Любовная отрава

ГЛАВА 10

Тяжело опершись руками на стол, Кэролин съела несколько кусочков вкусного, только что испеченного Óной хлеба. Ни слова не говоря, Óна поставила перед нею чашку обыкновенного на вид чая.

— Спасибо, я уже попила чаю в деревне, — отказалась Кэролин.

Óна ничего не спросила у молодой женщины о ее неожиданной поездке в деревню и даже не удивилась тому, что та отказывается пить чай. Помешкав немного, она принялась за приготовление ужина.

Тут по кухне пробежал прохладный ветерок.

— Лиза, пожалуйста, положи в мою постель сковороду с углями, — попросила Кэролин. — Я очень устала. — Женщину била дрожь. — А когда ты это сделаешь, я хочу поговорить с тобой.

Лиза отошла от огня. У нее был весьма недоуменный вид. Девушка прислушалась к шуму ветра.

Наступила ночь. Дул холодный северный ветер. В свете фонаря видно было, как пляшут на ветру снежинки. Кэролин забеспокоилась, что прогнившие стропила и балки не выдержат еще одной ночи.

— Лиза, пожалуйста, ступай наверх, — приказала Кэролин, взглянув на Óну. — А ты, Óна, задержись ненадолго. С тобой мне тоже надо поговорить.

Железными щипцами Лиза вытащила из камина несколько пылающих углей. Высыпав их на специальную сковороду для обогрева жилища, девушка прихлопнула крышку и понесла сковородку наверх, держа ее на вытянутых руках.

Как только они остались одни, Кэролин взглянула на пожилую женщину:

— Óна, и ты хотела, чтобы я поверила, что твоего бородатого друга зовут Вайлдмен?

Óна помрачнела:

— Зачем вы спрашивать?

— Я знаю, что он живет недалеко отсюда, и хотела бы, чтобы ты сказала мне его настоящее имя. Я хочу ему помочь. Стыдно, что он живет в уединении и все местные жители боятся его и пугают им детей.

— Это есть его выбор. У него нет имени, миз. — Óна выглянула в окно. — Снег идет сильнее. Óна должна уходить.

— Но я…

Кэролин не успела договорить, как была прервана диким воплем Лизы.

Женщина вскочила на ноги и тут же услыхала, как наверху звякнула тяжелая сковородка. Лиза, завывая, бежала вниз по лестнице. Кэролин подошла к двери, но тут дверь распахнулась, и в кухню ворвалась Лиза, едва не сбив хозяйку с ног.

Кэролин, спотыкаясь, попятилась назад.

— Что там на этот раз? — раздраженно спросила она.

— Это предупреждение, миз! Смерть! Вам грозит смерть! — Лиза схватилась за голову. — Кто-то хочет вашей смерти, миз! Вы должны уехать отсюда!

— Почему ты говоришь мне такие вещи, Лиза? Покажи мне, что ты нашла.

— Нет, мэм! Нет! — Обезумев от страха, девушка трясла головой, указывая дрожащим пальцем на потолок. — Я ни за что не пойду туда снова!

Разозлившись и ожидая найти еще какое-нибудь колдовское послание, вроде листка из тетради ее отца, Кэролин вышла в холл и, хромая, стала подниматься по скрипящим ступеням. Наверху она увидела, что по всему полу в ее спальне разбросаны тлеющие угли. Запах тлеющего дерева становился все сильнее.

Женщина быстро вошла в комнату и собрала угли в сковороду. Выпрямившись, она взглянула на кровать и увидела на подушке какой-то сморщенный комок; приглядевшись внимательнее, она решила, что скорее всего это сердце какой-нибудь домашней скотины. Покрытое грязью, словно его зарывали в землю, где оно уже начало разлагаться, сердце с сосудами, торчащими в разные стороны, напоминало омерзительного паука, пожирающего белую плоть.

Кэролин в сердцах швырнула свой костыль на пол, а затем, дрожа от отвращения, взяла сердце в руки.

К этому Óна не имела отношения. Женщина все время была с Кэролин в кухне. Приехав из деревни, Кэролин поднималась наверх, чтобы переодеться, а затем спустилась вниз, к обеду. Тогда на подушке ничего не было.

Скорее всего это дело рук высокого мужчины с бледным лицом, подумалось ей. Он мог пробраться в дом через подвал. Кэролин с трудом спустилась в кухню.

Лиза завопила и отшатнулась, когда Кэролин бросила символ смерти к ногам Óны.

— Нам надо отвратить заклятье! — орала молодая негритянка, с испугом глядя на Óну. — Ты должна нам помочь! Скажи, что нам делать?

Взмахом руки Óна успокоила Лизу. Похоже, она была удивлена не меньше Кэролин, увидев, что та бросила ей под ноги.

— Это есть знак дьявола. Очень плохо.

— Óна, День всех святых уже прошел. Не знаешь ли ты, кто бы мог пугать меня подобным образом? Может, это сделал человек, называющий себя Вайлдменом?

Похоже, Óна была удивлена подобным предположением.

Лиза прижалась к стене, судорожно вцепившись в юбку и прикусив губу.

— Ты кого-то видела! — вскричала Кэролин, тряхнув девушку за плечо.

— Миз Клур, оно сказало, что обо всем позаботится.

— Кто? — переспросила Кэролин.

— Высокое старое привидение. Во всяком случае, это было похоже на привидение. Оно сказало, что его зовут Флайз. Или как-то вроде этого.

— Что еще за Флайз? — обратилась Кэролин к Óне.

— Джозеф Флайз. Он есть слуга миз Эбей, — пояснила Óна.

— Господи, будет ли конец этому бреду?! — взмолилась Кэролин. — Я хотела повидать миссис Эбей, но потом передумала. Теперь мне придется это сделать.

— Но мы должны уехать из этого дома! — вскричала Лиза, хватая хозяйку за рукав.

— Мы так и сделаем, как только кончится снег. — Кэролин подошла к окну и почувствовала, как холодный ветер рвется во все щели. За окном не было ничего подозрительного.

— Я уходить, — заявила Óна, заворачиваясь в свой темный плащ. Женщина накинула на голову капюшон, и Кэролин видела лишь ее бездонные глаза.

Óна не стала ждать разрешения. Отворив дверь, она шагнула в темную, морозную ночь…

Какая дерзость! Из окна Кэролин наблюдала, как черный силуэт Óны постепенно исчезал в снежном мраке.

— Да, Лиза, мы уедем, — задумчиво промолвила Кэролин. — Мне больше нечего делать здесь. Если миссис Эбей послала сюда своего слугу с целью напугать нас, то сделала она это из собственного невежества. Я, кажется, поняла, что стоит за всем, что здесь происходит. Жаль, что из-за меня ты так переживала, Лиза. Ты — хорошая, смелая девушка. Твой отец будет гордиться тобой. И конечно, я хорошо заплачу тебе, как только мы вернемся домой.

Казалось, Лиза успокоилась немного, но тут ее взгляд упал на овечье сердце, валяющееся на полу. Девушка вздрогнула и запричитала:

— Господь всемилостивый, прости мне мои прегрешения!

Кэролин наклонилась, не отводя глаз от сердца, словно прямой взгляд мог каким-то непостижимым образом подействовать на него, а потом с отвращением взяла его и выбросила за дверь. Не будь снегопад таким сильным, она бы непременно спустилась с ним в подвал и там сожгла бы его.

Но ветер и снег были такими сильными, что женщина едва смогла закрыть дверь, проклиная тех, кто осмелился нападать на нее.

Заперев дверь, Кэролин повернулась к Лизе и решительно проговорила:

— Перед тем как лечь спать, мы закроем все ставни, как делали это вначале. Я уверена, что все будет хорошо.

Лиза неуверенно кивнула.

Кэролин направилась наверх и, заходя в каждую комнату, с трудом запирала непослушные ставни. Однако она чувствовала себя спокойнее.

Она слышала, как внизу Лиза тоже занялась ставнями. Кэролин ужасно устала. С трудом дойдя до спальни, она заперла ставни и там, а затем спросила себя, сможет ли спокойно улечься в оскверненную постель. Раздумывая над этим, женщина развела почти угасший в очаге огонь.

На подушке не осталось пятен, но Кэролин все же сорвала наволочку и унесла ее вниз, чтобы потом постирать. Лиза, свернувшись клубочком, лежала так близко к огню, как будто не боялась получить ожоги.

— Как вы думаете, человека или тело можно околдовать? — с ужасом спросила Лиза.

— Нет, не думаю, — потерев уставшие глаза, промолвила Кэролин. — И тебе не стоит забивать голову подобными мыслями.

— А Óна говорит, что вашу маму околдовали.

— У моей мамы была чахотка. Чего только мой отец не делал, чтобы спасти ее жизнь! Он тысячи лекарств испробовал на себе самом, только бы найти подходящее! Он истратил все деньги, какие у него были, на медицинские книги, стараясь почерпнуть оттуда способы лечения чахотки!

А потом нас выгнали отсюда. Отец понадобился армии, и его забрали на службу. Ему обещали позаботиться о нас, но у Конгресса были куда более важные дела, чем забота о несчастной больной женщине и ее напуганной маленькой дочери. Мой отец был в сотне миль от дома, когда мама умерла. В любом случае, впрочем, он не смог бы ничего для нее сделать. Все это и свело его в могилу.

Лиза с грустью покачала головой:

— Нет, мэм. Ваша мама была околдована ее сестрой в день венчания. Это было здесь, в этом самом доме. Мне Óна сказала об этом. Она тоже тогда была здесь. Они получали подарки на свадьбу, и ваша мама получила дом. Тогда старая Верити Харпсвелл прокляла ее. Ей-богу!

— Бог не имеет никакого отношения ко всему этому бреду! — возмутилась Кэролин, терпение которой кончилось. — Моя мать умерла от чахотки — неизлечимой болезни, а вовсе не потому, что ее сестра завидовала ей.

— Да, мэм, Господь — добрый, старый человек, который никому не желает зла. Мы с вами сейчас говорим о дьяволе, который прочно обосновался в здешних лесах. Если человек хоть раз призвал его или имел с ним дело, он этого человека уже не отпустит. Я уверена, что теперь он взялся за нас с вами.

— Лиза, я больше не могу слышать твоей болтовни. Óна даже не работала здесь, когда мама выходила замуж! Эта женщина заявилась в Тимберхилл лет через десять, а до этого неизвестно где была! А теперь отправляйся спать.

Лиза посмотрела на пламя в камине: — Если миз Óна говорит, что была здесь, значит, так оно и было, — пробормотала девушка.

С тяжестью на сердце Кэролин устало поднималась на второй этаж. Огонь в камине еще горел, но вся спальня была погружена во тьму. Хоть все и было приведено здесь в порядок, комната была в полном запустении, и не только из-за недостатка мебели.

Подойдя к окну, Кэролин выглянула наружу через планки ставень. Все еще шел снег.

Женщина почувствовала, как холод сковывает все ее тело; у нее занемели пальцы, сломанная нога заболела сильнее. Повернувшись к пустой кровати, она закрыла глаза и вспомнила былые годы. Теперь ей не было так уютно в этой спальне, как тогда. Кэролин с нетерпением ждала утра, чтобы собраться и уехать из Тимберхилла.

Бедный-бедный отец… бедный Форрест… Быть таким преданным и непонятым! Женщина зажгла свечу и поставила ее в оловянный подсвечник, стоящий на тумбочке около кровати. Тусклый свет не оживил комнаты.

На стенах плясали рыжеватые тени — в точности такие же, что она видела в хижине Вайлдмена. Она видела его. И это не было во сне. А доказательством тому служил его черный плащ, висевший в кухне на крюке.

Закоченев, Кэролин улеглась в постель. Простыни были ледяными — ведь их так и не согрели угли из сковороды, что Лиза приносила в комнату.

Кровать заскрипела, словно протестуя против того, чтобы кто-то ложился на нее. Внизу, в кухне, она постоянно слышала тысячи разных шорохов и звуков, которые подстегивали ее воображение, но здесь, на втором этаже, стояла полная тишина.

Кэролин быстро уснула. Ей привиделось, что она бредет по густому лесу. Она молода и свободна, и ощущение свободы так переполняет ее, что она пускается бегом по залитому солнцем лугу. Однако через мгновение она забывает, почему побежала, и ей начинает казаться, что за нею гонятся…

Когда темный лес окружил ее, она услыхала крики. Впереди, среди деревьев, показался огонь. Вопли стали такими ужасающими, что волосы на голове Кэролин встали дыбом.

Вдалеке она разглядела какого-то человека, наблюдающего за ней. Его крепкое тело пряталось в тени. Бежать к нему или от него?

Второй, леденящий душу крик пробудил женщину, и она в ужасе вскочила. Помотав головой, Кэролин слезла с кровати.

Она ничего не услышала. Стояла полная тишина.

Ее сердце бешено стучало. Ей казалось, что она в ловушке, и, как ребенку, Кэролин хотелось спрятаться под кроватью.

Взяв себя в руки, женщина подошла к двери и крикнула:

— Лиза! С тобой все в порядке? — Кэролин вспомнила, что Лиза не отвечает на такие окрики, потому что считает, что это смерть зовет ее.

Схватив костыль, Кэролин спустилась вниз и остановилась у закрытой двери в кухню. Странно, подумалось ей. Лиза предпочитала спать с открытой дверью, чтобы закричать в случае чего.

Кэролин с силой толкнула дверь. Ее пульс застучал быстрее, когда она почувствовала, что с другой стороны что-то тяжелое мешает двери открыться.

Женщина навалилась на дверь всем весом и наконец смогла слегка приоткрыть ее. Она проскользнула в узкую щель. Лиза распростерлась на полу за дверью.

— Господи! Лиза! Лиза! — вскричала она.

У девушки был такой вид, словно она от испуга прижалась к двери. Похоже, она защищалась от чего-то и прикрыла лицо рукой.

И ее рука так и осталась поднятой: вместе с рукавом она была пригвозжена к двери зубцом вил. Древко вил все еще слегка покачивалось, словно их только что воткнули в мягкую древесину. Второй зубец едва не задел лица девушки.

Вцепившись в древко, Кэролин изо всех сил дернула его на себя.

— Господи, неужели этому не будет конца? — в ужасе простонала она.

Освобожденная, рука Лизы тут же упала на пол. Девушка лежала без сознания, истекая кровью.

Выбежав на веранду, Кэролин увидела в негу большие отпечатки сапог. Кто? Кто?! Изможденный высокий человек, слуга Люсиль Эбей? Вайлдмен? Óна?

Кэролин захлопнула дверь и повернулась к бесчувственной девушке. Склонившись над ней, она обхватила Лизу руками.

— Бедная, бедная девочка! — прошептала она, покачивая молодую негритянку.

Кэролин подозревала, что Лиза пострадала случайно: наверняка острозубые вилы предназначались ей.