Лалиса и её друзья.

Глава 4. Гости младшей Ким. Последние сутки в больнице.

Место действия: дом семейства Ким.

Время действия: двадцать первое мая две тысячи девятого года, четыре часа дня.

Открываются ворота, и во двор шикарного особняка въезжает чёрный бронированный «Хюндэ». Из него вначале выходят два охранника, а затем и Ким Дже Ук. Хозяин дома идёт к входной двери, которую открывает человек в ливрее. Дже Ук быстро проходит внутрь, и останавливается. Навстречу ему идёт его жена, Хё Мин, которая улыбается мужу и говорит:

- Я рада, что ты сегодня так рано вырвался, дорогой!

- Просто совещание директоров заводов корпорации перенесли на сентябрь, когда будут понятны результаты введения новых технологий. А где Сон Ми?

- Она в беседке. К ней из Австралии приехала со своей тонсен Эллис Пак, как она сейчас себя позиционирует. А её сестре столько же лет, сколько и нашей племяннице.

- Ты сказала, из Австралии?

- Да, дорогой, из Мельбурна.

- Они что, вегугины?

- Нет, «бананы».

- И откуда наша дочь их знает?

- Сон Ми познакомилась с Эллис по Интернету. Они уже год переписываются. Когда Эллис написала два месяца назад, что собирается приехать в Корею, и поступать в университет, но никого и ничего не знает. Тогда Сон Ми, спросила у меня разрешения, пригласить Эллис к нам.

- Вечно ты, дорогая, потакаешь дочери в её хотелках! И чему вас там в Европе обучили? ! - Недовольно буркнул Дже Ук.

- Послушай, дорогой! Она наша единственная наследница. Да, она хочет пойти в артистки, но это сейчас. Что будет через несколько лет, никто не знает. Я хочу расширить её кругозор, чтобы у неё было много знакомых в разных кругах не только здесь, но и за границей. Это поможет Сон Ми в будущем, когда она займёт моё место в «Хюндэ». Ты же знаешь, что в Америке, Европе, Австралии много корейцев. Если наша дочь будет иметь там связи через таких, как Эллис, это облегчит нашей компании проникновение на разные рынки.

- А, вот ты о чём! – Дже Ук на минуту задумался. – Да. не ожидал, что моя жена может смотреть далеко вперёд.

- Этому и учили меня в Европе! - Улыбается Хё Мин.

- Ладно, тогда я подумаю, как привязать этих австралиек к нашей семье. Ты сказала, что Эллис приехала со своей тонсен. А как зовут эту школьницу?

- Пак Чхе Ён. Они в Мельбурне живут в пригороде. Эллис, как я сказала, приехала поступать в университет, а Чхе Ён пойдёт учиться в ту же школу, что и Лалиса. Кстати, она тоже танцует, играет на гитаре и пианино с детства, правда, перед публикой никогда не выступала.

- Это всё, конечно интересно, но сегодня мне звонил доктор Пак Джин Хо. А вотто, что он сказал, вы все узнаете после обеда! – Хитро улыбнулся Дже Ук.

- Несносный, вот всегда ты так! – Хё Мин в шутку ударила мужа по руке, позвала служанку, и приказала накрыть в гостиной стол. Через полчаса хозяева и гости уже сидели и обедали. Дже Ук с интересом разглядывал подругу своей дочери, и её тонсен, младшую Пак.

Эллис Пак, онни Пак Чхе Ён.

Пак Чхе Ён, 12 лет.

Как принято в Корее, обед был подан на низкий столик, во главе которого сидел хозяин дома, Дже Ук, по его левую руку сидели Хё Мин и Сон Ми, а напротив примостились немного смущающиеся Эллис и Чхе Ён.

Вначале Дже Ук расспросил девочек, где они живут в Мельбурне, кто их отец и мать.Отвечала, как и положено, по местным традициям, Эллис. Оно хорошо говорила по-корейски, а вот Чхе Ён призналась, что она всё-всё понимает, но говорит пока с ошибками, и поэтому стесняется.

- Мне жена сказала, что ты умеешь играть на пианино и гитаре, а ещё чем занимаешься?

- Я выступала в школьной команде чирлидинга. – Покраснела Чхе Ён. – Могу показать фото на телефоне.

- А ну, покажи, Чхе Ён-ян. – Заинтересованно попросил Дже Ук.

- Это, правда, не наша команда…

- Ничего, я впервые в живую вижу девчонку-чирлидера, хоть и был в Америке и многих других местах. - Подбодрил гостью хозяин дома.

Команда чирлидеров.

Пока Чхе Ён показывала и рассказывала, Сон Ми сидела, как на иголках. Мама успела ей шепнуть, что отец что-то узнал насчёт Лалисы. Тонсен девушке понравилась, поэтому она с нетерпением ждала появление тайки дома. Теперь ей будет, с кем делиться новостями и секретами! Но, пока надо дождаться, когда аппа (отец) соизволит огласить новость о Лалисе. Разговор с гостями растянулся на целый час. Тут Сон Ми не выдержала, и брякнула:

- Аппа, ты сказал омме, что есть хорошая новость о Лалисе!

Дже Ук грозно взглянул на дочь, и та втянула голову в плечи. Но потом его взгляд потеплел, когда Хё Мин положила свою ладонь ему на руку. Он сказал:

- Ты всегда была нетерпеливой, Сон Ми! В детстве ты, когда узнавала хорошую весть, ты хлопала в ладоши, бегала вокруг стола, и громко кричала.

Сон Ми покраснела, а гости, омма и аппа улыбнулись.

- Ну, хорошо! Раз моя дочь хочет побыстрее узнать новости, да, да, я не оговорился. – Улыбнулся Дже Ук. – У меня не одна, а две хорошие новости.

Дже Ук оглядел всех, сидящих за столом, и насладился проявившимся на лицах женщин нетерпением. Они все смотрели с интересом на главу семьи, полу открыв рты, и вытянув шеи. Довольный увиденной картиной, Дже Ук продолжил:

- Я сейчас оглашу обе эти новости. Итак, первая новость! Лалису выписывают завтра, и ты, Сон Ми поедешь за ней лично!

Обрадованная Сон Ми сразу захлопала в ладоши, вызвав улыбки на лицах всех присутствующих.

- И вторая новость! – Продолжил Дже Ук, когда все притихли. – Я предлагаю Чхе Ён жить у нас. Всё равно она будет ходить в ту же школу, что и Лалиса, наша племянница.

Тут Сон Ми не выдерживает, выскакивает из-за стола, и начинает носиться вокруг него с криками:

- Класс! Супер! У меня дома буду Лалиса и Чхе Ён! Мансе!

Отсмеявшись, и вытерев навернувшиеся из-за этого зрелища слёзы, Хё Мин говорит дочери:

- Какая ты ещё маленькая, Сон Ми!

Дже Ук весело смотрит на покрасневшую дочь, а у гостей на лицах улыбки до ушей. Явно видно, что им понравилось предложение хозяина приютить младшую Пак на время её учёбы в школе…

Место действия: дом семейства Ким, кабинет хозяина.

Время действия: двадцать первое мая две тысячи девятого года, восемь часов вечера.

В своём кабинете, за столом из красного дерева, покрытым большим листом стекла сидит хозяин особняка, Дже Ук. Слева от входа в помещение стоит небольшой кожаный диван коричневого цвета, приобретённых Хё Мин на аукционе Сотбис три года назад. Как указано в документе на этот предмет, он принадлежал одному из здравствующих принцев Великобритании, который вынужден, был продать большую часть мебели из дворца из-за финансовых проблем во время кризиса двухтысячного года. Напротив дивана, по правой стене кабинета стоят стеллажи, заполненные разной технической литературой и документами. Хозяин кабинета сидит в большом кресле, за которым находится большое окно, выходящее в красивый сад. Через стекло можно увидеть беседку из дерева, выполненную в восточном стиле. Сейчас её оккупировали две девушки, и девочка школьного возраста. О чём они там щебечут, в кабинете не слышно, но видно, что всем троим очень весело.

С правой стороны стола, на расстоянии вытянутой руки хозяина, стоит ноутбук, на экране которого мелькают какие-то цифры. Дже Ук внимательно смотрит на них, и делает какие-то пометки на лежащем перед ним листе бумаги. Слева от него лежит горка каких-то документов, увенчанная рекламным проспектом компании «Хюндэ».

Слышен стук в дверь.

- Зайдите! – Дже Ук откладывает лист с пометками, и устремляет свой взор на вход в кабинет. Дверь открывается, и заходит его жена, Хё Мин. Она сразу идёт к дивану, и садится на его край. Надо отметить, что этот предмет мебели стал одним из любимых для хозяина кабинета, ведь на этом диванчике так приятно полежать после работы с документами. Дже Ук выключает ноутбук, прекрасно сознавая, что жена пришла не для объяснений в любви. Женщина терпеливо ждёт, пока её муж разложит свои бумаги по местам, и глядит через окно на веселящуюся дочь и её подруг. Наконец, Дже Ук кончает свою уборку, и устремляет взор на жену.

- Что ты хочешь спросить у меня, дорогая?

- Расскажи, что тебе сказал доктор Пак. Я поняла, что ты не стал говорить об этом за столом.

- Ну, ты же сама знаешь, что память к Лалисе так и не вернулась.

- Да, мне показали все результаты лечения и обследования племянницы. Старый друг моего отца, Ли Бён Сок, он сейчас работает в госпитале психологом, прямо сказал мне, что Лалиса забыла практически всё, что знала до этого, она не узнала даже своих омму и аппу. Надо будет её заново обучать всем нашим традициям, чтобы она смогла нормально себя чувствовать в любой обстановке.

- Да, Пак Джин Хо тоже подтвердил, что показал тебе все документы. Как ты думаешь, сможешь чем-нибудь помочь нашей племяннице?

- У неё пока нехорошо работают ноги, а она ведь мечтала стать айдолом. Попытаюсь помочь устранить ей последствия удара. Есть одна методика, здесь неизвестная. Да и в Европе она не очень афишируется. Разработка профессора Майнера, у которого я проходила практику. Попытаюсь применить её. Если получится, ноги у Лалися полностью восстановятся.

- Ну, я в медицине не понимаю, так что, надеюсь на тебя.

- Мне только интересно, зачем ты так печёшься о дочери своего умершего брата? – Хё Мин взглянула на своего мужа. Тот опустил глаза, очевидно, раздумывая, говорить жене, или нет. Но потом Дже Ук тряхнул головой, встал, подошёл к стеллажу. Он отодвинул какие-то папки с документами, что-то нажал, и в стене открылась дверца. Хё Мин отлично знала, что там сейф, где муж хранит особо секретные документы. Дже Ук достал одну бумагу, и протянул своей жене.

Она взяла её, и прочитав, изумлённо подняла глаза на мужа.

- Это точно?

- Да! Ты посмотри дату.

- И что теперь будет?

- Ничего! Она никогда не узнает этого, если ей кто-нибудь намеренно не скажет. Но в Бангкоке я уже всё подчистил. Ни одного документа там не осталось…

- Ты что, использовал …

- Нет, нет! Все документы я просто выкупил через подставных лиц. Никакого криминала. Тем более, тогда в Таиланде был очередной переворот, и много документов просто пропали или их сожгли во время боёв. То, что нужно, у меня, тут в сейфе. Но ещё живы многие люди, связанные с эти делом, поэтому я сразу согласился, когда Марко позвонил, и попросил взять опеку над Лалисой. Я ведь опекаю и старшую дочь моей невестки. Помогаю иногда, когда необходимо, через нашу службу безопасности.

- И она тоже…

- Нет. Она чистая тайка.

- Не расскажешь. Как всё произошло?

-Расскажу. Знаю ведь, что ты никому не скажешь. Так вот! Когда в девяносто шестом году я приезжал в Бангкок к брату, ведь только я поддерживал с ним отношения, и даже помогал ему деньгами, несмотря на запрет отца, он мне пожаловался, что Принути хочет ребёнка, а он не в силах этого ей обещать.

- Почему?

- У него с рождения была какая-то аномалия. Точно не знаю. Родители это тщательно скрывали. В общем, он не мог иметь детей ни от одной женщины.

- То есть, он был немощным?

- Да, так и есть. Он очень любил Принути, но семья была на грани развала, постоянные скандалы вымотали его. Он попросил помощи…

- Принути знает, кто отец девочки?

- Нет, и никогда не узнает. Брат достал какое-то местное средство, опаивал им жену. И она не понимала, с кем лежит в постели. Это продлилось полгода, пока я не уехал в Швейцарию…

- Марко?

- Он тоже ничего не подозревает.

- Значит, Лалиса, твоя дочь…

- Да, но лучше будет, если кроме тебя и меня об этом никто не будет знать. Наша дочь, Сон Ми должна думать, что Лалиса Манобан, моя племянница.

- Почему ты так решил?

- Лучше будет, если Лалиса добьется успеха сама. Я думаю, что у неё получится, ведь она моя дочь! Да, мы будем помогать ей в критические моменты, но издали. Я так решил.

- Да, так будет лучше для всех. – Хё Мин поднялась, и вышла из кабинета мужа.

Место действия: Мемориальный госпиталь Понсэн. ВИП палата номер восемь.

Время действия: двадцать первое мая две тысячи девятого года, девять вечера.

Сижу на своей кровати. Рассматриваю свои колени. Десять минут назад ко мне пришёл мой эскулап, Пак Джин Хо. Он радостно мен сообщил, что завтра за мной приедут, и я отправлюсь к дяде. За мной приедет или тётя или двоюродная сестра, Сон Ми. Лучше, если это будет младшая Ким. Кстати, я ведь могу ей позвонить! Набираю номер, и в ушах раздаётся звонкий голос родственницы:

- Лалиса! Хорошо, что ты позвонила! Папа сказал, что за тобой в больницу поеду я!

- Одна?

- Нет, почему одна? С охраной!

Зависаю. В голове крутятся вопросы: «У них что, и собственная охрана есть? А почему тогда без неё были?».

- Лалиса, что ты замолчала? – Возвращает меня к действительности голос Сон Ми.

- А, что? задумалась…

- Скажи, что тебе привезти из одежды?

- А, джинсы и майку! Да, и кроссовки!

- Хорошо! Завтра к десяти утра подъедем! Жди! Аньён!

Интересно, и чего она так радуется? Непонятно. Ладно, здорово, что платье одевать не надо! Джинсы и майка форева! Ладно. Перейдём к нашим баранам. Пак Джин Хо мне сообщил и то, что моё лечение продлится на удалёнке. Психолог будет посылать мне свои тесты, а я буду возвращать ему ответы, и всё по компьютеру! Наконец то, свобода! Хотя, чего я радуюсь? Надо будет ещё вписаться в семью дяди. Кстати, как на корейском «мой дядя»? Набираю. Смотрю перевод с голосовым проговором. Ага : "На самчон". Вот, так и будем говорить с эти Ким Дже Уком. Я уже интересовался, кто он. Нашёл сразу. Директор он завода, который принадлежит компании «Хюндэ». Ладно, потом разберёмся с этим самчоном! Итак, завтра я покидаю уже порядком мне поднадоевшую богадельню. Если кто не понял, то я про больницу, в которой уже почти целый месяц. Надоело!

Как получил в руки от самчона телефон, сразу стал поглощать информацию о местном варианте Южной Кореи. Я даже пообщался с парой местных по скайпу. Кстати, здесь он называется «Юндай» в английской транскрипции. Это, как я расшифровал, сокращение от «Ты и я» (ю энд ай). Кстати, местные корейцы шутят, называя скайп «хюндай». Так вот, я узнал, что корейцы называют свою страну Теханмингук. Первый раз я не понял, и даже переспросил собеседника:

- Как? Чингачгук?

Эти вызвал пятиминутный хохот корейца. Оказалось, он видел фильм американского производства «Траппер» (не знаю, точно такого не видал!), и читал книжку Фенимора Купера «Последний из могикан». Образованный кореец попался. Кстати, я его имя запомнил, вдруг пригодится. Его зовут Ли Чэ Дук. Так вот, он и рассказал мне о некоторых местных правилах. Например, что в среде молодёжи младших тут называют «хубэ», прощаются словом «аньён», и так далее. Ли Чэ Дук сразу признал во мне иностранца (или иностранку?) потому что тут не принято девушкам говорить с незнакомыми парнями даже по скайпу. Мда! Тёмные века…

Ладно! Пора спать! Завтра буду сидеть как на иголках, пока приедет Сон Ми…

Место действия: дом семейства Ким, комната для гостей.

Время действия: двадцать первое мая две тысячи девятого года, полночь.

В креслах сидят Сон Ми, Эллис Пак, и Чхе Ён, которая попросила звать её Чэён. Младшая Ким рассказывает, что она подумала, когда аппа ей сообщил, что у неё есть двоюродная сестра Лалиса, которая сейчас лежит в госпитале Понсэн.

- А что с ней случилось, как она туда попала? – Эллис и Чэён внимательно слушают собеседницу.

- Бедняжку ударила машина, прямо в ноги! Ей сделали семь операций. – Сообщает подругам младшая Ким.

- А почему ты не знала, что у тебя есть двоюродная сестра, сонбэ? - Интересуется Эллис.

- Она родилась и жила в Таиланде, и в Корею приехала вместе с танцевальной группой. Она хочет стать айдолом.

- Я тоже! – Включается Чэён.

- Да, хубэ. Но вам ещё надо окончить среднюю школу. Вот и будете в одном классе с Лалисой. – Подтверждает Сон Ми.

- А как твоя тонсен выглядит? – Спрашивает Эллис Пак.

- Где-то тут была фотография Лалисы с Бэм Бэмом. – Младшая Ким подошла к серванту, и открыла один из ящиков.

- Бэм Бэм? А это кто? - Интересуются австралийки.

- Они вместе росли в Бангкоке с детства. – Ответила младшая Ким, копаясь в серванте. – Сейчас они выступают оба в танцевальном ансамбле «Ви Заа Кул». Я совсем ничего не знала, пока мне аппа не рассказал, и фотографию не показал. А, вот, нашла! – Торжествующая Сон Ми вернулась на кресло, и протянула фото сёстрам Пак...

Маленькие Лалиса и Бэм Бэм.

- Да, ничего! Но здесь она маленькая. – Эллис покрутила фотографию, но ни даты. Никакой надписи на ней не обнаружила.

В это время Чэён вытащила свой телефон, и стала что-то в нём искать. Занятые разговором девушки не обратили на школьницу внимания, пока она не воскликнула:

- Фак! – Когда она волновалась, то забывала корейские слова, и переходила на родной английский.

- Нельзя так выражаться при старших! – Эллис строго посмотрела на сестру. – Так ты можешь кричать у нас дома, в Мельбурне. Здесь так больше не делай, поняла, хубе!

- Да, онни! – Сжалась Чэён.

- Что ты нашла? – Сменила гнев на милость сестра.

- Я по «Юндай» переговаривалась пару раз с этой Лалисой. Она ведь из Бангкока?

- Да, хубэ! – Подтвердила заинтригованная Сон Ми. Да и Эллис удивлённо смотрела на младшую Пак, желая понять, что она там нашла в своём телефоне.

- Как только онни Сон Ми показала нам это фото. Я вспомнила лицо девочки, с которой я говорила по «Юндай» всего два месяца назад. Вернее, я запомнила этого Бэм Бэма! Вот, это фото Лалиса переслала мне. Тут она в шутку облаками закрыла лица своих одноклассниц. Девушки уставились на экран телефона школьницы.

- Да, это Лалиса, только с волосами… - Опознала двоюродную сестру Сон Ми.

- А что, у она теперь без волос? – Ужаснулась Чэён.

- Да нет, просто её побрили, когда делали операции. Волосы у неё уже начали расти.

- Нет, в больницу лучше не попадать, сонбэ! – Эллис Пак передёрнуло, когда она представила себя без волос.

- Перекинь мне это фото, хубэ! – Попросила Сон Ми школьницу, вынимая телефон. Может именно эта фотография поможет Лалисе вернуть память…

- А что, она ничего не помнит, сонбэ?! – Ужаснулась Эллис Пак.

- Да, она ударилась головой так, что не узнала даже своих аппу и омму!

- Божечки мои! – Расстроилась Чэён. – Значит, она и меня может не узнать? – Испугалась Чэён.

- Да… - Печально подтвердила младшая Ким. – Она и свою онни, и Бэм Бэма не узнала…

- О-о-о! – Изумляются сёстры Пак.

- Всё, перекачано! Давай и твоё фото, может она тебя всё-таки вспомнит, хубэ? – Командует Сон Ми.

Школьница выполняет требование хозяйки.

- Ну, ладно, девочки! Пора спать, уже час ночи! – спохватывается младшая Ким, и стайка молодежи женского пола поднимается на второй этаж, направляясь в спальни…

Место действия: Мемориальный госпиталь Понсэн, ВИП палата номер восемь.

Время действия: двадцать второе мая две тысячи девятого года, десять утра.

У меня с семи утра чемоданное настроение. В палате я один. Сижу и думаю, когда же появится Сон Ми, и увезёт меня в незнакомую, но насыщенную жизнь, которой я лишён, запертый в четырёх стенах этого госпиталя. Правда, я ещё полностью не способен ассоциировать себя с Лалисой Манобан. Наверное, сказываются заморочки старой Земли. Там я был обычным человеком, звёзд с небес не хватал. А Лиса была яркой звездой К-поп, которую, фактически знал весь мир. Но здесь, пока, это просто школьница, которая увлекалась танцами и музыкой. Частично, я уже считаю себя Лалисой. Вернее, меня в этом убеждают все окружающие. Скорее всего, мне надо себя представить актёром, играющим в театре женскую роль. Может, тогда моё сознание свыкнется с мыслью, что теперь я девчонка, Лалиса Манобан. Когда-то я читал, что актёру нужно вжиться в роль того человека, которого он изображает. Попробую… Не уверен, что это ускорит процесс, но попробовать можно. От реальности ведь не уйдёшь. Сколько раз я зажмуривал глаза, настраивался, на то, что со мной происходило в последние дни, не может быть, и это сплошной бред, и я сейчас проснусь в мужском теле, у себя дома…

Но, увы! Как только я открывал глаза, всё равно видел стоящую перед зеркалом тощую кареглазую шпингалетку. Приходилось признавать каждый раз свою беспомощность, невозможность изменить ситуацию. В конце концов я задумался. И понял, сколько бы я не кричал себе : " Я, мужик! Я мужик!» от этого ничего не изменится, а я могу просто свихнуться, и точно попасть в дурку. Для всех, я двенадцатилетняя девочка…

Вчера узнал у медсестры свои рост и вес. Если с ростом, тем более, для девочки, в этом возраста, у меня практически порядок, то вот вес меня напугал. Хан Ги На сообщила мне, что я сравнительно высокая школьница, и уже вытянулась на сто шестьдесят три сантиметра. Большинство моих сверстниц не вышли ещё за сто пятьдесят пять. Ну, насколько я помнил, айдол Лиса Манобан была ростом под сто семьдесят сантиметров.***

Но это в возрасте двадцати с хвостиком лет. А вот вес заставил сильно задуматься. Хан Ги На назвала число сорок килограмм. По-моему, это мало. Но, если рассматривать с точки зрения требований к айдолам, вроде, нормально… Не знаю, это надо проверить, я не специалист в таких вопросах.

Вообще то я, оглядывая себя, порадовался, что такой тощий. Во-первых, на таких женщин противоположный пол внимания обычно не обращает. А это вполне соответствует моим устремлениям, по крайней мере, на данном этапе. Во вторых, из староземельного К-поп я знал, что у них есть категория «тамбой». В женских группах это как раз такие, как я. Но это не с точки зрения сознания, а из-за астенического строения тела.

Рассудив здраво. я решил считать, что живу второй раз. Ведь есть религии, утверждающие, что люди живут несколько жизней, не помня о предыдущих рождениях. Но иногда что-то нарушается. И рождается человек, который помнит, кем он был ранее. Но с памятью о прошлом у меня полный швах, что касается насчёт имени и прочего. Просто я решил считать, что раз я в первой жизни был мужчиной, то природа, для равновесия, решила меня возродить, но уже в виде женщины. При этом произошла ошибка, и я помню, что был мужчиной. Надо как-то приспособиться к женскому телу. Вот, например, я уже не путаю в разговоре, и не говорю «он» вместо «она». Но думать про себя в женском роде ещё не научился…

А если гормоны заработают на полную мощность, как это у женщин случается в четырнадцать – семнадцать лет? Что тогда делать? Я ведь их не смогу контролировать! Вот ещё проблема… Пока, конечно рано, но уже недолго осталось…Посмотрел по телефону, какая сегодня погода в Пусане. Оказалось, что довольно тепло. Хотя, что я удивляюсь, сейчас ведь май кончается, лето на носу. На улице сегодня плюс двадцать пять.

Чёрт, когда же приедет эта онни? После того, как самчон решил меня поселить в своём особняке, моя старшая сестра, Сон Янг, позвонила мне, и сообщила, что раз всё утряслось, и она возвращается в Сеул. Ну, ей видней. Без неё Бэм Бэма и ребят в госпиталь не пускают. Ничего, и мне тут мало осталось. Открывается дверь палаты, и на пороге появляется Сон Ми:

- Аньён, тонсен! Мы в пробке застряли, извини!

- Ну, вы тут не причём. – Бурчу я, довольный, что наконец, онни приехала. Она даёт мне пакет с вещами и говорит:

- Давай. быстрее переодевайся, нас ждут дома мама и мои гостьи.

Зависаю. Она что, меня на смотрины своим подругам повезёт? С дуба рухнула?

Увидев, что я не двигаюсь, и стою с открытым ртом, Сон Ми быстро поняла причину моего ступора.

- Не бойся, тонсен, одну из них ты точно знаешь! По «Юндай» ты с ней говорила, даже фотографии ей послала. Вот она! – Под носом у меня появляется телефон Сон Ми, и я пялюсь на экран, сообразив, что это Пранприя могла говорить по местному скайпу с кем угодно. Но взглянув на фотографию, я понимаю, что действительно видел эту девчонку, но в старом мире. В мозгах проясняется, и я вспоминаю, кто это:

- Да! Я её знаю, это (чуть не выпалил «Розэ»), Чэён из Австралии или Новой Зеландии, я точно не помню.

- Мансе! Хоть кого-то ты вспомнила! – Радостная Сон ми тут же звонит этой Чэён, и сообщает, что Лалиса её сразу опознала. Из телефона слышится довольный визг адресата:

- Йес! Ши ремемберт ми!

Ни я и ни моя онни не заметили, как проходившая мимо дверей моей палаты Су Джин, остановилась, послушала наш разговор, и побежала к доктору Пак Джин Хо, чтобы сообщить, что бывшая пациента кого-то опознала, и значит, память к ней постепенно возвращается…

Я решил поторопить Сон Ми:

- Онни, давай пакет. Я сама оденусь.

- Да, Лалиса, хорошо, что напомнила. Вот, всё тут. А я пока пробегусь к твоему доктору, надо взять документы, мама мне говорила, а я забыла.

Пакет оказался на кровати, а Сон Ми закрыла дверь, и побежала в кабинет Пак Джин Хо. Я сунул нос в пакет, и обрадовался. Молодец, моя онни! Всё что надо принесла! Так, вначале я натягиваю на себя труселя, похожие на шортики, Потом носочки, белые… А почему белые? Хотя, чёрт с ними! Одевать их немного трудновато. Но, ысунув язык и сопя, я справился с этой задачей.

Так, голубые джинсы, что на них написано? «Ранглер»? Хотя, какая мне разница! С джинсами пришлось потрудиться, но, минут за десять, я их натянул на бёдра. Так, кроссовки. О! Они на липучках! Хорошо! Что на них написано? Непонятно. Какие-то корейские буквы. Ладно, неважно. Помучился натягивать их на ступни, но всё-таки, смог за десять минут, сопя и кряхтя, завершить операцию успехом. Так, ниже пояса я экипирован. Теперь верх…

А это что? Лифчик? Решаю его не надевать. Ради хохмы приставляю его к своим кочерыжкам. Мда! Вот в чём моя тонсен ошиблась, явно притащив свой старый лифчик. Не одену я его, и всё! Рано мне ещё в лифчиках щеголять. Гинеколог же сказала, что у меня маленькая грудь. Значит, и лифчик не нужен! Бросаю его обратно в пакет. Теперь майка. Она белая, с каким-то принтом типа непонятной закорючки. Что ещё там? О! Сон Ми, голова! Она и толстовку принесла! Тёмная, с какими-то английскими надписями. А это что такое? Хипстерская шапка? Сойдёт, хоть прикрою тот ужас, типа ёжика, который проклюнулся за последние недели у меня на голове. Так! Вроде всё! Я готов покинуть эту «обитель зла», так она мне надоела! Заходит Сон Ми. Она уже держит в руках все нужные документы. Она осмотрела меня с головы до ног, удовлетворённо кивнула, и сказали:

- Мило выгладишь, тонсен! Хоть на обложку журнала прямо сейчас!

Чего? Она издевается надо мной? Я и «милая»? Вот это новости! Но, посмотрев на онни понял, что может в глазах Сон Ми яи выгляжу мило. Поэтому просто говорю:

- Ну, уже можно идти?

- Да, дома нас уже заждались! Костыли тоже бери, могут понадобиться.

Я смотрю на онни с удивлением, но понимаю, что она не шутит. Чёрт его знает, может тут так принято? Беру эти палки, и опираясь на них, двигаюсь вслед за Сон Ми. По пути я задолбался всем кланяться и говорить слова благодарности. На конец, добрались до парковки .

Там стояла тачка, которая у нас на Земле стоила не менее трёхсот тысяч баксов. Ну, конечно, мои родственники – чеболи, и почему им не иметь такого автомобиля. Рядом с ним стояли два мордасто-мускулистых типа. Наверное, это и есть наша охрана. Да, вот эти типы открыли перед нами двери. Я обернулся. Мне показалось, что посмотреть на отъезд чеболихи и её родственницы собрался перед дверьми госпиталя весь медицинский персонал. Молча влез с костылями на заднее сидение, рядом приземлилась онни. Охранник и шофер сели впереди, и мы тронулись. Звука двигателя я не услышал, и поэтому спросил у Сон Ми. Она выпучила главза, и спросила:

- Ты и это забыла?

Что, забыл? Онни мне всё быстро прояснила. Машина, как все остальные автомобили, здесь работает на электричестве. Электроэнергия везде дешёвая на этом варианте Земли из-за наличия термоядерных электростанций, работающих на водороде и боре. Поэтому, вместо бензозаправок тут электрозаправки. Подъезжаешь, с твоего автомобиля за минуту снимают разряжённые аккумуляторы, и ставят новую батарею. Едем по улицам города. Смотрю в окно.

Улицы Пусана.

Смотрю на разные дома, проезжающие машины, людей, вывески магазинов. Много туристов. Ходят группами. Но кроме них, тут полно разных азиатов. Естественно, корейцев больше всего, но есть японцы, китайцы, тайцы…

Думаю, какой у чеболей может быть дом. Скорее всего, особняк. Однажды, на старой Земле, я видел одну корейскую дораму про жизнь чеболей. Так там показывали такие домины, что с трудом верилось в их существование. Ладно, что заморачиваться. Приедем, увижу! Скучно. Интересно, а если попрошу Сон Ми включить музыку? Ясен пень, что буде что-то корейское. Но в полной тишине мне ехать тоже не охота. Могу, конечно, врубить телефон, но там искать надо, а мне просто неохота.

- Онни, а музыку нельзя включить?

- Почему нельзя? Можно!

Младшая Ким нажимает какую-то кнопку, и нас отделяет от шофера и охранника прозрачная перегородка. Прямо на ней какие-то символы. Сон Ми уверенно тыкает в них пальцами, и через секунду нашу часть салона заполнили вопли четырёх кореянок. Прямо перед мной возник экран, и казалось, что я лично присутствую в клипе. Да, техника тут на высоте!

https://www.youtube.com/watch?v=ISEoXdHb4W4

- Что это за группа. - Спросил я Сон Ми.

- 2НЕ1 со своей знаменитой «Файр». Неужели не узнала? Они же в феврале выступили с этим клипом!

- Нет, не узнала. Наверное, знала, и забыла.

Да не знаю я ничего про этот К-поп, кроме этого "Гангам стайла"! Ну, немнго интересовался "Блэк Пинком", и то из-за Лалисы. Понравилась она мне на вид. Про эту группу многое знаю. Но что было до "Блэк Пинка", в этом я ни в зуб ногой.

Сам просмотренный нами клип был среднего качества. Но, здесь ведь отставание по многим параметрам от моего старого мира. Да и год тут две тысячи девятый. Значит, если эта «банда четырёх» дебютировала недавно, значит, К-поп только в начале своего триумфального шествия по миру. По-моему, корейцы даже называют это феномен словосочетанием «волна халлю». Ну, волна, не волна, но, скорее всего с таких клипов и у на старой Земле начинался раскручиваться К-поп.

Потом Сон Ми включила ещё один клип. Но он был немного хуже первого. У меня создалось впечатление, что онни помешана на этих айдолах и К-попе. Тогда зачем она не пошла в трейни, а предпочла несколько другой жанр? Ладно, потом спрошу. Или она сама скажет. Слава богу, теперь мы слушали какую-то классику.

Через полчаса музыка была выключена.

- Скоро приедем, онни?

- Да! Ещё пара километров, и мы дома! – Сон Ми светилась от восторга. А вот я думал, что же меня ждёт. Скорее всего, ко мне будут относиться так, как я себя поставлю среди них. Это везде так…кроме Кореи! Так что, срочно доучиваю все корейские традиции, а то меня будут постоянно попрекать тем, что я младше всех в доме. Это они умеют. Значит, надо подстроиться, взять волю в руку, и на первых порах сидеть тихо. Буду собирать информацию, и думать. Надо ещё ногу разрабатывать, а без Хё Мин не обойтись. Да, дел много! А вот и ворота, забор, даже охрана есть! Интересно, а чем они вооружены? Сейчас ворота откроются, и увидим то, что стоит за ними. Забор высокий, наверное, вровень с о зданием. Ни фига себе!

***Главный герой почти не ошибся – у артистки рост равен ста шестидесяти семи сантиметрам.