Легионер Его Величества

Глава 70

Шон был в бешенстве. Сначала, когда его выбрали новым денщиком, он наивно полагал, что будет теперь купаться как сыр в масле. Да и уважения от солдат прибавится, но поскольку Кловза в бригаде презирала последняя собака, капралу тоже ничего не доставалось. Хотя нет, были глупые шуточки пополам с жалостью и насмешкой. И черт с ним с увольнением от занятий. Раньше у Шона даже при самом насыщенном дне со стрельбой, маршем, и штыковыми упражнениями, оставалась еще куча времени на отдых. А теперь… То подай ублюдку то, то принеси это, почему, мать твою, задержался!

— Я-тя, говнюка лично удушу. Выродок ты благородный… — бормотал он себе под нос, идя от повара с очередной порцией печеных перепелов и бутылкой белого вина подмышкой. Предыдущую, господин полковник благополучно сожрали, и так же благополучно вытошнили на ковер, который Шону еще предстояло отдраить.

Весь лагерь, кроме часовых уже спал. Спали все незанятые рядовые и офицеры, уж тем более спал повар, которого Шону пришлось будить. Да Шон и сам с превеликим удовольствием уснул бы. Не успел еще он дойти до палатки, как в голову ворвалась мысль. Конечно же не из разряда прекрасных, или гениальных. Он воровато огляделся. Здесь, среди простых солдатских палаток его никто не мог заметить.

Шон поставил поднос с перепелами на землю, схватил покрепче торчащий в пробке штопор и потянул. Хлопнуло. Шон замер, но, похоже, вымученных дневным маршем солдат, такой слабый звук не потревожил. Денщик щедро приложился к горлышку, залпом всосав едва ли не полбутылки.

— И как только этот компот может стоить семнадцать фунтов за бутылку! — про себя поразился он. — А, да и черт с ним. — Шон расстегнул ширинку и постарался восполнить потери жидкости в бутылке собственной мочой. Но чертов полковник сегодня так загонял, что парень не имел времени и на глоток воды, потому бутылка оставалась немного не полной. — Можно долить водой… — Подумал Шон, а после вспомнил, что у него еще припрятано полбутылки отличного белого рому. Возможно, если ублюдок напьется, он наконец-то уснет. — Да, — решил Шон, заткнул бутылку пробкой, и в тот же миг за спиной что-то гулко ударилось о землю. Не успел он обернуться, как чья-то крепкая рука сунула под нос влажный платок. Сладкий, дурманящий запах ударил в голову и ноги Шона подкосились. Звезды в глазах поплыли, а веки налились тяжестью и сомкнулись.

— Просыпайся мой дорогой.

— А-а-а-пчхи! — За первым чихом последовал второй, а после и третий. Но вот жуткий смрад, обжигающий ноздри и глаза отступил и Шон начал приходить в себя. Он попытался было поднять руку протереть глаза, но та отказывалась повиноваться. Вернее это только так казалось, поскольку и руки и ноги Шона были привязаны к корявой, выбеленной временем и солнцем колоде. — Ты кто? — Спросил он склонившуюся над ним фигуру с длинными вьющимися волосами.

— Вампир. — В подтверждение своих слов, незнакомец поднял правую руку указательным пальцем вверх. Медленно из него высунулся длинный, узкий, почти не согнутый коготь. Этим же когтем вампир ткнул Шона в бок. Не ударил, а так, пустил каплю крови, дал почувствовать остроту.

— А зубы? — неожиданно для самого себя спросил Шон.

— Клыки, парень, клыки.

Вампир начал медленно закатывать левую штанину Шона.

— Это зачем?

— Чтобы никто не заподозрил. Запомни, осторожность, прежде всего.

— Что уж сейчас запоминать, если ты меня досуха выпьешь?

— Не буду я тебя пить. Ты мне послужишь.

Вот теперь Шон действительно испугался. Он дернулся, набрал полную грудь воздуха, чтобы закричать, но вампир одним ударом по дых заставил забыть об этом намерении. А пока незадачливый денщик глотал воздух, вампир впился в голень. Длинные верхние клыки пробили кожу и уперлись в кость, а вот короткие нижние вошли в мышцу. Длинные клыки вампиры использовали именно для кормления, а вот короткие нижние выпускали только для обращения. Вампир напряг челюсть, и сквозь тоненькие, почти не видимые дырочки у самого острия клыков прыснул яд. Здесь важно было не переборщить, иначе человек просто умирал.

Вампир втянул клыки и, сплюнув, брезгливо вытер губы платком.

— Ублюдок, — прошипел Шон, превозмогая жуткую боль, что сотрясала все тело.

— Сильный, — он вновь сплюнул. — Это хорошо. — Несколько минут вампир наблюдал за тем, как закатываются глаза солдата, как выступает пена на губах и он припадочно бьется затылком о дерево.

— Ну, вот и все, — вампир приложил два пальца к горлу солдата и нащупал слабый пульс. Теперь человек был полностью в его власти. Он замахнулся, и отвесил звонкую оплеуху. Голова денщика слабо качнулась.

— Проснись!

— Й-я не сплю, ты говняный… — Еще не успев договорить, Шон перешел на хрип от жуткого приступа боли.

— Теперь, тварь, — сказал он это без злобы, словно констатировал всем известный факт, — я твой хозяин и говорить со мной надлежит уважительно!

— Да пош-ш-ш…

— Посмотри мне в глаза! — приказал вампир. — Голова Шона дернулась сама собой. Конечно, он не видел глаз в этой тьме, просто две точки на силуэте вампира показались ему еще темнее, чем сама темнота. — Подчинись мне тварь. — Шона затрясло. Память человека еще пыталась сопротивляться, но яд уже успел искалечить разум, превратив его в бездушную тварь. И тварь эта терпеть не могла боли. Она подчинилась.

— Прекрати, — взвизгнул Шон заискивающим голоском, — боль отступила.

— Прекрасно. Расскажи мне, что происходит в лагере, — приказал вампир. И Шон рассказал все, не утаив и крупицы своих знаний. — Чудесно, значит, и у вас нашлись хитрецы. С этими подполковниками нужно что-то решать… — Все еще пребывая в задумчивости, вампир полоснул когтями по веревках стягивающих Шона. Пенька треснула и солдат повалился на землю. — Завтра ночью придешь сюда, получишь первое задание, тварь. И не вздумай помереть! Береги свою жизнь, заботься о теле.

— Да, хозяин, — удивился такой заботе Шон. А все потому, что в бытность свою человеком, не слишком интересовался породой вампиров, и не знал, что укушенный только после смерти становится настоящим вампиром и обративший теряет над ним власть. И вот сейчас, Шон был гораздо выгодней в роли застрявшей между мирами людей и вампиров твари, нежели еще одного нетренированного кровопийцы.

— Иди через четвертый пост. Часовой будет спать. Вот тебе, — подал он Шону небольшой жезл с крупным камнем желтого цвета на конце.

— Что это?

— Твой пропуск. Наводишь на человека узким концом, говоришь 'замри', и на минуту он превратится в неподвижный столб. Когда же придет в себя, ничего помнить не будет. Только когда оглушать будешь, прячь камень в рукав, а то светится сильно. Еще, можно усыпить надолго, но это на крайний случай, понял?

— Да.

— Да хозяин!

— Да хозяин.

— Не злоупотребляй. Скажешь «усни» и человек уснет на несколько дней.