В чайной было людно. Постояльцы и просто пожелавшие согреться чашкой чая посетители делились впечатлениями. Довольно шумно было в небольшом помещении, по бревенчатым стенам которого были развешены варежки, и ни одной парной.
— Теряют, — пояснила пухлощекая улыбчивая разносчица. — Так господин Марик всем рассказывал, что это на счастье. Мол, если оставить здесь варежку — тогда весь год будет так же весело, как на ярмарке нашей. Ну, люди и стали оставлять. Как еще не засыпали нас варежками этими.
Ее рассказ слегка развеял сказочную атмосферу, но заставил улыбнуться. Варежки были с самыми разными узорами. Из раздумий меня выдернул чей-то голос:
— Леди Алин, вы выглядите расстроенной.
Я вздрогнула и уставилась на господина Финира. Он обезоруживающе улыбнулся:
— Простите, что позволил себе говорить с вами. Но мой драгоценный брат уже представил нас, а я хотел выразить вам свое восхищение. Понимаете, в тот день я был в «Аметисте». Сам не видел, как вы доблестно сражались, но слышал много историй.
— Большая часть из которых — совершеннейшее преувеличение, — заметила я. Финир рассмеялся.
— Возможно, но пусть это вас не смущает. Любая мало-мальски хорошая история просто обязана обрастать небывалыми подробностями. Иначе как же она превратится в легенду?
Вот только я совершенно не желала, чтобы обо мне ходили легенды. Предпочла бы, чтобы историю в пассаже поскорей забыли. Финир понимающе кивнул.
— Вы не тщеславны. Мне стоило бы заметить сразу. Но все равно, я от своих слов не откажусь. Вы заслужили похвалу. И еще… Легендам свойственно исключать страхи, овеивая героев славой. Однако это не значит, что страхи проходят сами собой.
Я удивленно посмотрела на господина Финира. Он покачал головой.
— Не нужно ничего говорить. Я вовсе не настаиваю. Просто подумал, что вам стоит знать… Видите ли, леди Алин, по роду своей деятельности я часто бываю в разъездах. Большинство моих путешествий нельзя назвать комфортными. А некоторые из них попросту и вовсе сопряжены с опасностями. Я видел много разных людей… В том числе и тех, кто столкнулся с непривычным, с тем, что напугало или причинило боль. Люди по-разному принимают случившееся. Есть те, кто признается в своих страхах. Другие скрывают переживания так искусно, что никому и в голову не приходит, как напугало их случившееся.
— Не думаю, что у меня было время всерьез испугаться, — улыбнулась я, тронутая его словами. — Я просто задумалась.
Господин Финир внимательно на меня посмотрел, потом кивнул.
— Я рад этому, правда. Те истории, которые рассказывают… вызвали у меня некоторые сомнения. Счастлив найти вас в здравии и благополучии.
На этом наш разговор завершился. Леди Ридель заявила, что на сегодняшний день с нее, пожалуй, довольно ярмарочных впечатлений. Дорога и правда оказалась утомительной. Поэтому мы отправились в «Вепря», чтобы отдохнуть.
Мы сняли несколько комнат: в одной расположились лорд и леди Ридель, в другой — Лиар и Кейр, Гидея разделила комнату с Дорой, а мне досталась в соседки Лина. После приезда Розали я намеревалась перебраться к сестрам.
У каждой кровати стояла удобная ширма, так что я смогла скрыться за ней и подумать над тем, что написать лорду Валентигу. «Ярмарка чудесная. Будто вернулась в детство. Видела Рита. Переживаю». Отправив сообщение, я сунула десятисловник под подушку. Уже не сомневалась, что ответ придет. На этот раз ждать пришлось долго, должно быть, Тайна отвлекла служба. Он и вовсе не обязан был отвечать мне тут же, но я все равно представляла, что он ждет моего послания и придумывает ответ.
Тем временем Гидея и Дора негромко переговаривались между собой. Увлеченная собственными мыслями, я не прислушивалась. Внезапно прозвучало имя Лиара.
— Что на тебя нашло, сестрица? — раздался шепот Доры. Без сомнения, подразумевала она поведение Гидеи по отношению к Лиару. Похоже, не только я заметила, что между Гидеей и старшим из братьев Риделей что-то происходит.
— Отстань, Дора! — отозвалась Гидея. Но нашу младшенькую не так-то просто было заставить сменить тему, если ее что-то заинтересовало.
— Нет уж, ты скажи! Не такой уж подвиг забраться на бревно… Вы с Лиаром поссорились?
— Нет!
— Но почему ты была с ним так резка? Мне казалось, он тебе…
— Дора! — зашипела Гидея, и младшая примолкла. Мне показалось, на этом разговор и завершится. И собиралась потом осторожно сама поговорить с сестрой. Но через некоторое время Гидея все же снова заговорила:
— Не знаю я, что происходит! В его присутствии говорю такое, о чем вовсе даже и не думаю! И делаю что-то невпопад. Поэтому стараюсь вообще поменьше на него смотреть и… Не знаю, понятно⁈ И не спрашивай меня ни о чем больше! А если вздумаешь надо мной смеяться или расскажешь Мартрине, я больше в жизни с тобой не заговорю!
Через некоторое время сестрицы все же стихли и разошлись по своим углам, воцарилась тишина. Я постепенно уснула.
Разбудило меня ощущение, будто кто-то взял за руку. Я открыла глаза. В комнате было совершенно темно, стояла глухая ночь. Я вытащила из-под подушки волшебную книжицу. «Хочу услышать все. Рит зря вас напугал. Волшебных снов, Мартрина».
Я всматривалась в слова, пока они не исчезли. «Хочу услышать». Как будто Тайн давал понять: он бы хотел встретиться, чтобы я могла рассказать ему все подробности лицом к лицу. Я улыбнулась. Возможно, лорд просто выбрал наиболее привычное слово для того, чтобы отправить послание. А я тут уже надумала…
Я снова спрятала десятисловник. И уснула теперь уже до утра.