Лесной техникум и Девять Неизвестных

Глава 16 Удар в спину

В ответ Ильмера сказала русалке:

— Я знаю твоё имя, а ты моё нет. Это не честно!

Она наклонилась к Ариэль и что-то шепнула. Та только округлила глаза и обняла свою лесную подругу.

После этого Федя решительно сел на землю и заявил:

— А теперь садитесь и рассказывайте: что там у вас? Как там у вас?

Он провёл руками и довольно большой круг пропитанной вешними водами земли высох. Все уселись и Ваня, было, начал рассказ о зимних приключениях, но Надя его опередила. Достав из рюкзака толстую пачку ксерокопий она сказала:

— Держи конспекты, соня!

— Вау! — воскликнул Федя.

Ваня же солидно так добавил:

— Полоцкий сказал, чтобы ты на сессию приходил. Будешь сдавать всё нормально, в конце и диплом получишь! Водяной на это чуть не подпрыгнул:

— Вау! Да круто же! А теперь рассказывайте, как зима прошла? А то у нас тут в омутах всё какой-то застой…

Рассказ длился почти до вечера, водяные охали, удивлялись, а под конец Федя признался:

— А я, честно говоря, по зиме скучаю… Так, вылез где-то возле нового года из полыньи, Красиво. Но сам чуть не замёрз.

— Ага! — возмущённо заявила осмелевшая русалка. — Вылез как-то ночью, в самый мороз и торчит там, я его еле назад утащила!

— А сама-то потом тоже вылезла! — хохотнул Федя. — И столько восторгов было.

— Ну да, красиво, конечно, — надула губки Ариэль, — но холодно же!

Сидели они так и трепались до самого вечера, а когда уже собрались расходиться, Ариэль предупредила Ильмеру:

— Когда будет распускаться берёза, твои сёстры позовут тебя погулять в лес. Если ты не вернёшься к своему жениху до заката, забудешь его и останешься в лесу. Будь осторожна! Они не хотят тебе зла, но не понимают какой ты стала и почему. Лучше сиди в этот день дома.

И тут Ваня понял:

— Но если ты не пойдёшь к ним, ты потеряешь способность становиться духом навсегда.

Ильмера после этого сильно задумалась.

А вечером у Вани состоялся очередной разговор с матерью. На удивление, прошёл он относительно гладко. Началось мероприятие вполне ожидаемо: Ваня зачитал дефектную ведомость, мама заявила, что она вывозит бабушку на дачу уже в следующую субботу, поэтому за неделю всё перечисленное следует устранить (пунктов пятнадцать, и хотя большей частью реально по мелочи, были серьёзные поломки, которые на коленке не поправить). На это Ваня, естественно, возмутился:

— Как и когда? Я же учусь! Хочешь, найду строительную компанию, договорюсь, они приедут и всё сделают по уму. Но только когда бабушка будетздесь, чтобы следила.

А вот дальше всё пошло не по плану. Вероника Павловна с обречённым вздохом заявила:

— Ох! Вечно тебе до дачи дела нет, а я ведь её для тебя купила. Ладно, буду опять сама с этим разбираться…

И дальше пошла выспрашивать сына что да как у него с учёбой, с девушками. Причём последнее Ваню особенно напрягало: Мама даже не задала дежурный вопрос: «Они там ещё не перегрызлись?». Нет, долго, и даже где-то заботливо выспрашивала какие у девушек привычки, какая ему больше нравится, как они ладят друг с другом… Ваня даже удивился. В то, что мама сдала назад и смирилась он не верил, но прикинул, что сейчас она всё равно никакой пакости сделать не может, поэтому и решила сделать хорошую мину при плохой игре. Поделился этими мыслями с подругами. Света даже обрадовалась:

— Вот и отлично! Не будет нас больше доставать.

Надя наоборот, забеспокоилась:

— Его мама очень хочет нас развести и кто знает, к кому она обратилась? А у всяких деревенских бабок девять из десяти заказов это приворот-отворот. Знаешь как они на этом руку набили?

Ваня на это кивнул, но беспокойства не разделял:

— Полоцкий сказал, что её сейчас очень плотно пасут, думаю, если она что-то такое начнёт готовить, нас предупредят. Не стоит по каждому шороху поднимать тревогу.

На том и успокоились.

Вероника Павловна положила трубку и в очередной раз с сомнением посмотрела на шкаф, где были припрятаны переданные Проданом документы. «Вот цыганщина! — сказала она сама себе с раздражением. — Даже нормальный компромат собрать не смог!». От этих бумаг была одна только головная боль: применить их нигде не применишь, выкинуть жалко да и стрёмно, надо жечь, а хранить — тоже стрёмно. Мелькнула мысль: «Может дать их Ваньке почитать?», но тут же была отвергнута: Ванька, конечно, дурак, его можно накрутить, но сейчас его мозги уже накрутили, а ещё он взял манеру возражать матери. Раньше этого бы хватило, чтобы он засомневался в этом техникуме, а сейчас и слушать не станет. Где же этот Пётр Львович со своим суперколдуном?

Полоцкий перечитал отчёт наружного наблюдения и устало откинулся в кресле. В окружении ваниной матери появился давно ожидаемый персонаж, которого однозначно идентифицировали как человека из контрордена. И сейчас ему приходилось решать важную задачу: Сообщать ли детям об этом открытии, а если сообщать, то что? В конце концов решил ничего не сообщать, по крайней мере до тех пор, пока не станет ясно что за птица, этот Пётр Львович, и чего ему надо. Не маленькие уже, должны соображать, что противник в них заинтересован и в любой момент может действовать через родных. И как-то жить с этим.

Естественно, на следующие выходные никто ни на какую дачу не переезжал. И не то, чтобы Зоя Владимировна упёрлась, сама туда рвалась, но она относилась к той категории людей, которым всегда не хватает пяти минут. Ну как пяти минут? Когда минут, когда и дня, когда и месяца, зависит от масштаба деятельности. В данном случае ей не хватило дня чтобы окончательно собраться и упаковаться, что вызвало маленький скандал.

Ваня чего-то такого ждал, поэтому и не напрягался особо. Его теперь волновал только один вопрос: сумеет ли мама упаковать бабушку на следующие выходные или ждать их только на майские праздники? По опыту он ставил на майские, но в этот конкретный раз ошибся: Утром в субботу Вероника Павловна подогнала к дому грузовую «Газель» и в ходе вялотекущего скандала в аварийном порядке мамочку со всем её скарбом в эту «Газель» таки утрамбовала. После чего, под причитания Зои Владимировны о том, что половину она забыла, половину распихали неизвестно куда, потом всё лето искать, половину наверняка разбили и поломали, а оставшуюся половину помяли и испачкали, кавалькада тронулась. И Ваня в очередной раз благословил Вселенную за то, что оказался вдали от этой процедуры. Равно как и прибытие каравана на дачу он своим присутствием решил не почитать, сославшись на то, что суббота — учебный день, что вызвало новый поток упрёков, на что он просто отмахнулся:

— Угости Фому чикушкой, он чертям скажет, они тебе всё и перетаскают.

— Ну тебя! Там со своими колдунами совсем с ума съехал! — обиделась мама и бросила трубку.

Впрочем, в воскресенье Ваня со всем гаремом на даче таки появился и выяснил, что его рассуждения про чертей были, как минимум правдоподобны: Фома вчера появился сам, регулярно опрокидывал чикушку, балагурил, перекуривал и путался у всех под ногами. Достоверно видели, как он перетащил пару баулов, ещё столько же перенёс водила, а мама с бабушкой только создавали суету, раздавая противоречивые ценные указания. Но через пол часа весь скарб был аккуратно уложен в доме, а рассада расставлена в парнике. Ваня даже поинтересовался у домового:

— Так кто таскал-то? Ты что ли?

— Да уж прости, барин, — с поклоном ответил Тихон, — но я только показывал, что куда ставить, а то бы эти черти пьяные тут всё в кучу свалили.

— Что за черти? — охнула Зоя Владимировна.

— Да те, которые на этого Фому работают, — ответил Тихон.

— Свят, свят, свят! — перекрестилась бабушка, а мама спросила:

— А как вам, колдунам, ничего, что бабушка тут молитвы читает, иконы в углу? И домового это не прогонит?

— Так если б она ещё веровала, — пожал плечами Ваня, — а так, пусть хоть обкрестится. Так это не работает.

— А почему ты думаешь, что я не верую? — возмутилась бабушка, которая в молодости была в школе пионерской активисткой, потом комсомолкой, даже комсоргом бригады, а в перестройку резко ударилась в церковь.

Ваня мог бы объяснить, что он волхв и уже научился кое-что видеть. В частности, что иконы в красном углу были пусты, ибо тот, кто их писал думал во время работы не о благодати, а о зарплате, а тот, кто освящал сам верил очень пунктирно, что вера отражается в ауре человека, а крестное знамение — не магический жест, которые, кстати, тоже надо совершать с должным настроением и концентрацией, а проявление Веры, которая вызывает отклик в определённых структурах ноосферы и всё это он тоже видит. Но что толку? И мама и бабушка только начнут убеждать его, что это он ничего не понимает. Поэтому Ваня поступил жестоко, ударил, сославшись на авторитет:

— Если ты веруешь, почему нарушаешь Писание? Сказано же: «Не судите, да не судимы будете!», а ты постоянно осуждаешь меня, что я сразу с тремя девушками… встречаюсь. Сколько уже мне на эту тему капала?

Бабушка поджала губы и ушла к плите, а мама, тоже обиженным голосом, спросила:

— Откуда ты всё это знаешь?

— У нас историю ведёт преподобный Нестор, тот, который летописец. Он нам много чего рассказывает.

О том, что волхву и его подругам он рассказывает существенно больше, чем остальным, Ваня умолчал. А его мама подумала, подумала, да и не стала поднимать вопрос об Академии ФСБ. «Пока рано!», — сказала она себе.

Дальше, естественно, всем пришлось заняться делом. Девушки помогали разложить вещи, то, что вчера не разложили, Ваня чинил всякие мелкие поломки появившиеся или проявившиеся зимой, а бабушка готовила на всех обед, регулярно отрываясь, чтобы проследить не спёр ли кто чего и всё ли раскладывают по её разумению. Так день и прошёл, ужинать ребята уже не остались, ускакали на своих железных конях к себе в общежитие. А там началось что-то непонятное.

Неожиданно для всех Света начала, не то, чтобы цепляться к Ильмере, скорее постоянно её подкалывать и подколки эти носили какой-то обидный характер. А спать пошла к себе в комнату, чего не случалось с того дня, когда её чуть не унёс огненный змей. В понедельник напряжение продолжило нарастать и к вечеру таки случилась ссора. Ваня так и не понял, что послужило взрывателем. Вроде бы Ильмера попыталась поговорить со Светой, та уже откровенно цеплялась, в результате девушки наговорили друг дружке много всего и разбежались. Света к себе, а мавка в ванину комнату, ибо своей у неё в принципе не было. И тут Ваня наконец догадался сделать то, что следовало бы сделать с самого начала: посмотрел ауры своих подруг. Поскольку в наличии была только заметно ошалевшая от случившегося Надя, он попросил девушку встать, как это принято для сканирования ауры и… ничего не нашёл. Надя просканировала его ауру и тоже не нашла никаких посторонних воздействий, однако Ваня чувствовал, что с и ним что-то не так.

Просмотрев свои эмоции, как учили на уроках медитации, он обнаружил, что у него появилось раздражение против Светы. Однако Ваня быстро списал это на вполне объективные причины: зачинщицей ссоры на пустом месте была именно Света, он не стал обращать на это слишком много внимания и посмотрел ауры вещей, которые были в гостиной. Тоже ничего. Тогда он пошёл к себе, успокаивать мавку, а заодно посмотреть что с ней. В смысле, тоже проверить ауру.

Мавка сидела на полу и сосредоточенно смотрела перед собой. На звук открывшейся двери она подняла заплаканные глаза и с болью в голосе попросила:

— Отпусти меня… Здесь та же стая, только люди могут делать больнее. Надо же, как можно… просто словом…

— Подожди, — тихо сказал Ваня, садясь рядом и обнимая девушку. — Здесь что-то не так. Можно я посмотрю твою ауру?

— Ну правильно… я во всём виновата… Чего ещё ждать… лесная нечисть…

— Просто на всякий случай.

— Ну смотри, — ответила она раздражённо и встала.

Ваня присмотрелся и воскликнул:

— Ого!

— Что ого?

— На тебе такой паразит сидит!

— Ну да, на мне… — начала было мавка, но Ваня её остановил:

— Подожди! Вспомни как нас учили проверять эмоции. Твоя неприязнь сейчас не твоя! Посмотри! Ты же всегда умела вести себя хладнокровно в острых ситуациях!

Мавка, всё так же стоя прикрыла глаза, лицо её постепенно расслаблялось, а когда она открыла глаза, то выглядела очень озабоченной.

— Снимешь? — коротко спросила она.

— Не уверен. Давай Ягу позовём?

— Она в этих делах дока, — согласилась Ильмера, но было видно, что ей приходится себя сдерживать.

— Ты только посиди здесь пока, ладно? Ты у нас холоднокровная, а Света…

— Да, она как вспыхнет…

— И это, в змею не перекидывайся. Ладно?

Бросив это Ваня вернулся в гостиную. Надя уже была там, сидела за столом с округлившимися глазами. Увидев Ваню, она выдавила:

— Я вообще не знаю, что это такое! Такая хрень на ней сидит! И до неё сейчас не достучаться! Теперь и ко мне цепляется.

Не говоря ни слова, Ваня достал телефон и набрал Ягу. Та обещала прибыть в скорости. А через минуту в гостиную выглянула Света.

— Что? Теперь здесь милуетесь…

Договорить она не успела. В печи раздался грохот, заслонка вылетела и следом в горницу вкатилась Яга. Вкатиться она вкатилась, но при этом твёрдо встала на ноги, как заправская гимнастка после сальтомортале. Тут же принюхалась, чихнула, фыркнула, замахала перед лицом рукой:

— Фу! Вы тут вообще чего наворотили?

— Так я и позвал вас, чтобы посмотрели, чего у нас тут вообще.

— Хреново у вас тут! — выдала диагноз Яга. — Ты давай, гадюку свою сюда тащи, только в человеческой шкуре!

— Ну я тогда… — начала было Света, но Яга на это как рявкнет:

— Стоять!

Да как стукнула своей клюкой по полу. Аж искры полетели, а по воздуху явно потянуло серой. С этим спорить Света не решилась.

Яга выстроила всех рядком, оглядела с разных сторон, пофыркала, пошевелила носом, покачала головой и спросила:

— Вы, сахарные вы мои, хоть бы свою ауру в зеркале посмотрели!

Ответил Ваня:

— Так мы ещё не умеем. Я вот посмотрел у Василисы, а Надя у Светы и сразу вас позвали.

— Ну это ты правильно, что меня позвал… Только если ты думаешь, что у тебя лучше, то зря. Ладно, подходи по одному! Ты первый!

Смотреть надо было на своё отражение также, как смотришь ауру у других. «Только сами так не делайте, может плохо кончиться. Вечно с вами забываешь, что вы первый курс…», — проворчала Яга. На взгляд Вани в зеркале он увидел обычную человеческую ауру, только на спине у него обнаружился маленький чёрный узелок, от которого шли… словно тонкие чёрные же членистые лапки и обнимали его всего. И эта конструкция вызывала стойкое отвращение. То же самое обнаружилось и у Нади, а вот у Ильмеры со Светой этот узелок разросся в крупную и жирную многоножку. Света, увидев ТАКОЕ, охнула на вдохе и в ужасе прикрыла рот ладошкой.

— Так это же Ложная Тьма! — воскликнула наблюдательная мавка, а Надя, как самая потомственная ведьма в компании, удивилась:

— Это не отворот и не остуда… Что это?

Яга на это хмыкнула:

— Так, касатики, соблюдаем правильную последовательность! Сначала лечение, потом диагноз…

— Главное, чтобы диагноз ставил не патологоанатом, — криво усмехнулся Ваня.

— Думаю, сегодня до этого не дойдёт, — спокойно ответила Яга. — Встали в ряд!

Все снова построились и древняя ведьма махнула рукой. Словно огненная волна окатила всех и тут же стало легче дышать, да и раздражение на Свету, которое Ваня испытывал в ходе конфликта заметно уменьшилось, хотя и не ушло совсем. А сама Света покачнулась, всхлипнула и опустилась на пол, собираясь пуститься в рыдания…