Лучший киноактер в Голливуде

Глава 474

В огромном бальном зале отеля высокий мужчина поднял бокал и громко сказал: «Давайте все поздравим Марию! Поздравляю мою дочь!».

Дюжина человек одновременно подняли бокалы, после чего последовали разнообразные поздравления в адрес Марии.

Победа в женском одиночном разряде — повод для праздника для любого теннисиста, и Мария находилась в приподнятом настроении с момента победы на турнире до настоящего момента и выпила немного, когда вернулась, во всяком случае, не на публике, к черту американские законы.

Она выпила еще один бокал шампанского, и ее лицо покраснело от выпитого.

Внутри бального зала все еще царила суета, и толпа вокруг Марии уменьшалась, когда к ней подошел ее отец.

«Я видел, как ты разговаривала с Мэтью Хорнером?».

Услышав вопрос отца, Мария вместо того, чтобы отрицать, подняла брови: «Я так счастлива, что оргкомитет попросил Мэтью вручить награду мне! Это запоминающийся момент в моей жизни!».

«О чем вы говорили?». — В голове её отца пронеслась одна мысль…

«Ну…». — ответила Мария, не скрывая: «Мэтью сказал, что он мой поклонник и хочет получить мою фотографию с автографом, и так получилось, что я тоже захотела получить его фото, поэтому мы еще немного пообщались».

Её отец ответил: «Если он хочет, дай ему».

Некоторое время назад он читал новости индустрии развлечений, и ему показалось, что зарплата Мэтью Хорнера за один фильм достигает 20 миллионов долларов…

«Когда вернусь в номер, я позвоню ему».

Мария достала из внутреннего кармана пиджака свой телефон, а затем фотографию, на которой она была изображена на турнире, фотографию, которую она тщательно выбирала и определенно считала одной из самых красивых среди всех своих турнирных фотографий.

Б-з-з-!

Телефон завибрировал без предупреждения, и Мария взглянула на него, чтобы увидеть незнакомый номер.

Она убежала в более тихий угол бального зала, взяла трубку телефона, и как только она заговорила, ее и без того очень ликующее лицо мгновенно стало еще более возбужденным.

Вскоре после разговора она вернулась.

«Что-то случилось?». — Шарапов увидел, что его дочь выглядит немного странно: «Кто звонил?».

Мария продолжала размахивать телефоном перед лицом отца: «Это Мэтью! Мэтью позвонил мне! Он скоро приедет!».

Она взяла руку отца: «Быстрее! Он скоро будет здесь!».

Не говоря ни слова, её отец последовал за ней, под взглядом некоторых людей в бальном зале.

Но их удивило то, что вместо того, чтобы спуститься вниз, отец и дочь поднялись на верхний этаж.

Зачем было подниматься на верхний этаж? Верхний этаж отеля — это терраса, там находится вертолетная площадка, кто же пойдет на верхний этаж, чтобы насладиться ночным бризом во время середины вечеринки?

Мария втащила отца в ярко освещенный пентхаус, где в небе слабо виднелись приближающиеся огни, а затем до нее постепенно донесся рев двигателя.

За ней на пентхаусе один за другим появлялись другие, и когда последний человек оказался на последнем этаже, в небе можно было увидеть медленно снижающийся вертолет.

«Что происходит?». — Люди, стоявшие за ней, были любопытны.

«Папа! Мэтью!». — Мария воскликнула, указывая на вертолет: «Мэтью здесь!».

Шарапов поднял руку перед собой, чтобы сильный ветер от винтов вертолета не дул ему в глаза, и сквозь щель в пальцах отчетливо увидел белый вертолет средних размеров, пробирающийся к асфальту на вершине здания.

«Какой расточительный этот Хорнер!». — Пробормотал он, хотя его голос был полностью заглушен ревом двигателей.

Марию не волновал даже отец позади нее, хотя сильный ветер дул против нее, ее глаза были открыты до предела, когда она смотрела, как белый вертолет приземляется на асфальт.

Дверь вертолета открылась, и из нее спрыгнул не кто иной, как Мэтью, который вручил ей награду всего несколько часов назад.

Еще в самолете Мэтью увидел Марию и выскочил из самолета, сразу же направившись к месту, где Мария стояла впереди группы, ее длинные светлые волосы были собраны в хвост, а повседневные джинсы подчеркивали пару ног невероятной длины.

Мэтью подошел к ней, протянул руку и сказал в чрезвычайно джентльменской манере: «Мария, могу ли я иметь честь пригласить вас совершить со мной тур по Нью-Йорку?».

Мария прикрывала грудь одной рукой и казалась слишком взволнованной, чтобы говорить.

«Вы согласны?». — Мэтью повторил еще раз.

Мария наконец ответила и деловито кивнула головой.

Мэтью слегка приподнял протянутую руку, и Мария с некоторым волнением положила на нее свою руку.

«Подождите!».

Мужской голос прозвучал слабее шума ветра и двигателя, и Мэтью увидел мужчину средних лет, который был даже выше Марии, идущего в их сторону.

Мария также оглянулась и увидела быстро приближающегося отца.

Она снова обернулась, посмотрела на Мэтью и вертолет, затем снова повернула голову к отцу, внезапно забеспокоившись, что ее отец останавливает её…

У Мэтью хватило здравого смысла сделать два шага назад, взяв на себя инициативу, чтобы поставить небольшую дистанцию.

Шарапов сунул Марии в руку листок с фотографией, посмотрел на вертолет и стоящего перед ним Мэтью, легонько похлопал Марию по спине и сказал: «Можете идти».

Мария счастливо улыбнулась, взяла Мэтью за руку и несколько нетерпеливо сказала: «Пойдем».

Мэтью подвел Марию к вертолету, жестом подозвал пилота, затем достал пару наушников и надел их на уши Марии.

Это пассажирский вертолет класса люкс, и после взлета шум в кабине становится намного тише, а сидящие в ней люди без проблем могут нормально разговаривать.

Мэтью первым снял гарнитуру, и Мария сделала то же самое.

«Вот…». — она протянула Мэтью подписанную фотографию: «Это то, что ты просил, держи».

Мэтью посмотрел и заявил: «Это самый ценный подарок, который я получил в этом году».

Он аккуратно положил фотографию в карман своего костюма: «Я буду дорожить ею».

Видя это, Мария улыбалась с особой радостью.

«Извини…». — неожиданно сказал Мэтью: «Я забыл автограф, который приготовил в отеле, давайте сходим и заберем его после того, как закончим ночную экскурсию по Нью-Йорку?».

Мария кивнула.

«Садись сюда». — Мэтью указал на окно рядом: «Отсюда можно увидеть ночной Нью-Йорк».

Вертолет летел плавно, и Мария переключилась на противоположную сторону от Мэтью, глядя вниз через иллюминатор, Нью-Йорк был ярко освещен неоном.

«Я никогда раньше не видела Нью-Йорк таким». — Мария была заинтригована.

Мэтью знал, что торопиться некуда, и за последние несколько лет у него накопился некоторый опыт, так что, если основа была заложена, он, естественно, в конце концов получит своё.

Он просто сидел в самолете с Марии и наблюдал за ночной сценой, девятнадцатилетняя девушка, или такая девушка, которая долгое время была на закрытых тренировках, чья стойкость может быстро ослабнуть.

Мэтью наклонился ближе и спросил: «Такое ощущение, что весь Нью-Йорк под ногами?».

Мария не совсем поняла, что Мэтью имел в виду, и отвела взгляд в замешательстве, когда Мэтью указал в направлении стадиона Артура Эша: «Сегодня ты покорила Нью-Йорк».

«Не думаю». — Мария ответила так, но сердце ее билось быстрее.

Сегодня произошло сразу две вещи, которые будут волновать ее еще долгое время: завоевание титула US Open среди женщин и встреча с Мэтью Хорнером.

Пока вертолет летел вдоль реки Гудзон, пока не вошел в море, затем развернулся возле статуи Свободы и поднялся в небо над островом Манхэттен, Мария рассматривала здания внизу и время от времени задавала любопытные вопросы.

«Мы почти у отеля, где я остановился». — Мэтью посмотрел на Марию и неуверенно спросил: «Почему бы нам не полететь туда, чтобы забрать автограф?».

Проделав весь этот путь, доброжелательность Марии к Мэтью росла, и она не думала отказываться, сказав: «Конечно».

Мэтью поднял трубку переговорного устройства и сказал пилоту вернуться в отель, и вертолет медленно опустился, приземлившись на асфальт на вершине отеля «Манхэттен» менее чем через десять минут.

Выйдя из вертолета, Мэтью поднял Марию на лифте на этаж, где он остановился.

«Вот оно». — Мэтью стоял перед дверью своего роскошного номера.

Мария, которую он тянул за руку, но которая не собиралась вырываться, с любопытством спросила: «Почему ты не открываешь дверь? Забыл карточку от номера?».

Мэтью улыбнулся: «У меня есть для тебя сюрприз».

После этих слов, не дожидаясь ответа Марии, он толкнул открывающуюся двойную дверь люкса.

Когда дверь в комнату немного приоткрылась, глаза Марии расширились, и она неловко прикрыла рот, не в силах сдержать волнение.

Комната была полна цветов, все красные розы, которые она любила.