Любовь с первого взгляда

ЮБИЛЕЙ

Управляющий пригласил к себе главного бухгалтера, председателя месткома, заведующего отделом кадров и секретаршу. Каждый по-своему обосновал вызов к начальнику: главбух приготовился оформить солидный аванс в подотчет (какой управляющий не оформляет авансы?), председатель месткома на всякий случаи захватил с собой ведомость об уплате членских взносов (авось, управляющий погасит задолженность), зав. отделом кадров был готов объяснить полную законность оформления на теплые места своих трех племянников. Ну, а секретарша всегда была начеку и никогда не предугадывала, зачем ее вызывают, так как она больше была озадачена, когда ее не вызывали…

Когда один за другим вызываемые прошли в кабинет, управляющий попросил секретаршу поплотнее прикрыть дверь и, заговорщически подмигнув, произнес такую речь:

— Товарищи! На днях исполняется пятьдесят лет со дня рождения и тридцатилетие трудовой деятельности нашего кассира-счетовода Егора Ивановича Старалкина. (Раздался вздох облегчения). Людей надо уважать, товарищи! Мы должным образом должны отметить эту дату. У меня вырисовался такой планчик: послезавтра в конце работы (только никому ни гу-гу, пусть это будет приятным сюрпризом для юбиляра!) я приглашу Старалкина в кабинет, здесь устроим поздравление, преподнесем будильничек и все такое. Надо провести соответствующую подготовку: вызвать Старалкина в местком, поговорить о его нуждах, провести с юбиляром беседу в отделе кадров и подготовить мне тезисы речи. В день юбилея главбух отпустит Егора Ивановича с работы, пущай по городу побродит один раз в пятьдесят лет, так сказать. А вас я попрошу, Элиз (секретарше), сходить к юбиляру домой, для дополнения моей речи лирическими моментами: о любви и верности, о крепости семьи и т. д. Вопросов нет. — Утвердительно закончил управляющий и отпустил всех вызванных.

На следующий день началась охота на юбиляра. Первый капкан был приготовлен в месткоме. Приглашенный туда Егор Иванович смущенно заявил:

— А я того, взносы упорядочил…

— Не в этом дело, товарищ Старалкин, — перебил его председатель, — я на беседу вас вызвал. Как живется?

— Нормально.

— Может, в чем нуждаетесь? Вот у меня есть пакеты для новорожденных. Можем.

— Что вы? У меня, того, не предвидится ничего такого.

— А как насчет спортивных секций? Скажем, в легкоатлетическую, или хореографическую? Можем.

— ? ? ?

— Ну, тогда идите, Егор Иванович, в отпуск. Отдохнете, подправитесь. Путевку можем.

— Да я только из отпуска, товарищ председатель.

— Ну, тогда что ж, если какие там жалобы на столовую или бильярдную возникнут, — заходите прямо ко мне…

Не успел Старалкин выйти из месткома, как ему навстречу посыльная из отдела кадров:

— Вас просит зав. пожаловать.

— Иду, — покорно ответил Егор Иванович, предчувствуя что-то недоброе.

Завотделом кадров вежливо попросил Старалкина сесть, пристально посмотрел ему в глаза и приступил к допросу, все время посматривая в анкету?

— Год рождения?

— 1909-й.

— Член профсоюза?

— С 1929 года, товарищ заведующий.

— Фамилии не меняли?!

— Не было надобности.

— А отца так Иваном и звали?

— А то как еще?..

Зав. глубокомысленно задумался. Старалкин сидел бледный, с разведенными руками, ожидая следующий вопрос, как вратарь футбольной команды ждет одиннадцатиметровый.

— Строгий выговор с предупреждением в каком году получали?!

— Боже упаси, кроме благодарностей, никогда ничего не имел…

Разбитый и удрученный, пришел Егор Иванович домой и в передней, снимая пальто, услышал знакомый голос секретарши управляющего, которая по душам беседовала с его супругой:

— Любит он вас?

— Да вот уже, слава богу, двадцать семь лет в согласии живем, — ответила жена, гордо подчеркивая слова «двадцать семь».

— И побоев никогда не было? — спросила секретарша.

У Егора Ивановича потемнело в глазах. Он кашлянул, чтобы дать знать о своем прибытии, и женщины перешли на шепот.

Утром кассир-счетовод был любезно приглашен к главному бухгалтеру.

— Как живешь, старина? — спросил глав бух.

— Хвалиться нечем, — ответил Старалкин подавленно.

— Ты вот что, милорд (так главбух называл своих подчиненных), иди-ка поброди по городу, подыши свежим воздухом, прогуляйся, развейся.

— Может, того, совсем уходить? — задал вопрос ошарашенный кассир.

Но главбух не вник в смысл его слов и ответил:

— Зачем же? Часикам к пяти приходи, тебя управляющий вызывает.

…Когда Егор Иванович распахнул дверь кабинета управляющего, он увидел там таинственно ухмыляющихся главбуха, председателя месткома, заведующего отделом кадров и секретаршу. Размышлять было некогда и не к чему. Старалкин быстрым шагом подошел к управляющему и положил ему на стол исписанный лист бумаги. Управляющий злорадно усмехнулся и посмотрел вопросительно на Старалкина. Егор Иванович одним духом выпалил:

— Прошу уволить по собственному желанию!..

И опрометью бросился к двери.

За этим последовала немая сцена, которую вероломно нарушил дребезжащим звоном стоящий на столе новенький будильник, приготовленный в подарок юбиляру. Все вздрогнули.