у моего дяди, как надо правильно оформить группу с юридической точки зрения, чтобы потом никто не смог к нам подкопаться. Согласны?

Минут двадцать стоит тишина, потом Юн Хо произносит:

- Мы подумаем. Позвоним….

- Хорошо! Вот вам мой номер телефона. Давайте ваши.

Обмениваемся номерами. Ён А тихо шепчет:

- У меня нет телефона. И ездить я сюда не смогу, я живу на другом конце города….

- Это не проблема! – Успокаиваю я её. - Сегодня больше ничего решить мы не сможем. Поэтому, я и Ён А поедем по домам. Она вам позвонит, когда мы купим ей телефон и абонемент на погода проезда в транспорте.

Вижу, как у школьницы расширились от удивления глаза, открылся рот.

- Не надо благодарности, люди должны помогать друг другу. Ты хороший драммер, и твоё умение поможет нашей группе. Поэтому ты получишь в подарок от меня телефон и абонемент. Будешь каждую субботу и воскресение приезжать сюда, репетировать с нами. Понятно, хубэ?

Рот у школьницы захлопывается, и она кивает головой.

- Аньён всем! Мы ушли. – Беру Ён А за руку, и тащу к выходу. Перед закрытием двери слышу, как Джу Хан говорит другу:

- Хорошо быть чеболем!

- И не говори!

Эти же слова слышит и школьница. Она смотрит на меня и спрашивает:

- Сонбэ, а вы чеболь?

- А что, разве не видно? - Улыбаюсь я.

Последние два часа свободы…

Останавливаем такси. Вначале оно нас везёт до ближайшего магазина, продающего телефоны. Там покупаю за сто тысяч вон аппарат для Ён А. Следующий пункт остановки – станция метрополитена. На ней я для школьницы покупаю проездной абонемент на все виды городского транспорта. Годовая стоимость – всего двести тысяч вон. Ён А звонит Юн Хо, и они обмениваются номерами. Потом едем домой к школьнице. Там нас встречает аппа девочки и её омма. Увидев незнакомую школьницу, а тем более, не кореянку, родители девочки теряются. Но потом отец Ён А начинает её отчитывать. Но мать останавливает его:

- Сегодня же День Свободы. Не ругай её.

Мужик хмыкает, но потом опять заводится, увидев в руках дочери телефон:

- Ты что, в тюрьму захотела, откуда его взяла, украла?

- Оставьте её в покое, аджосси. Это я ей купила и телефон, и проездной абонемент.

- Это не твоё дело, хубэ! Мала ещё, взрослым указывать! – Начинает возникать мужик

- Она чеболь, омма! – Пищит спрятавшаяся за мать девчонка.

Мужик замирает, женщина закрывает ладошкой рот

- Да, я племянница директора завода «Хюндэ». Ваша дочь нужна мне в музыкальной группе. которую я создаю. Если нам повезёт, то может мы станем айдолами какого-нибудь лэйбла. Если нет, раскрутимся через моего дядю. Спокойной ночи!

Поворачиваюсь, и ухожу. Останавливаю такси, еду домой…

Место действия: музыкальная студия «Дядя Ли»,.

Время действия: двадцать восьмое августа две тысячи девятого года, после ухода Лалисы и Ён А.

Юн Хо смотрит на товарища:

- Ну, что решим, хён?

- А что тут решать? – Пожимает плечами Джу Хан. – Завтра позвоним Лалисе, и скажем, что согласны. Фактически, она привела к нам эту драммершу, и ещё у неё есть певица, как она сказала. Мы с тобой искали бы таких девчонок долго, и может быть, и не нашли бы. Только надо будет дядю Чо пригласить, когда будем подписывать договор о создании группы. У этой Лалисы есть выход на КБС. Нам туда самим никогда не пробиться.

- А для чего нам эта КБС?

- Юн Хо, не тупи, хён! Там ведь есть передача, где представляют зрителям новые группы и других артистов. Они выступают, и им за каждый лайк дают деньги. А смотрит эту передачу очень много людей. Если мы вдруг попадём туда, и понравимся, зрителям,то с нами могут подписать контракт как лэйблы, так и рекламные агентства. Да, мы не будем айдолами, но и получать будем гораздо больше, чем в магазинах продавцы.

- Значит, решили. Завтра я звоню Лалисе.

Место действия: квартира семьи школьницы Чон Ён А

Время действия: двадцать восьмое августа две тысячи девятого года, после ухода Лалисы.

Родители посадили свою дочь за стол, сами сели напротив, и аппа строго сказал девочке:

- Рассказывай, как ты с ней познакомилась!

Пришлось школьнице рассказать и про сломанный ударник одноклассницы, и про долг, и про случайную встречу с чеболихой. Потом она поведала родителям о своих похождениях, музыкальной студии обо всём. что с ней случилось в этот день…

- Хорошо, иди спать. Никому не давай свой телефон. Кстати, номер скинь мне и омме, чтобы мы могли с тобой связаться. - Отец посмотрел на дочь, и та мгновенно испарилась из-за стола, сразу оказавшись у двери в спальню.

Когда дочь ушла, глава семьи Чон переглянулся со своей женой:

- Что ты об этом думаешь, Ю Чжин? Что нам теперь делать?

- Нашей девочке крупно повезло. Пусть дружит с этой чеболихой. Может и правда, из этого выйдет толк. Нам лучше не мешать, но временами надо контролировать Ён А. Даже просто знакомство с этой племянницей директора Кима уже принесло ей доход. И долги отдала, и телефон у неё есть, и абонемент на целый год

- Ладно, ты пока никогда не ошибалась в своих оценках ситуации. За это я тебя люблю и уважаю. Сделаем, как ты сказала…

Место действия: дом семейства Ким, кабинет Хё Мин.

Время действия: двадцать восьмое августа две тысячи девятого года, вечер.

- Так, девочки, проходите! Гын Хек, сядь вон там.

Я, Сон Ми и Розе приглашены тётей в её кабинет. Для чего, я не знаю. Как не знал до сегодняшнего дня, что тут для детей есть День Свободы. Не знаю, по моему, такого праздника нет ни в одной стране моего старого мира. Ладно, сядем, послушаем, что скажет Хё Мин. Чего-то она слишком серьёзная. Интересно, с чего бы это?

Тётка строго посмотрела на нас троих. Сон Ми сидела спокойно, наверное, знала. что ничего серьёзного ей не грозит. Розэ смотрела на Хё Мин с тревогой. У меня было пофигистское настроение, поэтому и не волновался. Тётя начала свой спич:

- Сегодня вы были в городе без всякой охраны. Но это не значит, что родители за вами не следили. Так как за моей дочерью наблюдать уже не надо, она совершеннолетняя, наша служба безопасности контролировала передвижения Лалисы и Розэ, ведь, я и мой муж ответственны за вас перед вашими родителями. Если с вами произойдёт что-нибудь нехорошее, семья Ким будет навсегда опозорена перед знакомыми.

Я с австралийкой переглядываемся. И это называется День Свободы? Какие-то шпионские игры. Подглядывают, что делают дети. Хотя, вполне возможно, что они в этом правы. Охранник встаёт, и даёт Хё Мин чёрную папку. Интересно, что они там на нас наскребли. Тётя открывает эту чёрную папку. Там лежат какие-то листы с текстом и фотографии. Мы сидим немного поодаль. поэтому мне не видно, что изображено на этих фото. Тётя поднимает первый лист, что-то там читает, и говорит:

- Я начну с Розе, так как она старше Лалисы. Итак, после выхода из кафе, Чэён пошла в парк, где сидела на скамейке около часа. Вот фото.

Хё Мин показывает Розэ, кайфующую в парке.

- Потом она…

Уже не слушаю. Сижу думаю. Похоже, что на нас тут собирают досье. Интересно,что будет в нём написано? Неужели, будет, как в «Семнадцать мгновений весны»? Я представил себе кадр из фильма с моим участием:

«Из досье члена группы айдолв «Блэк Пинк» с две тысячи девятого года, Лалисы Манобан:

Должность - руководитель группы.

Профессия - танцовщица.

Место в группе - рэппер и главный танцор.

Беспощадна к врагам Южной Кореи, волны Халлю и корпорации «Хюндэ». Характер выдержанный, стойкий. Общительна, привлекательна.

Глаза – карие.

Рост – около ста семидесяти сантиметров.

Вес – сорок пять килограмм.

Родственные связи: племянница директора пусанского завода «Хюндэ чеболя Ким Дже Ука. В других связях, порочащих её и родственников, замечена не была».

И обязательно, моя фотография в военной форме.

Лалиса в военной форме (фото из шоу «Реал мэн»).

От этого мне стало так весело, что я улыбнулся. Хё Мин заметила это:

- Рано веселишься, Лалиса-ян! Сейчас переходим к рассмотрению того, что делала ты в День Свободы. Итак, ты отошла от кафе, и двинулась на одну из улиц. Там ты подошла к группе девиц, которым зачем-то дала деньги. И они ушли, а ты осталась с одной из девчонок. Можно предположить. что ты купила рабыню!

Сон Ми и Розэ странно на меня посмотрели. Не пойму, что я не имел права отдать деньги, кому хочу, и гулять с кем хочу? Какие рабы? Они что, с дуба рухнули?!

- Ты лесбиянка, Лалиса-ян? Тебе нравятся девочки? – Хё Мин и остальные сурово смотрели на меня.

Чегой? Как может двенадцатилетняя школьница быть лесбиянкой?!

- Отвечай, племянница! – Хмурит брови Хё Мин.

- Тётя! Я никакая не лесбиянка. Просто эта девчонка, а её зовут Чон Ён А, сломала ударную установку, и с неё требовали за это двести долларов. Я согласилась отдать им деньги, а они оставили должницу мне.

- Но ты зачем купила ей телефон и абонемент? Такие вещи покупают только близким или любимым!

Ни фига у них тут порядочки! Придётся отвечать, а то ещё в сексуальное меньшинство разноцветных запишут!

- Аджумони! Я просто попросила школьницу рассказать, как она попала в должники. Она поведала, что умеет играть на ударнике, и взяла установку в долг у одноклассницы. Но та, очевидно, захотела заиметь должницу, и подсунула Ён А старый ударник. В результате, барабаны испортились, и у девчонки не было денег, чтобы расплатиться

Я попросила её показать, правда ли она умеет играть на барабанах. Мы пошли в игровой клуб. Вот, что она там продемонстрировала.

Включаю телефон, и все видят долбящую палками тарелки Ён А.

- Я там тоже спела, правда, без музыки. Вот запись.

Сон Ми с Розе и Хё Мин слушают мои вопли на английском языке.

- Ответь, куда ты ездила с этими парнями? – Хё Мин демонстрирует фотографию нашей посадки в такси около клуба.

- Я решила создать группу под названием «Блэк Пинк». У вот этого оппы, его зовут Юн Хо, есть музыкальная студия. Он умеет играть на электрогитаре, а вот этот субчик играет на синтезаторе. Ён А понадобилась для игры на ударнике. Она бедная, и у неё не было даже телефона, поэтому я ей его и купила. Для Розэ в группе тоже есть место, главной вокалистки. Я буду руководить и танцевать, ну, может и рэпом поддерживать . если понадобится. От вас, тётя, мне понадобится юридическая помощь. Может у вас есть знакомый юрист, разбирающийся в музыкальном бизнесе?

- И зачем тебе это надо?

- Может я не смогу пробиться в трейни, и что мне, сидеть и плакать? Поэтому я решила инвестировать свои деньги в музыкальный проект «Блэк Пинк». С вашими связями в КБС мы можем попасть на то шоу, где дают деньги за выступление. И если постараться, то вполне можно обойтись без всех этих «интертейментов».

Хё Мин, Сон ми и Розэ слушали мои разглагольствования с открытыми ртами.