Локи. Там, где живет ложь

Глава 12

Когда струящееся сияние портала, сквозь который странники проникали из Асгарда на Землю, померкло, Локи обнаружил, что оказался буквально посреди неизвестности. Мидгард и так застрял посреди неизвестно чего, уж если говорить о Девяти Мирах, а в этом конкретном месте цивилизацией и не пахло. И к тому же шел дождь. Не успел он сделать и двух шагов в Мидгарде, а уже увяз по щиколотку в грязи.

Сельская местность, куда его занесло, не была слишком неприятной, – просто сельской местностью. Пологие холмы, облитые зеленью с крошечными белыми точками – промокшими овцами, щипавшими траву и разочарованно блеявшими. Локи даже захотелось к ним присоединиться. Он сделал шаг, вытащив сапог из хлюпающей грязи, и с удивлением ощутил под ногой нечто твердое. Это оказалась положенная на землю железная перекладина, соединенная с точно такой же, уложенной параллельно, перпендикулярными деревянными досками.

Пронзительный свист почти оглушил Локи и так его испугал, что сын Одина чуть было не полетел вверх тормашками. Тряхнув головой, Локи огляделся. По рельсам на него наползало нечто огромное, плюющееся в небо черным дымом. По металлическим бокам зловонного монстра колотили капли дождя. Чудовище испустило еще один вопль, явно не намереваясь останавливаться, и Локи отпрыгнул в сторону, безотчетно выхватив нож.

Это же поезд, сообразил Локи, глядя, как, покачиваясь, движется мимо металлическая громадина и поршни толкают колеса. С высоты паровоза машинист прокричал что-то обидное – наверняка ругательство. Локи с трудом поднялся и спрятал нож в рукав, как обычно. Он и забыл, как примитивно устроена жизнь в Мидгарде, как ужасающе отстали они от Асгарда. Паровозы – это же древняя древность! В какую дыру забросил его отец?

Локи смотрел, как тащится мимо поезд, в окнах первых вагонов угадывались силуэты людей. У второй половины вагонов – совершенно черных – окон вообще не было. На боку красовалась эмблема: змея, поедающая собственный хвост, а под ней – череп и скрещенные кости. Еще были какие-то слова, но магический переводчик Всеяз, благодаря которому Локи понимал сказанное и написанное на любом языке, не успел их перевести.

Локи с неудовольствием оглядел себя: он уже был забрызган грязью до колен, а одежда промокла под дождем и липла к телу. Вздохнув, он сплел простое заклинание-зонтик, чтобы укрыться от дождя. Фригга предупреждала, что в Мидгарде волшебные силы расходуются быстрее, чем в Асгарде, и пополнять магический запас труднее – ведь магия не разлита в воздухе, как привык Локи в Асгарде. Даже небольшие заклинания будут отбирать больше сил и в конце концов не оставят ему ни капли магии. Для пополнения запаса придется носить с собой заранее накопленную магию, как кувшины воды в пустыне.

Однако пожертвовать каплей магии ради собственного удобства Локи считал вполне разумным.

Отец сообщил ему, где собираются члены Общества ШАРП, – в Скандинавском крыле Британского музея в Лондоне. Можно подумать, этот набор слов что-то значил. Как бы то ни было, место встречи с таким названием не могло располагаться в пригороде, среди изумрудных, вымокших под дождем холмов. Локи зашагал следом за поездом и, взобравшись на очередной холм, увидел, как темнеет впереди небо, окрашенное черным густым дымом из заводских труб. Даже дождь, казалось, шарахался от этого черного места.

«Вот и Лондон», – подумал Локи и двинулся по шпалам дальше.

Прожив всю жизнь в Асгарде, младший сын Одина подозревал, что Мидгард его разочарует. Но неужели все вокруг действительно должно было оказаться таким невзрачным? После сияющих небес над золотым дворцом короля Асгарда, чистых до блеска улиц и прозрачной воды в фонтанах на каждой площади улицы Лондона под серым небом, сквозь густые облака на котором не пробивалось солнце, и было невозможно понять – сумерки настали или это туман, да к тому же огромные трубы дымили, совершенно сбивали с толку. Воздух был густым, улицы – сырыми и заболоченными, а люди – серыми, как небо. Лондонцы шли мимо него, сгорбившись, в ветхой, неопрятной одежде, кричали друг на друга, перекрывая шум и гам скрытых от взгляда машин. На углах мальчишки в обносках подбрасывали в воздух газеты, выкрикивая заголовки в унисон с воплями не только из таверн, но и из борделей, хотя еще едва перевалило за полдень. Люди отбрасывали с лиц давно не мытые свалявшиеся пряди, их кожа казалась морщинистой и коричневой, как у старых ботинок. В поводу они вели полудохлых от голода лошадей с облепленными мухами задами. Лошади испражнялись прямо на улице, и их отходы никто не убирал.

Локи надеялся, что успел испачкать сапоги только в грязи, не наступив во что-нибудь более зловонное.

Однако были у Лондона и приятные стороны, если не обращать внимания на грязь, конечно. Город походил на поле боя, бурлящее и кружащее голову, где требовалось собрать все силы и умение, чтобы просто удержаться на ногах. По сравнению с этим местом Асгард напоминал похоронную процессию. Возможно, так Тор чувствовал себя, глядя в глаза врагу перед сражением. От города исходила хаотичная энергия – это было подходящее поле битвы для Локи.

Если Асгард его не принял, быть может, он устроит себе королевство здесь. Городу явно не хватало хозяйской руки. Может, ему еще поставят памятник.

Оглядевшись, Локи превратил свой зеленый с черным камзол, в котором щеголял в Асгарде, в более или менее привычную для здешних мужчин одежду: темный костюм с высоким воротником и белым галстуком. Он вытянул руку, наколдовал себе черный цилиндр и тут же надел обновку. Морок вряд ли продержится долго, но этого и не требовалось. Хватит, чтобы отыскать Общество ШАРП и достать настоящую одежду. Хотя, если честно, он не собирался задерживаться. Может, и обойдется наколдованным костюмом.

Локи прошагал квартал и решил, что цилиндр слишком высокий. Недолго думая, он превратил его в мягкую шерстяную шляпу.

У мальчишки-газетчика на углу Локи выяснил, где находится Британский музей; за информацию пришлось заплатить – мальчишка потребовал монетку. Локи дал ему зачарованный камешек, и газетчик, решив, что получил шиллинг, с радостью предложил показать щедрому господину дорогу к музею.

По сравнению с библиотеками и галереями, которые Локи посещал с самого детства в столице Асгарда, Британский музей казался маленьким и жалким, однако в сумеречном, задымленном городе, по-видимому, это было впечатляющее строение. Выложенный камнем фасад был украшен колоннами с витым верхом, здание накрывала островерхая крыша, а каменные стены сверкали даже под густым слоем копоти. Внутри каменные арки стояли одна на другой, обрамляя вход, и голоса отдавались от высоких потолков. То и дело слышались смех и веселые разговоры. Локи шел по карте, взятой у входа, мимо двух чучел животных с длинными шеями, по длинному коридору со стеклянными витринами, в которых рядами лежали золотые саркофаги, ровно, как клавиши рояля.

Локи не знал, кого ему следует отыскать и где его ждет встреча с членами Общества ШАРП, но Скандинавское крыло он узнал сразу. Было очень странно оказаться среди знакомых – почти знакомых – предметов. Может быть, если вывалять Асгард в грязи, отбить несколько кусков по краям и оставить гнить где-нибудь пару тысячелетий, то эти экспонаты вполне сошли бы за артефакты из такого Асгарда. Кое-что Локи узнавал по форме. Вот гравированные бронзовые пластины, линии на них извиваются и переплетаются, как корни священного дерева Иггдрасиль, вот ручки топоров, украшенные резными головами драконов, вычурные мечи и кубки – добавить пару драгоценных камней, и не самые знатные придворные не погнушались бы ими воспользоваться. Музейные цитрины были переполнены, а на следующем уровне галерей, закрытых для публики, шкафы ломились от древних фолиантов в толстых кожаных обложках. По центру зала тянулись столы, уставленные бокалами, посудой и небольшими фрагментами камней, разложенных на подушках по обе стороны.

«Безумие какое-то», – подумал Локи, разглядывая бесформенные камни со стертыми гранями. Стоявшая рядом табличка поясняла, что это, оказывается, игральные кости. Рядом лежали вещи, которые люди якобы сохранили в память о предках и сочли достаточно важными, чтобы выставить напоказ в музее. Да кто захочет, чтобы потомки любовались на его вилку или гребень? Разве так узнаешь, как на самом деле жили предки?

– Великолепные экспонаты, не так ли?

Локи обернулся. У него за спиной стоял юноша с рыжеватыми кудрями, выбивавшимися из-под плоского кепи. Бледное лицо было усыпано веснушками, как будто его обрызгали грязью. Или и правда обрызгали – в этом грязном городе может произойти все что угодно. Локи не слишком преуспел в определении возраста мидгардийцев, однако человек перед ним был молод и все же опирался на трость, избегая ступать на вторую ногу.

Локи засунул руки в карманы и повернулся обратно к витрине, всем видом будто бы говоря: «Оставьте меня в покое».

– Да, неплохо.

– Неплохо? – Юношу или непреодолимо тянуло высказаться, или он не умел общаться с людьми.

Он прохромал к витрине рядом с Локи и ткнул пальцем в стекло, оставив на прозрачной поверхности смазанный отпечаток пальца.

– Да вы знаете, на что любуетесь?

– На столовые приборы, – коротко ответил Локи.

Юноша нахмурился, заметив оставленный на стекле отпечаток, и попытался стереть его рукавом. Ничего не вышло – только размазал грязный след.

– Это столовые приборы народа, который жил тысячи лет назад.

– Вы лектор? – осведомился Локи. – Я не заказывал экскурсию.

– Нет, мне просто очень горько видеть посетителей, которые не ценят древние артефакты по достоинству.

Молодой человек повернулся к другой витрине у себя за спиной. Там, будто в настоящей могиле, лежали два скелета. Кости выглядели старыми и истончившимися, однако кто-то не пожалел времени и вложил в пальцы покойникам рукоятки мечей с потемневшими от времени клинками. Один из черепов был пробит сбоку, на другой был надет шлем с защитной пластиной на лбу.

Юноша внимательно следил за выражением лица Локи, но тот намеренно не позволял себе показать чувства, просто чтобы позлить надоедливого собеседника.

– Это воины, – не выдержал парень.

– Нет, это просто скелеты.

– Но при жизни они были воинами.

– А какая разница? – спросил Локи. – Смерть уравняет всех.

– Ну, для начала, это не мужчины, – перебил его юноша. – То есть один – мужчина, а рядом с ним – женщина. Мечами они обменялись в знак брачного ритуала. Это лучше, чем кольца, мне кажется. Практичнее.

– Для воина – возможно.

– Или если вам безразличны драгоценности. – Мужчина протянул Локи руку. В лунках ногтей темнела грязь, а кожа была сухой и потрескалась. – Кстати, меня зовут Тео. Тео Белл.

Локи высокомерно пожал юноше руку и отвернулся.

– Мне это не интересно.

– Совсем-совсем? – спросил Тео.

– А должно быть? – вопросом ответил Локи.

– Ну, вообще-то да. Это ведь самый интересный зал в одном из самых интересных мест Лондона.

Локи рассмеялся.

– Не слишком-то впечатляющие сокровища вы храните в вашем мире.

– В нашем... мире? – удивленно повторил Тео.

– То есть на вашей Земле.

– Это и ваша земля.

– И все же я не обязан восхищаться какими-то обломками, найденными на заднем дворе и положенными в музей рядом с позолоченной табличкой.

Он кивнул на витрину, в которой лежали два странных предмета, а рядом красовалась подпись «Сковородки», хотя узнать кухонные принадлежности в помятых кусках металла, погрызенных по краям ржавчиной, было совсем непросто.

– Вы слышали древние истории? – спросил Тео, когда Локи отвернулся. – Мифы... о богах, мечах, кораблях и прочих штуках. Об Одине, Торе и Локи.

Локи остановился и бросил на юношу острый взгляд. Тео, кажется, пытается подать ему знак, а он, Локи, его упорно игнорирует. Если это член Общества ШАРП, впору разворачиваться и возвращаться прямиком в Асгард, нигде не задерживаясь. Да лучше скрести каменные полы дворца голыми руками, пока отец с Тором разыскивают Камни, чем иметь дело с такими людьми.

Тео улыбнулся. Уши у него были великоваты и торчали, как листья.

– Вы нездешний, правда?

Локи со вздохом смирился с мыслью, что это и есть его связной.

– Да, вас не проведешь.

Тео улыбнулся еще шире.

– Можно, я вам кое-что покажу?

– Почему бы нет.

– Только не надо так огорчаться. Это слишком заметно.

Локи прошел следом за Тео по залу к незаметной двери, которую тот открыл своим ключом. Быстро оглядев зал, он пригласил Локи войти. За дверью открылся не новый музейный зал, а темная кладовая без окон, уставленная длинными деревянными ящиками, похожими на гробы. Из-под крышек торчала солома, сохранявшая неизвестные сокровища в целости и сохранности. Ящики были достаточно большими, чтобы перевозить даже скелеты новобрачных вместе с их мечами.

Дверь за ними захлопнулась, и Локи повернулся к Тео, скрестив руки на груди.

– Что мне рассматривать в этом шкафу? Другие скелеты? Кажется, у вас есть на этот счет поговорка.

Тео не ответил. Он прислонил трость к двери и теперь возился с маленькой серебряной коробкой.

– Что это?

– Вы табак нюхаете? – спросил Тео, откидывая крючок.

– Нет.

– Вот и хорошо. – Он пожал плечами. – Потому что табака у меня все равно нет.

Локи нахмурился.

– Вы в своем уме?

Однако прежде, чем Локи успел сделать хоть шаг, Тео откинул крышку и выдул из-под нее прямо в лицо младшему сыну Одина облачко густого черного порошка, вроде золы из почти потухшего камина. Локи безотчетно вдохнул и почувствовал, как горит изнутри горло. Он закашлялся, потом сильнее, темная пелена перед глазами стала еще гуще, замерцали искры.

– Что это? – выдавил он, задыхаясь от кашля.

Тео уже убрал серебряный ларчик в карман и тянулся к крюку у двери. Сняв с него другой пиджак, напоминавший мундир, он быстро переоделся. Вряд ли так выглядела встреча долгожданного посланца из дальних стран. Скорее всего, гость угодил в ловушку.

Локи потянулся за ножами, но призывать магию становилось все сложнее. Лезвие с болезненной медлительностью скользнуло к нему в ладонь. Тео, услышав металлический скрежет, обернулся и нахмурился:

– Ох ты Господи.

Он приставил наконечник трости к груди Локи и, не дожидаясь, пока тот отшвырнет трость кинжалом, надавил. Он и толкнул-то Локи несильно. Асгардийца таким ударом не свалить. Однако Локи не устоял на ногах. Он повалился навзничь и упал прямо в открытый ящик. Взметнулось облако соломы – тонкие сухие травинки прилипли к ткани костюма. Нож выскользнул из руки и поскакал по полу.

Тео подхватил клинок и засунул за голенище. Слишком гладко это у него вышло. Наверняка не в первый раз видит оружие. Вставив трость в ручку двери, Тео похромал к ящику. Локи попытался сесть, но его руки и ноги отказывались повиноваться, будто не «слышали» приказов.

Тео секунду полюбовался на дело своих рук, будто раздумывая, что предпринять, а потом снова достал из кармана серебряную коробочку и высыпал Локи в лицо остатки черного порошка.

Локи совсем ослабел и повалился на спину. Он медленно закрыл глаза, а когда снова открыл, крышка над ним была задвинута и стало совсем темно. Неужели он потерял сознание, и черный порошок медленно его пожирал? Но потом посланник Асгарда услышал громкие удары молотка, между досками появилась тонкая щель – крышку приколачивали.

У Локи не было сил сплести заклинание, он не мог даже призвать нож из рукава в ладонь, как бы ему ни хотелось воткнуть лезвие в крышку и угадать по звуку, куда же он попал. В полусне ему послышались голоса, ящик перевернули – и не туда, потому что голова Локи оказалась внизу. Он соскользнул и больно стукнулся о деревянную стенку. Впрочем, от удара он почти пришел в себя.

Снаружи послышался крик Тео:

– Куда? Голова не там!

– Переживет.

Ящик снова упал, и зубы Локи лязгнули. «Проснись! – безмолвно крикнул он себе. – Двигайся! Думай! Сражайся!»

Однако он по-прежнему лежал, неподвижно скорчившись, в ящике, который вполне мог стать ему гробом, и его несли в неизвестном направлении.