«Бещисленные рати и великия труды…»: Проблемы русской истории X–XV вв.

Титулование «всея Руси» и русские князья XI–XIII вв.[285]

После выхода в свет в 1890 г. статьи М. А. Дьяконова «Кто был первый великий князь "всея Руси"»[286] в науке утвердилось представление, что первым носителем данного титула являлся Михаил Ярославич Тверской, вступивший в 1305 г. на великокняжеский стол во Владимире[287]. Однако за прошедшее столетие выявлен ряд более ранних упоминаний князей с определением «всея Руси». Было предпринято несколько попыток сводки таких известий — Х. Ловмяньский в 1972 г.[288], автором этих строк в 1996 г.[289], С. Н. Кистеревым в 2002 г.[290] и М. Агоштон в 2005 г.[291] По мнению Х. Ловмяньского, в домонгольский период определение «всея Руси» связывалось с обладанием Киевом, но было не более чем книжным, торжественным оборотом, а начиная с середины XIII столетия, с Александра Невского, приобрело официальный характер и перешло к его потомкам[292]. С. Н. Кистерев пришел к выводу «о существовании, начиная с княжения в Киеве Всеволода Ярославича, титула "великий князь всея Руси", правом на который поначалу обладали князья, занимавшие киевский великокняжеский стол, а затем, с середины XIII в., представители Всеволодова "гнезда" — Александр Невский и его преемники на владимирском престоле в лице тверских и московских владетелей»[293]. М. Агоштон считает, что «князьями всея Руси» стали в XII в. именовать киевских князей византийцы, а в XIII столетии это понятие было освоено русскими книжниками[294]. Но указанные работы были посвящены более широкому кругу проблем, чем применение определения «всея Руси» по отношению к князьям до XIV столетия; к тому же все четыре имеющиеся в литературе перечня случаев его употребления в данный период оказываются неполны[295]. Поэтому представляется полезным еще раз обратиться к этой теме[296].

В настоящее время известно восемь случаев применения определения «всея Руси» к князьям, жившим ранее Михаила Ярославича.

1. На опубликованной в 1998 г. В. Л. Яниным и П. Г. Гайдуковым печати Всеволода (в крещении Андрея) Ярославича, бывшего киевским князем в 1078–1093 гг., читается греческая надпись: Κ[UΡΙ]Ε ΒΟΗΘΕΙ Τω Ϲω ДΟUΛω ΑΝДΡΕΑ ΑΡΧΟΝΤΙ ΠΑϹΗϹ ΡωϹΙΑϹ — «Господи, помоги своему рабу Андрею, князю всея Руси»[297].

2. В послании митрополита Никифора Владимиру Мономаху (киевский князь в 1113–1125 гг.) — «к Володимеру, князю всея Руси, сыну Всеволожю, сына Ярославля»[298].

3. В Ипатьевской летописи под 1125 г. — «Преставися благовѣрный князь христолюбивый великии князь всея Руси Володимерь Мономахъ»[299].

4. В послании Константинопольского патриарха Луки Хрисоверга владимирскому князю Андрею Боголюбскому (60-е гг. XII в.) — «молвена суть многажды (речь идет об обвинениях, предъявляемых Андреем ростовскому епископу. — А. Г.) во своемъ тамо у васъ соборѣ и предъ великимъ княземъ всеа Руси»[300]. Имя князя не названо, но поскольку имеется в виду апелляция Андрея к носителям высшей церковной и светской власти на Руси, ясно, что речь может идти только о киевском князе. Это мог быть либо Ростислав Мстиславич, княживший в Киеве в 1160–1167 гг., либо (если верна датировка послания 1168 г.[301]) Мстислав Изяславич[302].

5. В приписываемом Андрею Боголюбскому Слове о празднике 1 августа (60-е гг. XII в.) — «сии праздникъ уставленъ бысть худымъ и грешным рабом Божиим и пречистыя его матерее Богородице Андреем князем, сыном Георгиевымъ, внукомъ Манамаховымъ именем Владимира, царя и князя всея Руси»[303].

6. В Лаврентьевской летописи под 1212 г. — «Преставися великыи князь Всеволодъ, именовавыи в святомь крещеньи Дмитрии, сынъ Гюргевъ, благочестиваго князя всея Руси, внукъ Володимера Мономаха»[304]. Как «князь всея Руси» определен здесь Юрий Долгорукий, княживший в Киеве (с перерывами) с конца 40-х гг. XII в. до своей смерти в 1157 г.[305]

7. В Житии Авраамия Смоленского (середина XIII в.) — «при княженьи великого и христолюбиваго князя Мьстислава Смоленьскаго и всея Роускыа»[306]. Речь вдет о Мстиславе Романовиче, княжившем с 1197 по 1212 гг. в Смоленске, а затем, до своей гибели в битве на Калке в 1223 г., — в Киеве.

8. В начальной статье Галицко-Волынской летописи (третья составная часть Ипатьевской) — «По смерти же великаго князя Романа, приснопамятнаго самодержьца всея Роуси»[307]. Имеется в виду Роман Мстиславич, князь волынский и галицкий († 1205 г.), являвшийся в первые годы XIII в. сильнейшим князем в Южной Руси.

Приведенный материал позволяет сделать два заключения. Во-первых, определение «всея Руси» прилагалось в конце XI–XIII в. исключительно к киевским князьям[308]. Во-вторых, в пяти случаях из восьми определение «всея Руси» применяется без одновременного употребления определения «великий». Еще в одном случае — с Мстиславом Романовичем — определение «великий» отделено от определения «всея Руси» эпитетом «христолюбивый». Т. е. только в двух случаях (№ 3 и 4) мы видим обычную в XIV–XV вв. формулу: «великий князь всея Руси». Резонно предположить, что в домонгольскую эпоху такой формулы еще не сложилось. Это хорошо видно из фрагмента № 6: Всеволод Великое Гнездо, о кончине которого идет речь, назван «великим князем», но без определения «всея Руси» (так как он не княжил в Киеве), а его отец Юрий Долгорукий назван «князем всея Руси» (ибо он являлся киевским князем), но не определен как «великий».

В связи с этим необходимо коснуться вопроса о титуле «великий князь». Определение «великий» изредка прилагалось к киевским князьям, но последовательно стало применяться к князьям владимирским с конца XII в. — со Всеволода Великое Гнездо[309]. При этом в Новгороде вплоть до первых лет XIV в. такое титулование владимирского князя не признавали[310], а в Южной Руси оно применялось, но с обязательным добавлением определения «суздальский», снимающего претензии на общерусское верховенство[311]. Таким образом, можно говорить о «сосуществовании» (с конца XII в.) титула «великий князь» для князей владимирских и определения «всея Руси» (применявшегося, по меньшей мере, с конца XI столетия) для князей киевских. При этом последнее определение не может рассматриваться лишь как почетное обозначение, прилагавшееся к наиболее выдающимся князьям (как было в домонгольский период с термином «царь»). Если такое можно допустить по отношению к Владимиру Мономаху и к ретроспективным определениям Юрия Долгорукого и Романа Мстиславича, то именование «князем всея Руси» Мстислава Романовича есть указание на его княжение в Киеве (помимо Смоленска — места действия Жития Авраамия). Особенно же показательно послание Луки Хрисоверга: здесь не названо даже имя князя, и эпитет «всея Руси» призван дать понять, что речь идет о главном русском князе, т. е. киевском.

Таким образом, дошедшие до нас примеры применения определения «всея Руси» по отношению к князьям домонгольского периода позволяют прийти к выводу, что, не являясь официальным титулом, оно было, тем не менее, принадлежностью князей киевских, считавшихся «старейшими» на всей Руси: киевские князья обладали правом на такое определение, иногда оно употреблялось взамен указания на княжение в Киеве.

После Батыева нашествия киевское княжение оказалось, по воле монгольских ханов, в руках великих князей владимирских — сначала Ярослава Всеволодича, затем его сына Александра Невского. В известиях о вокняжения того и другого во владимирском летописании встречаем формулы, практически синонимичные понятию «всея Руси»: «Батый… рече ему: Ярославе. Буди ты старѣи всѣм князем в Русском языцѣ»; «…приказаша Александрови (в Каракоруме. — А. Г.) Кыевъ и всю Русьскую землю»[312]. Эти формулировки описывают тот же объем властных прерогатив, что и определение «всея Руси» у киевских князей более раннего времени[313]. Возможно, статус киевских князей имели и преемники Александра на владимирском великокняжеском столе — его брат Ярослав и сын Дмитрий[314]. Первым владимирским великим князем, который, несомненно, не являлся одновременно князем киевским, был Андрей Александрович (1294–1304)[315]. По отношению к нему источники не сохранили применения определения «всея Руси». Оно прилагается один раз, в послании Константинопольского патриарха Нифонта к преемнику Андрея на владимирском столе — Михаилу Ярославичу[316]. Михаил, таким образом, является первым великим князем владимирским, поименованным в дошедших до нас источниках с определением «всея Руси», несмотря на отсутствие под его властью Киева.

Есть ли основания говорить о «принятии» Михаилом титула «великий князь всея Руси»? Такое суждение было бы правомерно, если бы, начиная с него, великие князья владимирские последовательно именовались с определением «всея Руси». Однако этого не произошло. Сам Михаил именуется таким образом лишь один раз; он не назван с определением «всея Руси» ни в летописных известиях, ни в своих договорах с Новгородом, ни в Житии, написанном его духовником игуменом Александром. Преемники Михаила на великокняжеском столе Юрий Данилович (1317–1322), Дмитрий Михайлович (1322–1326) и Александр Михайлович (1326–1327) не именуются «великими князьями всея Руси» ни разу. В отношении Ивана Калиты (великий князь в 1328–1340 гг.) встречаются четыре случая такого определения[317] (при этом в его духовных грамотах оно отсутствует), в отношении его соправителя в 1328–1331 гг. Александра Васильевича Суздальского — ни одного. Семен Иванович (занимал великокняжеский стол в 1340–1353 гг.) именуется «великим князем всея Руси» восемь раз[318], Иван Иванович (1354–1359) — четыре раза[319], Дмитрий Константинович Суздальский (великий князь владимирский в 1360–1362 гг.) — ни разу. Таким образом, из восьми князей, занимавших владимирский стол между Михаилом Тверским и Дмитрием Донским, с определением «всея Руси» в сохранившихся источниках именуются лишь трое, т. е. менее половины[320], и те в относительно редких случаях; обычным продолжал оставаться титул «великий князь»[321].

Официальным, т. е. обязательным в документации, исходящей из великокняжеской канцелярии, титул «великий князь всея Руси» стал только в 80-е гг. XV в., при Иване III[322]. В предшествующие эпохи это не титул в собственном смысле данного понятия, а определение, на которое имели право князья, признававшиеся главными («старейшими») на всей Руси. В домонгольский период это князья киевские. С середины XIII столетия право на именование князьями «всея Руси» получили великие князья владимирские — поначалу благодаря обладанию Киевом. Таким образом, никакого «принятия титула» Михаилу Ярославичу не требовалось: получив от ордынского хана ярлык на великое княжение, он приобретал право называться «князем всея Руси».

Тем не менее, княжение Михаила Ярославича — весьма существенная веха в истории определения «всея Руси» по отношению к князьям. Во-первых, он является первым великим князем владимирским, который поименован «князем всея Руси», не будучи одновременно обладателем киевского стола. Общерусское княжеское «старейшинство» полностью отрывалось, таким образом, от княжения в Киеве; завершился переход статуса «общерусской» столицы от Киева к Владимиру[323]. Во-вторых, с эпохи Михаила Ярославича прослеживается «слияние» эпитетов «всея Руси» и «великий» в единую формулу — «великий князь всея Руси», по-видимому, именно благодаря окончательному перенесению понятия об общерусском политическом верховенстве — княжении «всея Руси», ранее связывавшемся с обладанием киевским столом, на владимирское княжение, именовавшееся «великим».