Лжец, лжец

Ева

Райн хлопнул по оконному стеклу, пока я натягивала поношенную пару черных ботинок. Посмотрев на часы на стене, я засунула осколок опала за пояс джинсов и убрала волосы из-под кожаной куртки. Если я поторопилась бы, то, возможно, смогла бы застать Истона до того, как он ушел бы в школу. Я чуть не забыла поднять с пола свой рюкзак, прежде чем вышла из комнаты и поднялась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз.

Нервы скручивались внутри, когда я увидела, как он сидел на кухонном островке спиной ко мне. Он по колено погружен в курсы колледжа, пальцы стучали по ноутбуку. Я медленно вздохнула на ходу, и в ту секунду, когда поняла, что теребила петлю для ремня, заставила себя опустить руки по бокам. Я никогда в жизни не ерзала.

Дойдя до пустого барного стула рядом с ним, я остановилась.

Он перестал печатать, слегка поднял голову, но не отвел взгляда от экрана компьютера. Жар его тела волнами исходил от него, делая мою кожу одновременно горячей и холодной.

— Истон, — его имя разнеслось в неподвижном воздухе вместе с неуверенностью в моем голосе. — Это не то, что ты думаешь, — прошептала я.

Пожалуйста, посмотри на меня.

— Я не ожидала, что он придет сюда.

Он закрыл глаза, и я наблюдала, как его кадык ходил вверх-вниз.

— Ты хочешь сказать, — сказал он низким, грубым голосом, — что не ожидала меня увидеть.

— Нет. Это не… дерьмо, — я подняла руку, запустила пальцы в волосы, и слова вырвались беспорядочным потоком. — Дерьмо. Он должен был быть в Питтс. Он никогда не должен был…

— Питты? — наконец, он наклонил голову и встретился со мной взглядом.

Его ноздри раздулись, а мои глаза горели от того, как он смотрел на меня.

— Из-за него ты тайком выбиралась в Питтс? Рискуя своей безопасностью? Своей жизнью?

Мой рот открылся, но узел в моей груди такой тугой, что я не могла говорить. Все внутри меня хотело сказать ему — рассказать ему все — но что это сделало бы с Александром?

Что это сделало бы с Истоном?

Просить самого честного человека, которого я знала — человека, который настолько полон решимости стать хорошим полицейским, что рисковал из-за этого лишиться наследства — сохранить тайну моего сбежавшего каторжника кузена? Даже если Истон решил бы сохранить информацию в тайне, что бы произошло, когда полицейская академия посадила бы его перед детектором лжи во время его обучения? Каковы были бы обстоятельства для того, чтобы стать сообщником моего кузена? Разбитые мечты и разрушенное будущее? Или, может быть, даже тюремное заключение? Тюрьма?

Но это выражение его лица. Отчаяние. Как будто я могла хотеть кого-то, кроме него.

— Александр не… — выдохнула я. — Он не…

В глазах Истона мелькнуло нечто иное, чем предательство. Это что-то глубокое и серьезное. Похоже на надежду. Он медленно встал и сделал шаг ко мне, сокращая расстояние между нами. Я подняла подбородок, чтобы выдержать его взгляд.

— Что, Ева? — спросил он тихо, почти пылко. Его теплое дыхание коснулось моих губ, вызывая дрожь во мне. — «Он не», что?

Он член семьи.

Одного этого слова, звучащего в моей голове, достаточно, чтобы тайна никогда не увидела свет. Александр — не просто семья; он единственная семья, которая у меня осталась. Если я показала бы, что я не совсем одинока, что у меня был кто-то, кто заботился обо мне, посыпались бы вопросы. Одной открытой двери могло хватить, чтобы Александра обнаружили и заперли навсегда, и это уничтожило бы его. Уничтожило бы меня.

Давление нарастало у меня за глазами, в задней части горла, и я обрушилась под таким удушающим весом, что он словно якорь расплющивающий меня.

— Прости, — выдохнула я. — Мне очень жаль, но я не могу… Я не могу тебе сказать.

Он перевел взгляд с моих глаз на губы и обратно. Мой следующий вздох завис в его молчании. Он как будто ждал, что я взяла бы свои слова обратно. Чтобы я все исправила. Чтобы я все объяснила, но я не могла. Я никогда не смогла бы. И это убивало меня.

После вечности упущенных мною шансов виски потемнели до угольного цвета, сырого и нервирующего, и он сделал длинный шаг назад. Исходящее от меня притяжение магнетично, вытягивало слезы на поверхность, и мне потребовалась вся моя сила, чтобы не дать им пролиться.

Жужжащий звук прорвался сквозь стену напряжения, разделяющую нас. Наши взгляды скользнули к столешнице на островке.

Жужжание, жужжание, жужжание.

Когда я прочитала имя Уитни, высвечивающееся на телефоне Истона, у меня внутри все перевернулось. Я посмотрела на него, на боль, разочарование, которое я вложила в его глаза, и не понимала, почему страх подкрадывался к моей груди. Он распространялся, как паутина, обволакивая мое сердце — сердце, которое принадлежало ему, — и я в ужасе боялась, что он отбросил бы его, наступил бы на него, бросил его. Страх тянулся и тянулся, распространяя яд по моим венам.

— Чего ты ждешь? — прошептала я, и внезапный яд ощущался во рту, как кислота. — Ответь.

Его глаза сузились, но он не сдвинулся с места. Его терпение подпитывало мое зарождающееся смятение. Почему он просто еще не разозлился на меня? С гневом было бы гораздо легче справиться, чем с его душевной болью.

— Иди, — продолжила я, ненавидя себя все больше с каждым произносимым словом. — Беги к своей безупречно чистой подружке, Истон. Ты знаешь, что хочешь этого. Вы двое идеально подходите друг другу.

Я задела за живое.

— Я и Уитни? — от его низкого голоса у меня по рукам побежали мурашки. — Ты хочешь знать правду обо мне и Уитни?

Какую правду?

— Нет никаких меня и Уитни, — грубо сказал он. — Никогда не было. У нас сделка. Я притворяюсь ее парнем, и она мне платит.

У меня отвисла челюсть.

— Ч-что?

— Теперь ты знаешь. Больше никаких секретов. По крайней мере, один из нас может сказать, что наша совесть чиста.

Каблуки Бриджит эхом отдавались по лестнице, и Истон закрыл свой ноутбук, убирая его и телефон в рюкзак.

Я застыла на месте, шок приковал мои ботинки к твердой древесине.

— О, смотрите, кто решил присоединиться к нам.

Бриджит прошла мимо меня и Истона, но затем остановилась и оглянулась. Ее взгляд метался между нами двумя.

Я слишком тяжело дышала, и мои щеки пылали. Истон повернулся, чтобы снять куртку с барного стула, но напряжение пробежало рябью по его рукам и спине.

— Ева, — сказала Бриджит, прищурившись, глядя на меня. — Ты спала ужасно поздно.

Истон запнулся на полпути, просовывая руку под куртку.

— Да, — я сглотнула. — Прости, что пропустила твой кофе. У меня были проблемы со сном.

— Хм. Столько проблем, что ты не подумала закрыть дверь своей спальни?

Мои ладони вспотели, и я в шоке посмотрела на Истона. Черт. Насколько глупой я должна была быть, чтобы оставить дверь открытой? Ей хватило бы одного взгляда, чтобы понять, что меня там нет.

— Очень на тебя не похоже.

Я открыла рот.

— Я… Я…

— Защелка на моей двери в последнее время доставляет мне боль, — сказал Истон, натягивая толстовку через голову.

Он посмотрел на маму, прежде чем схватил свой рюкзак.

— Не удивлюсь, если на ее тоже нужно взглянуть.

Брови Бриджит нахмурились.

— В этом дело, Ева?

Я натянуто кивнула.

— Истон, — она не сводила с меня глаз. — Дай мне свой телефон, пожалуйста.

Он остановился на полушаге, оглянулся через плечо на Бриджит.

— Что?

— По-моему, я ясно выразилась в первый раз.

Истон провел зубами по нижней губе, но через секунду расстегнул молнию на рюкзаке, схватил телефон и бросил его ей.

Я наблюдала, как она просматривала его телефон, с беспокойством в животе. Взглянув на Истона, я молча умоляла его дать мне что-нибудь, что угодно. Какой-нибудь ключ к пониманию того, что, черт возьми, происходило. Но его внимание по-прежнему сосредоточено на Бриджит. Он действительно профессионал в игнорировании меня, когда хотел.

Я заставила себя снова посмотреть на Бриджит и увидела, как она положила телефон на столешницу. Затем из динамика раздался звонок, звонок, звонок,.

Горло Истона двинулось вверх-вниз, губы плотно сжались.

Он нервничал.

Черт.

— Привет.

Я узнала голос в тот самый момент, когда Бриджит сказала:

— Привет, Уитни. Это мать Истона.

Челюсть Истона тикала, тикала, тикала.

Мое сердце колотилось о грудную клетку.

— О. Гм, доброе утро, миссис Резерфорд.

— Доброе утро. Прошу прощения за неожиданный звонок, но Истон сказал мне, что ты оставалась на ночь.

Она сделала паузу, посмотрела на меня, и тишина отдавалась кровью в моих ушах.

— Что?

Брови Бриджит приподнялись, и мое сердце забилось быстрее.

— Ты оставалась на ночь, не так ли?

Короткая пауза Уитни казалась вечностью.

— О, точно. Я… Мне жаль, но я так скучала по Истину. Я выскользнула пораньше, чтобы принять душ и переодеться.

Бриджит оторвала от меня взгляд и посмотрела на телефон.

— Я понимаю. Я просто немного сбита с толку, потому что не заметила твою машину на подъездной дорожке.

— О… Ну, ты знаешь Джессику Эдвардс? Она живет дальше по улице? Мы ездим на машине по понедельникам, и вчера она все равно оставила свое ожерелье у меня дома, так что все было идеально. Мы обе помогали друг другу. Беспроигрышный вариант.

Мое сердце замедлило свой ритм до почти нормального. Уитни потребовалась секунда, чтобы понять, но я должна признать, что девушка хороша. Слава гребаному Богу, она не знала, что прикрывала меня.

— Понятно, — Бриджит прислонилась к столешнице, длинные кремовые ногти коснулись мрамора. — Действительно, повезло. Что ж, не забудь задержаться подольше в свой следующий визит, чтобы мы могли наверстать упущенное. И, конечно, передай от меня привет своим родителям.

— Я так и сделаю. Спасибо, миссис Резерфорд.

Они завершили звонок, и Бриджит перевела свое внимание с меня на Истона.

— Полагаю, на данный момент этого достаточно, — сказала она, протягивая ему телефон.

Он засунул его в карман и натянуто кивнул.

Зная Истона, он чувствовал себя виноватым за ложь. Тем временем я сдержала вздох облегчения, который пытался вырваться из меня. Я понятия не имела, что бы сделала Бриджит, если бы узнала, что мы натворили, но я знала, что это было бы нехорошо ни для кого из нас.

— Ева, — рявкнула Бриджит, направляясь к своей аптечке. — Почему ты ничего не сказала о своей двери? Я могла бы все уладить одним звонком.

— Эм, — я прочистила горло, наблюдая, как Истон продолжал делать вид, что меня не существовало, пока сваливал посуду в раковину. — Я знаю, как ты занята.

— Ерунда. Это мой дом. Если с ним что-то не так, я должна знать. Я проверю твою дверь к тому времени, как ты вернешься из школы. Что касается моего кофе, я была несколько разочарована. На этот раз все нормально, но я ожидаю, что ты будешь придерживаться графика. Не придавая значения твоему сну…

Биение моего сердца и слабость в коленях заглушило ее голос, когда Истон пересек кухню и ушел.

Он не оглянулся на меня.

Он даже не колебался.