Лишняя в его доме (СИ)

Глава 54

Диана

— Не сравнивай, Диана, — медленно надвигается на меня. Эльдар останавливается напротив меня, нас разделяет лишь журнальный стол. Царапают слух брошенные слова, внутри растет протест, я догадываюсь, что последует дальше…

Такие знакомые с детства фразы: «То, что позволено мужчине, не позволено женщине. Женщина обязана беречь свою честь. Мужчину если и осудят за связь с женщиной, из дома опозоренным не выгонят», — часто произносили в нашей семье. Все, что касалось «распутства», в меня вдалбливали с младенчества. Я не понимала значения этого слова, но уже боялась оступиться, чтобы меня не убили.

— Я мужчина, — ожидаемо проговаривает сквозь зубы Гасанов. Ненавижу его в этот самый момент. — Ты же не будешь спорить, что мужчине позволено чуть больше, чем женщине? — скорее утверждает, чем спрашивает. Не поспоришь разве только со словосочетанием «чуть больше».

Не признаюсь, но я и сама осуждаю женщин, которые пьют, не зная меры, употребляют наркотики, бросают своих детей и уходят к любовникам, спят со всеми подряд…

Таких женщин я осуждаю намного больше, чем мужчин. Мы живем в патриархальном обществе. Каждый строй имеет как положительные, так и отрицательные качества. Но в любом обществе и в любые времена связь одного из супругов на стороне должна порицаться! Я против, чтобы измену оправдывали. Да еще и так банально — «Я мужчина, мне простительно!».

— Пусть с тобой спорит твоя любовница, — не пряча истинных эмоций — презрения и насмешки. — Женись на ней, рожайте совместных детей, заводи себе еще любовниц, а меня оставь в покое, — я вижу, что глаза Гасанова наливаются кровью. Если бы передо мной стоял мой дед, наверное, я бы уже забыла буквы или из-за сломанной челюсти не смогла бы выдавить ни звука, а тут мою смелость не остановить. — Не будем пачкаться друг об друга. Ты считаешь меня запачканной, а я считаю, что это ты вывалял себя в грязи.

— У меня уже есть жена, другой не будет, — втягивает резко воздух. Наблюдаю, как раздуваются крылья носа, когда он начинает медленно выдыхать. Жду, что он еще что-нибудь скажет, прокомментирует мои последние слова, но Гасанов молчит, борется со своей яростью.

Меня саму трясет от злости. Я несколько раз упомянула его любовницу, а Гасанов даже не попытался защититься или оправдаться. Хотя…

Зачем мне его объяснения? Все и так понятно! Ощущаю укол фантомной боли. Вспоминаю, сколько слез я пролила из-за него! Страдала… переживала… Злюсь на саму себя.

— Зачем тебе жена, если ты можешь завести себе гарем из наложниц? — колкая фраза мгновенно рождается в голове, не вижу смысла ее удерживать во рту.

— Ты родишь мне наследника, Диана, — хватая за лицо, сдавливает пальцами челюсть. — Я хочу детей от законной супруги, — придвигается ближе, заставляет мое сердце сжаться от тревоги.

Гасанов в бешенстве. Я очень зла. На таких эмоциях нежелательно вести диалог. Его просто не получится. Но я не в том состоянии, чтобы слышать голос разума.

— Я бесплодна, не забыл? — бросаю с насмешкой своему мужу. Ненавижу его!

— Скажем, что случилось чудо, — цедит с раздражением. Его пальцы причиняют боль, но я ее игнорирую. Он в моих глазах должен видеть только ненависть и презрение. Больше ни слезинки из-за него не пролью!

— А может, мы лучше расскажем нашим родным, что я до сих пор девственница? — плюю в лицо правдой.

На одно лишь мгновение его лицо разглаживается, в глазах замечаю триумф. Проговорилась! Теперь он знает, что у нас с Матвеем ничего не было, а я ведь не собиралась ставить его в известность.

— Я сегодня же это исправлю! — вспомнив о моей угрозе, зло выплевывает каждую букву. Эльдар подается ко мне, но я резко отворачиваю лицо в сторону. Гасанов утыкается носом мне в висок. Громко и будто с наслаждением втягивает воздух, водит кончиком носа по скуле, щеке…

— Ты ко мне не прикоснешься! — толкаю его в грудь. — Пусть тебе рожает любовница! — слишком много чести вспоминать ее, но не получается молчать. — Вспомни слова, которые ты бросил мне в лицо три года назад! — хмурится, напрягает мышцы лица. Видимо, действительно забыл. — Я могу напомнить: «Ты никогда от меня не родишь». Вспоминаешь? — выгибаю бровь. — Там было еще кое-что: «Я к тебе не притронусь», — стараюсь передать интонацию, которую он вкладывал в свои слова тогда.

Он вспомнил. Я это чувствую. Хватка пальцев на моей челюсти ослабевает. Я пытаюсь уцепиться за его мимику, чтобы хоть немного разгадать мысли, но на лице Эльдара ни одной эмоции, он словно маску нацепил.

— Помнишь, что я ответила тебе? — пробую расшевелить. — Я просила хорошо запомнить этот день. Я предупреждала, что не позволю тебе забрать обратно брошенные обещания. Ты никогда не притронешься ко мне, Эльдар! — последнюю фразу бросаю с каким-то триумфом. — Ты можешь заставить меня быть твоей женой, но только на бумаге! — получается достучаться до его эмоций. На краткий миг они проходят рябью по лицу, словно я больно уколола его.

Гасанов убирает руку, прячет ее в карман. Отводит взгляд в сторону окна, будто ищет там подсказку. Неужели у меня получилось выстроить между нами стену?

— Иди, ложись спать, завтра будет тяжелый день, — произносит совсем другим тоном. Если кто-нибудь зайдет в этот момент, никогда не подумает, что минуту назад мы готовы были поубивать друг друга. — К этому разговору мы вернемся позже, — забирает мой стакан с недопитым холодным кофе. Отходит к окну.

Зачем нам к нему возвращаться? Мое мнение не изменится!

Не прощаясь и не пожелав спокойной ночи, я покидаю гостиную. Поднимаюсь в свою спальню. Здесь горит нижний свет, комнату полностью не рассмотреть, но я замечаю произошедшие в ней изменения. Убедившись, что на двери есть замок, запираюсь. Включаю яркий свет.

Стены освежили. В комнате появилось трюмо и новый высокий матрас. Покрывало и декоративные подушки ручной работы.

На письменном столе большой букет роз и открытая коробка клубники в шоколаде. Не знаю, как реагировать на подарок. Если он от Эльдара, я готова выкинуть все в окно, а если это от Светы и Ирины? Спрашивать у Гасанова я точно не стану. Рука тянется к сладостям. Меня до сих пор трясет, а лучшего успокоительного мой организм не знает. Заедаю стресс клубникой в шоколаде. Прежде чем отправиться в душ, хочу позвонить бабушке и Тоне, хотя они, скорее всего, еще спят…

Осматриваюсь…

Сумка осталась внизу вместе с телефоном. Тихо открыв дверь, стараюсь не шуметь. Еще одного разговора с Гасановым моя нервная система не переживет, а клубники почти не осталось…

Голос Гасанова заставляет меня остановиться в проходе. Он сидит спиной ко мне, разговаривает по телефону и пьет… не кофе. На столе распечатанная бутылка коньяка.

— Ложись спать, — произносит Эльдар. — Завтра увидимся, Тата…