Лестница к Звездам

Глава 33

***

Тома неторопливо шёл по ровному покрытию центральной дорожки, ведущей от порога здания школы к воротам, установленным на границе её территории. Рядом так же неторопливо вышагивала Шина. Прошло всего-то около двух месяцев с той поры, как Кацуру Кина собранием Глав Кланов утвердили Премьер-Министром Сектора Ниппон, а атмосфера в городе уже изменилась. И очень значительно: больше на улицах нельзя было увидеть шумящих и потрясающих оружием групп, принадлежащих к «войскам Кланов» или отдельных «бойцов» с оружием на виду. Зато стало гораздо больше патрулей полиции официальной. Причем, в состав каждого патруля, входили теперь военные со своим штурмовым оружием, в нормальной тяжёлой броне. От «вспышки» эта броня, понятное дело, не спасёт — вырубится, как миленькая! Но! Она же «военная», а значит — надёжность и хотя бы минимальная работоспособность в любых условиях с обстоятельствами. У неё слой феррита идёт уже поверх кевпластовых пластин, которые при весьма скромном весе, удар мечом выдержат совершенно спокойно. А на тяжёлые штурмовые лазерные винтовки, которые и сами по себе неплохим оружием ударно-дробящего действия являются, умы из армейского командования додумались штыки присобачить, вспомнив опыт пра-пра-пра-…прадедов.

В итоге получалась достаточно хорошо защищённая и весьма кусачая боевая единица: без «вспышки» к такому не подойдёшь — пристрелит, а сам от легкого лазерного оружия даже не почешется, со «вспышкой» же: одоспешенный бугай, которого ещё умудриться расковырять надо, с копьём — тоже не подарок. Мечники копейщиков не любят. Те их прикалывают, как бабочек, пока те свои кренделя крутят — длина оружия решает. Мечник должен минимум вдвое превосходить копейщика по силе или искусству владения своим телом и оружием, чтобы быть хотя бы на равных с ним.

Один минус — сам военный не рад в этой сбруе целый день таскаться. Она же «военная», а это практически синоним того, что «неудобная», «тяжёлая», «дубовая», «утомляющая», «трущая» и «некомфортная». Да и винтовочка сама тоже не полкило весит, оттягивает руки, заставляет ныть плечи… От того, этот военный хмур и злобен — к нему ещё страшнее подходить: вообще покусает.

Получилась довольно эффективная тактика: сразу и увеличение боеспособности каждого отдельного патруля, и увеличение количества этих патрулей за счёт того, что можно уменьшить количество полицейских в каждом из них, сформировав из «сокращённых» новые, путём добавления к ним ещё военных. Ну а что? Военных много. Куда больше, чем полицейских. И обучать их быстрей. И стоят они государству… дешевле, в пересчёте на одну единицу.

Но, так или иначе, «Шинсенов» упразднили. Кого-то из них перевели в полицию штатно, кого-то… отпустили. Ну или выгнали, тут уж каждому самому видней, как относиться к произошедшим изменениям.

И теперь, возле ворот школы не дежурили «Шинсены», как ранее, а стоял нормальный армейский кордон из двух бронефлаеров с тяжёлыми роторными лазерными установками на них и десятка солдат в броне.

Вообще, Кацура оказался достаточно эффективным руководителем, сумевшим найти компромисс между полноценным вводом войск в города и Клановой вольницей, тем самым, на корню удавившим беспорядки. Так бы, наверное, смог бы и любой другой на его месте, наверное. Если бы имел такую же поддержку: Ишин — крупнейший Клан Киото, Главой которого он являлся после резни, устроенной Демоном, не номинально, а фактически и безраздельно, и Клана Харада — третий по величине Клан, не многим, впрочем, уступающий первым двум, лояльность которого на блюдечке принёс Кацуре Харада Изаму.

В такой ситуации второй по величине Клан — Яно, ничего уже не мог противопоставить давлению Кацуры. Им пришлось подчиниться. Более того, после внезапной смерти Главы Клана Яно Акихиро в результате потери им головы в собственном додзё посреди Кланового Поместья, переполненного охраной и охранными системами, новый Глава — Яно Бенджиро — племянник Главы прежнего, обезглавленного, заняв это место в свои пятнадцать, решил судьбу не искушать, и выступить на стороне Кацуры, прибавив мощь своего Клана к объединённой силе Ишин с Харада.

Более мелкие Кланы против этой коалиции и пикнуть не посмели.

Тома и Шина неторопливо шли к воротам. Их занятия, в том числе и клубные, на сегодня были окончены. Да — Тома не бросил клуб Кендо. А Шина не бросила художественную гимнастику. Она ей нравилась. Шине вообще нравилось её тело. То, как оно работает, как оно может работать. После победы в Турнире, «мозги» девочки так и «не встали на место». Она всё так же, каждую свою минуту жила так, словно та — последняя. А список «пока ты ещё жива» продолжал, как пустеть, так и пополняться. Гимнастикой она наслаждалась. И у неё получалось.

Вскоре должны были состояться районные соревнования по этому виду спорта, и её тренер рекомендовал к участию именно её. В отличии от Хамады-Сенсея, который Томе даже близко запретил приближаться к любым состязаниям. Он и тренировочные спарринги ему запретил с кем бы то ни было. Теперь: только отработка, наработка и ОФП. Стойки, взмахи, связки и переходы. Отработка с партнёром только конкретных комбинаций и только под личным непосредственным наблюдением Харады.

Сегодня он, кстати, закончил занятие раньше обычного. Сказал, что ему надо кое-куда съездить. Именно поэтому, Тома, которому всё одно ждать Шину (по одному они домой не ходят. Есть такая маленькая проф-деформация у них. Рецидив укоренившейся паранойи — вдвоём они на порядок сильнее и эффективнее, чем поодиночке), пришёл в её клуб, где имел удовольствие наблюдать выступление… своей девушки? Тома до сих пор не знал, какие именно у него отношения с Шиной. Можно ли их называть парочкой, а ему называть Шину своей девушкой.

По логике, вроде бы так-то уже давно пора: общие смертельные переживания, постель, постоянное хождение везде и всюду вместе… Но это по логике. Логика же с Шиной пасует. А спросить… как-то было Томе неудобно. Да и… устраивало его всё нынче и так.

Это был «прокат» произвольной программы, которую Шина готовила к этим соревнованиям. И смотрелось это… впечатляюще. Грация, пластика, потрясающая растяжка, полное отсутствие страха перед сложными элементами, координация и чувство ритма…

Тома был заворожен её выступлением. Не поражён, но заворожен. Как завораживает обезьяну танец змеи. И уж Тома-то точно знал, насколько именно эта змея ядовита. Сколько уже трупов на её счету. И насколько она отморожена…

Возле ворот, но на достаточном расстоянии, чтобы не слишком нервировать военных, то есть, на противоположной стороне улицы стояли черные флаеры. Один — длинный «лимузин» Премиум класса и три шестидверных тяжёлых «броневика». Два сзади, один впереди «лимузина».

Однако, в этот раз, Клановых Гербов на дверях машин не было. Но человек, стоящий возле «лимузина» и кого-то выглядывающий в потоке выходящих школьников, Шине оказался знаком. Тома это легко считал по чуть изменившейся походке девушки. По ставшей слишком непринуждённой улыбке, что играла на её лице. Она была СЛИШКОМ непринуждённой. И это говорило Томе о серьёзном волнении и внутреннем напряжении Шины.

Говорить или спрашивать, впрочем, Тома ничего не стал. Просто продолжал идти рядом с ней. В конце концов, в одном черном «лимузине» он уже один раз покатался. Тот выглядел представительнее со своими гербами. Но этот был явно дороже…

В тот момент, когда Тома и Шина поравнялись с воротами, мальчик заметил чуть в стороне своего Сенсея из клуба. Тот открыл заднюю дверь своего флаера и теперь пристраивал за сиденья свой чехол с бокенами и синаями.

Одновременно с этим, их заметил мужчина, стоявший возле дверей «лимузина». И он явно узнал Шину. Узнал и вышколено, с поклоном и идеальной осанкой, открыл дверь машины. Это был не вызывающий иного толкования приглашающий жест.

Шина… Девочка так же, как и Тома до неё, заметила Хамаду-Сенсея возле его флаера. И, к удивлению Томы, внезапно подхватила его под локоть и потащила не к «лимузину», а к Хараде.

Мальчик сопротивляться или тормозить даже и не подумал — он в любой момент времени ждал совершенно чего угодно от своей спутницы. Мешать ей? Останавливать? Пф! Зачем? С непредсказуемой Шиной мир вокруг становился гораздо интереснее. А Тома… и сам был изрядно отмороженным… адреналиновым наркоманом. Хоть и достаточно удачно маскировал этот свой недуг за своим спокойным внешним видом и слегка флегматичным темпераментом.

— Хамада-сан! — радостно защебетала Шина. — Какая неожиданная встреча! А Нагору-кун сказал, что вы решили уйти пораньше. Вы куда-то спешите? — продолжила она спрашивать, уже плюхнувшись на заднее сиденье флаера Хамады, и плюхнув радом с собой Тому.

— Вообще-то, да — спешу, — ответил Сенсей, с недоумением глядя на эту парочку оккупантов в своей машине, рядом с которой он стоял.

Тома, кстати, только обратил внимание на несколько необычный внешний вид своего тренера: тот был черном костюме, в белой рубашке, при галстуке. Костюм был «выходным», но почему-то смотрелся мрачным.

— Куда, если не секрет? — продолжила щебетать Шина, делая самое невинное выражение лица.

— На похороны, — ответил он. — И уже начинаю опаздывать, — добавил Хамада, бросив взгляд на свои наручные часы. Жест был в достаточной мере демонстративным, чтобы его можно было истолковать иным способом, кроме как: «валите уже, не до вас сейчас».

— А можно нам с вами? — похлопала ресничками Шина.

Хамада вскинул брови. Потом глянул на черные флаеры по другую сторону дороги, пожал плечами, сел на водительское сиденье и захлопнул дверь. Его примеру последовал и Тома, прикрыв свою.

— Поехали, — сказал Хамада, запуская мотор своего флаера.

***