Ледяной холод

24

Когда Джейн, Габриэль и Сансоне приехали на место происшествия, они обнаружили, что поисковая команда уже ждала их на обочине дороги. Джейн узнала шерифа Фейхи и заместителя Мартино, а также старого чудака Монтгомери Лофтуса, владельца этой земли, который поприветствовал вновь прибывших, неохотно кивнув. По крайней мере, на этот раз он не размахивал винтовкой.

"Вы принесли вещи?" — спросил Фейхи.

Джейн подняла сумку. "Мы взяли несколько вещей из ее дома. Здесь наволочки и одежда из ее корзины для грязного белья. Этого должно быть достаточно, чтобы дать им возможность взять след".

"Мы можем забрать их?"

"Держите. Пусть они будут у вас, столько, сколько потребуется, чтобы найти ее".

"Это логичное место, чтобы начать". Фейхи передал сумку заместителю Мартино. "Если она выжила в аварии и заблудилась, они могут взять ее след отсюда".

Джейн и Габриэль подошли к краю дороги и посмотрели вниз в овраг. Останки внедорожника по-прежнему лежали здесь, его обугленная поверхность сейчас была покрыта снегом. Она не понимала, как кто-то мог выжить в такой аварии, не говоря уж о том, чтобы уйти оттуда на своих ногах. Но багаж Мауры был в этом автомобиле, поэтому логично было предположить, что Маура была в этом злополучном внедорожнике, когда он упал с обрыва. Джейн попыталась представить себе, как могло произойти это чудесное спасение. Возможно, Мауру выбросило из автомобиля на мягкий снег, и это спасло ее от пожара. Возможно, она бродила по обломкам, ошеломленная и потерявшая память. Джейн рассматривала местность и почувствовала прилив оптимизма, что они найдут Мауру живой. Именно поэтому она не сообщила Дэниелу Брофи об их возвращении в Вайоминг. Даже если бы ей удалось проникнуть через изоляцию, которой он себя окружил, она не могла бы предложить ему никакой надежды на другой результат, ни возможности того, что эти поиски изменят окончательный ответ. Если Маура была в том внедорожнике, она сейчас почти наверняка была мертва. И все они были здесь, чтобы найти ее тело.

Собаки и поисковики начали ходить по обломкам, останавливаясь каждые несколько метров, пока ищейки обнюхивали участок в поисках запаха. Сансоне ходил с ними внизу, но держался в стороне, словно члены команды считали его аутсайдером. И неудивительно. Он был неулыбчивым человеком, к мрачной и неприступной фигуре которого, казалось, трагедии прошлого цеплялись как плащ.

"Этот другой парень — священник?"

Джейн обернулась и увидела Лофтуса, стоящего рядом с ней, неодобрительно глядя на захватчиков его собственности. "Нет, он просто друг", — сказала она.

"Заместитель Мартино сказал, что в прошлый раз вы приезжали со священником. А теперь этот чувак. Ха", — крякнул Лофтус. "Интересные у нее друзья".

"Маура была интересным человеком".

"Я так и понял. Но все мы в итоге уходим одинаково". Он взял шляпу за поля, кивнул им и уехал назад на своем пикапе, оставив Джейн и Габриэля одних на дороге.

"Ему будет тяжело, когда они найдут тело", — произнес Габриэль, глядя на Сансоне.

"Ты думаешь, что она там внизу".

"Мы должны быть готовы к неизбежному". Он наблюдал, как Сансоне монотонно двигался по оврагу. "Он влюблен в нее, не так ли?"

Она печально усмехнулась. "Думаешь?"

"По какой бы причине он не оказался здесь, я рад, что он приехал. Он делает вещи гораздо проще".

"Обычно это делают деньги". Частный самолет Сансоне отвез их прямо из Бостона в Джексон-Хоул, избавив от бронирования авиабилетов, прохождения через металлоискатель и подачи документов на то, чтобы провезти их оружие. Да, деньги делают все проще. Но они не делают счастливее, подумала она, глядя на Сансоне, который вышагивал, мрачный как гробовщик, вокруг обугленного внедорожника.

Поисковики сейчас ходили все более широкими кругами вокруг автомобиля, очевидно, не обнаружив никакого запаха. Когда, наконец, Мартино и Фейхи стали подниматься назад по тропе, неся сумку с вещами Мауры, Джейн поняла, что они закончили.

"Они ничего не почуяли?" — спросил Габриэль, когда двое мужчин вышли на дорогу, тяжело дыша.

"Ни дуновения". Мартино бросил сумку в свою машину и захлопнул дверь.

"Думаете, прошло слишком много времени?" — спросила Джейн. "Может быть, ее запах выветрился?"

"Одна из этих собак обучена на поиск трупов, и она не подала никакого сигнала. Кинолог считает, что проблема в огне. Запах бензина и дыма отбивает у них нюх. И плюс еще сильный снегопад после". Он посмотрел на поисковую команду, которая поднималась в их сторону. "Если она там, не думаю, что мы найдем ее до весны".

"Вы уезжаете?" — спросила Джейн.

"А что еще мы здесь можем сделать? Собаки ничего не нашли".

"Так что, мы просто оставим ее тело там внизу? Где падальщики смогут найти его?"

Фейхи отреагировал на ее тревогу усталым вздохом. "Где Вы предлагаете начать нам копать, мэм? Укажите место, и мы сделаем это. Но вы должны смириться с тем, что это поиски трупа, а не спасательная операция. Даже если она пережила падение, то бы не выжила после взрыва. Не после того, как прошло столько времени".

Поисковики вскарабкались обратно на дорогу, и Джейн увидела разгоряченные лица с понурыми выражениями. Собаки выглядели такими же унылыми, они даже больше не виляли хвостами.

Сансоне поднялся последним и казался мрачнее всех. "Они недостаточно долго искали", — заявил он.

"Даже если бы собаки нашли ее, — спокойно отметил Фейхи, — это не изменило бы результата".

"Но мы хотя бы знали бы. У нас было бы тело, которое нужно похоронить", — сказал Сансоне.

"Знаю, трудно принять, что у Вас нет окончательного ответа. Но здесь такое иногда случается, сэр. Сердечный приступ у охотника. Путешественник заблудился. Небольшой самолет упал вниз. Иногда мы не можем найти останки несколько месяцев или даже лет. Мать-Природа решает, когда отдать их". Фейхи посмотрел на вновь начавший падать снег, сухой и мучнистый, как тальк. "И она не готова отдать это тело. Не сегодня".

Ему было шестнадцать лет, родился и вырос в Вайоминге, и его имя было Джулиан Генри Перкинс. Но только взрослые — учителя, приемные родители и социальный работник называли его так. В школе в хорошие дни одноклассники называли его Джули-Энн. В плохие дни они звали его Уродка Энни. Он ненавидел свое имя, но это было тем, что выбрала его мама после того, как посмотрела несколько фильмов с героем по имени Джулиан. Это было в духе его матери — всегда делать нечто глупое, вроде того, чтобы назвать ее сына именем, которого ни у кого не было. Или бросить Джулиана и его сестру с их дедом, а самой сбежать с барабанщиком. Или, вернувшись к своим детям десять лет спустя, вдруг обнаружить истинный смысл жизни в словах пророка по имени Иеремия Гуд.

Мальчик рассказывал все это Мауре, пока они медленно шли вниз по склону, собака тяжело дышала позади них. С тех пор, как они наблюдали за огнем, сжегшим Царство Божие, прошел день, и только сейчас мальчик почувствовал, что спуститься в долину будет безопасно для них. К ее ботинкам он привязал пару самодельных снегоступов, изготовленных с помощью инструментов, найденных в так кстати незапертых домах в городке Пайндейл. Она хотела сказать ему, что это была кража, а не сбор мусора, но подумала, что он не поймет разницы.

"Так как ты хочешь, чтоб тебя называли, раз тебе не нравится имя Джулиан?" — спросила Маура, пока они шли в Царство Божие.

"Мне все равно".

"Большинству людей не все равно, как их называют".

"Не понимаю, зачем всем людям нужны имена".

"Поэтому ты продолжаешь называть меня мэм?"

"Животные не пользуются именами, и они в прекрасных отношениях. В лучших, чем большинство людей".

"Но я же не могу продолжать говоритьэй, ты".

Они некоторое время шли, скрипя снегоступами, мальчик впереди прокладывал дорогу. Его оборванная фигурка перемещалась по белому пейзажу, собака двигалась по пятам. И позади была она, по доброй воле следующая за этими двумя дикими и грязными существами. Возможно, "стокгольмский синдром" был причиной того, что она отказалась от всех мыслей сбежать от мальчика. Он дал ей пищу и кров, и за исключением того удара по голове, когда пытался заставить ее замолчать, мальчик не причинил ей боли. На самом деле, он даже не пытался прикоснуться к ней. Так что она старательно вживалась в роль частично узницы, частично гостьи, и в этой роли она и последовала за ним в долину.

"Рэт", — вдруг бросил он через плечо.

"Что?"

"Так моя сестра Кэрри называла меня".

"Это не очень-то красивое имя — Крыса".

"Нормальное. Это из того мультика про крысу, которая любила готовить".

"Ты имеешь в виду"Рататуй"?"

"Ага. Дедушка водил нас на него. Мне понравился этот фильм".

"Мне тоже", — сказала Маура.

"Во всяком случае, она начала называть меня Рэт, потому что я иногда готовил ей завтрак по утрам. Но только она называла меня так. Это мое тайное имя".

"Поэтому я предполагаю, что мне не разрешается называть тебя им".

Какое-то время он шел, скрипя снегоступами вниз по склону. После долгого молчания он остановился и взглянул на нее, словно после долгих размышлений пришел к какому-то решению. "Я думаю, Вам тоже можно", — произнес он, а затем продолжил спуск. "Но Вы не должны больше никому говорить об этом".

Мальчик по имени Крыса и собака по кличке Медведь. Замечательно.

Она начала входить в ритм ходьбы на снегоступах, двигаясь с большей легкостью, но все еще не поспевая за мальчиком и собакой.

"Так твои мама и сестра жили здесь в долине. А твой отец?" — спросила она.

"Он умер".

"Ох. Мне очень жаль".

"Умер, когда мне было четыре года".

"А где же ваш дедушка?"

"Он умер в прошлом году".

"Мне жаль", — повторила она автоматически.

Он остановился и посмотрел назад. "Вы совершенно не обязаны говорить это".

Но мне жаль, думала она, глядя на его одинокую фигурку, стоящую на огромном белом фоне. Мне жаль, что люди, которых ты любил ушли. Мне жаль, что твоя мать, кажется, входила и выходила из твоей жизни, когда ей было это удобно. Мне жаль, что единственный, на кого ты можешь рассчитывать, единственный, кто остался с тобой, имеет четыре ноги и хвост.

Они спустились ближе к долине, войдя в зону поражения. С каждым шагом ущерб был все более ужасающим. Каждый дом превратился в почерневшие руины, деревня была полностью опустошена, словно по ней пронеслись завоеватели, намеревавшиеся стереть ее с лица земли. За исключением скрипа снегоступов и звука их дыхания, в мире царила тишина.

Они остановились рядом с остатками дома, в котором укрывались Маура и ее спутники. Слезы внезапно затуманили зрение, пока она смотрела на обугленную древесину и осколки стекла. Рэт и Медведь двигались вниз по линии сгоревших домов, но Маура оставалась здесь, и в этой тишине она почувствовала присутствие призраков. Грейс и Элейн, Арло и Дуглас, люди, которые ей не особенно нравились, но с которыми она, тем не менее, была связана. Они по-прежнему оставались здесь, шепча предупреждения из руин. Покинь это место. Пока ты можешь. Глянув вниз, она заметила следы шин. Это было доказательством поджога. Пока бушевал пожар, снег растаял, оставив запись о произошедшем, впечатав ее в замерзшую сейчас грязь.

Она услышала мучительный крик и с тревогой обернулась. Рэт упал на колени возле одного из сожженных домов. Когда она добежала до него, то увидела, что он сжимал что-то похожее на четки в своих руках.

"Она не оставила бы его!"

"Что это, Рэт?"

"Он принадлежал Кэрри. Дедушка отдал это ей, и она никогда не снимала его". Он медленно разжал руки и показал кулон в форме сердца, все еще держащийся на золотой цепочке.

"Это кулон твоей сестры?"

"Что-то не так. Тут все неправильно". Он встал на колени, взволнованный, и начал копаться в обугленных останках дома.

"Что ты делаешь?" — спросила Маура.

"Это был наш дом. Мамы и Кэрри". Он рылся в пепле, и его перчатки вскоре стали черными от сажи.

"Этот кулон не выглядит так, словно побывал в огне, Рэт".

"Я нашел его на дороге. Будто она обронила его там". Он поднял обгоревшую доску и с отчаянным мычанием швырнул ее в сторону, расшвыряв пепел.

Она посмотрела на землю, которая сейчас превратилась в грязь после того, как тепло огня растопило снежный покров. Кулон мог лежать здесь несколько дней, думала она. Что еще снег скрывал от них? Пока мальчик продолжал атаковать руины своего дома, разбрасывая обугленные доски, ища что-то оставшееся от его пропавших матери и сестры, Маура смотрела на подвеску Кэрри, пытаясь понять, как что-либо, что было дорого сердцу, могло в конечном итоге оказаться под снегом. Она вспомнила, что они нашли внутри этих домов. Нетронутые тарелки с едой, мертвую канарейку.

И кровь. Лужа под лестницей, оставленная свертываться и замерзать на половицах, после того, как тело убрали. Эти семьи не просто ушли, подумала она. Они были вынуждены покинуть свои дома с такой поспешностью, что пища была брошена, а ребенок не мог остановиться, чтобы поднять свой любимый кулон. Вот почему был устроен пожар, подумала она. Чтобы скрыть произошедшее с семьями Царства Божьего.

Медведь тихо зарычал. Она взглянула на него и увидела, что тот присел и оскалил зубы, отведя уши назад. Он смотрел вверх на дорогу в долину.

"Рэт", — произнесла она.

Мальчик не слышал. Его внимание было сосредоточено на копании в останках дома, где жили его мать и Кэрри. Собака снова зарычала, более громко, более настойчиво, шерсть на загривке встала дыбом. Кто-то шел по этой дороге. Кто-то, кого он боялся.

"Рэт".

Наконец мальчик повернулся, грязный от копоти. Он увидел собаку, и его взгляд метнулся в сторону дороги. Теперь они услышали слабое рычание приближающейся машины, едущей в долину.

"Они возвращаются", — сказал он. Мальчик схватил ее за руку и потянул в сторону деревьев.

"Подожди". Она высвободилась. "Что если это полиция ищет меня?"

"Вам не захочется быть найденной здесь. Бежим, леди!"

Он повернулся и бросился прочь, двигаясь быстрее, чем ей казалось возможным делать это на снегоступах. Приближающаяся машина отрезала им самый легкий путь из Царства Божьего, и любая тропа вверх по склону полностью выставила бы их на обозрение. Мальчик мчался в направлении влево от них, в лес.

На мгновение она заколебалась, собака тоже. Нервничая, Медведь посмотрел на улепетывающего хозяина, затем на Мауру, словно говоря: Чего ты ждешь? Если я последую за мальчиком, размышляла она, я могу убежать от своих спасителей. Неужели мне так тщательно промыли мозги, что я добровольно держусь за своего похитителя?

Что если мальчик прав? Что если смерть едет за мной вниз по дороге?

Медведь вдруг бросился за хозяином.

Это было тем, что заставило ее сделать выбор. Когда даже собака посчитала разумным бежать, она поняла, что настало самое время последовать ее примеру.

Маура понеслась за ними, щелкая снегоступами по замерзшей грязи. Возле последнего сгоревшего дома грязь снова сменилась глубоким снегом. Рэт был далеко впереди и двигался через лес. Она старалась догнать его, уже начиная задыхаться, отчаянно вспахивая снег. Когда она дошла до деревьев, то услышала звук собачьего лая. Другой собаки, не Медведя. Она нырнула за сосны и снова посмотрела на Царство Божие.

Черный внедорожник остановился среди руин и оттуда выскочила большая собака. Следом вышли двое мужчин с винтовками, они стояли, рассматривая сожженную деревню. Хотя люди были слишком далеко, чтобы Маура могла разглядеть их лица, они, казалось, явно что-то искали.

Лапа внезапно оказалась на ее спине. Вздохнув, она повернулась и столкнулась лицом к лицу с Медведем, высунувшим свой розовый язык.

"Теперь Вы мне верите?" — прошептал Рэт, присевший прямо за ней.

"Они могут быть охотниками".

"Я узнал собаку. Это их бладхаунд".

Один из мужчин залез во внедорожник и вытащил сумку. Он дал понюхать вещи сидящему рядом бладхаунду.

"Они пускают его по следу", — сказал Рэт.

"Кого они разыскивают?"

Собака теперь блуждала среди развалин, опустив нос к земле. Но запах пожара, казалось, сбивал ее, и она остановилась рядом с почерневшей древесиной, где перед этим стояли Маура и Джулиан. Пока люди ждали, собака кружилась, пытаясь поймать направление источника этого запаха, в то время как двое мужчин, разойдясь в разные стороны, обыскивали деревню.

"Эй!" — закричал один мужчина. "Отпечатки снегоступов!"

"Они нашли наши следы", — сказал Рэт. "Чтобы найти нас, не нужна собака". Он развернулся. "Пойдемте".

"Куда?"

Он уже продвигался все дальше в лес, не оглядываясь назад, чтобы посмотреть, идет ли она за ним, не заботясь о том, что его снегоступы громыхали по подлеску. Собака залаяла, почуяв их местоположение.

Маура мчалась за мальчиком. Он несся, как перепуганный олень, пробираясь через кусты, рассекая снег на своем пути. Она слышала, как люди гнались за ними, перекрикиваясь друг с другом, и бладхаунд взволнованно подвывал им. Но даже когда она продиралась через лес, сомнения по-прежнему боролись в ее голове. Не убегаю ли я от моих спасителей?

Выстрел из винтовки ответил на ее вопрос. Кусок коры отлетел от дерева рядом с ее головой, и она услышала лай бладхаунда еще ближе. Ужас вызвал прилив энергии в ее теле. Внезапно мышцы окрепли, и она со всех ног понеслась через лес.

Раздался еще один выстрел. Еще один кусок коры откололся от дерева. Затем она услышала проклятье и следующий выстрел.

"Гребаный снег!" — закричал один из мужчин. Без снегоступов они тонули, проваливаясь в сугробы.

"Спусти пса! Он свалит ее на землю!"

"Давай, мальчик. Возьми ее".

Новый приступ паники заставил Мауру мчаться вперед, но она слышала бладхаунда, догоняющего ее. На снегоступах она могла убежать от людей, преследующих ее, но не могла обогнать собаку. В отчаянии ее глаза бегали по деревьям, пытаясь разглядеть Рэта. Как далеко вперед он ушел? Сейчас она была сама по себе, одинокая добыча, а собака приближалась. Снегоступы сделали ее неуклюжей, а подлесок был слишком плотным, сплошная масса деревьев.

Впереди она заметила прогал между стволами.

Она выбралась через путаницу ветвей на широкую поляну. Она бросила взгляд на торчащие балки трех новых домов, заброшенных в середине строительства. В дальнем краю стройки был припаркован бульдозер, чья кабина была почти погребена под снегом. Рядом с ним стоял Рэт, отчаянно махая ей.

Она побежала к нему. Но уже на полпути она знала, что не обгонит бладхаунда. Она услышала, как собака с хрустом пробегает через кусты позади нее. Ищейка приземлилась, как наковальня на плечи, заваливая Мауру на живот. Она вытянула руку, чтобы приостановить падение и та провалилась по локоть в глубокий снег. Пока она падала, то услышала странное металлическое клацанье под собой, почувствовала как что-то прорезало руку через перчатку. Фыркая, она ощутила, как лицо покрылось ледяной крупой, Маура изо всех сил попыталась встать, но мусор сместился под ее весом, и она беспомощно барахталась, словно попала в ловушку в зыбучих песках.

Бладхаунд развернулся и прыгнул на нее снова. Она слабо подняла руку, чтобы защитить свое горло и ожидала, как почувствует зубы, погружающиеся в ее плоть.

Всплеск серого внезапно промелькнул мимо, и Медведь столкнулся в воздухе с ищейкой. Визг был пронзительным, как человеческий крик. Две собаки дрались и катались, разрывая мех, их рычание было таким яростным, что Маура могла только сжаться в ужасе. Красные брызги окрашивали снег шокирующе ярким цветом. Ищейка пыталась вырваться, но Медведь не дал ей возможности отступить и снова навалился прямо на нее. Обе собаки упали, вспахивая кровавые траншеи в снегу.

"Медведь, хватит!" — скомандовал Рэт. Он выбежал на поляну, схватив перекладину, готовый ударить ею. Но бладхаунду было достаточно, и когда Медведь мгновенно отпустил его, собака побежала обратно, пробравшись через подлесок, убегая в панике.

"У Вас идет кровь", — сказал Рэт.

Она сорвала пропитанные кровью перчатки и посмотрела на разрезанную ладонь. Срез был чистым и глубоким, сделанный чем-то острым как бритва. В изрытом снегу она увидела обломки листового металла и нагромождение матово-серых канистр, извлеченных собаками, когда те бились и катались в сугробах. Вокруг была куча заснеженных бугров, и она поняла, что стояла на коленях среди обломков строительного мусора. Она взглянула на свою окровавленную руку. Верное место, чтоб заработать столбняк.

Выстрел из винтовки заставил ее выпрямиться. Люди еще не отказались от погони.

Рэт поднял ее на ноги и они снова погрузились под покров леса. Хотя их можно будет с легкостью отследить по отпечаткам, мужчины, преследующие их, не смогут долго бежать за ними по глубокому снегу. Медведь бежал впереди, его окровавленный мех алым флагом маячил перед ними, пока тот убегал из долины. Кровь продолжала течь и из разрезанной ладони Мауры, и она прижала и так пропитанные перчатки к ране, пока одержимо размышляла о бактериях и гангрене.

"Как только мы оторвемся от них, — сказал Рэт, — то должны будем вернуться к дороге, ведущей на гору".

"Они проследят нас до твоего убежища".

"Мы не можем больше оставаться там. Заберем как можно больше пищи, все, что сможем унести и продолжим идти".

"Кем были эти люди?"

"Я не знаю".

"Они были из Собрания?"

"Я не знаю".

"Черт побери, Рэт. Тывообще что-нибудь знаешь?"

Он оглянулся на нее. "Как остаться в живых".

Сейчас они поднимались, неуклонно двигаясь вверх по горе, и каждый шаг давался с трудом. Она не представляла, как он может так быстро бежать по земле.

"Ты должен найти мне телефон", — сказала она. "Позволь мне позвонить в полицию".

"Он управляет ими. Они просто делают то, чего он хочет".

"Ты говоришь об Иеремии?"

"Никто не идет против Пророка. Никто никогда не уходил от него, даже моя мама. Даже когда они…" Он замолчал и резко сосредоточил свою энергию на атаке хребта.

Она остановилась на склоне, задыхаясь. "Что они сделали с твоей мамой?"

Он просто продолжал идти, пуская свой гнев на ускорение темпа.

"Рэт". Она всячески старалась наверстать упущенное. "Послушай меня. У меня есть друзья, люди, которым я доверяю. Просто раздобудь мне телефон".

Он сделал паузу, его дыхание делало воздух мутным, словно паровой двигатель. "Кому Вы собираетесь звонить?"

Дэниелу было ее первой мыслью. Но она вспомнила все разы, когда не могла связаться с ним, все неловкие телефонные разговоры, когда другие слушали, и он вынужден был говорить загадками. Теперь, когда она нуждалась в нем больше всего, то не знала, могла ли рассчитывать на него.

Возможно, я никогда не могла.

"Кто этот друг?" — настаивал Рэт.

"Ее имя Джейн Риццоли".