Лес

8

Полицейские приехали на машине с красно-синими мигалками, у Гриши в детстве была такая же, но маленькая. Мальчик прижался к стеклу и наблюдал за происходящим: машина остановилась у дома Кира, полицейские зашли внутрь. Гриша торчал у окна и жалел, что у него нет специального аппарата, как в фильме, чтобы направить его на дом Кира и послушать, что там происходит. Неужели отец вызвал полицию из-за того, что Кир таскал сигареты? А вдруг они арестуют Кира? Гриша на секунду обрадовался этой мысли, подумав, что без Кира деревня стала бы только лучше, но ему тут же стало стыдно, тетя бы очень ругалась, если бы узнала, что он так думает.

Через пятнадцать минут полицейские вышли из дома — к сожалению, без Кира, — отец вышел следом за ними, но остановился у калитки, а полицейские пошли дальше, через улицу, глядя прямо на окна Гришиного дома. «Неужели к нам идут?» — удивился мальчик. Они зашли во двор, и он бросился открывать.

— Пацан, позови кого-нибудь из взрослых, — сказал полицейский.

Он был старый, гораздо старше отца Гриши, возможно ровесник его бабушки, и толстый — необъятное пузо, по форме напоминающее бочку с квасом, возвышалось над ремнем, застегнутым на последнюю дырку. Полицейский тяжело дышал, будто прогулка через улицу далась ему нелегко, на красном лбу выступили капельки пота. Второй полицейский был молодой, худой, усатый и нервный.

— Бабушка! К нам полиция пришла! — крикнул Гриша, и с заднего двора пришла бабушка, на ходу вытирая руки полотенцем и удивленно глядя на полицейских.

— Добрый день. Чем могу помочь? — улыбнулась она.

— Майор Ефремов, добрый день, можем зайти в дом?

— Конечно, прошу.

Полицейские вместе с бабушкой зашли на кухню, Гриша увязался за ними и планировал послушать, но бабушка выгнала его в комнату и сказала следить за Танечкой. Он прижался ухом к двери. Полицейский сказал, что ими было принято заявление на розыск их соседки («Это какой соседки?» — удивился мальчик), и попросил бабушку предъявить документы. Слышно было плохо, потому что Танечка не переставала что-то лепетать, никогда еще она его так не раздражала.

Бабушка что-то тихо сказала, а старый полицейский сказал усатому покурить на улице и что тут он разберется сам, усатый вышел из дома. Бабушка зашла в комнату, бросив быстрый взгляд на Гришу, подошла к серванту и достала оттуда конверт. Ушла обратно на кухню. Танечка громко лепетала, Гриша шикал на нее, но она все не успокаивалась.

— ...Не любят вас соседи, — услышал он майора Ефремова. — Что же вы так, с соседями отношения портите. Нехорошо. С соседями дружить надо.

Послышались шаги, хлопнула дверь, мальчик посмотрел в окно: толстый полицейский тоже вышел из дома. Гриша выбежал на кухню, там на стуле сидела о чем-то задумавшаяся бабушка.

— Чего они хотели? — выпалил Гриша.

— Документы посмотреть, не переживай.

— А что это?

— Бумажки такие, в которых написано, кто мы.

— А мне можно посмотреть?

— Гриш, не делай мне мозг, я думаю.

Мальчик промолчал минуту, длившуюся бесконечно, и не выдержал:

— А кого они ищут?

— Соседка Анна, эта старая дура из дома напротив, в лесу заблудилась, похоже, — ответила бабушка.

С улицы доносились голоса. Мальчик понял, что от бабушки ничего интересного не добиться, и выскочил на крыльцо. У дома напротив стояли отец и мать Кира, и соседка из левого дома — Гриша знал, что ее зовут бабка Маша. Молодой полицейский стоял рядом с машиной с мигалками и курил, а толстый говорил с отцом Кира — низким худощавым мужиком с каким-то раздраженно-скорбным выражением лица. Гриша подошел к забору, чтобы было лучше слышно, к счастью, Ефремов говорил громко:

— Я вам еще раз говорю, ваша мать просто в лес ушла, за ягодами там или грибами, и заблудилась, как мы ее там искать будем, у нас людей нет. Куда она еще могла деться? Сами ищите, вас тут целая деревня, договоритесь с соседями, вон у вас какие активные соседи.

«Как можно заблудиться в лесу?» — подумал Гриша.

— Не уходила она в лес, — говорил отец Кира высоким, почти срывающимся на крик голосом. — Она одна никогда в лес не ходила. Она боялась заблудиться, не пошла бы она одна туда. Она зашла в дом к этим людям, которые непонятно кто вообще такие и откуда взялись, которые дом чужой захватили, я поспорить готов, что они его не покупали, просто выломали замок. Маша вот, — соседка активно закивала, — видела, как она туда заходила, и слышала шум какой-то в том доме, но не видела, чтобы мама оттуда выходила.

— Анюта зашла в дом к этим людям! — визгливо раскричалась Маша. — Я в окно видела, как она заходит к ним, а потом она долго не выходила, я еще подумала: что они там, чай пьют, что ли, все знают, что они с этой бабкой терпеть не могут друг друга, стали бы они чаи распивать. А потом Венька сказал, что Анны дома все нет, ушла куда-то и не возвращается. Вы этих людей проверьте, они странные, не местные, приехали непонятно откуда, непонятно, на каком основании в доме этом живут!

«Сама ты странная, — подумал Гриша, — себя проверь. Что она говорит-то такое».

Толстый полицейский раздраженно посмотрел на соседку и рявкнул:

— Я не с вами разговариваю, женщина! — Затем он повернулся к отцу Кира. — Еще раз повторяю: у нас нет людей искать вашу мать, в доме следов преступления нет, тела тоже нет, оснований подозревать, что ваша мать пропала в результате преступных действий, нет. Я полагаю, что она пошла в лес и заблудилась, в каждой деревне таких случаев по пять в год. Мы ее там как искать будем, нам вдвоем в лес переться, кричать «ау»?

— Вы вообще слышите, что вам говорят? Она зашла в тот дом и не вышла, она никогда бы не пошла в лес одна, она не собиралась в тот день идти в лес! — закричал отец Кира и показал рукой на дом Гриши. — С теми людьми что-то не так, они ей странными казались, она все время говорила, что что-то с этой семейкой нечисто, а потом просто зашла в их дом и не вышла!

«В смысле? — подумал Гриша. — Это он на что намекает, что моя семья какая-то не такая? Вот в кого Кир такой мерзкий, в отца своего, правильно все бабушка говорила про яблоко и яблоню».

— Ты как разговариваешь? Ты вообще понимаешь, с кем разговариваешь, урод? — зашипел полицейский. — Я тебя задержу сейчас на трое суток за оскорбление представителя власти, ты у меня довыпендриваешься, пожалеешь, что на свет родился.

Полицейский подходил все ближе к отцу Кира и практически нависал над ним. Грише не нравилось, как он себя ведет. С другой стороны, он и правда несколько раз повторил, что старуха Анна заблудилась в лесу, а на него продолжают голосить и аргументы не слушают, тут любой бы разозлился. Майор Ефремов сплюнул на землю и пошел к машине.

— Заводи, — бросил он молодому.

Отец Кира кинулся к машине.

— Простите, скажите хоть, кто люди эти, соседи наши, вы документы у них проверили? Кто они такие?

— Ты меня еще поучи работу делать! — взревел Ефремов. — Трогай!

Молодой полицейский что-то тихо сказал отцу Кира и развел руками. Толстый полицейский резко ударил его кулаком по плечу. Машина тронулась. Отец Кира посмотрел ей вслед и пошел к дому. На крыльцо вышел сам Кир, до него было далеко, но Гриша почувствовал, что он смотрит прямо на него и взгляд его не обещает ничего хорошего. Мальчик отвел взгляд и посмотрел на свой дом, там качнулась занавеска. Он понял, что бабушка наблюдала за происходящим из окна. На улице было больше смотреть не на что, и он пошел домой.

— А к нам правда старая Анна приходила, а после этого пропала? — спросил Гриша, вбежав на кухню.

— После не значит вследствие, — задумчиво ответила бабушка. — Да, заходила она на пять минут, опять скандалила, достала меня страшно, теперь волк твой ей не нравится, видите ли. Потом ушла. И наверное, после этого в лес за грибами и пошла.

— А ты сказала это полиции?

— Конечно.

— И отцу Кира и этой бабке Маше?

— Да.

— А почему бабка Маша сказала полиции, что старуха Анна из нашего дома не вышла?

Бабушка повернулась и посмотрела с таким удивлением, будто он сказал страшную глупость.

— Эта бабка Маша была у себя дома, видела, как Анна ко мне зашла. Вряд ли она не отрываясь у окна стояла. Видимо, отошла куда-то и не увидела, как Анна через пять минут вышла. Вот и получилось — зашла, но не вышла. Теперь ходит сплетничает, заняться ей больше нечем.

— Но почему они про нас плохо говорят?

— Да потому что мы не местные. Гришань, они живут десятилетиями в этой сраной деревне, все друг друга знают, а тут мы — новые люди, еще и с деньгами, с их точки зрения, конечно. Вообще, денег у нас нет, но с их точки зрения, если люди не живут по уши в дерьме, значит, они богачи, миллиардеры, олигархи, а значит — преступники. Мы им не нравимся. Здесь каждое лето пропадают люди, то в одной деревне, то в другой, и каждый раз причина одна: человек зашел в лес и заблудился, но местным хочется какого-то развлечения, драмы, а тут такие кандидаты на роль злодеев — мы, вот они ментов и вызвали, вместо того чтобы бабку свою в лесу поискать. Не любят они нас.

— Мне не кажется, что они нас не любят.

Гриша вспомнил дядьку, поднявшего его на руки, чтобы он смог погладить корову по голове, бабушку, угостившую его пирожками. И как другая бабушка дала ему ведро яблок и сказала отнести родителям.

— Ты маленький еще, не понимаешь. Не замечаешь многого.

— А как бабушка Кира могла в лесу потеряться?

— Да запросто.

— Как?

— Тебе сложно это представить, ты маленький еще, но лес — страшное место для тех, кто не умеет по нему ходить. Лес умеет пугать, водить кругами, запутывать. Он может разговаривать чужими голосами, кричать как человек, звать по имени, показывать видения и уводить все глубже в чащу, чтобы столкнуть с обрыва, утопить в болоте, уморить голодом и холодом. Лес очень опасен, особенно если не воспринимать его всерьез, а деревенские не воспринимают его всерьез. Деревенские думают, что если они выросли рядом с лесом, то умеют по нему ходить. Они берут ведро и идут за грибами. И рано или поздно не возвращаются.

— Но я никогда не видел ничего страшного в лесу, — сказал мальчик.

— Так то ты. Не сравнивай нас с этими деревенскими алкашами.

Мальчик хотел спросить, почему они алкаши, но тут в дом вбежала запыхавшаяся тетя и стала тараторить, что услышала о приезде полиции и хотела сразу прийти, но тут приехала клиентка и нужно было с ней поговорить, и вот она как только закончила, то сразу побежала. Бабушка ей начала пересказывать, как общалась с полицейскими. До самого вечера разговоры в доме были только о полиции и исчезновении Анны.