Лесной техникум и Девять Неизвестных

Глава 3 Задним умом…

Света на выступление подруги ответила очень серьёзно:

— А ты не думала о Ване? Помнишь, что он сказал? Мы все ему дороги, каждая по своему. Если кто-то из нас уйдёт, ему будет больно.

Мавка закусила губу. Что-то такое она чувствовала, но вот понять и, главное, выразить это словами ей ещё не случалось. А Света продолжила:

— А ещё… ведь ты тоже сегодня почувствовала. То же что и мы.

— Да, — кивнула Ильмера.

— И это мне тоже дорого! Когда хорошо тебе или Наде мне тоже становится лучше. Надеюсь, что и вам тоже. Не знаю как в лесу, но у нас, людей, такое бывает, чтобы один за всех и все за одного.

Мавка на это потупилась.

— В лесу стая, а в стае каждый сам за себя. Кто сильнее может отобрать у того, кто слабее, может побить.

— Я это видела, у себя в классе. Но здесь поняла, можно и подругому.

— Ты права… Знаешь как мне было необычно, что Ваня так заботился, чтобы мне было хорошо? При том, что у него надо мной такая власть… А он, даже когда я его укусила, не наказал меня, даже не ругался…

— Нам просто повезло, сестра. Давай ценить это и соответствовать…

И девушки обнялись.

По жизни Лидочка была трусовата и предпочитала иметь за спиной крепкий тыл, поэтому на место своей бывшей начальницы категорически не годилась. И, что самое главное, сама это понимала, потому случившемуся крайне удивилась и не питала иллюзий по поводу своих перспектив на новой должности. Месяц бы продержаться, чтобы полный оклад получить, и то хлеб. Поэтому, как только они с Вероникой Павловной вошли в кабинет, тут же заявила:

— Вероника Павловна! Я прекрасно понимаю, что это не на всегда. У вас какая-то размолвка с Митрофаном Митрофановичем, психанул, вот и перекинул нас. А через пару дней успокоится и всё вернёт на своё место. Так что я, конечно, как начальство приказало, буду вас изображать, но мы же понимает, кто на самом деле здесь командует. Поэтому, пожалуйста, подсказывайте мне и направляйте.

— Да, конечно, — хрипло откликнулась ванина мама, опускаясь на ближайший стул.

— Вероника Павловна! Да на вас же лица нет! — всплеснула руками. — Неужели из-за этого…

— Да при чём здесь это! — взвыла вр. И. О. помощницы начальницы. — Это всё Ванька мой… Дурак! Вляпался!

И путём сбивчивых причитаний и всхлипов выложила своей подчинённой всю историю своих злоключений на тяжкой ниве выцарапывания Ваньки из этой проклятой спецшколы и какие там все вокруг него дураки и сволочи. А прежде всего, конечно же, её Ванька и Ванька-старший, её бывший муж.

Лидочка была в курсе ситуации в семье начальницы, совершенно справедливо считала, что та напрасно так опекает и выпасает своего ненаглядного Ваньку и была уверена, что те изменения, которые с ним произошли — явно на благо. Колдунствам всяким учится, да так, что они реально работают? Круто! Трёх девок разом окучивает, да не как обычно, по очереди, а вообще гарем из них собрал? Да так, что они ни между собой не перегрызлись, ни ему морду не набили? Реально крут! Аплодисменты! С водяными и русалками якшается? И что такого, даже если это правда? Пол лимона за раз каким-то своим колдунством срубил? Да он уже упакован лучше, чем вся их контора вместе взятая!

Но кто она, Лидочка, такая, чтобы учить начальницу жизни? Поэтому она охала, ахала, поддакивала, поила Веронику Павловну чаем, валерьянкой и валокардином. Потом, когда та успокоилась, усадила её на своё рабочее место и таки вытянула рабочий день в одни руки. Благо первый рабочий день нового года никогда не бывает слишком загруженным. А кода день закончился таки не поленилась и отправила свою бывшую начальницу домой на такси.

На следующий день Вероника Павловна была уже относительно вменяема и сделала то, что следовало сделать до того, как она начала свои дела с отцом Ромы. А именно попыталась выяснить: кто этот Продан, что из себя представляет и с чем ЭТО следует есть, чтобы не подавиться и не отравиться. А именно, она позвонила своему бывшему мужу:

— Вань! Ты можешь через своего Димку навести кое-какие справки?

— А что так? — с подозрением спросил Ваня-старший.

— Человек есть один, Продан Богдан Златович. У него кой-какой бизнес у меня на районе, а его сын учился с Ваней на одном курсе, но там какая-то тёмная история произошла…

— Рома что ли? Да я в курсе. Хорошо, уточню.

Ваня старший не стал уточнять, что встречался с сыном во время каникул, тогда же выяснил все детали происшествия и познакомился со всем его гаремом.

Новый Год, как известно, 1 января не заканчивается. Славить его меньше, чем до Старого Нового Года — вообще дурной тон, в последнее время уже почти официальной границей празднеств стало Крещение, а некоторые говорят, что последняя значимая дата новогоднего цикла — переход Солнца из Козерога в Водолея (что, собственно, и принято на спецкафедре). Уникумы, которые разбирают новогоднюю ёлку к Пасхе — в наши дни уже и не уникумы, а о тех, кто её вообще не разбирает («А чего разбирать, если на следующий новый год снова наряжать?») и говорить не будем, с этим к психиатру. Ваня и его девушки к уникумам не относятся, поэтому новогоднее послевкусие смаковали и в плане побаловать себя, да ещё раз окунуться в новогоднюю атмосферу, вырвались среди недели (чтоб до Старого Нового Года!) в райцентр.

Ещё в прошлом семестре приглядели для себя там кафеюшку, в самом что ни на есть историческом центре, напротив детской поляны сказок. В старом здании, бывшем до Эпохи Исторического Материализма крупной купецкой лавкой и сохранившем ауру старины, несмотря на все потуги дизайнеров, с видом на стилизованную новогоднюю ёлку, служащую драпировкой для фонтана в центре огромной детской площадки, они очень мило провели вечер, закрывая для себя новогодние праздники. То-есть будет ещё праздничный вечер на Старый Новый Год, отдельно, на каждом курсе, но это общее, на весь курс, а здесь и сейчас своё, семейное можно сказать.

Так они сидели, трепались ниочём, травили школьные байки, Ильмера веселила народ лесными приколами, взяли даже бутылочку сухого вина, как взрослые. Что значит не продадут по возрасту? А магия на что? Обошлось без последствий: девушки все культурные, совместными усилиями удержали бы от идеи напиться до поросячьего визга и более раскованного парня, чем Ваня. В конце вызвали такси и отправились домой, где заботливый домовой уже ждал их с чаем. Там, за самоваром они и продолжили, правда продолжение вышло напряжённое:

— Знаете, может я зря паникую, но там мне показалось, что на нас смотрят, — сообщила Надя. — причём несколько раз показалось.

— Там много народу было, — пожала плечами Света. — Кто-нибудь на нас обязательно смотрел.

Тут Ваня решил проявить себя лидером и предложил:

— А давайте вспомним наши посиделки, как учил Полоцкий. Может чего и заметим.

Согласились, приступили. Тут надо пояснить: эта техника основана на том, что подсознание человека фиксирует всё, но только не всё отдаёт в сознание, а глубокая медитация позволяет эту информацию вытянуть. Такой своеобразный личный омут памяти, который есть у каждого.

Они погрузились в созерцание и довольно скоро Надя воскликнула:

— Вот! Возле входа!

— Ага! — тут же откликнулась Света. — Такой седой, в свитере…

Вскоре был составлен и словесный портрет: Мужчина, лет сорока или чуть старше, волосы короткие, светлые, тронуты сединой, одет в свитер и джинсы. Появился он там вскоре после того, как они пришли, за всё время их посиделок, почти два часа, выпил всего две чашки кофе и постоянно читал какую-то газету.

— Надо идти к Соловью, — выдала вердикт холоднокровная, а потому и самая рассудительная мавка.

Но вот у остальных, теплокровных, в крови вскипело. Захотелось приключений, да свершения насвершать. К тому же, были и альтернативные логические соображение, которые и высказала Света:

— С чем идти? Какой-то мужик сидел в кафе, топорно вёл наблюдение и на нас иногда поглядывал? Это даже не смешно. Да мало ли за кем он там следил!

— Правильно! — заявил Ваня. — Надо сначала самим разобраться. Посмотреть, не ходит ли кто за нами.

— И кто будет вести конрнаблюдение, если мы всегда толпой ходим? — снова проявила скепсис Ильмера.

— Избаловались! — вредным голосом ответила Света. — Без дяди Стёпы уже никуда! А самим проверяться, хоть иногда, религия не позволяет?

— Действительно, — согласилась обычно молчаливая Надя. — Мы везде толпой ходим, три девчонки, постоянно треплемся, вертимся, никто ничего не заподозрит, а по ходу не только лясы точить, но и по сторонам смотреть никто не запрещает.

— А я могу тут пару видеокамер повесить, — добавил своё веское слово Ваня. — Вот тебе и контрнаблюдение, по крайней мере тут, возле избы.

На что Света выдала весьма здравое замечание:

— Тебе нечего делать, с этим возиться? Да и как ты их повесишь, всё равно придётся у Соловья добро спрашивать.

Ваня в ответ продемонстрировал истинно сказочную смекалку:

— Купим пару видеорегистраторов, автомобильных, там камеры мелкие, можно хорошо припрятать. А питание у них у всех через USB, любая телефонная зарядка пойдёт. А если до розетки далеко, можно и от повербанки запитать.

— Вот что значит русский Ваня! — рассмеялась Света. — Из гнилого полена на коленке тупым кухонным ножом сани-самоходы вырежет!

В тот же день, когда Ваня со гаремом обнаружили за собой слежку, Ваня старший позвонил Веронике Павловне с ответом:

— Вероничка, ну ты нашла с кем связываться. Это был цыганский барон. Какой у него может быть бизнес? Только если ширма и деньги отмывать, а главное — наркотики. И что самое главное, он был повязан с ментами, причём крепко. Димка этим не занимался, у него другие задачи, но сейчас у них всё на эту тему шумит. Они раскручивали это дело, уже долго, но что-то там не связалось, пришлось срочно брать несколько фигур, а кто-то из фигурантов успел поднять шухер. В результате из фигурантов и свидетелей кто без вести пропал, кто в кабинете повесился, Продана твоего застрелили, якобы при задержании. СКшники всего пол часа не успели. Сейчас там шмон идёт, подозревают, что кто-то из своих слил.

— Спасибо… — задумчиво произнесла Вероника Павловна, кладя трубку. Похоже, она и правда влезла в какие-то игры, совсем далёкие от её обычного образа жизни. То, что Продана застрелили, это хорошо, но вот то, что кто-то прямо в кабинете повесился, это её впечатлило… Пожалуй, то, что её сейчас понизили в должности даже и хорошо: сейчас она сидела в относительно людном месте, видном со многих сторон и вот так повеситься её по тихому будет несколько проблематично.

Однако последствия от совместных дел с Проданом её всё равно не минули. Ближе к вечеру в управу заглянул местный участковый.

— Гаврилова Вероника Павловна? — уточнил полицейский.

— Да, я… — ванина мама тут же напряглась.

— Получите, распишитесь!

Небольшая почтовая карточка, на которой было напечатано:

«Повестка», и: такой-то такой-то явиться туда-то, в такой-то день во столько-то времени для профилактической беседы и дачи показаний.

Участковый ушёл, забрав заполненное извещение о доставке, а бывшая начальница так и сидела, тупа глядя в эту бумажку. Наконец она смогла выйти из ступора и на подгибающихся ногах направилась к своей бывшей подчинённой.

— Лид… ия Александровна… Я… завтра не смогу быть… вот…

И она положила перед Лидочкой свежеполученную повестку. Та сразу напряглась. Похоже, её втянули в разборки явно не по её уровню.

— Конечно… но… вы бы подошли с этим к Митрофану Митрофановичу, Думаю, он сможет как-то помочь…

Начальник управы перечитал бумагу несколько раз и не выдержав в сердцах рыкнул:

— Вот предупреждал же! Вляпались по самые уши и как бы всех не втянули! Вместо того, чтобы решать проблему нормальным образом…

— Но ведь Ванька…

— Хватит! Стройте своего сыночка как хотите, но не создавайте проблем окружающим!

Он шумно выдохнул и перешёл к конструктиву:

— Ладно. Это, получается, Дом один… Ну надо же в какую разборку вы влезли… Для профилактической беседы… скорее всего вам мозги прочистят… ну это на пользу… и отпустят… Полюбому, как только выйдите оттуда — сразу звоните! Если вы до часу не позвоните, я сам начну выяснять детали, не вынуждайте меня! — в последних словах звучала явная угроза.

— Да-да, конечно! — поспешила пролепетать Вероника Павловна. она чувствовала себя проштрафившейся школьницей.

— И учтите! Что они скажут — делать в точности! Это такой уровень… да по с равнению с нами это как Эверест по сравнению с побережьем! С вами церемониться никто не будет! Только вякните что не то, или шарахнитесь в нетуда и хорошо если в тюрьму посадят, а так, бывает люди просто пропадают с концами и всё.

На следующее утро она уже стояла у проходной знаменитого дома на Лубянке. Прапорщик на входе внимательно прочитал повестку, сверился с какими-то своими журналами, проверил паспорт, что-то где-то заполнил, куда-то позвонил и коротко приказал:

— Ждите!

Где-то через четверть часа на КПП подошёл молодой человек в штатском, ещё раз всё проверил и повёл ванину маму по бесконечным и запутанным коридорам Лубянки. Они поднимались, опускались, снова поднимались, куда-то поворачивали, наконец перед ней открылась основательная дубовая дверь, за которой обозначилась просторная приёмная с секретарём в звании капитана, гордо восседающем за массивным столом с селектором и стоящими вдоль стен стульями.

Капитан ещё раз проверил повестку, паспорт, ещё какие-то бумаги, сверился со своими записями, поговорил по селектору и коротко приказал:

— Жите! Вас вызовут!

Указал Веронике Павловне на стоящие у стен стулья и, казалось забыл о ней.

Прошло ещё пол часа. За это время в приёмную заходили и выходили какие-то люди, некоторые проходили и в те двери, за которыми, несомненно скрывался тот начальник, который её вызвал. В какой-то момент ожил селектор, капитан перекинулся парой слов с кем-то на той стороне и, скользнув по Веронике Павловне совершенно безразличным взглядом бросил:

— Проходите.

Внутри её встретил просторный кабинет с большим Т-образным столом, дубовой отделкой и портретом президента на стене. Во главе стола сидел пожилой мужчина в форме с тремя большими звёздами на погонах. Прежде чем обратить внимание на вошедшую, он какое-то время продолжал изучать лежащие перед ним бумаги. Наконец поднял глаза.

— Что же вы творите, Вероника Павловна! Государство доверило вам очень серьёзную должность, связанную с жизнеобеспечением столицы, доверие оказали, а вы?!!Спутались с откровенным криминалом, организовали провокацию против уважаемых людей, сорвали нам очень серьёзную операцию. Собственного сына подставили! Вы хоть знали, что являлось целью провокации?

— Ну… я так поняла…

— Поняла она! — генерал даже встал, опираясь кулаками на стол. — Мы пять лет разрабатывали эту группировку! Пять лет! А из-за вас пришлось действовать в авральном порядке, противнику удалось ликвидировать важных свидетелей и главари вышли из всей истории чистенькими. Вот чего вы добились! Вы бы хоть о сыне подумали! Да если бы ребята сами не проявили инициативу, да не учились бы там, где они учатся, сидели бы они все в тюрьме сейчас! Лет двадцать каждому, гарантированно!

— Да я!… — не выдержала Вероника Павловна

— Да вы! — передразнил её генерал. — Думаете что вы такая хитрая? Что всё можете? Думали отмажете? Да вы ничего не сможете в такой ситуации! Вы хоть представляете, какие там силы задействованы? Чего вы добиваетесь?