Лепила. Книга вторая

Глава 9

До портала мы добрались в сумерках, лошади устали, голова же моя была готова закипеть. Ох, трудный предмет артефакторика, я даже не представлял, насколько трудный. И неважно, что память абсолютная, текст в нее уже был давно загнан, теперь его надо было осознать, проиндексировать и сделать готовым к применению. Я поймал себя на мысли, что глядя на любой предмет, мозг сразу начинал классифицировать материал, из которого этот предмет сделан, возможные взаимодействия с соседними предметами, да еще и рассчитывать конфигурацию плетений. Все, переучился, нужно сменить обстановку. Есть один проверенный способ.

— Хан, скажи, как в городе с распутными девами? Где искать, что почем?

— Медицина, как можно так низко пасть! Ты тут целых три дня был, а самого главного так и не узнал?! Увы тебе! — с притворным сожалением ответствовал лейтенант. — Так и быть, папаша Хан тебя к девочкам лично за ручку отведет!

— Надеюсь, папаша Хан штаны расстегивать помогать не станет? — в тон ему ответил я. Мы поржали немного, после чего договорились, что мы сбрасываем барахло, без излишнего энтузиазма приводим себя в порядок, переодеваемся и через полчаса встречаемся у казарм.

Дальше все было привычно. Портал, контроль на въезде в город, пограничники сразу свернули в свой квартал, мы же проследовали к постоялому двору. Закинуть в шкаф дорожные мешки, сбросить запылившуюся одежду, да облить друг дружку водой из ведра это дело недолгое, так что к казармам мы подошли чуть раньше оговоренного срока.

Бордель, как много в этом звуке… Ничего так заведение. Чистенькое, вычурно обставленное в эльфарском стиле. Девочки тоже ничего так, некоторый недостаток умений компенсируют энтузиазмом. Впрочем, не буду ничего рассказывать, сами догадаетесь, чем мы там занимались. По домам мы разошлись уже сильно за полночь, что не помешало лично мне отлично выспаться, а с утра буквально пинками выгнать моих балбесов на утреннюю тренировку. Потом был завтрак, после которого мы дружно отправились в администрацию решать вопросы по поводу открытия клиники.

Оста был счастлив, прям весь сиял, как начищенный орден, и тут же развел бурную деятельность по вовлечению нас в жизнь и экономику Гравии. Куй железо не отходя от кассы, живой пример. А то вдруг мы передумаем? А у него на нас давно планы запланированы, бюджеты выделены, а то и деньги уже освоены. Нельзя нас отпускать, совсем нельзя. Вот потому Оста подорвался со своего места и повел нас по всем нужным кабинетам. Зарегистрировать товарищество на паях? Нет проблем. Приобрести земельные участки от лица этого товарищества? Тоже нет проблем, но есть один момент… Нет, сидите здесь, сейчас все решим.

В общем, без деятельной помощи Осты мы бы занимались всей официальной частью дня два, не меньше, а с ним почти все было решено еще до обеда, осталось поставить государственную печать на самый важный документ, на патент клиники, но это уже чисто технический момент. Хранитель печати, как бы его должность ни называлась на самом деле, будет на месте только после обеда, а так документ был бы готов еще пару часов назад. Сейчас же мы вчетвером сидим в той самой харчевне, что прямо у дворца, и безалкогольно отмечаем успешное завершение административной части наших дел.

— Слышь, Майк, я так и не понял, чем твоя клиника заниматься-то будет? — спросил Оста, мы уже успели перейти на «ты». — Что это за такая «эстетическая медицина»?

— Красоту наводить будем, — ответил я, отхлебнув того самого кисло-сладкого сока из кружки. — Видишь, вон за тем столом сидит человек со шрамом на лице? Вот мы и будем шрамы удалять, да приводить к нормальному виду. А еще, сдается мне, милых дам заинтересует возможность изменить форму носа, губ, подбородка и так далее. Задницу убрать, титьки увеличить и ноги выпрямить. В остальном все то же самое, что и в других больницах, только лучше.

— То есть, все это «эстетическое», как ты его называешь, будет в частном порядке за деньги?

— Разумеется. Но тут ведь дело такое, что основной посетитель сейчас пойдет по государственной программе, так? Вот неплохо бы и наше наведение красоты под госфинансирование подвести, хотя бы для военных, им постоянно достается, а денег в карманах не так, чтобы шибко много звенело.

Оста задумался, потом выдал:

— Есть один вариант, как печать поставим, так сразу вдвоем забежим, побеседуем, — и, повернувшись к Кару и Рюту, добавил. — Парни, вы уж извините, но вы там будете лишними.

— Да мы все понимаем, — ответил за двоих Рют.

— Когда к тебе по снабжению подойти? — тут же спросил практичный Кар.

— В три часа подходи, как раз все распоряжения готовы будут, — ответил Оста. Тут пробили куранты на башне, и мы поднялись и пошли обратно во дворец, оставив на столе деньги за обед. Сегодня я банкую.

Печать поставили быстро, и мне вручили красивую тисненую кожаную папку с гербом Гравии, внутри которой лежал патент клиники. Красиво, аж жуть. Как построимся, непременно повешу в золотой раме на стену. Теперь все, можно работать. Собственно, работать можно было и раньше, но с патентом снимается масса вопросов по налогам и финансированию. Сразу после этого мы с Остой и Рютом пошли в казначейский отдел, Рют чтобы получить плату за оказанную нами медицинскую помощь во время недавнего выхода, мы же вдвоем к начальству, попробовать пробить программу государственного финансирования пластической хирургии. Кар же побежал к снабженцам выяснять, что, как и в какие сроки мы можем получить.

Непростое вышло общение с финансовым начальством в лице этакого пожилого зубра от коммерции. Смысл моего предложения он сразу уловил, после чего начался беззастенчивый торг. Торговались за каждую позицию, но в результате согласовали тарифную сетку по основным предполагаемым процедурам. Расстались почти друзьями, причем каждый был уверен, что он лихо обвел собеседника вокруг пальца. Зубр был доволен тем, что сбил цены и, вроде, сберег государственные финансы, я же был доволен тем, что ко мне пойдет поток пациентов, что станет наилучшей рекламой клинике. И за каждого пациента клиника получит хорошие деньги. Правда, по договору коммерческие пациенты обслуживаются во вторую очередь. Но это все фигня. Жизнь-то налаживается!

— Ну вы даете! — сказал Оста, вытирая пот со лба, когда мы вышли из кабинета финансового начальника. — Я все ждал, когда вы за кинжалы схватитесь и пойдете друг друга убивать.

— Да что ты понимаешь в переговорах? Нормально посидели, все согласовали, договор подписали, все пучком! Кстати, — я с подозрением посмотрел на него, — кто-то что-то говорил про стройматериалы и прочее положенное? Так нам надо!

— Кар твой стройматериалами занимается, у него и спроси. Мы на сегодня закончили. Зайди завтра после обеда, как раз будут готовы распоряжения по казенным пациентам и по связи.

— Добро, тогда до завтра. Кстати, неплохо бы это дело отметить, ты как насчет этого? Предлагаю где-то перед нашим туда отъездом организовать. Место по твоему усмотрению.

— Так я не откажусь! А посидеть можем хоть вот в этой харчевне, кормят тут хорошо, вечерами музыка, нормальное место.

— Вот и договорились, день отдельно согласуем, как будет понятно, когда мы обратно.

— Лады, тогда до завтра!

— До завтра, Оста!

Потянулись дни, наполненные организационной возней, беготней, согласованиями и прочими прелестями. Я и близко не представлял, сколько всего нужно утрясти, чтобы открыть клинику. Да, зарегистрировать все получилось быстро, с поставкой стройматериалов разобрались на следующий день, но дальше начался полный бардак. Лекарства нам нужны? Разумеется, причем даже такие средневековые, как в местных аптеках. Вот и ходи по аптекарям, беседуй, пытайся понять вменяемость и открытость новым идеям, договаривайся о поставках по первому требованию, а пока закупай то, что есть, чтобы наполнить больничную аптеку. Перевязочные материалы нужны? А как же! Опять же, ходи и ищи, где можно закупить сразу много. Подкинутый Ханом контакт из армейских снабженцев оказался совершенно незаменимым, через него мы закупили где-то две трети припасов, причем сразу с доставкой на место. Совершенно официально закупили, что характерно, никакой левости из-под полы. Отблагодарил его я кошельком с золотыми талерами и купонами на операции в будущей клинике.

Отдельной головной болью стала связь. Мне, в смысле, клинике, нужно было подключение к их многоканальным амулетам связи. Хотя бы для того, чтобы дернуть того же Осту, если жизнь прижмет.

— Зачем вам это? — спросил заведующий связью чиновник.

— А сами как думаете, зачем связь нужна? Разумеется, чтобы быстро донести нужную информацию до нужных людей, для чего же еще? — отвечал я.

— Но у вас же больница, вам зачем?

— Да затем, что случай может быть срочный. Болезнь какая объявится, надо срочно связаться с руководством страны, чтобы перекрыли всякий доступ в наши края. Как вам такой пример? Или сообщить, что враг вторгается в пределы страны. Или срочно затребовать нужное лекарство, или сообщить секретную информацию напрямую, минуя ненужные уши. Достаточно? — я уже порядком вымотался и не мог сдержать раздражение.

— Ну хорошо, но другие больницы к этой системе не подключены, — отвечал чиновник.

— Это же караул! Как вы вообще докатились до жизни такой, что у вас больницы не подключены к системе связи? Куда король вообще смотрит?!

— А ведь что-то в этом есть! Сейчас же составлю докладную записку и подам барону Ферлагу на рассмотрение.

— Вы мне сначала связь выделите, от нашей клиники до портала полдня на фургоне добираться, остальные подождут.

— Да-да, разумеется, — чиновник взял бланк и начал строчить требование. Мне как-то без разницы, подаст он что-то местному канцлеру, или как правильно именовать второго человека в стране, связь для себя нужна. Зато экраны для амулетов связи выдали без проблем, аж три штуки. Это не просто хорошо, это отлично.

Следующей проблемой стали учебные пособия по медицине. В книжных магазинах почти ничего не было, пришлось опять идти к контакту из снабженцев, тот обещал помочь, только заказанное придет не раньше, чем через месяц. Придется импровизировать.

Снабженцу удалось раздобыть пару магомоторов, несколько накопителей энергии к ним, а также транспортное средство. Последнее представляло собой личинку фургона, в смысле, это была рама в сборе с колесами, рессорами, рулевым управлением, отсутствовали только кабина и кузов. По его же наводке нашлись мастеровые, что добавили к конструкции недостающие части, в результате чего у нас появился полноценный фургон, причем не с примитивным ручным рычажным управлением, а с нормальными привычными мне педалями акселератора и тормоза. Машинка вышла шустрая, вместительная и с хорошей управляемостью, кузов же сразу приспособили для транспортировки пациентов. Еще бы амортизаторы на это чудо техники поставить, цены бы ей не было. Хоть я и даже близко не представляю, как устроены земные амортизаторы, надо будет попробовать сделать их магический вариант, зарубка на память, вот наладим клинику, тогда…

Наконец, все дела были завершены, нам предстояла дорога обратно в пока еще безымянный поселок. Дату отъезда согласовали с Ханом, ему опять нас сопровождать, и назначили через три дня. Как раз, чтобы немного отдохнуть от беготни, да спокойно подумать, не забыли ли мы чего необходимого? Назначили и дату совместной попойки, пригласив на нее и Осту, и Хана, и снабженца, которого звали Хедель, и не забыв забронировать места в харчевне. Отметить успех — это святое.

Казенный амулет связи противно запищал рано утром в день назначенной попойки, я как раз собирался гнать Рюта и Кара на утреннюю тренировку. Звонил Хедель.

— Майк, у меня беда, можешь срочно приехать?

— Что случилось, объясни вкратце?

— Дочь упала с лестницы во дворе, сильно побилась.

— Приеду прямо сейчас, говори адрес.

На фургоне мы все втроем были на месте буквально через пять минут. Картина была маслом. Девица десяти годов от роду полезла куда-то по плохо поставленной стремянке. Лестница упала, девочка грохнулась с нескольких метров на твердую землю. Сломаны оба предплечья, правое плечо, ключица, да обе берцовые кости на правой ноге. Еще и лицом приложилась о перекладину лестницы, нос сломан, скула рассечена, несколько зубов выбито и перелом нижней челюсти в придачу. Я сразу погрузил ее в сон орочьим амулетом, провел полную диагностику и задал вопрос:

— Хедель, скажи, почему ты обратился ко мне, а не в больницу? Арпадио куда более сильный маг, чем я, да и опыта у него поболее будет.

— Арпадио хороший врач, да. Ноги и руки он вылечит сразу, да только шрамы с лица убирать он просто не умеет, ты же умеешь, мне точно доложили. Сам понимаешь, для девочки внешность это важно, очень важно.

— Хорошо, но пойми такую вещь: я маг не слишком сильный, сил моих может не хватить, чтобы убрать все повреждения. В первую очередь я займусь восстановлением лица, все остальное — если силы останутся. И лучше всего ее, все-таки, отвезти потом в больницу. Договорились?

— Договорились, — смущенно ответил снабженец, хотя чего тут смущаться?

— Тогда готовим операционную. Рют, Кар, за дело!

Под операционную приспособили кабинет самого Хеделя. Стулья убрали, на столе разложили чистую простыню, включили антисептический амулет на полную мощность на пару минут, тем временем сами переоделись в халаты, приготовили инструменты, после чего перенесли девочку на стол и попытались выгнать Хеделя за дверь.

— Нет, я останусь с ней, — твердо заявил снабженец.

— Это твой выбор, я тебя предупреждал, — ответил я, взяв переданный Рютом скальпель и сделав первый разрез. Ответом был грохот упавшего тела. В обморок грохнулся, обычное дело. Далеко не все могут спокойно смотреть на то, как оперируют близких людей.

— Кар, вытащи его из комнаты, пусть в коридоре проветрится, — сказал я, выпуская начинавшую образовываться гематому из-под кожи.

С лицом девочки мы провозились часа полтора. Надо было все сделать идеально с первого раза, организм растет, любой допущенный косяк непременно проявится позже, а нам этого не надо. Кости тщательно совместили и срастили, выбитые зубы вставили на место и приживили, заодно я ей чуть прикус поправил. После этого занялись остальными травмами. Прежде всего правая рука и ключица, осколочные переломы. Разрезать, совместить, срастить, ткани восстановить, на это ушел еще час. Следующая на очереди была правая же нога, тут все было куда проще. Хоть перелом и со смещением, совместить кости дело не хитрое, как и срастить их. Левую руку я делал уже на остатках энергии. Получилось так, что сил на одну девочку ушло примерно столько же, сколько на десяток раненых в боевых условиях, уж не знаю, почему. Кар наложил гипсовые повязки на только что срощенные конечности, после чего мы убрали все, относящееся к операции, и позвали отца. Хедель еще трижды пытался войти в комнату, и трижды же падал в обморок, в последний раз хорошо приложившись затылком о дверной косяк, так что пришлось оперативно убирать гематому и приводить его тоже в порядок.

— Принимай работу, хозяин, — позвал Хеделя Кар. Снабженец вошел в комнату, посмотрел на лицо дочери и со слезами на глазах схватил и начал трясти мою руку.

— Парни, вы волшебники! Просите чего угодно!

— Хедель, вот я сейчас как попрошу чего угодно, — с угрожающей интонаций сказал я, после чего продолжил обычным тоном. — Мы просто сделали свою работу. И нет, ты нам ничего не должен. Ты должен своей дочери. Для начала отвези ее в больницу, пусть там еще раз посмотрят, не пропустили ли мы чего. Гипс снимете завтра вечером или послезавтра с утра, если Арпадио не решит по-другому.

— Я не знаю, как вас отблагодарить, честное слово! Что я могу для вас сделать?

— Ну не знаю… Может, получится раньше получить заказанные книги по медицине?

— Сделаю все, что смогу!

— Хедель, извини, но мне сейчас надо отдохнуть, давай договорим вечером? — попросил я.

— Конечно, конечно! — затараторил снабженец. — Обязательно договорим вечером, вот только сейчас вызову извозчика…

— Отставить извозчика, — заявил Рют, — у нас фургон, на нем довезем.

Ну да, точно, буквально через полминуты прибежал Кар с носилками из фургона. Мы вчетвером осторожно подняли девочку вместе с простыней, на которой она лежала, и переместили на носилки, после чего Рют с Каром вынесли их и погрузили в фургон. Несколько минут неторопливой осторожной езды по городу, и мы у больницы. Здесь я, наконец, отключил орочий сонный амулет. Девочка открыла глаза и улыбнулась. Хедель тут же кинулся к ней, бормоча обычную успокаивающую чушь, которую говорят больным детям, просто чтобы успокоить их звуком родного голоса.

Я аккуратно отстранил Хеделя от носилок, и Рют с Каром понесли девочку внутрь. В приемном покое нас уже ждал сам главврач и несколько санитарок. Девочку аккуратно переложили на каталку и покатили по коридору.

— Коллега, не откажите в любезности задержаться, — подчеркнуто вежливо попросил главврач, — мне нужно несколько минут на осмотр пациентки, потом хотелось бы перекинуться с вами парой слов.

— С превеликим удовольствием и задержусь, и перекинусь парой слов, коллега, — не менее вежливо ответил я. Ну да, у Арпадио возникли вопросы по поводу лечения, а то я не заметил, как он просканировал девочку. Вот пусть спросит, а я отвечу, тем более что в прошлый раз у нас разговор не сложился, а контакты налаживать придется в любом случае.

— Сестра, проводите доктора в мой кабинет, — обратился главврач к одной из санитарок, после чего исчез за дверью, куда уже увезли каталку.

Арпадио занимал небольшую, но какую-то очень уютную комнату. Гладкие оштукатуренные стены слегка кремового оттенка, паркет из светлого бука, тяжелый дубовый стол, заваленный бумагами, дубовый же шкаф с медицинской литературой, и работающий вешалкой скелет в углу, сейчас на нем висели камзол и плащ. И большое окно, застекленное крупными квадратами волнистого стекла. Ну не умеют тут пока другое делать. Вроде, все просто, но очень гармонично и приятно для глаза.

Я присел в одно из двух гостевых кресел, дубовых же, обитых кожей цвета охры. А ничего так, удобное. Посижу, подожду, повспоминаю материаловедение, был там один заковыристый момент, надо бы прикинуть его в разных сочетаниях материалов.

Арпадио буквально ворвался в кабинет.

— Коллега, это потрясающе! Как вам это удалось? Ой, пардон, — главврач поклонился. — Совсем забыл про манеры. Многоуважаемый Майк, прежде всего я приношу свои извинения за предыдущий наш разговор. Я вел себя как последний невежа и надеюсь на прощение.

— Дорогой коллега, — столь же церемонно поклонился я, поднявшись с кресла, — что было, то было, оно осталось в прошлом. Почему бы нам не попробовать начать все сначала с чистого листа?

На сей раз разговор у нас получился. Арпадио больше не изображал заносчивого надутого индюка и оказался крайне интересным собеседником. Мы обсуждали разные недуги, травмы и способы их лечения, показывали друг другу разные плетения часа три к ряду. У него было чему поучиться, но и он многое от меня подчерпнул. От медицинских амулетов маг пришел в дикий восторг. Он был уже в курсе асептики и антисептики и активно сам пользовался антисептическими плетениями, называя их «дурным глазом», но сделать на их основе амулет, которым мог бы пользоваться не только маг, то ли не смог, то ли не догадался. Анестезия была отдельной проблемой. Оказывается, на Гравии и в Зунландии медицина не имела представления о магическом наркозе, потому Арпадио сильно заинтересовался орочьими сонными амулетами. Видимо, в Орочьем Легионе их совсем недавно стали использовать при операциях, новость еще не дошла сюда. Так что либо резали по живому, либо оглушали пациента киянкой, либо давали наркоту для отключки. Орочьи амулеты точно гораздо безопаснее будут, жаль, что придется заказывать на другом континенте, их только шаманы умеют делать. Да, гипсовые повязки также оказались новшеством. В общем, по результатам беседы Арпадио дал мне заказ на сотню моих амулетов обоего типа, и анестезирующих, и обеззараживающих, а еще мы договорились встречаться хотя бы раз в месяц для обмена опытом, после чего я откланялся.

Сотня амулетов до десять золотых талеров за штуку, отличная цена! Жизнь-то налаживается! Расходов в последние дни было очень много, деньги стремительно убывали, уже появились мысли о том, чтобы сдать что-нибудь из ювелирки в ломбард. Гонорар за лечение пограничников в походе несколько поправил положение, но не так, чтобы сильно. Казначейство выделило деньги на больницу, но пока только на стены и крышу, все остальное надо за свой счет делать. Так что шагом марш по лавкам за материалами для амулетов. Сделаю хотя бы десяток для местной больницы, а там и на пьянку пора.

Пьянка-гулянка удалась на славу. Хозяин выделил нам что-то вроде ложи, поднятой над остальным помещением ярда на полтора, откуда хорошо было видно подиум, где музыканты настраивали свои инструменты. Еда была выше всех похвал, этакая квинтэссенция немецкой кухни, только на другой планете и с другими специями. И подавальщицы не в немецкой национальной одежде.

Мы ели, пили, веселились, много шутили и старались не обсуждать дела, насколько это возможно. Выпили за судьбу, что свела нас вместе, потом за дружбу, потом стоя, не чокаясь, за павших товарищей. Дамы, которых привели с собой приглашенные, заняли конец стола и обсуждали какие-то свои дела, не влезая в мужской разговор. Потом заиграли музыканты, и началось веселье. Музыка была похожа на ирландскую джигу, только более мелодичную, исполняемую на двух помесях лютни с гитарой и одной условной скрипке. Чуть позже на подиум выбежала симпатичная черноволосая девица с бубном в руке и запела красивым низким голосом. Песня была про море и непростую жизнь моряков, я особо не прислушивался к словам. А еще через три тоста начались танцы. Часть зала перед подиумом была свободна от столов, как раз для этого. Меня вытащила из-за стола жена Хеделя, я уже успел к тому моменту достаточно набраться, чтобы полное незнание местных танцев и неумение танцевать успешно заменилось прущим через край энтузиазмом. В общем, обошлось без особых жертв и разрушений, зато время провели совершенно замечательно.

Расходились мы, когда куранты на башне пробили два часа ночи. Хорошо посидели, душевно. Правда, меня несколько напрягло женское внимание. Не, я понял бы еще, если бы внимание это было лично ко мне, такому замечательному и прекрасному, но нет, их волновали только низменные вопросы улучшения собственной внешности. Вот запустим клинику, тогда пусть приезжают, все сделаем в лучшем виде, а здесь нечего бизнес того же Арпадио подрывать.

Последний день прошел в сборах. Все дела сделаны, осталось только собрать закупленное барахло и загрузить в фургоны. Стараниями Осты военное ведомство выделило нам большой грузовой фургон для доставки стройматериалов и прочего необходимого на место. Два фургона это, вроде бы, не такой большой объем. Но если их загружать ящиками и мешками с пространственными карманами, в них чуть ли не грузовой железнодорожный состав влезает, вагонов на десять, не больше. Сейчас большой фургон был на лесопилке за городом, грузился досками, брусом и прочим нужным для строительства, мы же набивали собственный транспорт оставшимися нужными вещами. «Мы» это Рют с Каром, я же пару часов посидел за изготовлением амулетов для больницы, после чего пошел сдавать готовую продукцию.

Арпадио был на выезде, застать его не удалось, так что готовые полтора десятка амулетов я сдал старшей сестре, получив полтораста золотых талеров, и пошел дальше. Ноги сами принесли меня к оружейно-туристическому магазину. После почти получасового брожения вдоль витрин, в ходе которого на прилавке росла куча запланированных покупок, я догадался вызвать Рюта с Каром. Парочка появилась буквально через пару минут, видимо, пьянствовали где-то поблизости, вон, как глазки блестят.

В общем, полученные от больницы полторы сотни почти полностью остались в магазине, в кошельке уныло звенели только два желтых кругляша, зато теперь у нас была целая куча походных спиртовок, ножей, лопат, топоров, керосиновых ламп, десяток длинноствольных ружей с принадлежностями, да несколько бочонков пороха, спирта и керосина. Всю эту красоту продавец обещал через час доставить на постоялый двор. Чрезвычайно довольные собой мы вышли из магазина на улицу, щеголяя в свежекупленных темных очках. Вылитые Братья Блюз, только переодеть в черные костюмы и шляпы, ага.

Остаток дня прошел расслаблено, разве что с полчаса мы провозились с упаковкой привезенного из магазина в фургоне. Все поместилось, только кирку с лопатой я повесил снаружи на борт, пусть под рукой будут. А ближе к вечеру прибежал лейтенант с докладом, что с его стороны все также погружено, люди готовы, и вообще, айда к распутным девам. Возражений ни у кого не нашлось.