Лалиса и её друзья.

Глава 2. Дни в больнице.

Место действия: холл Мемориального госпиталя Понсэн.

Время действия: десять часов утра тринадцатого мая две тысячи девятого года.

Сижу в холле больницы на кресле каталке. За последние дни с помощью онни и Бэм Бэма мне удалось точно выяснить, что я в параллельном мире. Здесь пока две тысячи девятый год. То есть, провидение меня не только перенесло в пространстве, запихнув моё сознание взрослого мужика в тело двенадцатилетней девочки, но и, в какой-то мере, транзит осуществлён и во времени, с две тысячи двадцать второго года в нашем мире на двенадцать лет назад, в две тысячи девятый год в этой вселенной. Даже не знаю, выражать судьбе благодарность или клясть её разными нехорошими словами.

Значит, я в Пусане, во втором по величине и значению городе Южной Кореи. Почему мы здесь, я уже знаю. Через месяц состоятся прослушивания кандидатов на трейни. Биографию Лалисы Манобан, с моей Земли, я, естественно полностью не помню. Поэтому, придётся, доверится провидению. То, что она стала айдолом, я знаю, но частности её продвижения к успеху мне не известны. Об этом пока рано говорить. На прослушивание я уже не попаду. Но Бэм Бэм и Сон Янг в один голос утверждают, что ничего не потеряно. Вся наша танцевальная группа переехала не только ради конкурса Эл Джи. Мы должны до ноября хорошо выучить корейский язык, чтобы принять участие зимой в танцевальном конкурсе, который проводит лэйбл JYP.

Да и школу мы должны окончить, тут ведь без корейских сертификатов никто не пустит не то что в артисты, но и даже на место посудомойки. Желательно сдать и тестирование для получения местного аттестата. Это у корейцев называется Сунын. Но до этого пока далеко, ведь я, Бэм Бэм и другие мемберы нашей танцевальной группы должны в августе перейти только в среднюю школу, где проучимся почти шесть лет. Можно, конечно, и не сдавать Сунын, мы ведь иностранцы, но потом это может вызвать нежелательные осложнения.

Ещё меня напрягает то, что я же не настоящая Лалиса, и танцевать не очень умею. Хотя, вроде есть такое явление, как память мышц. Может, хоть она поможет, хотя бы сносно выглядеть в танце на фоне остальных ребят. Я спрашивал у онни, за чей счёт мы здесь будем жить. Она ответила, что родители детей нашей танцевальной группы – бизнесмены средней руки, поэтому беспокоится не о чем. Ну, это ей так по молодости лет кажется. Я с высоты своего жизненного опыта могу сказать, что деньги нужны всем и всегда. Ничего. Выйду с больницы, осмотрюсь вокруг, может , что-нибудь придумаю.

Это всё лирика, а для меня главное, что там, на старой Земле, я продолжаю жить и работать. Пять дней назад мне настолько полегчало, что я упросил одну из медсестёр, Хан Га Ин, попросить доктора Пак Джин Хо дать мне возможность встать с кровати, и передвигаться хотя бы в кресле каталке. Эскулап прибежал, заставил меня сдать кое-какие анализы, а на следующий день после этого мне предоставили кресло каталку с электрическим двигателем и аккумулятором. Прямо в сидении было судно, поэтому мне идти в туалет не приходилось.

До этого у меня появились костыли. В гипсе ведь были в основном мои колени. Но ходить я костылями было очень трудно. Это приходилось при поддержке медсестёр, что было неудобно и очень медленно. Да и посадка на утку вызывала сильные боли в ногах – колени то только заживать начали, и плохо сгибались.

Поэтому, электрифицированная кресло-каталка оказалась тем соломоновым решением, которое сняло кучу проблем, как с меня, так и с медсестёр. Я потом внимательно рассмотрел этот образец технического гения корейской промышленности. Меня удивил плоский, но мощный аккумулятор. Такого я на старой Земле не видал. Особенности женского организма требовали посадки на унитаз даже при небольшой нужде, что меня бесило в первые дни особенно сильно.

Постоянная нужда всё время себя контролировать, чтобы при разговоре правильно называть себя в женском роде, выматывала больше всего. А тут и доктор этот, Пак Джин Хо, стал зудеть под ушами каждый день, намекая на то, что я не смогу нормально сгибать колени. И кто ему это сказал? Есть десятки методов разработать повреждённый коленный сустав. Да, будет очень больно на первых порах, но при упорстве и желании человек способен достичь любой поставленной цели. Я так и сказал доктору.

Он начал твердить, что у меня при раздроблении колен при ударе вытекла какая-то жидкость, поэтому есть опасность, что ноги просто перестанут сгибаться. От этой информации у меня резко испортилось настроение. Не хочу я быть инвалидом! Мысли о самоубийстве вновь пришли в голову, и бродили в ней на протяжении целых суток. Но, я пересилил себя. Не зря же меня запихнули в это тело! Да, я никогда не мечтал стать попаданцем, да еще при этом и пол сменить. Но и погибать в возрасте двенадцати лет, увольте! Возникла ещё одна проблема. Нет, не с языком, а с заморочками аборигенов. Тут у них оказывается целая система подчинённости младшего старшему, и обязанность человека младшего возраста кланяться всем, начиная от онни и родителей, медсестёр, врачей, и кончая большими начальниками, которых я тут пока, слава богу, не видел. Первой мне об этом поведала медсестра Хан Га Ин. Она мне и шепнула, что я плохо выгляжу в глазах окружающих, так как не проявляю к ним уважения, и не кланяюсь.

- Ещё чего! Я никогда никому не кланялась! – Процедил я сквозь зубы.

- Но если ты хочешь жить в Корее, то тебе придётся это делать! – Хан Га Ин терпеливо мне разъяснила, что поклоны снимут много проблем в отношениях с другими людьми. Вот только, забыла показать, как это сделать стоя на костылях, или сидя в электрическом кресле-каталке!

Ничего, я научусь этим местным заморочкам, ведь надо контачить с аборигенами. Сегодня я решил проехать в холл госпиталя, так как мне сказали, что только там есть большое зеркало в рост человека, к которому доступ абсолютно свободный.

И вот, я сижу в своей каталке, перед большим зеркальным листом, стоящим напротив регистратуры. Смотрю на свой «фэйс», и тихо балдею. Мда! До Лалисы из Блэк Пинк мне, как от Земли до Плутона! Правда, надо сделать скидку на то, что я видал фотографии актрисы, когда ей уже было двадцать один год. А вот как она выглядела в детстве, я увидал только на фотографиях в телефоне онни и Бэм Бэма. Но там изображена весёлая, жизнерадостная девчонка, а не это «чудо красоты неописуемой», которое сейчас смотрит на меня из зеркала. Мда, на меня уставилась тощая шпингалетка., с довольно крупными для азиатов глазами и ёжиком подросших за эти дни волос. Хоть глаза такого же цвета, какие были у меня. Огромных лиловых синяков на лице практически нет. Поэтому. могу оценить свою внешность более-менее беспристрастно.

Кстати, а почему Лалиса такая тощая? Не может быть, чтобы её дома нормально не кормили, тем более. что отчим – шеф-повар. Хотя, тайки ведь этим вроде и славятся среди азиатских женщин своими хрупкими формами, и кукольным личиком. Сравнивая изображение в зеркале, с оставленной мне Бэм Бэмом фотографией, правда, личико, я пока у себя не наблюдаю. Хотя, если судить по младенцам, то они всегда такие пухлегнькие, но потом это всё с годами нивелируется, и к восемнадцати у них лица становятся такими, какими и хотела сделать их природа. Правда, у нас в Южной Корее многие айдолы делают пластику, улучшая формы лица и разрез глаз, делая второе веко. Но, как я узнал, в здешней Корее такими вещами никто не занимается. Как считают продюсеры, всё в айдоле должно быть природным. Кстати, я здесь среди медперсонала и больных, которых мне довелось видеть, не заметил ни одного несимпатичного лица.

Место действия: одна из трёх дорог, ведущая к госпиталю Понсэн.

Время действия: десять утра тринадцатого мая две тысячи девятого года.

За рулём минивэна сидит господин Ким Дже Ук. Сзади него устроились на креслах Сон Янг, Бэм Бэм, ещё три подростка и одна девочка из танцевальной группы. Дже Ук сосредоточенно смотрит на дорогу, сегодня слишком много машин, постоянно приходится тормозить. И вот, очередная пробка, и машина останавливается. От нечего делать Джи Ук включает радио:

- Сегодня компания Эл Джи заявила, что провела переговоры с лэйблом JYP, в результате которых прослушивание и танцевальный конкурс для лиц желающих стать трейни будут совмещены, и проведены в феврале следующего года.

Дже Ук с удивлением смотрит на панель автомобиля, откуда только что прозвучало объявление. Дети, которые шёпотом переговаривались о чём-то друг с другом, услышали только последнюю часть сказанного диктором, и застыли с открытыми ртами. Сориентировалась только онни Лалисы:

- Это здорово! Моя тонсен к февралю точно выздоровеет!

В это момент колона застывших машин опять начинает двигаться, и Джи Ук сосредотачивается на управлении автомобилем.

Место действия: холл госпиталя Понсэн.

Время действия: через час после описанных выше событий.

Прозрачные входные двери больницы разъезжаются и пропускают внутрь пятерых детей школьного возраста, девушку в лёгком бирюзовом платье, и важного господина в строгом костюме. Они заходят не с пустыми руками. У каждого из них в руках по большому пакету. Они хотят пройти внутрь госпиталя, но девушка замирает, увидев у зеркала в рост человека свою тонсен.

Лалиса сидит в кресле-каталке на колёсиках, и сосредоточенно смотрит в зеркало. В пальцах её правой руки зажата какая-то фотография. На девочке надет голубой больничный халатик. Она наклонила голову налево, и сосредоточилась на своём отражении в зеркале, поэтому, ничего не замечает вокруг себя, в том числе, и вошедших в холл людей.

Печально смотрю на то убожество, которое вижу в отражении. Думаю, что надо будет предпринять, чтобы эта ходячая вешалка, которая сейчас смотрит на меня из глубины зеркального слоя, стало похожим на Лису из Блэк Пинк. Работа предстоит долгая и тяжёлая. Поэтому надо будет наметить пути осуществления моего замысла, составить реальный план, что и когда делать, разбить его на этапы, чтобы не запутаться, и получить нужный результат. Поэтому я пропускаю приход онни с ребятами и Ким Дже Уком, и вздрагиваю от девичьего возгласа:

- Ой, Лалиса, почему ты в холле?

Поворачиваю голову на звук, и встречаюсь взглядом с онни. Та смотрит на меня округлёнными глазами, как будто не сама приходила ко мне все эти дни почти каждые сутки с Бэм Бэмом.

«Чего это с ней?» – Думаю я, но тут же замечаю удивлённые глаза с других ребят и вытаращенные зенки Ким Джи Ука. А вот это уже интересно.! Хотя, он впервые видит Лалису в больнице, но может сравнить то, что было до, и что есть теперь. Как видно, моё нынешнее состояние его шокировало. Смотрю на него, и думаю:

«Ну да, меня нынешнее положение бывшей Пранприи совсем не вдохновляет. Выглядит она, действительно, не очень. Ну, это ещё мягко сказано!».

Если честно говорить, то по мне лучше, если бы в зеркале отражался, пусть тощий, пусть побитый, но пацан, а не то жалкое создание, которое я вижу в отражении. Но реальность утверждает обратное, причём настойчиво, и столь безапелляционно, что хочется выть от бессилия что-либо изменить. Я мельком бросаю взгляд на халатик, ноги в гипсе, поднимаю глаза на всю эту банду моих теперешних знакомых. Вон тех четверых я вижу впервые, хотя, вроде эти ребята были на одной из фотографий, что показывал мне Бэм Бэм. Вот, от них отделилась девчонка с большим пакетом (да они все сегодня с какими-то пакетами, интересно, зачем?), и чешет прямо ко мне. Подскочила, и начала что-то говорить, но я почему-то её не понимаю. Это вроде не тайский, но похоже. Девчонка видимо увидала удивление на моём лице, и поэтому быстро перешла на корейский:

- Ой, Ладиса, извини, тут такое дело, что я от волнения перешла на исанский язык (один из языков Таиланда). Ты знаешь, что конкурсное прослушивание перенесли на зиму, и совместили с танцевальным конкурсом!

Смотрю на неё, и думаю:

«Она что, с дуба рухнула? Откуда я могу это знать, когда у меня в палате нет ни телевизора, ни компа, даже мобильника, и того нет! Проклятый доктор велел медсёстрам и всем остальным ничем не волновать пациентку. Вот и сижу в информационном вакууме!».

А эта шпингалетка, увидев непонимание в моих карих зенках, опомнилась, и переключилась на меня:

- Как ты себя чувствуешь, подруга? – И смотрит на меня такими честными, пречестными глазами, как будто её действительно интересует моё здоровье, а не перенос какого-то конкурса на зиму. Такое поведение этой девчонки мне не нравится, чувствую, что она ещё и в спину ударить может, если случай подвернётся. Запах керосина явственно проступает, и предвещает мне большие проблемы в отношениях с этой «подругой». Я напрягаюсь, но тут уже подходят все остальные желающие меня навестить.

Кортеж имени меня трогается, и мы направляемся в мою палату. Там, предварительно выгнав мужиков из палаты, меня взяли в оборот моя онни и эта девчонка, которую , как оказалось, зовут Ваан, а прозвище у неё Нинь. Я про себя перевёл с тайского на русский, получилось «сладкая маленькая девочка». Ну, насчёт маленькой, это точно – она ниже меня, а вот сладость её горчит, причём очень! И с этой Ваан мы лучшие подруги? Не верю! Хотя, может старая Пранприя и корешилась с этой Ваан, но я-то не она! Ладно, не будем пока накалять ситуацию, вдруг, моя первоначальная оценка этой девчонки неверна. Сон Янг тем временем раздела меня, ощупала каждый сантиметр тела, поцокала языком постучала пальцем по гипсу, и заявила:

- Я думала, что будет хуже! Слава Будде, синяки прошли. Вчера господин Ким звонил при мне доктору, который нас обрадовал, что скоро с тебя снимут гипс.

Ну, это не лезет, ни в какие ворота! Пациенту ничего не говорят, а доводят до него всю информацию через его родственников или знакомых! Странная система подготовки больных к изменениям. Пока сестра шуршала принесённым пакетом, Ваан спросила меня:

- Ты что, и исанский язык забыла? Мы ведь с тобой на нём секретничали в школе?

Интересно девки пляшут…

Осторожно спрашиваю:

- А я его точно знала?

- Конечно! – Скалит зубы эта Нинь. – Ты же меня ему научила! У тебя был дед с провинции, где на нём говорят, а не у меня! Просто, я к языкам способна, как мне учителя говорят.

Вот в чём дело! Придётся посмотреть потом, как доберусь до местного Интернета, что это за язык такой. Не знаю, смогу я его выучить или нет. Ведь от обладательницы этой тушки, в которой поселили меня, практически ничего не осталось. Не скажу же, что я вообще мужик, и никогда до этого не знал, что в Таиланде несколько языков. Может ещё потрепаться этой «подружке». Что я вообще то русский, из далёкой снежной России? Тогда точно в дурку загонят! Нет, я хочу спокойно жить, и свободно перемещаться! Пусть и в девичьем теле, но зато на свободе! Поэтому ответим так:

- Неужели? Хотя и омму с аппой, и онни, и Бэм Бэма не узнавала, как очнулась…

- Что ты говоришь?! – округляет глаза Нинь.

- Да, правда, пришлось даже ей фотографии показывать, чтобы она поверила нам ! – Подтверждает Сон Янг.

- О-о-о! – Изумляется Нинь, сделав круглые глаза. Тайцам это легче даётся, чем корейцам, у которых глаза немного уже. – Значит, ты и меня не узнала?

- И тебя тоже! – Подтверждаю, печально покивав головой.

На ум приходит анимешная картинка: провинившаяся девочка опускает голову, и шаркает ножкой в красивой туфельке. Примерно такой у меня сейчас вид. Замечаю, как Нинь недовольно поджала губы, и зачем-то посмотрела в окно. Ничего, переживёт! Тут, я, понимаешь, своих родственников не узнал, а ей на это плевать, лишь бы о ней все помнили! Ладно, пока сделаем вид девочки-одуванчика. Но с этой Нинь надо быть настороже.

Моя онни помогла своёй тонсен обратно натянуть больничный халатик, и открыв двери, рявкнула:

- Можете заходить!

Я аж подскочил от командирских ноток в голосе Сон Янг. Ну, сестрица, ну и выдала! С испугом подумал:

«Ни фига себе! Интонации у неё, как у моего сержанта в армии!».

В палату зашли парни.

- А где господин Ким? – Спрашивает онни у Бэма.

- Отдал мне пакет, и пошёл что-то спрашивать у доктора. Лалиса, ты не рада, что я привёл нашу группу?

Быстро поднимаю удивлённые глаза на Бэма, и начинаю часто-часто кивать головой, показывая, что я так рад, дальше некуда. Прямо писаюсь от восторга! Как же меня угораздило жить без них всё это время?! Просто поверить не могу в свою чёрствость!

Пацаны, увидав мою реакцию, расплылись в улыбках до ушей. А онни погладила меня по голове:

- Бедная моя девочка, бедная моя тонсен.

От такого обращения я скривился, на что Сон Янг среагировала мгновенно:

- Лалиса, тебе плохо?

Пришлось соврать:

- Ногу левую немного кольнуло. Но это бывает, сразу проходит.

Онни успокоилась, зато потом мне пришлось выслушивать рассказы всех парней и Нинь о том, как они испугались, когда пришло сообщение, что меня, сбила машина. Как они хотели в первый же день полным составом прийти в больницу, но их не пустили, сказали, что я в коме.

Потом перешли на подарки. В пакетах оказались различные корейские вкусняшки. Правда, я их никогда не пробовал, а меня в больнице кормили тайской едой. Я с удивлением узнал у медсестёр, что лежу на этаже, где лечатся ВИП персоны. А так я считаюсь тайкой, то и еда соответствующая. Даже зауважал себя от такой крутости! Хе, хе! В общем, завалили меня местными сладостями. Я вечером их попробовал. Вроде, несовместимые компоненты, на мой взгляд, в этих корейских пирожных и печёном. Но вкусно, чёрт возьми! Эх, принесли бы хоть какой-нибудь старый мобильник! Но нет! Раз доктор не разрешает, значит нельзя…

Примерно через два часа все наговорились, вывалив на мою бедную голову нужную и не нужную информацию, и ушли. Оставшись в тишине, я постарался уложить в голове то. что узнал из болтовни ребят.

Значит, Ким Джи Ук, у которого мы снимаем квартиру, имеет несколько домов, доставшихся ему в наследство от предков. Сдаёт он жильё в основном иностранцам, и в частности, тайцам. При этом господин Дже Ук работает инженером на одной из крупных корейских фирм. Он учился в университете имени Розенберга, в Швейцарии, где и познакомился, а потом подружился, с моим отчимом. Вместе они поехали в Таиланд, куда Дже Ука направила работать его компания, а Марко приехал в Бангкок для получения сертификата шеф-повара таиландской кухни. Там они жили у жены брата Дже Ука, моей матери. Отчим и мама пригляделись друг к другу, и стали мужем и женой. Значит, этот Ким Дже Ук, мой родной дядя? Выходит так! Еще я узнал, что Пранприя училась в школе, где преподавание велось на английском языке. Это частное учебное заведение называется Praphamontree II. Так вот откуда я знаю язык Шекспира! Мама водила Пранприю на танцы, заинтересовала музыкой. В общем, дала ребёнку направление. Пранприя профессионально занималась танцами, что позволило ей вступить в тайскую танцевальную группу «Ви Заа Кул». С этим ансамблем она и попала в Корею. Но вот тут я и увидал, что есть несоответствие с биографией Лалисы с моей вселенной. Та попала в Корею в 2010 году, после того, как заняла первое место на прослушиваниях, которые устроил в Бангкоке корейский лэйбл YG Intertaiment. А здесь ещё 2009 год, а я уже в Корее. Ну, что же, посмотрим, что у меня получится. Кстати, Сон Янг мне сообщила, что Лалиса по тайски означает «Та, которую обожают». Значит, у Манобан со старой Земли имя себя оправдало! Может и мне повезёт?

Место действия: кабинет доктора Пак Джин Хо.

Время действия: двенадцать часов дня.

За столом сидит хозяин кабинета, и что-то смотрит на экране монитора компьютера. В дверь стучат.

- Войдите! – Врач отстраняется от десктопа, и смотрит на открывающуюся дверь.

В комнату заходит одетый в дорогой костюм Ким Дже Ук.

- Садитесь! – делает приглашающий жест Джин Хо. Дже Ук сразу устраивается на стуле, и отвечая на вопросительный взгляд эскулапа, говорит:

- Вы сообщили онни Лалисы, что скоро снимите с пациентки гипс…

- Лалисы? – Удивляется врач, ещё не привыкший к новому имени больной. – А, да! Согласно анализам и проверке, дела у девочки идут довольно хорошо. Коленные суставы быстро заживают. Поэтому и принято решение снять гипс.

- Но как же могут идти хорошо дела у моей племянницы, если она выглядит, как тощая креветка! – Возмущается господин Ким.

- Вашей племянницы? – Ошарашено переспрашивает доктор.

- Да, она дочь моего брата, который уехал из семьи, жил в Таиланде, и там умер. Поэтому я, как настоящий кореец, и дядя, помогаю моей бывшей невестке и её теперешнему мужу, моему лучшему другу, устроить судьбу девочки. Говорите всё, как есть, доктор. Это поможет мне принять важное решение! - Дже Ук выжидательно смотрит на опешившего доктора. Тот быстро справляется с неожиданным известием, ведь он посмотрел в Интернете, кто такой Ким Дже Ук, и знает, что с таким человеком шутить опасно.

- Господин Ким, я не собираюсь вводить вас в заблуждение. Когда я говорил с онни девочки, я просто сказал, что на фоне полученных травм и перенесённых Лалисой операций, её состояние намного лучше. чем могло быть у человека, сбитого автомобилем. Удивительно, но факт, что регенерация костей и тканей на коленях у девочки практически находится в стадии окончания. Поэтому я и принял решение снять гипс. Насчёт внешнего вида вашей племянницы, господин Ким, могу сказать следующее. Тут дело в том, что она долго лежала в коме. Это всегда бывает с пациентами в таком состоянии. Поедет домой, и за месяц наберёт вес. Так что, это не проблема.

- Но как быть с тем, что она потеряла память?

- Она её не потеряла. Я должен по этому поводу проконсультироваться с нашим психологом. Он проведёт тесты, и определит, что можно сделать, чтобы разблокировать участки мозга, отвечающие за память. К сожалению, тут мы бессильны, и надо просто подождать. Она может всё вспомнить сама в любой момент…

- А если не вспомнит?

- Бывает и так. Но, обычно, память частично восстанавливается. План полной реабилитации Лалисы составлен. Наряду с терапевтическими процедурами, будет, как я уже сказал, привлечён к работе и наш психиатр…

- Какой психиатр? Лалиса ведь не сумасшедшая! – Чуть не взревел Дже Ук.

- Нет, нет! Что вы! Психиатр нужен для снятия стресса, в котором находится ваша племянница после аварии. Это для неё тяжело, очень тяжело. Она ведь понимает, что потеряла память, и очень переживает. Это отражается на её внешнем виде. – Джин Хо берёт результаты последних анализов и томографии со стола, и открывает их. – Все данные говорят о том, что ваша племянница практически здорова. Поэтому, нам нечем воздействовать на её организм, а в мозг вмешиваться мы не можем. Если он не захочет, то и память к девочке может не вернуться. Чтобы устранить психологические проблемы, вызванные этой травмой, и нужен врач соответствующего направления. Мозг вашей племянницы совершенно здоров.

- Спасибо доктор, выдыхает Дже Ук. – А я уже испугался, подумал, что придётся класть Лалису в психиатрический диспансер.

- Что вы, что вы! Она вполне вменяема при общении и нет никаких признаков психического расстройства. Просто, из-за временной потери памяти, у неё возникают проблемы с правильным поведением в обществе. Она не помнит, как вести себя со старшими, иногда задаёт странные вопросы, но это всё преодолимо. Физически, она здорова.

- Я услышал от вас то. что хотел, доктор! Спасибо, что вы заботитесь о моей племяннице. Я вижу, что вы прекрасный специалист, и рад, что Лалиса попала на лечение к вам. – Посмотрев на часы, Дже Ук встал, и сказал, - Мне уже пора, ещё и детей отвезти домой надо. До свиданья!

- До свидания! – Поспешил ответить доктор. Он подождал, пока господин Ким не уйдёт, затем выдохнул, и подумал:

«Хорошо получилось. Вот ведь, придётся медсёстрам сказать, что это племянница Кима. Пусть лучше смотрят за этой Лалисой, пусть пылинки с неё сдувают! Не дай бог, господину Киму что-то не понравится или племянница ему пожалуется. Ведь потом хлопот не оберёшься!».

Доктор со страхом вновь взглянул на закрытую дверь, и помотал головой, чтобы сбросить напряжение, накопившееся за время этого нелёгкого для эскулапа разговора.

Место действия: Мемориальный госпиталь Понсэн, ВИП плата номер восемь.

Время действия: три часа дня.

Слава богу. Все ушли! Немного полежал на кровати, а вот теперь решил встать. Медсестёр решил пока не звать. С трудом, на двух костылях дополз самостоятельно до окна. Стою, опираюсь на подоконник. Смотрю наружу, думаю и одновременно осматриваю город, ну, ту его часть, что отсюда видна:

«Мда, хреново как-то получается. Живу теперь в девичьем теле с мозгами мужика. Как ни пытаюсь не думать об этом, всё равно, мысли возвращаются к этой теме. Что делать? Как ни крути, от реальности не убежишь! Как теперь мне жить? Тело ведь у меня теперь женское… Хотя, если подумать, женщины ведь составляют половину человечества, и большинство из них прекрасно живёт, и, как говориться, в ус не дует. Ладно, как-нибудь справлюсь. Жить то надо! Теперь о минусах и плюсах. Итак, минусы:

- женское тело ,

- разбитые колени,

- куча невесть откуда, свалившихся мне на голову знакомых и родственников,

- попадание в абсолютно незнакомую мне с ментальной точки зрения среду,

- полное незнание обычаев Кореи.

Мда, что-то слишком много этих самых минусов…

Ладно, переходим к плюсам. А они вообще есть? Да, итак:

- тело молодое, принадлежало двенадцатилетней девочке, значит, несколько десятков лет с плеч долой,

- есть возможность, всему научится, и приспособиться к местным условиям.

Всё! Больше никаких плюсов я для себя не вижу.

Надо будет долго и упорно работать, чтобы чего-нибудь достичь. Но… Нельзя забывать, что теперь я девчонка внешне, но саму психологию лиц женского пола, просто не понимаю. Они же все какие-то немного странные, как будто их прислали с другой планеты. И ненормальности у них свои есть, и заморочки, от которых у любого мужика волосы дыбом станут. У большинства из тех женщин, с которыми я общался на старой Земле, на уме были только чувства и тряпки. А это их: «мне нечего одеть!». И стоит дура дурой перед открытыми дверями гардероба, заваленного различным шмотьём. Да и опасность женского тела в том, что теперь не я охотник, а за мной самцы охотиться будут! Чёрт! А вот этого допустить нельзя! Никаких мужиков, никакого секса! Как выйду отсюда, надо будет записаться на какие-нибудь курсы самообороны для женщин. Если, конечно, они тут существуют».

Разволновался я от этих мыслей не на шутку. Даже голова закружилась. Пришлось срочно начать глубоко дышать, чтобы успокоиться. Прошло минут пятнадцать, прежде чем мне удалось привести организм в порядок. Но тут в моей голове из чёрт знает, каких глубинных слоёв мозга, выкристаллизовалась ещё одна мысль, которая чуть не ввергла меня в депрессию:

«А ведь у женщин каждый месяц бывают эти, каких там… Да, они так и называются, «месячные». Значит, и у меня они потом появятся? Если уже не появились…Охренеть! Вот это попал!»

Пришлось вновь успокаиваться, но голова всё равно кружилась. Сделал волевое усилие, и кое-как дополз на костылях до кровати. Кресло-каталку я не применял, чтобы немного расшевелить мышцы. Очевидно, мои переживания вымотали организм, и быстро погрузили в глубокий сон.

Я увидел, что стою на сцене, перед большим количеством фанатов. На мне красное платье, у рта микрофон, и я что-то пою. У меня волосы покрашены в пшеничный цвет, что гармонично смотрится с моим лицом. Во сне я был взрослее лет на шесть.

Мой сон – Лалиса на сцене.

Я кончаю петь, раздаётся рёв фанатов, везде взлетают вверх плакаты: «Лиса – самая лучшая!», «Лиса, ты мой кумир!», «Я люблю тебя Лиса!». Последний плакат держит какой-то толстый очкарик, лет на пять младше меня, и облизывает губы, смотря прямо мне в глаза. Внезапно, я оказываюсь перед ним, и бью ногой по яйцам, но это эффекта не приносит, а очкастый толстяк глумливо лыбится, и говорит: «У меня стальные яйца, ха, ха, ха!»…

Просыпаюсь в холодном поту. Что за дурацкие сны снятся? Сердце гулко стучит, я поднимаю голову с подушки, и осматриваюсь. Уже вечер. Спать не хочется. Вроде успокоился. Мда! И кто, и главное, зачем, меня сюда забросил? Попадись он мне сейчас под руку. Прибил бы точно! Ну, не благодарность же ему объявлять! Ладно, скоро обход…

Место действия: Мемориальный госпиталь Понсэн, ВИП палата номер восемь.

Время действия: десять утра четырнадцатого мая две тысячи девятого года.

Проснулся сегодня довольно рано. На улице лил дождь, поэтому в палате стоял полумрак. Поехал в туалет на кресле-каталке. Потом медсестра занесла поднос с едой. Сегодня процедур не будет, поэтому я лежу на кровати, не знаю, что делать. В голове пусто, мыслей никаких, хоть стой, хоть падай. Внезапно открылась дверь, и появился Ким Дже Ук. Раньше он никогда один не приходил. Интересно, что случилось? Мужчина взял стул, и сел прямо у моей кровати. Это меня немного напрягло, и я инстинктивно вжался в матрас.

- Лалиса-ян, не бойся, я ничего тебе плохого не желаю! Ты ведь моя племянница, а это значит, что я должен позаботится о тебе. Поэтому я предлагаю вот что. Пока ты будешь учится в школе, поживёшь у меня дома, а не на съёмной квартире. Я тебя познакомлю со своей женой, и твоей двоюродной сестрой, Сон Ми. Для тебя уже готовится отдельная комната.

- А как моя онни? – Спрашиваю я новоприобретённого дядю.

- Во-первых, Лалиса, старших перебивать нельзя! Во вторых, твоя онни уедет в Сеул, ей ведь учится надо. Да и моя дочь примерно такого же возраста, как и твоя онни. Так что, общий язык найдёте. Сон Ми поступила на факультет актёрского искусства, поэтому и мы потом переедем в Сеул. У меня и там есть шикарный дом. Завтра я приведу свою дочь и жену, чтобы вы познакомились. Тебе всё понятно?

- Да. - Лепечу я, почувствовав от Дже Ука скрытую угрозу.

- Хорошо! Ни о чём не беспокойся, если что надо, говори, с деньгами проблем не будет! – Господин Ким встаёт, вытаскивает из кармана мобильный телефон, протягивает мне. Я вопросительно смотрю на дядю. Он усмехается:

- Не бойся, доктор разрешил! Кстати, тебя скоро начнёт лечить психиатр. Не бойся, это только для восстановления твоей памяти. Ну, ладно! Я пошёл, на работу пора.

Мужчина отодвигает стул, и выходит из палаты. Я провожаю его взглядом, а в голове крутится паническая мысль:

«Какой, к чертям собачьим, психиатр? Я ведь не сумасшедший! Хотя, дядя сказал, что тот нужен для восстановления моей памяти, вернее, памяти усопшей тайки. С этими мозгоправами надо держать ухо востро! Ещё вдруг прознает, что я не тайка, вообще, в дурдом запрёт!» - Заметались тревожные мысли в голове. Но, сколько ни думай, как я понял, раз я тут маленькая девочка, школьница, то и считаться с моим мнением никто не будет. Чёртовы корейские правила! Немного успокоившись, берусь за подарок. Так, «Самсунг». У нас такой телефончик – давно забытое прошлое, а тут, это новинка 2009 года. Знаком я с этой штукой.

Интересно, сколько дядя за него заплатил. Вначале надо настроить эту игрушку. Так, переведём всё на тайский, так как я его быстро читаю. Могу поставить и русский, но боюсь, что если кто-нибудь сунет нос в мой телефон, потом будет много вопросов. А тайский алфавит подозрений не вызовет, ведь все знают, что я тайка. Хотя, если понадобится, буду писать кириллицей то, что не хочу, чтобы кто-нибудь узнал. Так, а что это выскочила за иконка? Интернет? Но у нас в 2009 году для подключения к телефону Интернета требовалось идти платить деньги в офис оператора. А здесь что, не так? А ну проверю! Ух, ты! Здесь Интернет подключается автоматически, при покупке телефона! Прямо, как у нас в 2022 году! Это хорошо! Значит, есть и аппараты, через которые можно пополнять счёт на телефоне. Ладно, с этим разберёмся потом!

Входим в Интернет. Регистрируемся. А ник какой себе подобрать? Не напишу же «Федя» или «Петя». А может только значок какой-нибудь прилепить? Так. Оп! Нельзя без Ника. Ладно, пока поставлю иконку. Так, что у нас есть? О, вот это подойдёт!

Иконка, похожая на Лису.

Так, теперь ник. Что выбрать? Написать «Лиса»? Нет, лучше какое-нибудь название… Стоп! «Блэк Пинк». Вот! Такой группы пока тут нет, и до её создания довольно далеко. Хорошо, зарегистрировались. Так, тут что, нет «Гугля»? Да, какой-то «Ихрон» вместо него предлагает свои услуги. Ага, и «Файрфокса» тоже нет! Есть зато «Марон». Ладно, поставим его. Так, закачалось, что теперь тут открывать и закрывать? Возился два часа, но установил всё, что нужно. Рабочий стол отличается оттого, что я знал со старой Земли. Ничего, привыкну.

Так, теперь посмотрим, где у них тут магазины. А, нашёл. Значит, смотрим , сколько стоит этот телефон…. Вот он! Дядя обрадовал племянницу всего за пятьсот тысяч вон или четыреста пятьдесят долларов. Не густо… Ну, ладно, дарёному коню, в зубы не смотрят. Может потом порадует меня? Хотя, он же говорил, что для меня готовится в его доме отдельная комната. Может в ней будет хотя бы планшет? На ноутбук или десктоп я не надеюсь. Хотя, посмотрим, сколько они здесь стоят. Так, магазин электроники. Смотрим. Ну, фактически цены на уровне этого телефона. Значит, можно ждать подарка. Но вот только системы какие-то тут странные. Нет никаких «Пентиумов», зато целая серия «Олайров». Сейчас посмотрим, что это такое. Ого! Они что, на уровне нашей серии «И3-И9»? Эти засранцы нас обогнали по всем видам электронных компонентов? Не может быть! Хотя, мир тут другой, вполне возможно. Тогда здесь должен быть и «Ютуб». Да, есть! Только называется «Юмув» Хорошо, значит и мой телефон на уровне наших двадцатых годов двадцать первого века! Только из-за этого я уже не жалею, что сюда попал. Вот, если бы и тело осталось мужским, это было бы то, что надо!

Весь день ч игрался с телефоном, и только потом сообразил, что дядя мог записать туда свой номер. Действительно! Тут оказались номера доктора, моей онни, родителей ( бангкокский). Звонить я никому не стал. Пока просто незачем. Дяде спасибо скажу потом, когда перееду к нему в дом. Как там меня учила Хан Га Ин? А, значит кланяемся, и говорим:

- Спасибо дядя, что вы заботитесь обо мне!

Ага! Именно так, и никак иначе. Придётся выучить наизусть все эти корейские заморочки. Главное, не запутаться в этих поклонах. Да и их «вертикаль власти» типа «старший - младший» надо хорошо освоить, а то дадут когда-нибудь по шее. Да, вспомнил! Тут практически нельзя знакомиться на улице с человеком противоположного пола. И пацаны тусуются с пацанами, а девчонки – с девчонками. Но это же идиотизм! А как они себе пару выбирают? Ладно, мне пары не нужно, но настоящие кореянки как решают эту проблему? Не понимаю. Наверное, потому у них и рождаемость такая низкая. Это я про нашу Южную Корею. Но если и здесь так, то с одной стороны, для меня это хорошо. Но с другой стороны, я девчонок не понимаю… Да, проблемы, везде проблемы…