Ледяной холод

8

"Так что вы думаете здесь произошло?" — заявила Элейн, ее голос звучал невнятно от слишком большого количества выпитого виски. "Куда ушла эта семья?"

Они сидели, ютясь у камина, замотанные в одеяла, которые вытащили из холодных спален наверху, остатки ужина лежали на полу вокруг них. Они ели консервированную свинину и бобы, макароны с сыром, соленые крекеры и арахисовое масло. Высоконатриевый пир запивали бутылкой дешевого виски, которую нашли спрятанной в самой глубине кладовки, за мешками с мукой и сахаром.

Это, должно быть, ее виски, думала Маура, вспоминая женщину на фотографии с мутными глазами и пустым выражением лица. Кладовка, где женщина хранила тайный запас алкоголя, в месте, куда ее муж никогда бы не заглянул, если он считал готовку женской работой. Маура сделала глоток и когда виски обжег ее горло, она представила, что заставляло женщину пить втайне, что за страдания вынудили ее искать утешение в выпивке.

"Ладно", — сказал Арло. "У меня есть одно логическое объяснение, куда ушли эти люди".

Элейн осушила свой стакан и налила в него воды.

"Горю желанием услышать об этом".

"Время обеда. Жена с плохой прической ставит еду на стол и все они садятся и произносят молитву или что там делали эти люди. И вдруг муж хватается за грудь и говорит: "У меня сердечный приступ!" Итак, они всей толпой садятся в машину и мчатся в больницу".

"Оставив входную дверь открытой?"

"Зачем запирать ее? Что здесь есть такого, что кто-либо захотел украсть?" Арло пренебрежительно махнул рукой на мебель. "Кроме того, на много миль вокруг нет никого, кто бы захотел попасть сюда". Он помолчал и поднял стакан виски в сдержанном тосте. "За присутствующую компанию".

"Мне кажется, тогда бы они уехали на несколько дней. Почему же они не возвращаются?"

"Дороги", — сказала Маура. Она вытащила газету, которую купила на заправке. Казалось это было целую вечность назад. Развернув ее, она повернула газету к свету огня, чтобы все смогли прочитать заголовок, который она заметила, когда расплачивалась на кассе.

ХОЛОДНАЯ ПОГОДА ВОЗВРАЩАЕТСЯ

После недели не по сезону теплой погоды, ожидается понижение температуры до 15 градусов по Цельсию, всплеск зимней погоды, похоже, направляется к нам. Синоптики предсказывают, что снег выпадет во вторник вечером и достигнет 5-10 сантиметров. Гораздо более мощная снежная буря с сильным снегопадом ожидается в субботу.

"Может быть, они не смогли вернуться", — произнесла Маура. "Возможно, они остались до вторника, пока дороги были еще чистые, а потом начался снегопад".

"Это объяснило бы, почему были открыты окна", — сказал Дуг. "Потому что было еще тепло, когда они ушли. А потом началась метель". Он приподнял голову и посмотрел на Мауру. "Разве я не говорил вам, что она была блистательна? Доктор Айлз всегда находила логическое объяснение".

"Это означает, что эти люди собираются вернуться", — продолжил Арло. "После того, как дорогу расчистят".

"Если только они не передумали", — добавила Элейн.

"Они оставили дом незапертым и все окна открытыми. Они должны вернуться".

"К этому? Ни электричества, ни соседей вокруг? Какая женщина в своем уме останется здесь? И где же все соседи, вообще-то?"

"Это плохое место", — тихо произнесла Грейс. "Я бы не вернулась".

Они все посмотрели на нее. Девочка сидела, так плотно замотавшись в одеяло, что походила на мумию в полумраке. Она молчала, поглощенная музыкой, играющей в ее Айподе, но теперь наушники были вынуты, и она сидела, обняв себя руками, глядя на комнату широко раскрытыми глазами.

"Я открывала их шкаф", — проговорила Грейс. "В комнате, где спали мама и папа. Вы знаете, что у него шестнадцать ремней? Шестнадцать кожаных ремней, каждый их которых висит на своем крючке. И еще там есть плетка. Зачем бы вы стали держать плетку в своем шкафу?"

Арло издал нервный смешок. "Не для тех целей, о которых можно говорить при любой возрастной аудитории, я думаю". Элейн отвесила ему легкий шлепок.

"Я не думаю, что он был хорошим человеком". Грейс смотрела в темноту, скрывающуюся в углах. "Может быть, его жена и дети убежали. Возможно, они улучили момент и сбежали". Она замолчала. "Если им повезло. Если он не убил их раньше".

Маура дрожала под своим шерстяным одеялом. Даже виски не мог рассеять холод, что вдруг появился в комнате.

Арло потянулся к бутылке. "Ну и дела, если мы собираемся рассказывать страшные истории, то надо принять на грудь успокоительное".

"В твоей груди уже достаточно успокоительного", — заявила Элейн.

"У кого есть еще страшная история для костра?" Арло взглянул на Мауру. "С Вашей работой, Вы должны иметь тонну таких".

Маура посмотрела на Грейс, которая ушла в себя. Если ситуация напугала даже меня, то каково должно быть обычной тринадцатилетней девчонке? "Я не думаю, что сейчас подходящее время для каких-либо страшных историй", — ответила она.

"Ну, тогда как насчет смешных историй? Разве патологоанатомы не имеют репутацию обладателей черного юмора?"

Маура знала, что он просто пытается развлечься, чтобы скоротать долгую и холодную ночь, но она была не в том настроении, чтобы забавляться. "В том, чем я занимаюсь, нет ничего смешного", — отрезала она. "Уж поверьте".

Наступило долгое молчание. Грейс подвинулась ближе к очагу и уставилась в огонь. "Я хотела бы, чтобы мы остались в отеле. Мне не нравится это место".

"Ну, я с тобой, сладкая", — сказала Элейн. "Этот дом вызывает у меня мурашки".

"Ох, я не знаю", — заговорил Дуг таким голосом, каким обычно рассказывают о радужных перспективах. "Это хороший, на совесть построенный дом. Он говорит нам о том, какие люди могли жить здесь".

Элейн издала пренебрежительный смешок. "Люди с очень плохим вкусом в выборе мебели".

"Не говоря уж об их вкусе в отношении еды", — добавил Арло, указывая на пустую банку из под свинины и бобов.

"Ты достаточно быстро это съел".

"Это условия выживания, Элейн. Каждый делает то, что должен, чтобы остаться в живых".

"А вы видели одежду в шкафах? Ничего, кроме ситцевых платьев с высокими воротниками, как у первых поселенцев".

"Подождите, подождите. Я получаю мысленную картину этих людей". Арло прижал пальцы к вискам и закрыл глаза, как шаман, вызывающий видения. "Я вижу…"

"Американская Готика!" — воскликнул Дуг.

"Нет, Беверли-горцы!" — засмеялась Элейн.

"Эй, ма, — протянул Арло, — наложи мне еще порцию тушеной белки".

Троица старых друзей расхохоталась, разгоряченные виски и радостными шутками, высмеивающие людей, которых они никогда не видели. Маура не присоединилась

"А что ты видишь, Маура?" — спросила Элейн.

"Давай", — подгонял Арло. "Поиграй с нами. Кто, ты думаешь, эти люди?"

Маура оглядела комнату со стенами, лишенными каких-либо украшений, за исключением плаката в рамке с темноволосым мужчиной с гипнотическими глазами и благоговейно устремленным вверх взглядом. Не было ни штор, ни безделушек. Только книги — практические руководства. "Ремонт дизельных двигателей". "Основы сантехники". "Руководство по домашней ветеринарии". Это был не дом женщины, это был не мир женщины.

"Он держал здесь все и всех под полным контролем", — произнесла она. "Муж".

Другие смотрели, ожидая продолжения.

"Вы видите, какое в этой комнате все холодное и практичное? В этой комнате нет и намека на жену. Как будто ее и не существует, будто она невидима. Женщина, которая не имеет значения, она как в ловушке и не может найти другого выхода, кроме как в бутылке виски". Она замолчала, внезапно подумав о Дэниеле, и ее глаза увлажнились от слез. Я тоже в ловушке. Влюблена и не в состоянии уйти. Я могла бы так же быть заперта в ловушке своих собственных переживаний. Она моргнула и когда ее видение рассеялось, она обнаружила, что все они уставились на нее.

"Ничего себе", — тихо пробормотал Арло. "Действительно, психоанализ этой семьи".

"Вы спросили меня, что я думаю". Она допила свой виски и поставила стакан с громким стуком. "Я устала. Я иду спать".

"Нам всем пора спать", — согласился Дуг. "Я на некоторое время останусь здесь, чтобы поддерживать огонь. Мы не можем позволить ему погаснуть, поэтому надо назначить смены".

"Я беру следующую смену", — вызвалась Элейн. Она свернулась на ковре и обернула одеяло вокруг себя. "Разбуди меня, когда придет время".

Пол скрипел, пока все они размещались, пытаясь поудобнее устроиться на плетеном ковре. Даже с огнем, горящим в камине, в комнате было прохладно. Под одеялом на Мауре по-прежнему была надета ее куртка. Они принесли подушки из кроватей наверху, и от ее подушки пахло потом и лосьоном после бритья. Подушка мужа.

С его запахом на своей щеке она заснула, и ей приснился брюнет с каменными глазами, человек, который маячил над ней и смотрел, как она спала. Она видела угрозу в его взгляде, но не могла двигаться, не могла защитить себя, ее тело было парализовано сном. Она проснулась, тяжело дыша, широко раскрыв глаза от ужаса, сердце стучало в груди.

Никто не стоял над ней. Она посмотрела на тени на стенах. Ее одеяло соскользнуло и в комнате было холодно. Она взглянула на камин и увидела, что огонь угас, оставив лишь несколько тлеющих углей. Арло храпел возле очага. Он позволил огню погаснуть.

Дрожа и замерзая на холодном полу, Маура поднялась и подкинула полено в камин. Дерево принялось почти сразу, и пламя вскоре трещало, испуская чудесные волны тепла. Она с отвращением посмотрела на Арло, который даже не шевельнулся. Бесполезно, подумала она. Я не могу рассчитывать даже на то, что они будут поддерживать огонь. Было ошибкой позволить себе связаться с этими людьми. Она устала от острот Арло, нытья Грейс и раздражающе неослабевающего оптимизма Дуга. И Элейн плохо к ней относилась, хотя она и не знала почему. Она вспомнила, как смотрела Элейн, когда Дуг обнял Мауру на дороге. Я нарушитель, та, кто не принадлежит к этому счастливому квартету, подумала она. И Элейн невзлюбила меня.

Огонь теперь горел горячо и ярко.

Маура взглянула на часы и увидела, что было четыре утра. Это было уже почти ее время смотреть за камином, так что она может не спать до рассвета. Когда она встала, чтобы потянуться, взгляд уловил какой-то проблеск, отразившийся в свете костра. Подойдя поближе, она увидела капли воды, усеивавшие деревянный пол. Затем она заметила в тени легкую белую пыль. Кто-то открывал дверь, через которую залетел снег.

Она подошла к двери, где снег еще не растаял и посмотрела вниз на мелкий слой снежинок. На нем был отпечаток обуви.

Она обернулась и быстро осмотрела комнату, считая количество спящих. Все были на месте.

Дверь была не заперта, никто не потрудился закрыть ее на защелку вчера вечером, да и зачем? От кого им следовало запираться?

Она задвинула щеколду и пошла посмотреть в окно. Хотя в комнате снова было теплее, Маура тряслась под своим одеялом. Ветер стонал в трубе, и она слышала шипение снега через стекло. Снаружи ничего не было видно, только чернота. Но если там кто-то есть, он видит ее, подсвеченную огнем в камине.

Она отошла от окна и села на ковер, дрожа. Снег возле двери растаял, уничтожив отпечатки ботинок. Может быть, кто-то выходил проверить погоду или пописать в снег. Теперь настороже, она сидела и смотрела, как ночь постепенно сменяется рассветом, как чернота снаружи становится серой.

Ее спутники не шевелились.

Когда она встала, чтобы снова подкинуть дров, то увидела, что осталось всего несколько полений. В сарае снаружи было много дров, но, вероятно, они отсырели. Если она хотела их просушить, кто-то должен принести охапку прямо сейчас. Она посмотрела на спящих компаньонов и вздохнула. Этим кто-то буду я.

Она натянула ботинки и перчатки, намотала шарф вокруг лица и открыла входную дверь. Защитив себя от холода, она вышла на улицу, затворив за собой дверь. Ветер пронесся по крыльцу, его укусы были острыми, словно иглы. Качели скрипели, протестуя. Взглянув вниз, она не увидела отпечатков обуви, но ветер бы давно все сдул. Термометр на стене показывал -12 градусов. Казалось, что намного холоднее.

Их вчерашние следы замело снегом, и она опустила ботинок вниз, чтобы сделать первый шаг, ее нога соскользнула и Маура упала. Боль от удара прострелила позвоночник и взорвалась в черепе. Минуту она сидела, ошеломленно мигая, ослепленная ярким рассветом. Солнце сияло в голубом небе и окружающий мир казался ослепляющим. Ветер швырнул пригоршню снега ей в лицо, она чихнула, что отозвалось новой болью в голове.

Она встала и отряхнула штаны. Покосилась на блестящий снег на крышах. Между двумя рядами домов лежала белая нетронутая полоса снега, маня ее нарушить свою целостность и оставить следы на идеальной нетронутой поверхности. Она проигнорировала этот импульс и вместо этого побрела за угол дома, пробираясь по колено в снегу, чтобы дойти до сарая. Маура попыталась вытащить бревно из верхней части кучи, но оно примерзло. Упершись одной ногой в дровяную гору, она дернула сильнее. С громким треском замороженная поленница вдруг сдвинулась, Маура споткнулась и ее повело назад. Ботинки наткнулись на что-то, похороненное под снегом, и она растянулась на земле.

Упала дважды за один день. А еще только наступило утро.

Голова болела и глаза жгло от солнечного света.

Ей хотелось есть и тошнило одновременно — результат после слишком большого количества виски, выпитого прошлой ночью. Перспектива завтрака из свинины и бобов не заставляла почувствовать себя лучше. Она встала на ноги и посмотрела, обо что же споткнулась. Ногами в снегу нащупала препятствие. Она схватила его рукой в перчатке и ощутила жесткий комок. Не полена, а чего-то большего, того, что было заморожено на земле. Это было то, на что наткнулся ее ботинок.

Она смахнула побольше снега и внезапно застыла, глядя на то, что откопала. Не веря своим глазам, она попятилась. Потом повернулась и побежала в дом.