Лола и аварийный вход

15. «Она убивает легко и быстро»

Есть мамы ненормальные и хорошие. Маман Алекса точно относится к первой категории, зато Пенелопа — ко второй. Она очень испугалась, когда раздался мой звонок, но когда я попросила ее разбудить Фло, так и сделала, не задавая лишних вопросов.

— Ты с ума сошла, — прошептала Фло, когда я рассказала ей о своем плане. — Ты знаешь, который час?

— Да, — ответила я. — Одна минута третьего, и я берусь за дело прямо сейчас.

— Лола! Ты же не можешь вот так просто взять и вломиться в чужой дом!

— Могу! Мы с тобой уже дважды так делали!

— Но не ночью же, — вздохнула Фло. — И мы были вдвоем! Что ты будешь делать, если этот тип, которого ты видела внизу, — преступник? Какой-нибудь убийца? Или…

— Фло, — прервала я ее. — Загляни в ящик номер девять. Кого ты там видишь?

— Что? Ну, Хармса, — ответила Фло.

— Вот именно, — подхватила я. — Потому что Хармс именно там, где и должен быть. Я тоже хочу, чтобы моя кошка была там, где должна быть. Поэтому больше не рассказывай мне жуткие истории про убийц, лучше пожелай мне удачи и не спи. Если я не позвоню через полчаса, перезвонишь моим родителям. А еще лучше, в полицию! Но до тех пор никому ни слова! Обещаешь? Даже Пенелопе!

Фло вздохнула.

— Хорошо, — сказала она. — Удачи тебе! И будь, пожалуйста, поосторожнее. Обещаешь?

— Обещаю, — ответила я и отключила связь.

Надо признать, что мои родители были правы. Вытаскивать соседей из постели среди ночи — не лучшая идея. Но за что мне тогда поставили единицу с плюсом по физкультуре?

Через десять минут я была готова.

Я связала вместе три простыни, а верхний конец этой «лестницы» прикрепила к батарее отопления в кухне. С виду надежно. Но пока я спускалась вниз по стене дома, я все равно боялась, а когда я пробралась под соседской террасой в маленький садик за домом, мне стало еще страшнее. Луна спряталась за тучей, и ночь уже не казалась такой тихой. Она шептала, шелестела, потрескивала, и от каждого звука я вздрагивала.

Ну вот. Теперь я стояла точно на том месте, где заметила темную тень. Сад был сильно заросший, а стеклянная дверь, ведущая в дом, оставалась приоткрытой.

Я оглянулась. Мои белые простыни светились в темноте, как белые флаги, и мне вдруг очень захотелось вернуться домой. Я стиснула в кулаке мамин мобильный телефон.

— Нет уж, — сказала я сама себе. — Ты Лола Львиное Сердце, поэтому не вернешься, а пойдешь вперед.

Стараясь ступать как можно тише, я проскользнула в приоткрытую дверь и вошла в квартиру. Тут было так темно, что я даже собственную руку не смогла бы увидеть. Пахло капустой и сигарным дымом. Двигаясь на ощупь, я зацепила какую-то веревку. Что-то со звоном упало на пол, и я застыла, затаив дыхание. Ничего! Нигде никакого движения…

На ватных ногах я вышла из помещения, которое, наверно, служило кухней. Теперь я оказалась в прихожей — там пахло пылью и старыми духами. И все равно здесь было темно, абсолютно темно. Но в конце коридора виднелся свет. Крохотная полоска в темноте.

Я стала красться туда. Пять шагов, семь, семнадцать. Внезапно под ногами заскрипела половица. Мое сердце отчаянно забилось, а мамин мобильный телефон чуть не выскочил из рук, так они задрожали. Теперь полоска света была совсем рядом. Я стояла перед дверью. Она была чуть-чуть приоткрыта. «Давай, — подумала я, — войди туда, Лола!»

Но не смогла.

А что если эта смутная тень и в самом деле была преступником? Или убийцей? В моей голове все еще вертелись слова Фло, и мне захотелось немедленно удрать. К белому флагу, свисающему из окна нашей кухни. Я попятилась и тут услышала голос. Кто-то напевал. Причем голосом, который был похож на старую наждачную бумагу. Я услышала:

— «Она убивает легко и быстро…»

А-а-а-а! Я бы, может, и закричала, но мое горло не могло издать ни звука. Ноги приросли к полу. Поэтому пришлось тихо стоять и слушать этот жуткий наждачный голос, который продолжал:

Она убивает легко и быстро.

Она никогда не приходит сама

И любит, чтоб было везде очень чисто.

Вы точно знаете, кто она. Мяу!

Что это значит «мяу»? Мое сердце билось, как бешеное. Тем временем голос вел мелодию дальше:

Она точит когти о ножки кресла,

Спит на кровати, не ест из рук.

А если погладить ее интересно,

Она зашипит на тебя вдруг:

— Не трогай меня, мой дорогой!

И будь осторожен со мной!

Лапки свои она не намочит.

Играет, пока ей не надоест.

Ловить мышей она вовсе не хочет,

А тех, что поймает, не ест.

По струнке ходить она не желает,

Ее позовешь — а в ответ тишина.

Вот только милее ее не бывает,

Вы точно знаете, кто она. Мяу!..

Наждачный голос умолк. Секунду было совершенно тихо, потом я услышала протяжное «Мя-а-а-у-у!», а за ним — «Бумс!»

Сама того не замечая, я прислонилась к двери, и она распахнулась. Ноги мои наконец-то решили расстаться с полом, и я оказалась лежащей плашмя на животе.

— Однако, — проговорил наждачный голос. — Ты не очень ударилась?

— Не знаю, — пискнула я, чувствуя себя мышонком в когтях у тигра.

Вся дрожа, я поднялась на ноги и обвела глазами комнату, в которую попала. Больше всего она была похожа на блошиный рынок в порту. Мой взгляд заблудился в толпах фарфоровых статуэток, бокалов, графинов, ваз, подставок для зонтиков, открытых сундуков, набитых ветхими книгами, кресел, журнальных столиков и прочей мебели. Наконец я разглядела кресло-качалку. В нем сидела старушка. Она была очень-очень худая, лицо у нее было все в морщинах, а волосы выкрашены в фиолетовый цвет. Ее пальцы поглаживали черную шерстку моей кошки.

Да-да. Я не ошиблась. Белоснежка сидела на коленях у старушки и мурлыкала, как швейная машинка. Старушка улыбнулась мне, будто я не вломилась к ней среди ночи, а пришла в половине пятого выпить чаю.

— Где вы нашли мою кошку? — пробормотала я.

— Совсем наоборот, — ответила старушка. — Это твоя кошка нашла меня. Я не знала, что она чья-то.

— Но объявления! — возмутилась я. — Мы же повсюду расклеили объявления!

— Я не могла их увидеть, — сказала пожилая дама. — Я редко выхожу из дому. Но если это твоя кошка, можешь ее забрать.

Конечно! Я бы с удовольствием так и поступила. Но как только я сделала шаг к Белоснежке, она спрыгнула с коленей старушки и забилась под шкаф.

— Пожалуйста, — прошептала я в полном отчаянии, — помогите мне…

— С удовольствием, — ответила старушка. — Но каким образом?

— Достаньте кошку из-под вашего шкафа.

— У меня не выйдет, — вздохнула она. — Я уже слишком стара, чтобы ползать под шкафами. Кроме того, кошка не разрешит себя поймать. Кошки — хищники, и ведут себя как хищники, ты должна знать это.

Женщина склонила голову набок и снова запела:

Она приходит, когда придется.

Она гуляет сама по себе.

То потеряется, то найдется.

И коготки выпускает во сне.

Шерстки приятнее не бывает.

Это так мягко, душисто и чисто.

И так обманчиво. Каждый знает:

Она убивает легко и быстро…

Из-под шкафа донеслось мурлыканье Белоснежки.

— Я бы с удовольствием тебе помогла, — повторила старушка, когда на мои глаза навернулись слезы. — Но зачем тебе кошка, которая сама к тебе не приходит? Оставь ее. Тогда она, может, и придет.

— Придет? — переспросила я. — А когда она сможет ко мне вернуться?

Старушка прикурила тонкую сигару. Синий дымок колечками поплыл к самому потолку.

— Если она нашла дорогу от тебя ко мне, то найдет дорогу и от меня к тебе. Тебе не кажется?

Я молчала, не понимая, что она имеет в виду. Сейчас я знала только то, что сейчас уже поздняя-поздняя ночь, и мне надо как можно скорее вернуться домой. Даже без Белоснежки.

— Меня зовут Вивиан Балибар! — крикнула мне вслед старушка. — Заходи завтра, если захочешь.

Когда я, проскользнув под соседской террасой, вернулась к нашему окну, в нем торчали три головы. Одна принадлежала папаю. Вторая — маме. На третьей была полицейская фуражка.

Ох ты! Я же забыла перезвонить Фло!

И она, конечно же, вызвала полицию.