Лестница власти 1

Глава 16

Оказаться в похожем лабиринт здании наедине с сумасшедшим — отличная завязка для ужастика. Пикантности добавляют размеры психа и то, что я уже наверняка знаю — тут местами случаются всякие чернильные чудища с агрессивными наклонностями. Нет, вообще, конечно весело. Ничего не понятно, но очень интересно. И перспективы хорошие. Единственный минус во всей этой ситуации — я главный герой. Поэтому сейчас мне не то, чтобы интересно. Почему-то хочется чего-то спокойного и простого. Я тихонько начал отходить назад, в коридор, из которого мы пришли. Пусть Илья себе бормочет в стенку. Не будем ему мешать.

— Чегой надо, шука мля?! — внезапно крякнули прямо у меня за спиной. Громко, противно и неожиданно. Я бы взвизгнул, не будь так испуган. А поскольку я опасался привлечь внимание Ильи, я подавил испуганный вскрик. Вместо этого я отпрыгнул в сторону и начал обшаривать взглядом коридоры, в поиска источника звука. Ничего не было. Если не считать нарисованного гуся в красных сапожках на каменной стене коридора. Именно из того, из которого я пришел. Не помню этот рисунок. Гусь был большой, очень странно, что я его не заметил.

— А, вот ты где, — обрадовался Илья, тоже сначала испуганно обернувшись на звук. Он шагнул к нарисованному гусю поближе и попросил: — Уточка, уточка, отведи нас пожрать! То есть, в главный пиршественный зал!

Рисунок некоторое время продолжал оставаться рисунком. А потом, внезапно, анимировался. Сначала смешно задвигались лапки в красных сапожках, потом гусь, вдруг резко сорвался с места и покрякивая понесся по стене невпопад перебирая лапками в сапожках. Илья бросился за ним.

— Не отставай! — крикнул он мне. — Утку второй раз не дозовешься!

Что мне оставалось? Потратив еще несколько секунд на обдумывание ситуации, я решил, что разумнее всего будет бежать за нарисованной уткой. В конце концов, если безумие тщательно контролировать, то никто не отличит его от адекватности.

Гусь в красных сапогах сразу развил хорошую скорость, бежать приходилось напрягая все силы. Похожая на стилизацию или детский рисунок, эта тварь явно издевалась, я нутром это чуял. Изредка, когда надо было пересечь коридор, она прыгала на потолок и оттуда снова на стену. Если мы с Ильей сильно отставали, она останавливалась, дергала крыльями и крякала. Вот это точно было не для нашего удобства, а чтобы поиздеваться.

Может я немного предвзят. С чего бы нарисованному гусю издеваться над теми, кого впервые видит. Но морда у него точно ехидная.

Илья заплутал не так сильно, как я боялся. Уже скоро серый камень стен служебных коридоров сменился белой штукатуркой парадных проходов, потом начали появляться статуи и, уже через минуту мы добрались до большого овального зала с множеством арочных выходов. из под оной из таких арок мы и выскочили.

— Большая пиршественная зала! — прокрякала утка, похожая на гуся, и застыла неуместным рисунком на панели из темного дерева, которыми был отделан зал.

Илья согнулся, уперев руки в колени и тяжело дышал. С его массой такой забег должен был даться не просто — утка неслась стремительно. Я тоже был не в лучшей форме, так что без лишнего лицемерия последовал его примеру. Слегка отдышавшись, я тут же спросил:

— Что это за гусь-матершинник?

— Я сказала «школяра»! — крякнул рисунок.

Илья кивнул, махнул рукой в сторону дальнего края зала. Там было уже становящееся мне привычным внутризамковое укрепление с огромными воротами и стрелковой галереей поверху. Ворота, впрочем, в этот раз были распахнуты на всю ширь. Внутри горел яркий свет, виднелись столы и слышались голоса. Мы двинулись туда.

Примерно на полпути Илья, наконец, отдышался. Воровато оглянувшись на рисунок, прошептал:

— Согласен. И гусь и матершинник. И обидчивый еще, — и, уже громче, добавил. — Говорят раньше каждому школяру клубочки путеводные давали. Но их постоянно теряли. Или домой забирали. Потом Канцлер нашел нового декана для Домосторойного факультета. Она и на чаровала этих уток. Ничего не могу сказать, сильная чародейка. Вот только утки у неё с характером получились. Ладно, нам еще повезло. Гусь-матершинник попался. А есть тут крысоутка, она так и норовит через всякие буераки провести…

— Так, стоп. Тут что, декан женщина? — удивился я.

— Ну так Домостройного жеж факультета! — хохотнул Илья. — Говорят, красивая. Жду уже когда все соберутся, будет пир открытия первого учебного полугодия. На неё посмотрю. На девок посмотрю…

— А кроме путеводных уток, что мне еще нужно о Лицее знать? — процедил я. Да тут охренеть, что творится.

— Ты из деревни, да, совсем? — сочувствующе похлопал меня по плечу Илья. — Не из самого Ростова, верно ведь? Ну, держись меня, я подскажу где что и по чем.

— Какого хрена утки?! — вдруг возмутился я. Видимо, меня они доконали. — Что за тупость такая?! Почему нельзя светящуюся стрелку повесить, или там…

Илья замедлил шаг, похлопал меня по плечу.

— Ты, Королев, не боярин, вижу. От чародейства далек. Я тебе один раз скажу, а ты помолчи, подумай. Чародейство, оно ведь на безумие похоже. Только это безумие для всех и наяву. Чародей рисует реальность своим безумием. Поэтому ты при себе свои умничанья держи. Глупо выглядишь. Все знают, как надо. Ты сделай сначала хоть что-то.

Я заткнулся и задумался. Илья явно повторял за кем-то. Что никак не умаляло ценности слов. Мстислава готовили к тому, что у него будут способности рода, и ему надо будет их укротить и оседлать, как дикого скакуна. То, о чем говорил Илья, относилось к совсем другому типу магии, с непредсказуемым результатом.

— Ты же на Естественных наук факультет поступаешь? — вдруг спросил Илья.

— Я? Ну, да… Наверно, — смутился я. План первоначально был такой, но потом Канцлер что-то там говорил про военный факультет.

— К третьему курсу точно спятишь. Жаль. Ну и ладно, так даже лучше. А то ты смурной и скучный, — продолжал рассуждать Илья. Мы уже вошли в зал, я слегка задержался у входа, оглядываясь.

— Наш стол школярский. Видишь вот эти, ближе к выходу. Дальше столы для лицеистов, они еще и по факультетам делятся. Ты на значки над ними смотри. Вон, видишь, висят доски со знаками. Свечка с пером и берестой для школяров, — немедленно взял на себя роль гида Илья. Пиршественный зал напомнил мне огромный ресторан, оформленный в стиле ирландского паба. Возможно, это из за сравнительно небольших квадратных столов человек на восемь и стоящих тут и там массивных бочек на деревянных козлах. Помещение было большое, но разделенной множеством колонн с арочными сводами между ними. Посередине оставалось пустое пространство. Этакая аллея славы, застеленная красным ковром. Это явно для торжественных процессий, все прям как у нас. В конце зала, на возвышении, богато украшенный длинный стол и стулья с высокими резными спинками. Ага, тут видать сам канцлер обедать изволит.

— Храбр! Ты только посмотри сюда. Ух, какие красавицы! — прошептал Илья и развернул меня прочь от места власти. И я увидел совсем рядом двух девушек. Одной оказалась Милена, вторую, рыжую, я не знал. Рыженькая была в веснушках, с четко очерченными губками и высокими скулами. Очень миленькая. Она глянула на нас хитрыми глазками, повернулось к Милене и что-то ей зашептала. Обе захихикали.

— Пошли, — подтолкнул меня к девчонкам Илья. — Познакомимся.

— Слушай, я действительно устал. Давай, может, просто поедим… — начал было я. Илья приобнял меня за плечи, слегка приподнял и двинулся к девушкам, улыбаясь как дебил. Видимо, придется знакомиться, и это не обсуждалось.

— Не дрейфь. Меня держись. У меня на двоих храбрости хватит, — по дороге шептал мне сквозь уголок рта Илья. Он довел меня до стола. Потом отпустил меня, сел на стул напротив девушек и остался сидеть, пялясь на Милену. Теперь он был как деревянный целиком. Спина прямая и не шевелится. Ни единая мышца не дрогнет. Хоть бы улыбаться перестал, а то жутковато выглядит.

Я сел на стул рядом с ним, напротив рыжеволосой. Мордочка хитрая. И на лисичку похожа. И спросил:

— А как тут еды можно попросить?

— Надо просто подождать, — улыбнулась мне рыженькая. — Сейчас столовЫе увидят и сами все принесут. Их тут просто мало еще. Не начался же еще семестр. А вы чего такие запыхавшиеся?

— Гусь-матершинник попался, — тяжело вздохнул я. И почувствовал как меня под столом пнул Илья. Больно. Я недоуменно посмотрел на него.

— Гусь-матершинник? — недоуменно спросила рыженькая. Я посмотрел на Милену. Что-то она тихая. Я наивно подумал, что она сидит загруженная, переживает. На неё ведь покушение сегодня случилось. Не каждый день на тебя гнусность всякая кидается. Да которую еще и пули не берут. Что гнусно вдвойне, как по мне. Но хватило одного взгляда, чтобы понять — все у неё нормально. Она сидела слегка розовая, чуть улыбалась, невзначай трогала пальчиками губы. Я поймал её как раз на том моменте, когда она завершала упражнение «в угол, на нос, на объект». Обожгла синим огнем взгляда своих глазищ Илью. Мне показалось, что его сейчас вместе с стулом назад снесет. Без всякой магии. Я заглянул ему в лицо. Лицо человека которого уже не спасти. Прости друг.

— Простите, мы не представ… сь… Меня промур… мур… То есть, это… — вдруг заговорил Илья таким голосом как будто ел сухой песок последние два дня. И даже закашлялся. Я чуть по лицу себя не хлопнул. ну конечно же. Правила этикета. Мы, вообще-то, тут с девушками безобразничаем. Нас должны официально представить друг другу. Но некоторые послабления, в виду особенных условий содержания, тоже бывали позволительны. Все же тут не так строго, как в девятнадцатом веке в Англии. Общество побрутальней, законы порасплывчатей.

Но из вежливости стоило хотя бы представиться. А то веду себя как мужик.

— Простите, я не представился, — немедленно поспешил исправиться я. Я Храбр Королев, из под Ростова. Это Илья Муромский, человек хорошо знающий Лицей и любезно согласившийся помочь мне в нем освоиться.

— Это так благородно с вашей стороны, — томно промурлыкала Милена, восторженно смотря прямо в глаза Илье. Здоровяк обильно вспотел, хотя в зале было довольно прохладно. Будь он немного постарше, я бы всерьез забеспокоился не поплохеет ли ему.

— А можно к вам присоединиться? — закончила Милена свою мысль после паузы на смущенное опускание глазок в пол.

Так, стоп. Куда присоединиться? К чему присоединиться? Я планировал поесть и в спальню, отрефлексировать все, что тут творится. Гусь меня просто доконал, если честно. Я недоуменно посмотрел на Милену. Але, девчуль, тебя ж только недавно чуть не сожрали!

— Меня зовут Лизавета, а это Милена, — рыжая лисичка подозрительно хитро улыбнулась, искоса глянув на Милену. А еще, она опустила фамилии, что тоже от меня не укрылось. Но уточнять я не стал. Успею еще. Лиза посмотрела на меня искренним взглядом темных глаз, в которых, где-то на самом дне, угадывался бешенный хоровод чертенят. И бархатным голоском прощебетала:

— Мы очень хотим попасть в Музеум! Очень-очень! Но нам сказали, его открывают только через четыре дня…

Лиза тяжело вздохнула.

— Так… Это… Так я ж знаю, как туда пройти! — неожиданно раздеревенел Илья. И, явно засмущавшись от взгляда сразу двух пар восторженных девичьих глаз, добавил. — Мне брат рассказывал. Есть способ один. Держитесь меня, девчонки, со мной не пропадете! То есть девушки. Барышни. Эээ…

— О, еда! — пришел я ему на помощь, сбивая синеглазый прицел Милене. К нам спешил дородный мужик в белоснежном фартуке с огромным двухъярусным подносом. А за ним два пацана чуть младше нас, с посудой и небольшим бочонком.

Илья машинально глянул в ту сторону, мельком. И вернулся было к попытке ментально утонуть в глазах Милены. Но уже через секунду его взгляд стал осмысленным, он снова повернулся к еде.

— Ух ты, молочный поросенок с яблоками! Вот, это я понимаю! Ща поедим!

Я ехидно улыбнулся своим коленям. А этот парень вовсе не так уж и безнадежен. Может, он даже сумеет спастись. Есть два хороших способа потерять друга. Дать ему денег взаймы и сказать то, что думаешь о объекте его любви. Второй надежней. В принципе, я и не планировал заводить друзей… Ладно так и быть. Я попытаюсь спасти Илью от Милены.