Локи. Там, где живет ложь

Глава 7

Тор первым усложнил дипломатическую миссию, с которой они отправились в Альфхейм.

Братьям подробно рассказали о культуре ледяных эльфов и о правилах поведения при Ледяном дворе. В Альфхейме гостям не принято заговаривать первыми в присутствии членов королевской фамилии. Однако стоило появиться в холле принцу, генералу Асмунду, как Тор тут же воскликнул:

– Привет, Асмунд!

Приветствие разнеслось к высоким потолкам, заставив трепетать свисавшие по углам сосульки. Голос Тора, равно как и он сам, был словно нарочно создан для битв.

Возможно, старший сын Одина ошибся случайно, хотя возможно и то, что он решил проигнорировать хорошо известные правила, как частенько делал в последнее время. Или Тор все же по-настоящему уснул во время нудного рассказа о традициях ледяных эльфов, а вовсе не «дал отдых глазам», как объявил тогда во всеуслышанье, и теперь не понимал, какую ошибку совершил. Как бы то ни было, Локи этот случай запомнил – если дипломатическая миссия провалится, можно будет указать на Тора, ведь он сделал первую ошибку.

И все-таки вряд ли Один станет в чем-то разбираться, он просто обвинит младшего сына, если задание не будет выполнено. Локи подумал, что будь он даже за три мира от Альфхейма и к тому же привязан к стулу, отец все равно нашел бы способ обвинить его в любых неприятностях.

Но Локи вовсе не был за три мира от эльфов. И уж точно ни к чему привязан тоже не был.

Локи не часто отправлялся на задания по Девяти Мирам вместе с Тором. Младший сын Одина никогда не отличался силой и воинской выучкой и не раз слышал, что взгляд у него слишком острый и обиженные аристократы из других миров вполне могут о него порезаться.

В Асгарде Локи и Тора по возрасту считали мужчинами, однако Локи по-прежнему был слишком худощавым и далеко не таким ярким блондином, как старший брат. Любая беседа с иностранным дипломатом начиналась с замечания, как мало Локи походит на отца – в отличие от старшего брата. Возможно, Одину надоело тратить время на выслушивание таких замечаний, и он перестал отправлять Локи с визитами. Однако Тор, в свою очередь, был слишком напорист, говорил громко и настойчиво, возможно, считая, что так проявляются его лидерские качества. Локи же рядом с ним говорил тише и не пробивал кулаком стены – почему-то некоторые считали это признаком его ненадежности.

«Есть в тебе что-то такое, – однажды сказал ему Тор, – отчего тебе трудно доверять». Но Локи все же пытался. В последние несколько лет он много и настойчиво учился, становился умнее, набирался опыта, стараясь стать лучше и на поле битвы, и в магии, изо всех сил пытаясь измениться, не стать тем предателем во главе армий, идущих на Асгард, которого увидел во Всевидящем Оке его отец.

Один заметно старел. Он медленно вставал, жалуясь на боль в суставах, засыпал после двух кубков медового вина, иногда не успевая даже выйти из-за стола, за которым продолжался пир. А принцы взрослели, достигли совершеннолетия. Но с каждым днем, как бы Локи ни старался преуспеть, притворяться даже перед самим собой, что Один все еще обдумывает, кого из сыновей назначить наследником, было все труднее. Близился день, когда Один передаст корону достойнейшему, и Локи чувствовал, что отец давно решил, на чье чело опустится древний венец.

Заглянув в будущее, Один угодил в ловушку, думал Локи. Ведь не посмотри тогда отец в Зеркало, не увидь он там Локи и армии мертвецов, возможно, он дал бы младшему сыну шанс. А стань Локи королем, разве повел бы он захватчиков против собственного народа? Зачем? Возможно, будущее становится неизбежным, когда мы своими действиями делаем его таковым.

И все же Локи каждый день пытался доказать, что он не такой, каким его показало отцу Зеркало. И теперь он стоял в Альфхейме, вместе с Тором, явившись сюда с поручением от короля: оповестить ледяных эльфов о пропаже Камней Норнов и уверить соседей в том, что Асгард держит ситуацию под контролем.

По крайней мере, первую ошибку совершил именно Тор.

Принц-генерал Асмунд замер в дверном проеме, а за ним застыли, неуверенно переглядываясь, и сопровождавшие его воины. Один из стражей, с длинными белыми косами, даже незаметно потянулся к рукоятке меча, как будто ожидая приказа лично разобраться с невежливым сыном Одина.

Асмунд скрестил руки на груди, серебристая вышивка на камзоле заиграла в лучах зимнего солнца. Волосы Асмунда были длинными и светлыми, как у Тора, но, если у сына Одина кудри казались напоенными солнечным светом, локонам Асмунда просто не хватало красок. Кожа принца тоже была очень белой, с синеватым отливом, как у всех ледяных эльфов, будто высеченных из самого сердца ледника. Эти воины были словно слеплены из снега, чтобы сливаться с ледяным пейзажем родной земли. Одного взгляда на принца-генерала Локи было довольно, чтобы снова ощутить окружавший холод – и осознать, что он его почти не ощущает. Тор в своих мехах то и дело вздрагивал и переминался с ноги на ногу, пытаясь согреться, а вот Локи ничего не имел против льда, снега и холодного ветра. Любопытно.

Когда Асмунд остановился, явно пораженный таким пренебрежением к традициям, Тор решил, что его таким образом приглашают приблизиться, и шагнул к принцу-генералу, чтобы пожать тому руку.

Локи довольно улыбнулся. Вот и вторая ошибка. Ледяные эльфы рукопожатиями при встречах не обмениваются. Они вообще старательно избегают касаться друг друга. Для них даже похлопывание по плечу – уже жест нестерпимо интимный.

Асмунд взглянул на руку Тора, потом на его широкую улыбку и блестящие голубые глаза. Локи молча ждал, в глубине души надеясь, что сейчас его старший братец схлопочет пощечину за наглость, и в то же время готовясь встать на его защиту, если такое все же произойдет. И тут, с огромным трудом, как будто к каждому пальцу у него было подвешено по тяжеленой гире, Асмунд все же пожал руку Тора. Жест вышел неуклюжим, как будто принц-генерал о рукопожатиях что-то слышал или читал, но никогда их не видел и никому сам рук не пожимал. Тор мгновенно схватил Асмунда другой рукой за локоть и дружески хлопнул по спине с такой силой, что с волос принца посыпались сосульки.

– Рад тебя видеть, генерал.

И Асмунд улыбнулся.

Локи захотелось спалить этот мир самым жарким пламенем. Вот он согнулся в поклоне, от которого болят колени, едва не окосел, читая и заучивая наизусть тонкости этикета ледяных эльфов, а Тор только что буквально выбил в гостях дверь ногой – и его не выгнали, нет, его встретили вежливой улыбкой. Каким чудом Тору удавалось завоевать сердце каждого встречного всего лишь силой улыбки?

– Добро пожаловать, Тор, сын Одина, – сказал Асмунд.

Локи услышал эти слова на асгардийском благодаря магической способности понимать сказанное на всех языках.

Через плечо Тора Асмунд бросил взгляд на Локи, склонившегося в нижайшем поклоне так, что едва не слился с полом, и произнес:

– И тебе добро пожаловать, принц Ловкач.

Локи скрипнул зубами.

– Меня зовут Локи.

– А разве я назвал тебя как-то иначе? – удивился принц-генерал.

Тор расхохотался. Локи скривился. Прекрасно, два сапога пара.

– Отец передает вам наилучшие пожелания, – начал Тор, и Локи выпрямился, хрустнув замерзшими позвонками. – И благодарность за теплый прием при дворе.

– Это для нас большая честь, – ответил Асмунд.

Амора сейчас бы здорово повеселилась, подумал Локи. Начала бы дразниться, называя его новым имечком, наверняка бы хохотала до упаду. Локи часто вспоминал Амору, воображая, что она сказала бы и как бы рассмеялась. Ей точно показалось бы забавным, что о Камнях Норнов вспомнили, только когда они пропали. Что же это за странные артефакты такие – нет их, и все перепугались.

Амора. Локи каждый день ощущал ее отсутствие, как будто под кожу насыпали пригоршню песка, а каждая мысль и каждое его заклинание выходили с трудом, продираясь сквозь горестные воспоминания. Где она сейчас? После изгнания ее не видел даже Хеймдалл, хранитель врат. Никто не знал, где она. Быть может, умерла. Быть может, Мидгард лишил ее магии и сил, и она провалилась в небытие. Или спряталась в тайном уголке вселенной, где скрываются те, кто не желает быть найденным. Локи надеялся, что Амора жива, и мечтал, что, обретя однажды корону, вернет подругу в Асгард, чтобы сделать своей помощницей-чародейкой, такой как Карнилла при Одине. Глупая мечта, что и говорить, и вот почему. Во-первых, у Аморы наверняка не осталось ни капли магических сил. И во-вторых, королем ему стать уж вряд ли доведется.

Интересно, кем бы он стал, останься Амора в Асгарде? Сильным магом? Лучшим претендентом на трон, обогащенным знаниями, которыми делилась с ученицей Карнилла. Мать учила Локи подчинять себе магию, управлять доставшимися ему силами, но никогда не давала ему испытать себя, на чем наверняка настаивала бы Амора. Возможно, он и в Альфхейме бы сейчас не стоял, похрустывая суставами на морозе, и не замечал бы на себе взгляд Тора, каким смотрят на неудачников.

Взмахнув костлявой рукой, Асмунд указал на длинный вестибюль.

– Вас ждет пир.

– Нас отправили не пировать, – откликнулся Тор, – а сообщить о важном происшествии...

– Обсудим за ужином. Идем, вы, наверное, умираете с голоду. Я настаиваю.

– Мы с радостью к вам присоединимся, – прервал брата Локи, и когда Асмунд скользнул по его лицу взглядом, медленным, как громадный ледник, снова поклонился, но на этот раз не до самого пола. Застрять на полпути, поднимаясь из нижайшего поклона, не хотелось. – Мы следуем за вашей милостью.

Тор и Асмунд взглянули на Локи, как на кусок грязи, прилипший к подошве сапога. Локи мысленно воздел руки к небу и решил забыть все тонкости досконально выученного придворного этикета эльфов. Видимо, соблюдения манер ледяные эльфы требовали далеко не ото всех гостей.

На пиру подали двенадцать перемен блюд, каждая последующая была холоднее предыдущей. Говорили, только когда уносили одни блюда и подавали другие, в остальное время за столами было слышно одно громкое чавканье, от чего аппетит у Локи окончательно испортился.

Тор вертелся на стуле рядом с Локи, быстро проглатывал угощенье и с трудом сдерживался, чтобы не обсудить дела, ради которых братья и явились к ледяным эльфам. Асмунд, напротив, медленно наслаждался каждым блюдом, облизывал пальцы и обсасывал косточки снежных зайцев, которых подавали и целиком и разделанными, и утыкался в тарелку, ожидая, пока принесут следующее блюдо. При таком хозяине никто и слова не решался сказать. Даже Локи с трудом скрывал раздражение – Асмунд явно тянул время. Младший сын Одина разглядывал потолок с угловатыми нишами и сияющими стрелами снежинок, каждая из которых издавала голубоватое сияние – светила, но не грела. Стены пиршественной залы будто облили водой, и капли и потеки застыли в пути, не достигнув пола. На ледяных наростах были выгравированы сцены из богатой событиями истории Альфхейма. «Представляю, как разозлятся художники, если вдруг потеплеет и все их произведения искусства растают в одночасье», – подумал Локи. Ему даже захотелось развести костер у стены прямо сейчас.

Когда с угощением было наконец покончено, Асмунд вытер уголки рта салфеткой и аккуратно сложил ее треугольником. На кружевной отделке виднелись капли подливы.

– Итак. Какое дело привело вас к нам, сыны Одина?

Тор склонился вперед, упершись локтями о стол. На широком лбу билась синяя жилка – воин устал молчать.

– Без сомнения, до ваших ушей дошли сведения о Камнях Норнов, которые были украдены у чародейки Карниллы.

Асмунд взмахом руки попросил наполнить ему бокал, и Локи заметил на каждом пальце принца-генерала по кольцу с драгоценными камнями, заостренными, как кусочки льда.

– Ах да. Карнилла и Камни Норнов. Самые мощные усилители магии в Девяти Мирах.

Локи взглянул на Тора: интересно, брата тоже постепенно охватывало ощущение темного страха?

– Верно, Ваше Величество.

– И она ухитрилась их потерять.

– У Карниллы пропало пять камней, –- возразил Тор. – Один набор из многих.

– И они не потеряны, – пояснил Локи. – Камни украли.

– И чародейка не чувствует, где они находятся? – спросил Асмунд.

– Это возможно, только если вор воспользуется камнями, – ответил Локи. – Чего пока не произошло.

– Однако мы явились к вам по поручению нашего отца, чтобы обсудить с вами намерение Асгарда отыскать камни и заручиться вашей поддержкой. Возможно, ваши подданные смогут нам помочь.

– А что произойдет, когда Камни Норнов отыщутся? – поинтересовался Асмунд.

– Их возвратят Карнилле Норнхеймской, – откликнулся Локи.

– У которой их однажды уже украли.

– Неприступных крепостей не бывает, – парировал Локи. – После этого неприятного инцидента охрана была усилена.

Один из слуг встал между Локи и Тором – у него в руках был серебряный кувшин, он намеревался наполнить кубки сыновей Одина. Жидкость в кувшине напоминала полурастаявший лед. Локи принюхался: слишком сладко на его вкус.

Асмунд скривил рот, обводя пальцем край бокала.

– Если Асгарду требуется наша помощь, чтобы отыскать утерянные ценности, мы хотели бы обсудить более равномерное распределение опасных артефактов по Девяти Мирам.

– Вы хотите получить Камни Норнов? – требовательно спросил Тор.

Асмунд приподнял правую бровь.

– Только один набор. Каждому миру по набору камней, и наша магия возрастет, мы сможем защищать себя сами, не полагаясь на Асгард.

– Под защитой нашего отца вы в безопасности, – ответил Тор.

– А Камням Норнов просто не повезло?

– Асгардийцы оберегают все Девять Миров. Так было веками. Мы пришли не затем, чтобы обсуждать кардинальные изменения в политике. Вас лишь поставили в известность о случившемся, чтобы вы уделили больше внимания защите своего мира. Мы вовсе не обязаны были оказывать вам эту любезность.

– Мой брат хочет сказать, – вмешался Локи, чувствуя, как Тор сжимает и разжимает кулаки, – что Камни Норнов принадлежат Асгарду.

Асмунд отпил еще глоток сладкого вина.

– Они принадлежат Норнхейму.

– Который является провинцией Асгарда! – взорвался Тор.

Локи скрежетнул зубами.

– Камни Норнов находятся на хранении у нашей чародейки и позволяют ей черпать дополнительные магические силы, чтобы защищать все Девять Миров.

– Кроме того, это означает, что у Асгарда во владении находится магия, которую можно направить и на мое королевство, – ответил Асмунд. – На любое из королевств.

– Асгардийская чародейка никогда не применяла магию против других королевств, – прервал его Тор. Только это он, по-видимому, и усвоил на уроках истории.

– И все же ей не хватило сил противостоять обыкновенному вору. – Асмунд уставился на Тора, потом снова улыбнулся, но глаза его остались холодными. – Понимаете ли вы всю силу, которая заключена в Камнях Норнов? Она бесконечна. Владелец камней может придавать материи любые формы, строить порталы между мирами, насылать иллюзии, увеличивать свои способности, поднимать из могил мертвецов. Почему все это должно быть доступно лишь чародейке Асгарда? Камни Норнов любой мир делают слишком сильным по сравнению с остальными. Их магию необходимо разделить поровну.

– Ты считаешь, что твой мир достоин владеть волшебными камнями? – спросил Тор.

Лицо Асмунда осталось бесстрастным, однако Локи заметил, как напряглись его челюсти и сжались зубы.

– Не менее достойным, чем Асгард. Я заручился поддержкой южного двора ледяных эльфов. Наши посланники в Ванахейм вернулись с уверением, что южные соседи с нами.

– Значит, внутри Девяти Миров зреет заговор против Асгарда, – произнес Тор. – Вы пригласили нас, чтобы взять в плен?

– Если Один желает обсудить этот вопрос, пусть приходит сам, а не присылает мальчишек.

– Мы говорим от имени нашего отца, – заявил Тор.

– Ваш отец никогда не повел бы себя так неосмотрительно и настойчиво, как вы, сыны Одина.

Тор встал, стукнувшись коленями об стол так, что тот пошатнулся. Белое вино пролилось из кубков на стол, впиталось в кружевную скатерть. Локи тоже поднялся, схватив брата за руку, как будто воина в ярости можно было так удержать. А вот короткое заклинание, заставившее сердце брата биться ровнее, унявшее его гнев, пришлось очень кстати. Тор глубоко вздохнул, по его телу пробежала дрожь.

Асмунд не шелохнулся. С кубком в руке он взглянул на братьев и сделал новый глоток.

– Мы приглашаем вас переночевать, сыны Одина. Возможно, мы найдем время поговорить об этом завтра.

– Конечно, спасибо, – первым ответил Локи, отметая любые протесты, которые готовил Тор. – Благодарим за гостеприимство. А сейчас мы вас оставим.

Отвернувшись, Локи столкнулся с капитаном стражников, который подошел к ним сзади, на случай если Тор все же решился бы опрокинуть стол. Они вцепились друг в друга, чтобы не упасть.

– Прошу прощения, – пробормотал страж.

– Это я виноват, – с улыбкой ответил Локи и повернулся к брату. – Тор, ты идешь?

Тор, сузив глаза, смотрел на Асмунда, но все же отвернулся и зашагал прочь, миновав и Локи, и стража. Выйдя из зала, он напоследок как следует стукнул дверью о стену.