Лоренцо Беретта

Глава 6

Лоренцо

Я принюхался, мой желудок заурчал от запаха, доносившегося из кухни по дому. Я понятия не имел, что готовила миссис Ларсон, но это было непохоже ни на что другое, что я когда — либо нюхал.

— Итак, мы договорились? — Спросил дядя Антонио, усаживаясь в одно из кресел по другую сторону моего нового стола из черного мрамора. Вив сразу же принялась за оформление офиса, и хотя это было не совсем в моем вкусе, на данный момент этого было достаточно. Просто пока я не почувствовал, что не хожу в тени своего отца.

— Да. Я откинулся на спинку стула и снова и снова щелкал ручкой. Было трудно ясно мыслить, когда все, что я чувствовал, — это запах того, что обещало быть вкусной едой. — А как же пистолеты?

— А что с ними? — Спросил дядя Алонсо.

— Можем ли мы расширяться? — Спросил я, пытаясь вернуться в нужное русло. У меня были большие идеи, продвигающиеся вперед, но я знал, что все это нельзя реализовать сразу. Я должен был действовать осторожно, чтобы убедиться, что, когда мы сделаем наш ход, это не будет временным. Нам нужны были новые способы работы, новые связи, и я работал над этими связями чертовски долгое время.

— Куда?

— За пределами штата. Я наклонил голову. — У меня есть кое — какие связи.

Дядя Алонсо застонал.

— Только не байкеры. Я ухмыльнулся ему. — Твой отец не хотел связываться с…

— Я не мой отец, — огрызнулся я, бросая ручку на стол и стараясь не вздрогнуть от громкого лязга. — Все меняется, дядя. Все не так, как было раньше. Отец придерживался старых методов, но федералы с этим разобрались. Если мы хотим сохранить ту жизнь, которая у нас есть, или сделать ее лучше, то нам нужно искать новые места и вести бизнес с людьми, о которых никто не думает, что мы стали бы этого делать. Я постучал костяшками пальцев по столу и встал.

— Нам нужно преподносить сюрпризы на каждом шагу. Я обошел стол и засунул руки в карманы брюк. — Это будущее.

Дядя Алонсо выглядел скептически, но изгиб уголков губ дяди Антонио сказал мне, что он одобряет. Не то чтобы я искал одобрения, но в любом случае было приятно это видеть.

— Ты здесь главный, — наконец сказал дядя Алонсо.

— Я.

Я обвел взглядом присутствующих в комнате мужчин — мужчин, которым я доверял больше всего. Дядя Алонсо, дядя Антонио, Кристиан и Данте. Данте все еще изучал внутреннюю работу, но я знал, что это не займет у него много времени. В его жилах текла кровь Беретты, и не было ничего сильнее этого.

— Завтра нам нужно обсудить ситуацию с Паоло..

Стук в дверь прервал меня, и я прищурился. Все знали, что нельзя беспокоить комнату, когда дверь закрыта.

— Ужин готов! — пропел приятный голос. Услышав этот звук, я сжал руки в кулаки, пытаясь метнуть кинжалы в дверь.

— Какого черта она…

— Она готовила для тебя, — сказал Данте, и я зарычал, когда меня прервали во второй раз. Он вел себя так, словно не слышал моего разочарования, громко и ясно, когда ухмыльнулся мне.

— Она пытается быть хорошей итальянкой. Он подмигнул. — Это то, чего ты хотела, верно? Он рассмеялся, проходя мимо меня и касаясь плечом моей руки. — Ну же, Лоренцо. Твоя жена позвала тебя.

— Пошел ты, — выдавил я. — Меня никто, блядь, не вызывал.

— Значит, это не твой желудок урчит от запаха ее еды? Мой желудок заурчал, как по команде, и Данте разразился неприятно громким смехом.

Я шагнул к нему.

— Тебе лучше, блядь, бежать, братишка.

— Или что? Он попятился, подняв руки в воздух. — Ты собираешься отрубить и мои руки тоже?

— Только если ты украдешь то, что принадлежит мне, — процедила я сквозь зубы, приближаясь к нему.

— Это обещание? Спросил Данте, поворачивая дверную ручку и приоткрывая дверь ровно настолько, чтобы можно было проскользнуть внутрь.

— Да, это так. Я последовал за ним из кабинета, ни на секунду не отрывая от него внимания, пока он пятился до самой двери столовой. Только когда пуля попала ему в спину, он развернулся и бросился внутрь.

Я расправил плечи и ухмыльнулся. Он знал, что лучше не поворачиваться ко мне спиной. Никто никогда не отворачивался от меня, если знал, что для них хорошо. Я потратил все свои тридцать лет на создание репутации в городе — в штате. Репутация, которая, я знал, мне понадобится, если я собираюсь стать боссом.

— Ох. Я и не знала, что у нас гости.

Я снова остановился при звуке ее голоса, чувствуя, как дрожь пробежала по моему позвоночнику. Как, черт возьми, ей удается появляться из ниоткуда?

— Я приготовила дополнительно, так что хватит на всех. Конечно, она приготовила. Она не только была милой, но и позаботилась о том, чтобы еды хватило на всех. Какого черта она это сделала? Почему она так сильно раздражала меня? И почему, черт возьми, мой желудок не может понять этого и перестать, блядь, ворчать.

— Мы не останемся, — проворчал дядя Антонио.

— Моя жена пристрелит меня, если я снова опоздаю к ужину на этой неделе. В душе мне хотелось смеяться, потому что моя тетя Вивианна ни за что не причинила бы ему вреда. Она была самой милой, самой доброй женщиной, которую я знал.

— Тогда ладно. Я повернул голову и увидел Аиду, которая стояла там, держа в руках блюдо с горячим, накрытое несколькими полотенцами.

— А как насчет тебя, дядя Алонсо? — спросила она.

— Мне тоже пора уходить. Он улыбнулся ей сверху вниз. — Может быть, в следующий раз?

Она кивнула, ее щеки приподнялись, а улыбка стала шире.

— Я буду настаивать на этом.

— Я не сомневаюсь, — ответил он и ушел в сопровождении дяди Антонио. Я должен был заставить их остаться. По крайней мере, тогда у меня была бы дополнительная поддержка за обеденным столом.

— А ты, Кристиан?

Кристиан пожал плечами, взглянув на меня, а затем снова на Аиду.

— Конечно. Он шагнул к ней.

— Хочешь, я возьму это?

— Нет.

Она сохранила улыбку на лице, и я усмехнулся в ответ. Меня чертовски тошнило от ее улыбки, но более того, я злился на себя за то, что хотел видеть ее чаще. Четыре дня. Ей потребовалось четыре дня, чтобы застать меня врасплох.

— Я понял. Она проплыла мимо меня, в последнюю секунду повернулась так, что оказалась всего в нескольких дюймах от меня, затем толкнула дверь спиной.

— Черт, — пробормотал я себе под нос. Я провел ладонью по лицу, пытаясь разобраться во всем, что меня окружало.

— Черт возьми, это верно, — пробормотал Кристиан, следуя за ней в столовую.

Я стоял там, уставившись на дверь, раздумывая, не стоит ли мне просто развернуться. Войдя туда, я бы только подлил ей масла в огонь. Верно? Я стиснул зубы и закрыл глаза. Я был в ловушке. Будь я проклят, если не сделаю этого, и будь я проклят, если сделаю.

Мой желудок заурчал, принимая решение за меня, поэтому я толкнул дверь, любуясь лицами присутствующих и тем, как они смотрели, как Аида встает и раскладывает еду по тарелкам. Первое блюдо она поставила на мое место, а затем обошла стол, наливая себе в последнюю очередь.

— Это так вкусно пахнет, — простонала София, приблизив лицо к макаронам.

— Это еще вкуснее, — сказала Аида, положив руки на колени. — Моя мама научила меня его готовить, когда я была маленькой девочкой.

Ма издала какой — то горловой звук.

— София никогда бы не пошла со мной на кухню. Она прищурилась, глядя на Софию, и указала вилкой в воздухе. — Как бы я ни пыталась подкупить тебя.

Аида рассмеялась, звук был похож на тихий звон, который заставил мое тело наклониться вперед. Я стоял на периферии, наблюдая за ними, как будто меня здесь вообще не было, пока они запихивали еду в рот. Все, кроме Аиды. Она ждала — ждала меня.

— Тебе нравится готовить, ма? Спросила Аида, уделяя ма все свое внимание. И поскольку она повернула голову, я воспользовался возможностью присесть. Я не хотел, чтобы она смотрела в мою сторону, не тогда, когда я боролся в своей голове. С того момента, как она появилась в доме, я был на взводе. Может быть, это было потому, что теперь вся ответственность легла на мои плечи, а может быть, потому, что я не смог получить облегчения, в котором, очевидно, нуждался.

Я взяла вилку, пытаясь не слышать их разговоров, и накрутила на вилку блюдо, покрытое ярко-красным соусом.

— Я хочу. Хотя сейчас мне приходится делать это очень редко. Губы ма изогнулись в хмурой гримасе.

— Мы могли бы готовить вместе, — предложила Аида, и я остановился на полпути ко рту. Я не мог сидеть здесь и слушать это. Она становилась частью семьи, и будь я проклят, если это произойдет. Она была здесь, чтобы удовлетворить мою потребность стать боссом, а не постоянным атрибутом.

— Нет, — выдавил я, скосив глаза на Аиду. — Твое место не на кухне. Для этого у нас есть персонал.

Она несколько раз моргнула.

— Эмм… но мне иногда нравится готовить. И я…

— Я сказал нет. Я открыл рот и положил еду внутрь, стараясь ничем не выдать реакции на вкус. Это было вкусно. Нет, лучше, чем вкусно. Это была лучшая еда, которую я когда — либо пробовал. Но я бы не признался в этом. Не сейчас. Не перед ней.

— Лоренцо, — прошептала мама, но я не смотрела на нее. Я не сводила глаз с Аиды, ни на йоту не уступая. Ей нужно было знать свое место. И быстро.

Аида опустила взгляд на свою нетронутую тарелку с едой, ее голова дернулась ровно настолько, чтобы сказать мне, что она поняла мои слова.

Все разговоры прекратились, атмосфера стала ледяной, и впервые с тех пор, как я переступил порог комнаты, я почувствовал себя непринужденно. Я снова взял себя в руки.

Лоренцо

Я потер виски, пытаясь унять неизбежную головную боль, но это было бесполезно. Она накатывала густо и быстро, стресс последней недели достиг невозможного уровня. Я был боссом две недели, но не это заставило меня сойти с ума. Нет, меня сводила с ума новая женщина, живущая в моем доме — моя жена.

Она всегда была там, за обеденным столом, ходила по дому, разговаривала с прислугой, как будто они были ее чертовыми друзьями. Мне до смерти надоело слышать ее голос, но я ничего не мог с этим поделать. И не только это, но у меня были более важные причины для беспокойства, чем Аида.

Мой дядя Паоло все еще околачивался поблизости, появляясь в доме, когда ему заблагорассудится. Добавьте к этому новую встречу, которую я назначил на следующую неделю, и я был напряжен по максимуму. И мне нужен был хороший трах.

Я оглядел комнату, увидел готовый офис и понял, кто идеально подошел бы для облегчения моих чувств — Вив. Она не была здесь ни для чего, кроме украшения, еще до свадьбы. Может быть, в этом и была проблема? Мне нужно было сосредоточиться на чем — то другом, кроме работы и моей жены.

В дверь моего кабинета постучали, но я ответил не сразу. Сначала мне нужно было привести себя в порядок. Итак, я встал, неторопливо подошел к новой барной стойке с зеркальными полками и налил себе немного виски.

— Заходи, позвал я, держась спиной к двери. Это был сознательный шаг, и я знал, что он обратит на него внимание.

Его шаги эхом отдавались от деревянного пола, затем смолкли, когда они коснулись ковра в моем кабинете. Я подождал, делая глоток янтарной жидкости, затем повернулась, сразу поймав его взгляд.

— Дядя, — поздоровался я, засовывая руку в карман.

— Племянник, — ответил он тоном, не терпящим возражений.

— Ты просил о моем присутствии. Дядя Паоло поднял бровь, его губы сжались в прямую линию, и я понял, что ему это не понравилось. Я следил за ним с того момента, как узнал, что он в стране, а это означало, что я точно знал, чем он занимался и с кем встречался.

— Я так и сделал. Я склонил голову набок, больше не приближаясь.

— Тебе пора уходить.

Он рассмеялся, морщинки вокруг его глаз стали более заметными.

— Я только что пришел. Он оперся на трость, устраиваясь поудобнее. — Зачем просить меня прийти сюда только для того, чтобы сказать мне уходить? Он точно знал, о чем я говорю, но вел себя так, как будто не понимал, и это вызвало у меня желание вытащить пистолет и разрядить обойму прямо в него.

Черт.

Я сжал руку в кармане, стараясь не показывать своего гнева.

— Вы вмешиваетесь в бизнес.

— Неужели? Он моргнул.

— Да, это так. Я качнулся к нему, но в последнюю секунду одернул себя. Он был экспертом по ведению себя так, словно его ничто не касалось, и если и было что — то, чему я собирался у него научиться, так это этому.

— У вас здесь нет юрисдикции. Я поднял свой бокал за него.

— Тебе пора домой

— А если я этого не сделаю? Он подошел к дивану, проводя пальцем по коричневой коже. — Что, если я захочу остаться в Штатах, хм? Его взгляд встретился с моим — в его глазах отразилось явное предупреждение.

— Поместье Беретта по праву принадлежит мне. Твой отец умер, и, следовательно, оно мое.

— Нет. Я вытащил руку из кармана и шагнул к нему. Время быть милым вышло из моды. — Это право мое по рождению. Не твое.

Он прищурился, глядя на меня. — Я поговорил с «Энтерпрайзом». Мое сердцебиение ускорилось. Я знал, что он говорил с ними, потому что они позвонили мне позже и рассказали все, что он им рассказал.

— Я знаю, — сказал я, чувствуя, что теперь у меня есть преимущество перед ним. — Они сказали мне, что ты пытался получить их голоса, чтобы захватить власть. Я ухмыльнулся, наслаждаясь тем, как его лицо покраснело от гнева. — Они бы тебе их не отдали. Он открыл рот, но я поднял палец, останавливая ту чушь, которую он собирался сказать. — И даже если бы вы получили их голоса, это ничего бы не изменило. Мы являемся частью Предприятия по собственному выбору. Теперь, когда я босс, если я захочу оторваться от них, я смогу.

— Ты бы не стал…

— Я бы так и сделал. Я подошел к своему столу, облокотился на него и скрестил ноги в лодыжках. — Чтобы помешать тебе прибрать к рукам бизнес? Я бы делал это снова и снова, черт возьми.

— У тебя нет никакого уважения! — крикнул он, приближаясь ко мне с поднятой тростью.

Я был молниеносен, потянувшись за своим пистолетом в кобуре, пристегнутой к моей груди. Я держал его в воздухе, направив прямо ему в лицо. — Еще ближе, и я выпущу всю обойму тебе в голову, — предупредил я. Моя рука была твердой, а внимание сосредоточено на лазере. — И я не моргну дважды, делая это.

Его грудь вздымалась, лицо стало фиолетовым.

— Ты думаешь, что сможешь наставить на меня пистолет и это сойдет тебе с рук? Он расправил плечи, пытаясь казаться крупнее, но это меня нисколько не остановило.

— Да, хочу. Я оттолкнулся от своего стола и сделал два шага к нему. Дуло коснулось его лба, сладкое прикосновение к коже умоляло меня нажать на курок и избавиться от него. В глубине души я знал, что не смогу этого сделать. Он по — прежнему руководил итальянской операцией.

— Мой отец рассказал мне все о тебе, — медленно произнес я. — Он рассказал мне, что ты сделал, чтобы продвинуться вперед, о массовых убийствах, которые ты одобрил, чтобы подняться на вершину. Я ткнул пистолетом ему в лицо, зная, что это оставит след. — Мой отец научил меня большему, чем ты когда — либо узнаешь. Я помолчал. — Он научил меня не колебаться. Не сдерживаться. Но что более важно, он научил меня терпению. Я медленно опустил пистолет, но крепко держал его в руке.

— Именно поэтому я предупреждаю.

Я ухмыльнулся, подумав о своем коронном движении. Предупреждением была потеря конечности. Обычно этого было достаточно, чтобы вернуть людей на свои места. В проявлении сострадания была сила, но меня нельзя было держать за дурака. И он собирался это выяснить. — Я даю каждому возможность получить второй шанс.

— Слабак, — выплюнул он. — Ты слабак.

Я пожал плечами, мне было абсолютно наплевать, что он думает.

— Это твое мнение. Я махнул пистолетом в сторону приоткрытой двери своего кабинета. — Уходи. Уходи из моего дома. Покинь мою страну. Я встал во весь рост, возвышаясь над ним. — И не возвращайся, пока тебя не пригласят.

Он не пошевелился. Он просто смотрел на меня, пытаясь что — то найти в моем взгляде, но ничего не находил. Я позволил ему оставаться так долго из уважения, но теперь с меня хватит. Я устал слушать, как мои капитаны и солдаты рассказывают мне, с кем он встречался. Мне надоело узнавать, что он пытался сорвать мои сделки.

Я был. Выполнено.

Плечи дяди Паоло поникли, он наконец отвел от меня взгляд. Я ухмыльнулся, когда сопротивление покинуло его тело, но я знал, что лучше не терять бдительности рядом с ним. Он был боссом в Италии дольше, чем я был на свете, и я не сомневался, что это не последнее, что я о нем слышу.

Но когда он вышел из моего кабинета, не сказав больше ни слова, это было похоже на мою первую победу. Я знал, что должен отпраздновать эту победу.